Дневник рабочего. Глава 1. Свое место

– Здравствуй, бабушка… Да, я к тебе приеду… Нет, ничего не нужно специально готовить… Что? Все равно приготовишь? Хорошо, приготовь… Да, я тоже тебя люблю… Да, скоро буду… Я не буду одевать твою водолазку, на улице 25 градусов… Да, взял, до встречи, целую.

Электричка из города К. в город М. отправится через 3 минуты. Я занимаю свое место у окна и смотрю на знакомый пейзаж – станцию, где находится мой дом.

На меня волнами накатывают воспоминания: я здесь вырос, ходил в детский сад. «Смышленый и очень серьезный мальчик, – говорили воспитатели, – он все схватывает на лету».

Ушла волна. Мгновение. Бежит следующая. А здесь ходил в свою школу. «Учись, сынок!» – говорили родители и я учился. «Стремись быть самым лучшим!» – говорили учителя и я стремился. «Развивайся!» – говорили книги и я развивался. Но чем больше я учился, тем сильнее отдалялся от родителей: с 5 класса они уже не вникали в то, что я прохожу по предметам. Чем выше я стремлением залезал на вершины, тем меньше друзей у меня оставалось, и тем виднее был мой отрыв от коллектива. Чем сложнее было мое развитие, тем сильнее я замыкался в себе, продолжая искать ответы лишь у книг.

Более высокая волна накрывает волну «Школа», она напоминает о первой любви и первой дружбе, о первой победе и первом поражении, о первом предательстве и первой драке. Все эмоции, которые я впервые здесь пережил.

Уходящие волны открывают белый песок, где аккуратным почерком написаны подростковые мечты и грезы. «Я хочу быть нужным, хочу быть…». Но следующая волна решительно смывает надписи, не давая их дочитать.

«Университет – это очень важное время в твоей жизни, продолжай учиться, чтобы быть первоклассным специалистом». Три курса до меня доходило, что пора прекратить выполнять указания и рекомендации, которые мне дают любящие меня люди. А я ведь хочу заниматься совсем другими вещами, теперь я это вижу яснее.

Я бы хотел влюбиться, по-настоящему. Лучше, конечно прямо сейчас, но я готов её подождать, надеюсь, что не до самой старости. Хотел бы повстречать удивительных людей и научиться у них удивительным вещам; побывать в необыкновенных местах. А то часть жизни прошла, а чего я добился? Или иначе: для чего я всего этого добился?

Огромные пачки различных грамот, начиная от конкурсов чтецов, заканчивая победами на олимпиадах по математике, красный диплом в университете. Да какой красный! Ему в пору быть платиновым, потому что в нем мало того, что нет ни одной четверки, так и даже по промежуточным аттестациям там ни где нет оценки ниже максимально возможного балла. А сейчас что я..? Полгода не могу устроится на работу, потому что мой теоретически-энергетический запал HR-ам даром не нужен.

Если взглянуть со стороны, то я выгляжу обычно; все на своих местах: голова на месте, руки даже из плеч растут, но все равно не срастается оно нигде. Даже суперклеем.

В такие моменты в жизни я беру time-out и ищу укрытие, где могу переждать невзгоды, которые из внешнего мира попадают в мой собственный. Таким укрытием для меня всегда была бабушка.

Заблуждающаяся касательно научных вопросов и выводов, она всегда спорила со мной: и неважно касался ли вопрос психологии, экономики или физики. Если бабушка считала тему достаточно интересной для разговора, у нее оказывались все необходимые аргументы, чтобы 1) положить в ее глазах меня на лопатки 2) не дать мне ретироваться или восстановиться. Качество, присущее людям ее возраста – здравый смысл – не пробить никакими таранами, а у людей, выросших в СССР после войны, переживших перестройку и все невзгоды после развала, качество «здравый смысл» не уничтожить даже атомной бомбой. В такие моменты испытываешь гордость за нашу страну. Пока это поколение живо и может делиться опытом с такими оболтусами как я, можно спать спокойно, потому что ты знаешь, что даже в случае всемирной катастрофы как минимум останутся: «обломки самовластья…», тараканы, лом и бабушкин здравый смысл.

За размышлениями часы пролетают незаметно и вот уже знакомый невысокий деревянный забор, через который видно весь двор.

Я помню, когда старый забор стал совсем плохим, и мы ставили этот, новый, то спросил у бабушки:

– Бабуль, а ты почему не хочешь себе железный, сплошной забор, как у твоих соседей?
– Да кого же я за ним увижу! – возмущалась она, – я всех своих соседей хочу видеть и все, что происходит вокруг, а не отгораживаться от всех. Нечего здесь городушки возводить!

