Борька и ночной ужас

Я немного озадачилась, придумывая название этой истории. Был вариант «Борька. Ночь. Мёртвое тело». Но я посчитала это название весьма эпатирующим. Кроме того, «ловить» читателя «на живца» броским заголовком произведения как-то нечестно. Это всё равно, будто  к непонятному качеством товару прилепить красивую этикетку, а что там внутри, никто и не догадывается.

Но в этой истории речь пойдёт и о мёртвом теле, извините за такую натуралистическую подробность.

Для тех, кто не знает, кто такой Борька, разъясняю. Борька – мой друг. Мы вместе работали в молодые годы следователями, потом он уехал, но мы часто общаемся.

С Борькой постоянно происходят какие-то смешные и не только смешные истории. Вот я и пишу иногда истории о Борьке. Он не обижается, поскольку в своё время рассказывал очень много историй про меня.

В этой истории будет описан случай, также случившийся с Борькой. В качестве дежурного следователя Борька  ночью выехал на происшествие. Что это было за происшествие, за давностью лет забылось. То ли  ДТП, то ли причинение телесных повреждений. Во всяком случае, результатом этого ЧП явилась гибель человека.

Осмотрев место происшествия, Борька принял меры к доставке мёртвого тела в морг. Делалось это просто. Подыскивалась грузовая машина, и отыскивались «носильщики».

«Носильщиками», как правило, были мелкие хулиганы или «суточники». То есть, подвергнутые аресту  за административное правонарушение граждане. За выполнение такой неприятной работы им объявляли «амнистию» и отпускали раньше положенного срока.

Несчастное тело поместили на машину и повезли в морг. Морг. Надо немного рассказать о морге. Находился он  на территории больничного городка, уединённо,   в крохотной рощице деревьев и представлял собой небольшой беленький домик,  двустворчатая дверь которого снаружи запиралась на огромный амбарный замок. Состоял морг из двух помещений. Непосредственно зала и кабинетика эксперта.

Борька взял в приёмном покое ключ от морга, тело выгрузили из машины и занесли в морг. Умостив тело на одном из столов, Борька и суточники, согласившиеся на такую неприятную работу только из – за «амнистии», вышли из морга.

Борька копошился с замком, суточники стояли рядом. И в этот момент… И в этот момент в морге что-то с грохотом упало.

Когда мы слышим выражение «он прыгнул», мы представляем, что человек прыгает вперёд. Обязательно вперёд. Прыгнуть вбок неудобно.

Как мне рассказал Борька, он отпрыгнул назад. Вопреки всем законам физики и физиологии, Борька отпрыгнул назад. Спиной. Метра на три. И это при том, что Борька никогда ничего не боялся.

Почти одновременно с ним от двери морга отпрыгнули мелкие хулиганы, страшно напуганные. Попытки хулиганов удрать, Борька пресёк коротко сказанным:
-Стоять!

Замечание было излишним. Вряд ли хулиганы могли убежать дальше, поскольку их воля была парализована. И тут Борька сказал речь. Краткую. Смысл этой речи  заключался в том, что надо зайти в морг. И посмотреть, что там случилось.

Суточники Борьку не поддержали. Их совершенно не интересовало, что там произошло. В морге. Наверняка в этой ситуации они  подумали, что любопытство – порок.

Борька применил административный ресурс. Отперев замок, он ухватил суточников за шкирки, и все вместе они зашли в морг. Судя по рассказу Борьки, никто из них троих не был первым или последним. Все зашли одновременно. Просто протиснулись в узкий дверной проём монолитной массой. И зашли в морг. И включили свет.

Нет. Тело не бродило по моргу. Оно так и лежало на столе. Поскольку его уложили немного неправильно, рука  погибшего гражданина сползла вниз и ударилась о новенькое цинковое ведро, которое, падая с лавочки, и произвело такой шум.

После этого опять выключили свет, заперли амбарный замок, Борька отнёс ключ в приёмный покой, и они втроём вернулись в РОВД.

Хулиганы получили обещанную индульгенцию  и убыли домой, наверняка, дав себе зарок больше никогда в жизни не хулиганить. А Борька… А Борька стал всем рассказывать  про меня. Почему про меня?  Просто он  представил, что на его месте могла оказаться я, если бы дежурила в ту ночь. Борькины предположения о моём поведении в той ситуации изобиловали такими страшными определениями, что я не буду их приводить, чтобы не шокировать читателей..

Впрочем, на Борьку я не обиделась. На друзей  не обижаются. А Борька мой друг. Слышишь, Борька? Как твоё сердечко? Не болей!