Первое июля

Осторожно прикрыв скрипучую дверь, шнырь резко отскочил метра на два и опасливо посмотрел вверх. Деревянная вывеска на ржавом морском контейнере, где белым по черному, а если по-честному, то грязно-рыжим по непонятному было коряво написано «Supermarket EMPAER» висела косо. Вывеска покосилась уже давно, но шнырю каждый раз казалось, что косилась она в тот момент, когда он закрывал дверь.
- Че боишься, нормально она, блин, весит, - младший вертухай насмешливо смотрел на подчиненного.
- То-то ты всегда выходишь первым и эта … дверь бросаешь открытой? – шнырю издевка начальника действовала на нервы.
- Не загрызайся, шнырь! А то отправлю шнырить в колхоз!
- Да я хоть жрать там буду эта … регулярно!
- Ага и спать со свиньями! Ладно, блин, хорош ругаться, давай на маршрут, нам еще пять кварталов напиливать!
- Угу. А кто начал-то? Мы же с тобой в прошлом месяце того шпаненка  сэтывали …закапывали, которого эта вывеска накрыла. Че не помнишь?
- А нефиг, блин,  дверями было хлопать и клювом щелкать! И вообще, ты на эту вывеску молиться должен, – младший вертухай все отлично помнил.
Месяц назад их по тревоге направили сюда по вызову рулящего супермаркетом. Они со шнырем оформили все в лучшем виде: шпаненок – пацан лет десяти, не выполнил предупреждение накарябанное гвоздем на ржавой двери – «Dveri ne hlopat!!!», за что и поплатился. Трупик они быстро прикопали в кустах напротив. Рулящий остался доволен и за небольшой оргвзнос (две палки сырокопченой колбасы) старшему вертухаю Районной мусарни договорился, чтобы на патрульный маршрут мимо его супермаркета поставили младшего вертухая Ерша и шныря Карася. А уж как приподнялись после этого Ерш и Карась! На этом хлебном маршруте, кроме супермаркета был еще и универсам, а по Понятию №2 из Малявы «Об организации патрульной мусарской службы в Сити» они имели право на оргвзнос в размере предусмотренном  Понятием №1 Табеля Авторитетов с любой точки маршрута, приносящей доход. Теперь они раз в неделю с супермаркета имели 1 кг картошки шнырю и 2 кг младшему вертухаю (а по беспределу еще и по бутылке самогона). А с универсама они уже получили по паре парадных резиновых тапочек (Карась салатного цвета, а Ерш малинового) и по комплекту спортивной одежды: треники (шнырь с двумя полосками, а мл.вертухай с тремя) и фирменные зимние майки с надписью «Papuas». До этого они в паре патрулировали район стадиона «SuperArenaSity», где из доходных точек был только лоток под тентом «Alkomarket». Они конечно с него имели самогон в самых красивых бутылках и самую провяленную коноплю, а перед праздниками и по колесу «экстази» (для десерта). Но понятно, что это классно для молодых патрульных только начинающих шнырить. А для таких ветеранов мусарни, как Ерш и Карась по всем понятиям полагались уже более солидные оргвзоносы. Ясное дело, что сам стадион был очень доходной точкой, но попытавшись получить оргвзнос с него, Ерш и Карась получили арматурой по головам от секьюрити стадиона. А в родном отделе выговор с занесением в почки от старшего вертухая. После этого только Ерш и поверил, что стадион держит сын Смотрящего над Сходняком Сити. Вспоминая дела месячной давности, Ерш улыбался: им тогда страшно повезло. Штатный патруль спал тогда в засаде после литра самогона и на пейджер Рулящего супермаркетом не отзывался. Рулящему эти два разжиревших на его оргвзносах вертухая уже давно надоели. Они драли с него по 5 кг картошки, по шмату сала и по литру импортного самопала «GinDir», а по беспределу – по целому баксу. Выпускник Академии Маркетинга просто воспользовался подходящим случаем снизить расходы на правовое обеспечение своей предпринимательской деятельности. «Обалденно, что все так сошлось!» - уже месяц радовались Ерш и Карась.