Родители спорить не стали. А дед уже давно слово поперек произносить опасался. На том и коллегиально порешили.

Сейчас же, проходя этот забор, объединяющий «всех вместе», я смотрю на свою бабушку, которая хлопочет на одной из бесчисленных грядок в огороде. Она так увлечена своим делом, что не видит, как я подкрадываюсь к ней и неожиданно выпрыгиваю как помощник фокусника, который все время прятался в двойной стенке шкафа. Аплодисменты! Невообразимое ликование публики, под ноги летит репчатый лук с укропом. Я развешиваю поклоны, попутно обнимая и целуя любимую бабулю.

На меня осыпается град вопросов, и я уже по отработанному ранее алгоритму выдаю как скороговорку:
– Летел на самолете. Нет, не устал. Кушал полчаса назад.

Но этим мою бабушку не дезориентировать. Следующий выпад полностью ломает все заранее сочиненные шаблоны. Я, слегка сконфуженный, ретируюсь:
– Как это ты по телевизору смотрела, что кушать нужно каждые 5 минут? Точно? Ты ничего не перепутала?

Одним ухом слушая меня, она идет в сторону дома, и, еще не дойдя до кухни, я уже слышу, как на сковородке начинает поджариваться молодая картошечка.

Дни проходят размеренно. Это тебе не город – здесь все делается без суеты. Даже когда суетятся, то суетятся без суеты. Это деревня – здесь ты как настоящий мужчина смог помочь, что-нибудь починив или сделав своими руками. Нужно скосить траву – скосил! Нужно починить чайник – починил! Нужно собрать шкаф – это тебе не ИК.. на тебя бабушка смотрит – все сделаешь и без всяких схемок. И все это так размеренно происходит, что ты начинаешь отдыхать душой. Хотя груз забот и пополняется, но он не давит.

Тут нет пресловутого интернета; телефон давно сел, и я специально не ставлю его на зарядку, лишь иногда жалею, что не могу показать статью, где написано, что время между приемами пищи можно раздвинуть до, хотя бы, одного часа или полутора.

Здесь есть ощущение, что как внук, ты очень нужен. И даже, если у тебя не все сразу получается, есть второй и третий шанс.

Безмятежность.

– Внуче-е-ек, – бабушка своим голосом издалека выдергивает из безмятежности и с улыбкой идет на встречу. А, когда подходит ближе, продолжает – это уже Валькино поле, не надо его косить, пусть сама мужиков себе ищет, а то ишь вредная, то ей на огород не такая вода через меня течет, то… – бабушка моментально выдает еще несколько претензий, которые носят скорее развлекательный для них с тетей Валей характер, нежели действительные руководства к действию и плавно переходит к делу:

– Мне сосед дрова привез и за забор выкинул, их нужно убрать в дровник, пойдем лучше ими займемся.

– Хорошо, бабуль, пойдем, – отвечаю я и иду следом.

Русская природа – это краеугольный камень русской души. Вы никогда не дышали полной грудью, если босиком не переходили поле, не отдыхали в тени высоких берез и не слушали песню жаворонка. Запах высохшего сена, шепот высоких трав-морей и вид голубого бездонного неба над головой – это настоящая Россия. Почувствовав это, вы перейдете Рубикон в понимании людей, живущих там и больше никогда не сможете забыть чувство свободы, которые наполняет их души. Как на гнедом жеребце, отпустив вожжи, скакать, скакать, скакать…

Но самое красивое в России – это горизонт. Забравшись на холм и устремив свой взгляд вдаль, ты пытаешь охватить бескрайние дары этого чудесного края. Линия, где небесный океан сливается с зеленью трав и дальше – это все наш дом. Там, где небо проливается на землю, а земля стремится ввысь высокими соснами-лапами. Там коты-облака чешут свои холки о мягкие иголочки и играют с ветром в салочки. Там живем мы – русские люди. И даже если мы когда-нибудь отсюда уезжаем, мы продолжаем сюда возвращаться во снах, в стихах, в памяти.

Бабушка оборачивается и говорит:

– Внучек, у нас еще много дел, а ты стоишь и ловишь ворон, пойдем скорее.

Я улыбаюсь и бегом с холма догоняю свою старушку: «Эгегей!».

