Тайна Бозона Хиггса

Было уже поздно. Окна лабораторий института в Церне стали гаснуть и парковка автомобилей сотрудников, практически опустела. На ней остались только два синих Опеля раскрашенных символикой Церна. Это были рабочие авто двух научных сотрудников из России, которые задержались в институте позже обычного.

Лаборатория была погружена в полумрак и тишину и только за одним столом освещенным настольным светильником не прекращалась работа. Мужчина в светло-голубом халате склонившись над бумагами о чем-то думал. Думы его были тяжелы, поскольку результаты последних компьютерных моделирований не дали ни каких результатов. Он поднял голову и посмотрел в дальний угол лаборатории. В темноте еле-еле виднелся голубой силуэт его коллеги.

- Хватит дрыхнуть Очкарик! – громко сказал мужчина, нарушив тишину.
В углу началось какое-то шевеление и послышался негромкий голос – Не пугай мысли, я не сплю!
-А чем ты там занимаешься?
-Думаю…
Худой молодой мужчина в очках нехотя встал с кресла и подойдя к освещенному столу, плюхнулся на стул напротив.
-Ну что ты орешь, Бородач? -   спросил недовольный Очкарик.
Бородач оставил свои бумаги и смачно почесав, свою ухоженную, окладистую бороду спросил – Ты нашел причину в своей половине?
-Нет… А ты?
-Пусто… Не пойму в чем дело. – ответил Бородач и откинувшись в кресле закурил сигарету прямо в лаборатории, хотя это было запрещено.
-Опять шалишь? Ты дождешься, что из-за тебя нас уволят – с улыбкой на худом, бледном лице спросил Очкарик.

Бородач выпустил облако дыма. – Что-то у меня стойкое чувство, что я не туда иду, а когда у меня появляется такое чувство, значит быть беде – ответил Бородач, - Так что ты не бойся увольнения.
Очкарик поправил на носу свои круглые очки, похожие на те, что были у кота Базилио и ответил – Ну ты же не хочешь выслушать до конца умного человека, глядишь твое «стойкое» чувство обрело бы плоть, а не клубилось в твоих мозгах  подобно сигаретному дыму.
-Ты опять за свое? – недовольно фыркнул Бородач, - я прошлый раз не очень проникся, тем, что ты мне пытался в уши вложить.
-Уши чаще чистить надо! – сострил Очкарик, - а то у тебя там тоже борода наверно выросла – хихикнул он.
-Ну тебя в баню – обиделся Бородач, - Двух слов прошлый раз связать не мог, попробуй тебя пойми.
-Извини, не обижайся – виновато сказал Очкарик, - Все равно мы сегодня уже ни чего не найдем, зря только голову ломать будем. Ты если хочешь послушать, то я тебе расскажу, до чего я тут додумался.

-Не о том ты думаешь, - опять недовольно забухтел Бородач, - Нас скорее из-за твоих бестолковых дум уволят, а не из-за моего курения.
-Ладно, не цепляйся к словам. Прошлый раз, когда из-за сбоя и аварии, нам выпало время на небольшую передышку, я вернулся к тем размышлениям о которых тебе говорил. И докопался как мне кажется до очень интересного результата.

-Ты уверен, что именно до результата, а не опять до какой-то мистики? – продолжал дуться Бородач.
-Слушай сюда – Очкарик придвинулся в плотную к столу и склонился к светильнику. Я случайно наткнулся на опосредованную подсказку совсем из другой сферы.
-Из какой же?

-На досуге читал Золотой Канон Пифагора – начал было Очкарик, но Бородач его перебил, -Когда это ты его читал, если я тебя с книжкой последний раз не помню когда видел?
-Читал я его тогда, когда ты Марион Перрен пытался кадрить, а еще когда ты Инге Ларсен в горы возил на выходные– немного ехидно выпалил Очкарик, - А вот когда ты последний раз книжку в руки брал еще вспомнить надо!
Бородач хотел было что-то возразить, но понял, что пропустил двойной хук и промолчал.

Очкарик немного выждал, внимательно глядя поверх очков на Бородача и поняв, что друг не собирается раздувать перепалку, продолжил:
-Так вот. Читал я значит на досуге Пифагора и наткнулся на одно его утверждение, что все в этом мире, т.е. все сущее можно разложить с помощью цифр и чисел, а если заглянуть глубже, то по его утверждению, все в мире есть цифра и даже Бог.