- Пилим к универсаму! – распорядился начальник патруля младший вертухай Ерш.
В наступивших сумерках они поправили на груди пластиковые бляхи с надписью «DPSS» (дорожно-патрульная шнырь Сити), закрепили оргвзносы в багажниках и оседлали патрульные байки. Первым вырулил на дорогу Карась и с усилием нажимая на педали стал набирать скорость, штыковая лопата плохо прикрученная к раме байка мерно застучала о багажник. Байк Ерша при движении тоже издавал характерные звуки, клетка с пейджером тарахтела о переднее крыло, а плохо натянутые спицы заднего колеса щелкали на каждом обороте. Характерные звуки байков патрульных сливались в гармоничную какофонию, слыша которую жители Козлятково - окраинного района Сити облегченно вздыхали: баланс понятий и беспредела будет соблюден. «Тах-чипс-дах-дах, тах-чипс, тах-чипс-дах-дах-дах» - патрульная пара набирала скорость по центральной магистрали района и ее ровности добавляли свои ноты в слаженный оркестр. Ерш держал дистанцию метров в десять от байка Карася, что бы успеть затормозить, если шнырь грохнется в темноте. Правда за месяц они уже изучили весь маршрут и падали даже в темноте очень редко, но «стереженого и конвой бережет». Сейчас за поворотом будет сквер, а потом через пару километров, тоже за поворотом, будет универсам: три соединенных навесами автомобильных кунга. Карась повернул  и тут же, покрывая грохот падения, раздался его мат. Ерш спешился и выкатывая байк из-за нависших над дорогой кустов сирени, готовился заржать, он уже представлял, что у шныря на голове вместо форменной пидорки сетка с картошкой, а в зубах лопата. Однако, действительность заставила младшего вертухая поперхнуться набранным в легкие воздухом и отняла на время дар речи. Прямо перед вертухаем стояла самая настоящая тачка. Машина  буквально врубилась в толстый ствол дуба. Включенные приборы освещения тачки давали достаточно света, чтобы рассмотреть все остальное. Слева от машины лежало тело какой-то старухи из пипла, на нем лежал байк шныря, а сам шнырь стоял на четвереньках чуть дальше, дебильно пялясь на тачку.
- Вставай, придурок! Бери лопату и копай яму для старой шестерки! Вон там, за дубом! – с перепугу Ерш орал как ненормальный.
- Ты сам придурок! Че орешь эта … на меня! – при падении Карась больно ударился коленом о плотную землю магистрали и порвал форменные штаны.
- А то, что ты всего лишь шнырь, блин! Шны-рю-га! И картошкой оргвзнос на младшего вертухая соберешь лет через десять! А я уже младший вертухай и обращаться ко мне по понятиям ты должен – гражданин начальник! Понял, шнырюга, - Ерш немного успокоился и заканчивал свою речь уже тише, но с угрозой и начальственной злобой. – Понял? Не слышу, блин?
- Понял, гражданин начальник, - быстро сдался шнырь.
- А раз понял, иди копай.
- Уже иду, гражданин начальник, эта …пешехода я мигом закопаю, а ты глянь, что со Всадником. Уж больно тачка крутая, я такие только в учебных фильмах видел.
- Не указывай! Шурши, давай!
Наведя порядок и направив работу шныря, Ерш успокоился совсем. Сегодня в мусарне им читали инструкцию на случай ДТП с участием тачек, как всегда перед государственными праздниками. Завтра 1 июля – первый день шестого месяца – День Пипла. Второй по порядку праздник после 1 февраля – Праздника Нового Года. «Значит, первое: пешехода прикопать. Теперь, значит второе: осмотреть Всадника, если он не пострадал и спит – обеспечить охрану, до тех пор, пока проспится. Если Всадник пострадал – вызвать лекарей и организовать охрану. Блин, в первом пункте через «и» «…прикопать и сообщить старшему вертухаю»! Как же я ночью отправлю пейджера, голуби по ночам не летают?! А на ночных пейджерах старший вертухай экономит гад! Говорит, бабок не выделяют на летучих мышей. Врет, собирает оргвзнос на главного вертухая Сити! Ладно, осмотрю пока тачку и всадника. Ни хрена себе - номера Мегаполиса! А чего я удивляюсь, откуда в нашем Сити такие тачки?!» - под эти мысли Ерш открыл переднюю левую дверь и посветил себе «жучком». Ох, не зря он его выпросил в универсаме под будущие оргвзносы. Из салона ожидаемо пахнуло алкоголем и явно не самогоном. Ерш аж занюхался сначала и только спустя несколько секунд посмотрел на сидящего за рулем. Водитель лежал на руле, из разбитой головы и рта текла кровь. Дрожащей рукой младший вертухай потрогал шею Всадника – холодная и пульса нет! Ерш как стоял, так и сел - прямо в пыль автобана.