Когда мы приходим к дому, то на заднем дворе я вижу гигантских размеров кучу дров. Заранее мысленно благодарю человека, который не такое же количество целых пеньков привез, а предварительно все же разрубил их на пилораме. Тем не менее, устрашающий вид кучи пугает. Работы тут на неделю, не меньше. Ну, что же, глаза боятся, а руки делают.

Бабушка проводит меня мимо этой кучи и показывает дровник, куда все это нужно будет сложить. На удивление все уже готово для работы. Вот тебе планирование и логистика. Место подготовила, все доставила, если подумать, рабочую силу тоже нашла… одним словом, все предусмотрела: тележка, перчатки. Показывает производственный процесс.

– Погрузил, отвез, вот так сложил, понял? – я киваю. Бабушка добавляет, – Только не перенапрягайся.

Стою и размышляю, что, если перенять пару навыков, то довольно смело можно добавить строчку к своему резюме в разделе курсы повышения квалификации: «Прошел ускоренный курс подготовки к жизни в деревенских условиях. Ключевые навыки: умею доить, косить, рубить. С деньгами, наверное, сработает тоже». Да, жаль, меня не привлекает коммерция, от работодателей отбоя бы не было.

Укладка дров дело абсолютно бесхитростное. Взял несколько расколотых чурок, погрузил в тележку, немного взял в свободную руку и пошел. На месте разгрузился. Отвел тележку в сторону и начинаешь строительство. В результате должна получиться чуть выше твоего роста стена, которая не рассыпается при первом же взгляде на нее. Для этого по краям от стены возводят что-то вроде колодцев из более-менее ровных поленьев, а в середину между «колодцами» укладывают все остальное.

Идею сложить колодцы из более-менее ровно расколотых пней пришлось выбросить почти сразу: из всей кучи лишь несколько десятков соответствовали понятию «ровный более-менее». Зато остальные… У этого сук торчит в сторону, этот короткий, у другого основание в три раза шире, чем остальная часть, какой-то вообще с таким куском коры прибыл, что её только циркулярной пилой можно отпилить. И из этого должна получиться устойчивая конструкция?

Вся моя рациональная сторона возмущается: «Из этого никогда не получится устойчивого сооружения, как бы ты не старался. Все разрушится однажды, да еще и бабулю придавит, когда она придет брать дрова для растопки печи».

Я пошел и сообщил о своих сомнениях бабушке.

– Эх, молодежь. Всему вас учить надо, как ракету в космос запустить сказать могут, а вот дрова сложить – нет.

Немного причитая, но, улыбаясь, бабуля пошла в сторону дровника. Когда она увидела уже шатающуюся полуметровую пизанскую стеночку, то лишь слегка покачала головой.

– Смотри, – велела мне она.

Она разобрала моё строение почти до основания и положила особым образом совершенно случайные поленья – стороной коры в пол. Теперь же она выбирала более-менее подходящие по размеру дрова и укладывала их в щели,образованные между ранее уложенными поленьями. Она не выбирала специально, но, когда примеряла, то довольно подолгу могла вертеть одно полешко, пока оно надежно не займет свое место в кладке.

–Вот так, понимаешь? У них у всех уже есть свое место.

Я кивнул. Бабушка улыбнулась мне и ушла в дом.

Оставшееся время в деревне я каждый день укладывал дрова. Я работал не спеша, смакуя и ища место для каждого полешка, параллельно думая, что кто-то также и нас ворочает, пытаясь найти местечко по душе нам.

«У них у всех уже есть свое место» – вспоминались мне бабушкины слова снова и снова. И чем чаще я об этом думал, тем чаще находил подтверждение, что даже самый неровный, корявый, длинный полешек может найти свое место в этой незамысловатой системе.

Также мне думалось о вещах, которые еще пока никогда не происходили. Я мечтал, что, когда-нибудь, я создам себя такого, который сможет научить чему-то других людей. Например, обычной житейской мудрости. Возможно, я добьюсь большого успеха, и при этом у меня будет красавица жена и умница дочь. Мне думалось, что, когда настанет время и моя дочка приведет в семью своего избранника, то я обязательно приглашу их в деревню. Я закажу огромный КАМАЗ дров и буду складывать их с тем, кого она выбрала, целую неделю, пока последнее полешко не заполнит последнюю полочку дровника. И когда все будет готово, я задам ему один вопрос. И, если он на него правильно ответит, то я с легкостью на сердце передам ему все свои дела и благословлю на брак с дочкой. Потому что я буду знать, что такой человек сможет найти для всего свое место.