Как женщина мне ногу вылечила

Дело было на Западном Кавказе в каком-то из восьмидесятых годов.  Я отгулял смену в Домбае, сходил дикарем-одиночкой на Эльбрус и остаток времени решил посвятить топтанию карачаевских перевалов.  А далее - к мотоциклу, оставленному мною в ауле Хурзук, и домой в Питер.

Рюкзак был легкий, в нем - спальник, свитер, запасные штаны, кастрюлька, примус и кучка продуктов.  Обходился без палатки, ночевал под навесами скал.  Вот и сейчас - проснулся в какой-то каменной нише, потянулся, сварил чай, уплел пару сухарей и двинулся на перевал Нахар, последний на пути моем в Хурзук.

Поднимаюсь по тропе.  Слышу - сзади мат и вопли.  "Стой!" - орут.  Наблюдаю пятерых парней, резво меня преследующих.  Драться с пятью местыми долболобами бессмысленно, тем более что они скорей всего вооружены.  Соображаю, чем они могут у меня поживиться.  Денег нет.  Часы есть, фотоаппарат Смена - не ахти какие ценности.  Ну, отберут рюкзак целиком.  В принципе, до Хурзука часов 8-10 пути, можно проскочить и без ночевки, а там как Бог пошлет.

Поддал газу, преследователи не отстают.  Добраться бы до снега, который уже виден - я в отриконенных ботинках и с ледорубом, а жулики вряд ли пользуются альпинистским снаряжением - оторвусь по снегу и ваших нету.  Вот он, снег, уже в десятке метров.  И тут случается крайне досадное происшествие: голеностоп подворачивается, я ору от боли и теряю возможность двигаться дальше.

Пятеро меня обступают.  Один из них вполне взрослый дядька лет эдак сорока, остальные - великовозрастные оболтусы под двадцать.

- Мужики, - ору, - денег нету, проверьте.  Есть рюкзак, часы, фотоаппарат.  Ледоруб прошу мне оставить - я ногу подвернул, без него идти не могу.

В карманах моих почему-то не роются, хотя это первое действие классических гоп-стопников.  Трясут рюкзак, вместе со шмотками вываливается примус.  Мужик, который постарше, вертит его в руках и произносит странную фразу: "Это не наш примус".  Потом говорит мне: пошли вниз, там разберемся.  Отвечаю: не могу, ногу подвернул.  Снимаю башмак и демонстрирую лодыжку, которая уже начала синеть и раздуваться.

"Черт с тобой", - говорит мужик, - "сиди тут, щяс помощь пришлю".  И вся эта странная компания увалила вниз.

В помощи я не нуждался, поскольку за долгие годы в геологии и в одиночном альпинизме привык помогать сам себе.  Собрал распотрошенный рюкзак, пихнув туда заодно и снятый ботинок.  Дотянулся до двух деревянных щепок внушительного размера, видимо, принесенных лавиной.  Репшнуром примотал их к голени, удлинив тем ногу сантиметров на десять, чтобы не нагружать ступню, при этом еще получилось некое подобие хирургической шины. Вот с такой конструкцией на ноге, опираясь на ледоруб, я и похромал дальше.

На перевал выполз ночью, при свете полной луны, и без задержек похромал вниз, на северную сторону.  Лодыжка дико болела.  Спасался анальгином - первоначально он планировался как средство от зубной боли, а тут нашел совершенно неожиданное применение.

Остановиться и поспать?  Неуютно - кругом снег, да и ветер довольно крепкий.  Вниз, вниз.

Снег кончился, началась лесная зона.  Вот тут уж точно можно отдохнуть.  Пройду еще пару сотен метров и свалюсь под каким-нибудь кусточком.

В конце этой пары сотен метров меня ждал приятный сюрприз в виде палаточного городка.  Светились угли прогоревшего костра.  Сидя вплотную к углям, грелся мужик - или маялся бессоницей, или встал очень рано.  Мои светящиеся часы показывали три утра.

"Мужик", - вопрошаю - "нет ли пустой палатки, где можно поспать?"

Незнакомец посмотрел на меня с явным удивлением.  Не так часто являются гости среди ночи, да еще хромые, с перемотанными ногами.  "Все пустые", - говорит, - "лезь в любую.  Только учти: инструктора придут встречать плановую группу, а как народ с перевала приведут, тебе придется потесниться".

"Нет проблем", - отвечаю.  Достаю спальник, снимаю деревянную конструкцию с ноги и залезаю в первую попавшуюся палатку - по-туристски, головой внутрь.  Очень долго не мог заснуть, ибо малейшее шевеление голеностопом причиняло сильную боль.

*****

Просыпаюсь от чудовищной боли и собственного вопля.  Так я орал, пожалуй, раз в жизни - когда армейский зубной коновал тащил мне нерв из зуба "по-живому".  Удивительно, почему валуны, окружающие палаточный лагерь, не раскатились от моего вопля по сторонам, а в высокогорье не сошли лавины.

На своей ноге, в точности над больным голеностопом, я ощущал что-то страшно тяжелое и шевелящееся.  Медведь?  Тут же вспыхнул фонарик - медведи, насколько мне было известно, фонарями не пользуются.  Оказалось: в палатку, предположительно пустую, влезла здоровенная бабища-инструктор, зацепилась за мою больную ногу, потеряла равновесие и обрушилась многопудовым тазом прямо мне на вывихнутый голеностоп.

И вдруг я ощущаю: нога-то не болит!!!  Пошевелил лодыжкой - нет боли...  Вылез из палатки, осторожно сделал несколько шагов... - оказывается, могу идти!

Вот так баба, сама того не ожидая, мне ногу эффективно вылечила.  Рад был бы ее отблагодарить за столь чудесное исцеление, но понял, что она пребывает в перманентном моральном нокауте от моего страшного вопля, прозвучавшего минуту назад.