Сказка про озеро

А иной в воду смотрит – говорит, как всегда, ненароком. Видит камни в воде, малахит, сердолик и хрусталь. Собирает их в горсть, выставляет на полках, с собою в дорогу не берет ни черта, хотя мог бы и должен, а жаль. Значит, в воду глядит – там русалки, морские собаки, там утопленница, с золотыми, как Солнце, глазами, там он видит, сквозь воду, что будет, что стало, что было, он глядит как вода заливает песчаную гладь, или льется в могилу, как мутнеет тот выступ, куда мог бы случайно упасть, если б сушу покинул. Но в озерной дали, тихо плавают в небе березы, и слепой человек выгоняет стада лошадей, не касаясь земли облака плывут в небе, как грезы, словно лица ушедших, когда-то любимых людей. Что вода заберет, так того и с тебя не убудет, сам, небось, из воды на немалую часть состоишь. То прольешься дождем, то дерьмом разольешься на блюде, а смотрящий сквозь дождь – видит яшму, кораллы. Сидит на крутом берегу, опустившись в прохладу по пятку, видит сны о себе из подземных ушедших времен, и лесным существам говорит только сны и загадки, и с медведями дружен, да что там! Он знает немало имен домовых и чертей, и понятно, конечно, русалок, что уже в своих чревах носят нечистых детей, полукровок, на треть – человеков, на треть – космонавтов, на последнюю треть обитателей водных глубин из каленого камня, отпирающих ставни, чтобы встретить отца-подлеца один на один. На врагов, что б, его, положить свои острые сабли, чтобы выйти на сушу, и лишь день не дожить до крестин. Догорает свеча, нету глазу в озерном тумане ни еды, ни питья, никакого вовек развлеченья, но зато ничего, но зато ничего не обманет. Здесь лишь время-вода. У нее не попросишь прощения.
А ведь иной и в воду смотрит. Что он там видит? Никто из нас не знает. Лишь глаза его, мутные-мутные, обретают какую-то ясность. Кота гладит, бороду рукою чешет. Приходят к нему и барсуки, а как же? К хорошему человеку всегда барсук подойдет, успокоит. И сидит он так на берегу озера, подолгу. Любит, наверное, как в глазах блестит, и в ушах шумит. И волна на волну налетает. И как чайка в небе над тенью висит, и свеча почтальона сгорает. И уж мысли летят по воде, по воде. И спокойна душа, как нигде, как нигде. Сзади – зелено, сверху – выстлано, впереди – глубоко и чисто, на! Посмотреть на красу – аж глаз болит! И любовь к ней в груди не уместиться! Мое озеро и ночью светиться, коль луна золотая над ним стоит! И свеча горела б уже в изголовье! Смерть, вода моя! Трансформация! Старость-мудрость моя – лишь мутация! А вода все снесет, даст здоровья. Унесет что-то с черными пятнами, унесет и с пиявками-змеями, освежит мою голову ватную, ну, а может, и нет. В общем, верю я, что красивее места этого на земле не найду лучшего, а когда к нам придет лето, на, то душа запоет еще пуще, да.

Иной в воду смотрит, иной в землю глядит. Ничего, кроме пяток, не топчет.
Отступающий день не ударит его ниже лба. Не оставит в долгу.
Только ветви хрустят слишком громко, и падают вниз, ближе к ночи,
Оставляя следы на нетронутом, свежем, на белом, как простынь, снегу.
Если б я был султан, я сидел бы в далеком раздумье, на мягких перинах,
И имел бы трех жен, хотя слушал бы, слава Аллаху, только одну,
Если б я был пастух, то с зарей, что приходит всегда, выгонял бы на поле скотину
Если б я был говном тех овец и козлов, я б всю ночь провонял на луну.
Значит, это не важно. И вот, пред водой, мы опять, мы опять, одиноки.
Как спустя много лет, что-то вечно скользит мимо нас, не угнаться, и не умереть.
Наши речи – вторичны, ленивы, наши сны – коротки, неглубоки.
Хотя можно, конечно, иначе на все посмотреть. Вот, медведь.
Он идет по земле, его лапы скользят по малине,
Его губы – кровавый рубин, на алмазных штыках,
Не иди в его след, не смотри в его хмурую спину,
Он красив, он лохмат, отнести бы его на руках
На свой детский песок, на свою игровую площадку,
Что б пить сок и смотреть, как медведь ходит кругом на шаре и дышит,
Видеть, как льется шерсть, загадать косолапу загадку,
И, быть может, отец твой небесный очень скоро, так скоро, услышит
Голос из подвальчика:
“Я – почтальон Печкин,
Принес свечку
Для вашего мальчика”.