Солнце

Небо затянулось густыми грязными облаками и гром рванул с такой силой, словно где-то неподалёку рухнул пассажирский самолёт. Тяжёлые капли дождя заколотили в стекло.
Он сидел в душном офисе перед монитором, изредка поправляя галстук у шеи. То ли ему хотелось пить, то ли этот элемент одежды сковывал его глотку, было не понятно. И всё  же он встал, оторвавшись от очередного отчёта о проделанной работе за прошедший месяц, прошёлся, зевнул пару раз и сделал кофе.
- Понедельник... - сказал он сам себе и вздохнул с таким отчаянием, словно этот самый понедельник длится уже целую вечность и не известно, когда настанет конец этому дню.
Он уставился в окно. Зонты суетились внизу, такси приглушали шум дождя, а небо всё злилось, гремело, загоняя всех жителей Москвы под крыши. Суета да и только...
Недавно на том перекрёстке переходила дорогу пожилая женщина. Светофор уже давно сменил цвета, но старушка всё шла на ту сторону, стараясь как можно быстрее переставлять свои иссохшие тонкие ножки. Наверное, она чувствовала себя неуютно среди железных ревущих монстров-машин, полагая, что причиняет их хозяевам неудобство, но, как ни странно, ни один водитель даже не посигналил бабушке, никто не торопил её, никто не ругался и не жаловался. Все терпеливо ждали, с уважением и пониманием. Да. В наше жестокое время это довольно-таки странно, что остались люди понимающие и терпеливые.
"Вот бы солнце выглянуло", - подумал он, прислонясь лбом к холодному стеклу. Но в небе даже никакого намека на солнце не было.
Дождь расчистил тротуары от людей. Ни души.
И тут что-то привлекло его внимание. Он покосился на троллейбусную остановку, что находилась по той стороне, где и его офис. Там стояла она. Лица не было видно, но были видны её прекрасные рыжие волосы. Они, словно костёр в ночи, выделялись на однотонном сером фоне одной из столичных улиц. Конечно, он узнал эту девушку. Он узнал бы её из тысячи других рыжеволосых девчонок. Этот оттенок он изучил так, как еще не изучал ни одну книгу по маркетингу.
"Она одна такая",- промелькнула мысль и губы его растянулись в кроткой усмешке.
И тогда он понял одну очень важную для него вещь. Пусть погаснут вокруг все фонари и в киосках перестанут продавать коробки со спичками.
Она и есть его личное солнце. Солнце, ярче которого быть ничего не может.