Бородач не встревал, молча слушая друга.

-Стал я размышлять над этим. Начали вскрываться пробелы в некоторых понятиях, полез в Интернет. Сам того не желая, углубился в эти изыскания, собирая информацию из разных древних источников и тут меня озарило!
-Ну наконец-то! – усмехнулся Бородач и поймав строгий взгляд Очкарика снова замолчал.

Очкарик горделиво поднял нос и произнес – А Пифагор, то был не прав!

Бородач хихикнул – Браво, Стоило того!
-Ты дослушай – обиженно ответил Очкарик. Бородач приложил указательный палец к губам, давая понять, что он молчит.

-Не то, что бы совсем не прав, я бы сказал однобоко он смотрел на этот вопрос, видя лишь одну сторону медали. И вот до чего я докопался. Очкарик взял чистый лист офисной бумаги и карандаш. – Сейчас буду объяснять – сказал Очкарик.

-Что мы имеем на данный момент? Согласно учению Пифагора, все в мире есть число, а если углубляться в микрокосмос, то все есть – цифра. С древности цифры и числа имеют сакральный характер во всех известных цивилизациях и народах. В большинстве культов числа применяются при таинствах мистерий, для входа в прямое общение с духами.
И вот тут меня зацепила одна мысль, которая не стыковалась с сухим цифровым взглядом Пифагора.
Есть много культов, где шаманы, чтобы войти в транс и мир духов, не занимаются оккультной нумерологией как Пифагор, а всего на всего, особым способом и ритмом бьют в бубен или барабан и бубнят определенные слова-заклинания.
У меня закралось подозрение, что это не что иное как другой, отличный от первого способ познания, ведь что такое слова и звуки? Это вибрации и волны, которые хотя и имеют цифровые характеристики, но природа их другая.
Очкарик взял со стола бутылку питьевой воды и немного отхлебнув, продолжил.
-Итак… Заинтересовавшись двойственной природой этого вопроса, я поставил под сомнение утверждение Пифагора, что все в мире есть цифра и от этого начал плясать.
-Если антиподом числа принять слово, которые кстати имеют один общий слог, то картина начинает принимать другой вид. Число есть количественное описание характеристик слова, а слово как я уже говорил имеет аналоговую природу вибраций и колебаний. Можно числами и цифрами описать все вплоть до бозона, который мы здесь так усердно ищем, но цифрами нельзя описать пустоту или «ничто». Отсюда я делаю вывод, что на самом минимальном уровне, т.е. на уровне элементарных частиц должно быть что-то, что можно описать цифрой. Это что-то есть не что иное как слово. Ты спросишь меня как это понять, ведь слово это не атом и не кварк и не элементарная частица как бозон? И вот здесь начинается самое интересное, смотри – Очкарик взял карандаш и начал рисовать на листе круги и фигуры.

-Графические символы дошедшие до нас с древних времен есть не что иное как необходимость изображения невидимого божественного мира, поэтому я буду рисовать, чтобы было понятно. Очкарик нарисовал от руки достаточно ровный круг, в нем вытянутый эллипс с заостренными краями и от них небольшие спиралевидные нити выходящие за границы круга.
-Гляди, это символьное отражение той аналоговой природы слова про которую я говорил, а их числовая величина, это как раз то, о чем писал Пифагор. Считай сам – и Очкарик стал считать указывая на нарисованные фигуры.
-Раз, два, три…
-А это, что за хвостики? – спросил Бородач.
-Хвостики! – улыбнулся Очкарик, это батенька не что иное как всем известный период трансцендентного числа пи. Считай еще раз – круг, эллипс, круг+эллипс – это получается три части и эти спиралевидные нити выходящие за границу целого, есть бесконечный период числа пи. Т.е. Пифагор был прав, когда говорил, что все сущее есть число, но он как видишь описал, только одну сторону природы, а мы сейчас опишем вторую и наиболее интересную. Причем заметь, исходя из этих первичных выводов, можно сказать, что число пи, это божественное число, отражающее числовую сущность Троицы и его непознаваемость, как бесконечность периода числа пи, который до сих пор никто не вычислил.
-И не вычислят – ответил Бородач, - сколько там уже насчитали, после запятой, миллиардов 200?
-Так, точно – отвечал Очкарик. Итак, цифровую сущность мы описали, теперь попробуем описать словесную. Что такое слово в простом понимании? Здесь очень важно понять глубинный смысл рождения слова. Слово – это материализованная мысль, рожденная разумным сознанием, которое было осознанно и рождено с целью творения. Т.е. простыми словами, когда человек произносит слово, то он предварительно осмыслив, совершает акт творчества, поскольку материализованное слово – это мощнейший инструмент творчества. Далее… Материализовавшись слово становится звуковой волной, распространяемой в пространстве и изменяет его. Здесь мы можем зафиксировать один очень важный момент – цифра не способна изменять пространство, а слово способно.