- Карась, Карась! Бросай копать, блин, бегом сюда!
Шнырь не заставил себя ждать.
- Он че дохлый?! От такого пустячного удара о дерево и убился?! В учебных фильмах тачки лоб в лоб бьются и ничего! Помнишь в «Полицейской академии 5»?
- Он не был привязан ремнем и у него не почему-то не выскочили эти белые мешки из руля.
- Да ну! Не может такого быть! Эта, Ерш, во всех учебных фильмах в таких тачках обязательно есть эти белые штуки!
- Заткнись уже со своими фильмами! У старшего вертухая в его тачке их вообще и не было никогда. Он мне сам говорил, что у нас в Сити эти штуки есть только в тачке у Мэра и у Смотрящего за общаком. Даже у нашей Примадонны нет, хотя она об этом не знает. Он мне, по пьяни, много чего тогда рассказал. Оргвзнос от младшего вертухая, что б стать начальником патруля – три литра самогона. Я их два года копил. А ты мне – фильмы!
- Гражданин начальник, так этот Всадник из Мегаполиса…. эта разве там бывают некрутые  тачки?
- Бывают. Если тачка бэу.
- И чего нам теперь делать?
- Блин, надо свет выключить, чтоб даже из пипла никто не видел. Ты знаешь, как в тачке свет выключить?
- В фильмах такого не было, гражданин начальник.
- Жалко. Гаси лопатой.
- А может лекаря?
- Гаси говорю! Какого лекаря – он уже холодный!
Пять ударов лопатой и место происшествия погрузилось во тьму. В темноте Ерш почувствовал себя как в детстве: и самому страшно, и тебя никто не видит.
В башке кроме шуршания ничего толкового не возникало.
-Ты бабку зарыл?
- Не гражданин начальник, только начал, - Карась чувствовал напряжение Ерша и напрасно нарываться не хотел. – Зарывать?
- Да, закапывай. А я пока подумаю, что делать.
Шнырь усердно пыхтел в зарослях сквера, а вертухай вспомнил события годичной давности. В прошлом году на 1 июля его взяли (за недорого) в вертухайское оцепление главной площади города. Шныри стояли в оцеплении за квартал, а вертухаи на самой площади. День Пипла или «день шестерок» - так его называли в мусарне, был самым демократичным праздником в Сити. На него пускали пипл хоть из Сити, хоть из колхоза, лишь бы внес оргвзнос и даже не важно чем. Шныри и вертухаи потом должны были сдать всего по ведру оргвзносов от каждого оцепления. Демократичней и некуда! На самой площади собиралась огромная толпа  - раз пять-шесть по десять и плюс в два раза большая толпища перед площадью, между оцеплениями. Это были те, кому нечем было дать оргвзнос второму оцеплению или они просто жидились. А посмотреть было на что. Мэр и Смотрящий в этот день не толкали речи по малявам, а показывали своих новых шмар. Шмару Мэра звали Леди Намбер Ван, а шмару Смотрящего - Центровая Телка. Леди Н.В. одевалась аристократично: топ, мини юбка и ботфорты. А Ц.Телка –богато: шуба из мексиканского тушкана, черный пеньюар и лабутены. Два главных Всадника Сити стояли на подиуме и приветливо щерились своими фиксами пиплу, демократично и изысканно пощипывали своих шмар, что бы продемонстрировать их прелести. Остальные десять Всадников стояли рядом с подиумом, как раз между ним и выстроенными в ряд тачками. Последней приехала (как всегда опоздала) Примадонна. Паркуя свою тачку по понятиям, между тачилой Смотрящего и Главного вертухая, она сходу долбанула в дверцу машину вертухая. Говорят, эта Примадонна так делала всегда, наверное потому, что ее предшественница только один раз долбанула тачку Смотрящего и перестала быть Примадонной. Виновато улыбаясь, Всадница побежала в закулису – красивый шатер из разноцветных целлофановых пакетов, готовиться к Шоу.
