Не быть в тягость

Все мы разные, и не только характерами, внешностью, но и  отношением к этой жизни.

Счастье не зависит от нашего достатка, карьеры, от положения в обществе.
Оно бывает с тем, кто, находит баланс, гармонию со своими возможностями и потребностями, принимает жизнь такой, какая есть.

Живет и радуется каждому дню, тому, что можно дышать, видеть своих близких, любит свою землю, свой дом, просто любит людей с их слабостями и достоинствами.

И это не просто слова. Передо мной встает жизнь конкретного человека, нашего современника, каких много на этой земле.

Она осталась у меня в памяти пожилой опрятной женщиной, с гладко приглаженными волосами, забранными  в пучок, и удивительными серыми глазами, излучающими тепло и доброту.
Как сейчас, вижу ее, сидящей на лавочке, возле своего дома, а рядом гуляют ее любимые куры.
Они отвечали ей какой-то куриной преданностью.

Странно это слышать, но это так, они окружали ее, садились к ней на колени. Она их гладила по спинке, и они только, что не мурлыкали, а закрывали от счастья глаза.

Ей не нравилось, когда говорили, что куры глупые птицы. Она была уверена и уверяла всех, кто с ней не соглашался, что  они все соображают и понимают.
Прок от их содержания был небольшой: яйцо она не ела – была аллергия. А держала, потому что живые существа и это то, на что еще хватало сил.
Когда – то  у них было большое хозяйство, большая семья. Отец кузнец, руки золотые, в доме был достаток.

Так получилось, что еще в подростковом возрасте она заболела туберкулезом костей.

Видно, обратились поздно, или медицина была не на уровне – из больницы она вышла хромой.

Шло время, мать постарела, а отец нашел себе молодую женщину и ушел в другую семью, стал воспитывать чужих детей.

Как говорят: «Седина в бороду – бес в ребро».

Старшие братья и сестры уехали в город, жили своими семьями.

Все большое хозяйство пришлось вести ей самой: корова, свиньи, куры, работа в колхозе.

Как  она успевала, да еще с больной ногой, даже трудно представить.
Ей никто не делал поблажки на инвалидность, работала она наравне со всеми:  ухаживала за овцами, работала в поле.
Старания ее были замечены: неоднократно поощряли к праздникам, а однажды дали санаторную  путевку в Кисловодск.
В санатории ей понравилось.
- Как в раю побывала,- рассказывала она.
- Лечат,  вкусно кормят, даже, как-то неудобно, за тобой ухаживают, а ты ничего не делаешь.

Эта поездка, действительно была для нее подарком судьбы, так редко баловавшей ее. Это была благодарность за ее доброе, многострадальное сердце.
Ее доброта привлекала к ней людей, она была, как бы, связующим звеном для всей большой семьи.

Многочисленные родственники, соскучившись по малой родине, съезжались  к ней. И все были приняты, накормлены. Она жила их заботами, со всеми поддерживала отношения. О жизни друг друга, о новостях, они узнавали от нее, и это всех объединяло.

Когда в новой семье,  отец, будучи старым и немощным,  стал  никому не нужен, вернулся домой.

Она все простила и приняла, обеспечив ему достойную старость.
Я часто спрашивала, не жалеет ли она, что так сложилась жизнь, что у нее нет своих детей, нет своей семьи.

Она рассказывала, что  по молодости было очень тяжело.

Хотелось любить, быть любимой, но она не хотела быть никому в тягость.
Подруги с женихами, а она стеснялась своей хромоты.

Однажды на праздник собралась молодежь, накрыли столы, и пришли в их компанию женихи из соседней деревни.

Напротив нее сидел парень, весь вечер не отводил от нее глаз.
На лицо она была миловидная, особенно были выразительны ее большие серые глаза.

Он все хотел ее пригласить потанцевать, а она стеснялась своей хромоты, так и просидела, не вставая.

Тот парень еще несколько раз приходил в их деревню, но она, так и не решилась с ним пойти, боялась быть в тягость.

- Такая вот она человеческая жизнь,- говорила она. Кто знает, может, будь я смелее, глядишь, была бы семья, дети.

А с другой стороны, подруги, бывшие здоровыми, вышли замуж, родили детей, а сказать, что прожили,  счастливо не могут.

Мужья пили, били, вечная нехватка денег – вот и посуди, что лучше.

-Меня господь любит,- продолжала она,- вот я инвалидка, а все у меня ладится
Кто жалуется, что картошка плохая, у кого огурцов нет, а у меня, слава богу, все уродилось, да и в деньгах я не нуждаюсь, мне хватает.

Главное, нужно принять свой крест и нести по жизни достойно, и не ропща.

А я счастлива,  живу среди людей, которые меня уважают и не обижают.
Люблю свою деревню. Посмотри, красота-то, у нас какая: лес, речка, а воздух…
Одно прошу у господа, чтобы не завалялась, а умерла сразу, никого не хочу обременять.

Так оно и случилось

Инфаркт, пока довезли из деревни до города, пока в больнице  молодой врач смог разобраться, что с ней – она умерла.

Умерла тихо, только все беспокоилась, что причинила неудобство - возятся теперь с ней.

Ушла из жизни спокойно, никого не обидев, оставив после себя добрую память.
А дом ее, по-прежнему, стоит, крепкий, раньше строили на века.

Проезжая мимо, я непроизвольно поворачиваю голову в  сторону  дома, и многое бы отдала, чтобы увидеть ее снова, сидящей на лавочке, а рядом, чтоб гуляли ее любимые куры.