Открываем Евангелие от Иоанна, 1-ю главу и в первой же строке читаем:
«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.»
-Т.е. вторая ипостась природы которую мы описываем, есть не что иное как сам Бог. Потому я и сказал, что Пифагор был однобок, потому, что он описал одну лишь сторону.
Очкарик ткнул карандашом в нарисованный в круге эллипс и продолжил – Это собственно говоря не эллипс, а веретено или если с научной точки зрения - тот самый бозон хиггса который мы здесь так усердно ищем. Но это с точки зрения символьного отображения. С точки зрения науки, бозон это элементарная частица - частица без внутренней структуры, то есть не содержащая других частиц. И действительно, смотри – это веретено не имеет в себе никаких более частей. И что самое интересное – из древних представлений об устройстве мира я выискал, что веретено являлось символом жизни, которое как пряжу скручивает энергию вселенной в нить мироздания.
Интересно еще то, что если посмотреть на веретено со стороны оси вращения, то окажется, что она накручивает на себя нить по трансцендентной логарифмической спирали, и вращаясь и пульсируя одновременно.  Эти «хвостики» как ты их назвал, есть не что иное, как рожденные актом творения нити жизни в ее элементарном размере и состоянии, которые соединяясь с другими такими же рождают весь этот бесконечно огромный мир и вселенную.

Бородач заворожено слушал Очкарика.

-Но продолжим, осталось немного – сказал Очкарик, глотнув еще воды. Бозоны как известно классифицируются по спину и в отличии от фермионов имеют целый спин.
Дадим расшифровку спина.
Спин (от англ. spin, буквально — вращение, вертеть[-ся]) — собственный момент импульса элементарных частиц, имеющий квантовую природу и не связанный с перемещением частицы как целого.
-Улавливаешь аналогию с веретеном? Веретено получает импульс исключительно от руки человека, как и слово – это импульс мысли, является актом творения самодостаточного разума. Проще говоря – бозон Хиггса есть не что иное как частица Бога, которую мы хотим отсканировать и оцифровать и мы с тобой Бородач принимаем в этом активное участие, улавливаешь суть? – Очкарик внимательно посмотрел на Бородача.

- Они хотят оцифровать самого Бога?! – воскликнул от удивления Бородач, - теперь то я понимаю, почему у меня с самого начала этой затеи душа не лежала к работе.

- Ты смотрел последний фильм с Джонни Деппом -  «Превосходство»? – спросил Очкарик.
-Да, да, да – затараторил Бородач, - теперь сюжет идеально ложится на ту основу которую ты сейчас изложил.
-Этот фильм – настоящий манифест бозону Хиггса! То ради чего мы здесь горбатимся, обернется человечеству дьявольским мирозданием. – Очкарик от возбуждения осушил бутылку до конца.

-Ты гений – сказал Бородач.
-Наконец-то – склонил голову Очкарик – ты согласился с очевидным!
-Но что дальше? Я чувствую, ты не все мне договорил – возбужденно спросил Бородач.
Очкарик хитро сощурился.
-Помнишь чем фильм закончился? Они ему вирус запустили в цифровое сознание.
-Ну не томи же! Говори! – горячился Бородач.
-Так вот, пока ты обхаживал Инге и Марион, я разработал кое-что интересное, думаю такого сюрприза они не ждут. Включай компьютер, сейчас покажу.

Бородач посмотрел на друга с таким чувством глубокого уважения, что у Очкарика вспотели очки от смущения.
-Знаешь дружище, - сказал Бородач, - как же хрупка эта гигантская тоталитарная махина, если одна лишь светлая и свободная мысль моего друга способна ее разрушить! На что тогда способен Бог, если сила одного человека, способна сокрушить дьявольские планы?
Дай пять! – и Бородач протянул ладонь другу.
Очкарик звонко хлопнул своей ладонью по руке друга и сказал радостно:

Ну что, запустим крысу на колбасный склад?!!!