Судя по звукам из сквера, Карась еще рыл, поэтому Ерш прикурил самокрутку и как всегда закашлялся на первой затяжке, служебная конопля  пересушена, но он рад и тому, что непрелая. От курева воспоминания стали только ярче. Ерш это знал и самое интересное оставил под цигарку.
Пропущенный на площадь пипл, быстро подмел гуманитарную помощь, которую специально для него рассыпали на площади перед подиумом. В тот раз, по словам старого вертухая стоявшего рядом с Ершом, она была необычайно богата и разнообразна: жвачка, самогон в пластиковых стаканах, консервы с симпатичными мордашками кошечек и собачек на банках, разноцветные таблеточки «экстази»  и настоящая фасованная марихуана (а это, блин, тебе, ващще, не казенная конопля!). Всадники и вертухаи полюбовались на несколько живописных драк пипла из-за гуманитарки. Особенно всем понравилось, как схлестнулись две молоденьких шалавки, явно из колхоза, из-за пачки жвачки. Их драка выглядела почти как реалити-шоу. Они так понравились шмарам всадников, что Ц. Телка бросила проигравшей жвачку из своей сумочки. Весь пипл на площади взревел от восторога: «Вау!!! Хай, Телка!!! Ты - супер!!! Вау, Центровая, ты клевая!!!». И тут на площадь влетела самая крутейшая тачила, каких Ерш не видел ни разу в жизни! Не, блин! Видел! В учебном фильме «Безумный Макс»! Он просто не думал, что на таких тачках могут ездить люди по этой стране. Тачка подлетела к самому подиуму, нижние Всадники бросились в рассыпную! Из тачки выскочил мужик в белой майке «Долька и Бабайка» и настоящих синих «Рейтусах» и заорал: «Здорово, быдло!! Хай, пипл!! Хай, демократия! Хай, свобода слова!!!». Пипл сначала опешил, но самые заряженные быстро заорали в ответ: «Вау, гопник! Хай, пацан!!!». Приехавший Всадник помахал пиплу руками и вскочил на подиум, обнялся с Паханами и пощипал их шмар. У Ерша тогда отвисла челюсть, но опытный сосед пояснил, что этот чел из Мегаполиса: Писатель или даже Диссидент.  Не успели все обалдеть от такого гостя, как захрипели колонки, в центре подиума задымила дымовуха  и прямо через дым выступила Примадонна. Своим чарующим, прямо сносящим крышу, хриплым голосом она залабала хит всех времен – «Дай, дай, пипл, дай!». Одета она была, как всегда, по последней моде: блестящие трусы, сетчатый лифчик и – последний писк – большие кирзовые сапоги на желтой платформе! Припевали и приплясывали Приме лучшие выпускницы IKT (института клевых телок). Пипл не сдержался и попер к подиуму, но тут от тачек Всадников подскочили их cекьюрити и битами и арматурой поправили крыши беспонтовым. Такого грандиозного праздника Ерш даже не представлял. Один концерт Примадонны чего стоил! А как она старалась для пипла! Блистала трусами и голосом, спела три новых хита. Особенно Ершу понравился «Младший вертухай – поцик шебутной!». Пока певица старалась? Всадники сели за столы рядом с подиумом и выпивали и закусывали в честь пипла. Иногда слышались громкие тосты гостя из Мегаполиса. Паханы тоже изрядно старались для пипла в его праздник. Уже через час под аплодисменты пипла гостя торжественно отнесли в его тачку (сам Мэр рулил процессом). Праздник славно подходил  к завершению, уже принесли бутылки с керосином для праздничного салюта, Примадонна пела последнюю песню, лифчик ее порвался и взглядом она, по традиции, выискивала себе в толпе бой-френда на ночь, пипл с озорными стеклянными глазами скакал по утрамбованной земле главной площади. Главный вертухай бил головой о подиум Журналиста, а Мэр тащил Ц.Телку за подиум. Как вдруг взревел мотор тачки гостя из Мегополиса. Машина резко дернулась вперед и долбанула бампером подиум. Подиум рухнул, колонки заткнулись на полуслове, поднявшееся облако пыли скрыло Примадонну с подпевкой. Тачка отрулила назад, сгребя в кучу три первых самых крутых машины,(блин, ну точно как  в учебных фильмах))) и рванула через толпу, через бутылки с феерверком, через оцепления. Ерш отчетливо помнил, что от обалдения он тогда даже не обрадовался, что не попал под колеса. Крутейшая тачка снеся палатки супергипермаркета буквально расплющилась о капитальную стену мэрии. От удара тачка даже потухла, а от мэрии всего лишь отвалился последний кусок штукатурки, а кирпичная стена и не оцарапалась. Как сказал потом Мэр: «Проклятое совковое прошлое крепкой стеной перегородило, понимаешь, перечеркнуло высокий полет выдающегося Диссидента … понимаешь, но …». Что он сказал после «но» Ерш уже не помнил. Но он четко помнил другое.
- Я курну, начальник? – потный шнырь плюхнулся рядом.
- Зарыл?
- Угу.
Шнырь чиркал кресалом и тусклые искры освещали его грязную рожу.
- Ну у тебя и морда, Карась! Гы-гы! - не удержался Ерш.
Карась смолчал, сосредоточился на раскуривании самокрутки. Оберточная бумага чадила хуже сырой конопли.
- Ты помнишь прошлогодний праздник шестерок? – продолжил вертухай.
- А то! Одних жмуров пять раз по десять! Умаялись тогда! Кому праздник, а кому … эта … лопата! Га-га! А чего ты вспомнил? В этом году, слава Реформатору, нам только один достался.
- А ты знал патруль центра Сити?
- О, кто ж их не знает? Кабан и Лось из центральной мусарни! А че такое та?!
- А ты давно их видел?
- Ну, эта … не помню. В этом году не видел.
- И не увидишь больше. Их в Казбек Сити продали.
- Ни че себе! Я думал туда только шестерок из колхоза продают, - Карась хотел глотнуть дым, но чинарь потух, и он глотнул воздух. Получилось очень громко. – Шестерок продают за порчу имущества. Моего братана продали за кобылу. Она эта, ногу сломала.
- Всех продают. Демократия, блин, все равны по Понятиям. Шестерки, шныри, вертухаи. В одном сити, говорят, даже мэра хотели продать, но он … эту, как ее … а, компенсацию дал. А так все равны… На следующий день было построение вертухаев, Главный вертухай  торжественно докладывал Журналисту, базарил, что ответственные строго наказаны по понятиям, за беспредел гибели Диссидента. Дай прикурить.
Шнырь протянул свой чинарик, пока Ерш прикуривал бычек развалился и Карась ожег пальцы. Тряс рукой и матерился, но ни о чем не спрашивал и вертухай, затянувшись, продолжил:
- Журналюга базарил, что только жестокая кара может искупить вину за беспредельную гибель, как он, блин, там завернул … великого поборника или пособника, блин, не  помню! Наверно так: великого пособника свободы и демократии, ага … и че то там про заветы Реформатора. А рядом с ним стоял и лыбился такой в мохнатой шапке с бородой и кинжалом. Кинжал – это перо такое, длинное. Короче, блин, такие дела.
- Ты думаешь нас тоже толкнут в этот Казбек? Из-за этого жмура, что в тачке?
- Обязательно. Что у тебя в заначке есть, мешок картошки и бутылка самогона или пять баксов? На компенсацию не потянет.
- И че делать? Может зарыть его? Не видели, не знаем, а?
- А тачку тоже зарыть? У тебя хваталки сотруться об лопату! И все равно узнают.
- Как? Упремся и все! Не при делах, не в курсе!
- Ты дурак, Карась? По следам на магистрали враз найдут! Чей маршрут? Наш! Пару раз по почкам врежут и ты все расскажешь!
В подтверждение, что все так и будет, Ерш вскочил и сплюнул.
- А ты не расскажешь? Если по почкам? – шнырь тоже поднялся.
- И я расскажу! Поэтому, валить нам надо и быстрее! Пока, блин, темно из Сити выйти!
- Куда валить? Как? Поймают – точно эта … почки отобьют!
- В другой сити валить! А ловить? Кто ловить будет? Кот и Барсук. А они только шпанят, которые семечки на маркете тырят, и могут ловить. И то, цапнут первых попавшихся – и все дела! Все валим!
С байков поснимали все лишнее и бросили тут же: лопату, клетку с пейджером. Через час, одетые в цивильное, навьючив все заначки на свои служебные велосипеды, бывшие мусора Сити №18 выехали на южную магистраль. Местами на ней сохранился асфальт, поэтому до рассвета они промчались через угодья колхоза и остановились в перелеске около реки. За перелеском перед мостом раньше был пост DPSS (дорожно-постовой шныри сити), но после того, как мост обвалился пост забросили. Перебраться через реку с велосипедами не получилось и бывшие мусора, забросив мешки с манатками на плечи, перебрались по остаткам моста на южный берег реки.
- Ерш, ты точно знаешь, что дальше будет эта, другой сити.
- Все автобаны ведут в другие сити, - уверенно заявил бывший вертухай. - В старину, при проклятом совке, все, как дураки, ездили из сити в сити.
- А нафига?
- Хрен знает! Придурки были, реформ не знали.
- И откуда ты все знаешь, Ершик? – бывший шнырь очень быстро почувствовал, что Ерш ему уже не начальник. – О, ты ж читать умеешь! А что это на баннере написано и зачеркнуто? Ошиблись что-ли?
На поросшей высокой травой обочине стоял дорожный знак окончания населенного пункта «Сity № 18»
- Нет, не ошиблись, это значит – наш сити кончился, дальше уже не сити.
- А вон гля валяется тоже баннер, тока ржавый, че на нем написано?
Ерш тоже первый раз в жизни был за пределами Сити и его также разбирало любопытство и тоже первый раз в жизни. Спешить им уже было некуда: после праздников нести доклад в мусарню полагалось после полудня. У них был не самый хлебный маршрут, поэтому старший вертухай с бодуна мог и до вечера о них не вспомнить, а за пределами Сити власть их мусарни кончалась. Бывший мусор внимательно смотрел на ржавый кусок металла, но буквы на нем были какие-то странные и плохо складывались в слоги.
- Н-ба-хо-б-цк. Тьфу! Проклятые совки и писать не умели, букву «нэ» в обратную написали! Дебилы, блин! Представляешь, наш Сити до Реформатора назывался Н-ба-хо-б-цк! Тьфу!
- Сохрани и помилуй Реформатор! О, а что вон на том, таком клевом баннере, написано?
Шагах в ста на двух толстых прочных столбах стоял знак, на котором крупным красным шрифтом сияла надпись “Warning! To enable the recognition system! Otherwise destruction! The UAV fired without warning! - field command NATO”*
Ерш сделал умное лицо, хотя сразу понял, что это бесполезно. И пока они подходили  к знаку, думал: соврать или сказать правду. Если соврать, то на некоторое время в глазах Карася он поднимется даже выше младшего вертухая. А когда выяснится правда, то можно и в шестерки перейти. Карась-то покрепче будет, лопатой он здорово накачался.
- Хрен его знает, я не знаю божественного. Наверно желают нам счастливого пути. Они там, в цивильном мире, вежливые.

-*Предупреждение! Включить систему опознавания! Иначе уничтожение! БПЛА стреляют без предупреждения! - полевое командование НАТО