12345

     Меня зовут 12345. Да, да, именно этот номер отпечатан на бирке, вживлённой в моё ухо давным-давно, когда я был ещё маленьким. Я и сейчас ребёнок, мне всего полгода. И за прошедшие шесть месяцев я никуда не выезжал с фермы. Кроме как сегодня, когда, рано утром, меня поместили в тёмный и длинный фургон, где пол устлан соломой, и повезли. Нас много здесь едет. Мои товарищи и братья.

     Меня, вместе с товарищами, затемно выгнали из тёплого загона, где я провёл несколько месяцев. Оказавшись за дверями фермы, я увидел, как падает снег, а над головой – белесое небо. Воздух опьянил меня на мгновение. Другой воздух. Не тот, что полон аммиака и  тяжести. А – чистый, холодный, приятный на вкус. Я остановился, набирая полную грудь этой волшебной смеси. Я хотел надышаться вволю. Но удар погонялкой по спине развеял иллюзию волшебства и заставил нырнуть в тёмное чрево фургона.

     Лежу у холодной стенки на соломенной подстилке и окидываю мысленным взором прошедшую жизнь.  Что у меня было выдающегося, замечательного? Ничего. Абсолютно ничего. Может быть, там, куда меня везут, ожидает что-то необычное, волнующее, полное впечатлений. Наверное, моя жизнь станет насыщенной и яркой, как электрическая лампа под потолком фермы. И я смогу себя реализовать. Не так давно я обнаружил в себе способность сочинять сказки о волшебниках и заманчивом будущем. С каким упоением слушали их мои товарищи по загону! И, покачивая головами, одобрительно похрюкивали: «Быть тебе знаменитым сказочником, 12345!»   

     Слышал от людей, что детство – самая замечательная и чудесная пора в жизни! Может, у людей и так. А вот моё детство счастливым не назовёшь. В двухмесячном возрасте меня и моих братьев разлучили с мамой. Она горько-горько плакала: «Куда же вы, мои родненькие? Мне без вас плохо будет! Я люблю вас!» А мы рыдали в ответ: «Мамочка, мы тоже тебя любим! Мамочка, нам без тебя будет страшно и холодно!» Люди не обратили внимания на наши слёзы и всхлипы, поместили нас, малышей, в другой загон. А мама осталась одна.

     А потом? А потом я только ел и спал. Много дней только ел и спал. Мне хотелось бегать, прыгать, играть с товарищами. Но я не мог. Едва я начинал игру, приходил человек и заставлял меня успокоиться. Скука и тоска овладевали мною. С отчаяния я грыз бетонную стенку загона, но что толку? Мои страдания, мои слёзы никому не были интересны. Только 34756, рыжий хрячок, подходил ко мне и тыкал пятачком в бок: «Не унывай, дружище! Мы ещё побегаем на воле!» 

     Унылой и пустой была моя жизнь. И сладостные мечты прилетали ко мне и облекались в сказки, которые я рассказывал перед сном. А во сне я видел маму и братьев. Мамочка, милая, где ты сейчас?

    И вот, похоже, моя жизнь на ферме окончилась. Впереди – новые горизонты. Холодновато, но терпеть можно. Ехали мы долго. Наконец, фургон остановился. Двери распахнулись, и в проёме возник человек с погонялкой. Значит, будет бить. Это больно и обидно, когда бьют. Из груди непроизвольно вырывается визг отчаяния. И ничего нельзя поделать, кроме как идти туда, куда хочет человек.

     Да, моих товарищей бьют. Они истошно визжат и бегут к выходу. Дошла очередь и до меня. Погонялка ожгла мою спину, и я покорно побежал. Может быть, навстречу своей судьбе. Какой она будет? Надеюсь, что гораздо лучше, чем на ферме.

     Сначала я очутился на весах. Полная женщина в синей куртке что-то записала в тетради, и нас, группу товарищей, направили в длинные и узкие бетонные загоны, где не было ничего, кроме железных труб, из которых капала вода.

     Боже мой! Нас, свиней, в загон набилось столько, что нельзя ни присесть, ни прилечь, можно только стоять, уткнувшись пятачком в спину товарища. Откуда-то доносится запах крови. И моё тело пробирает дрожь. Что это? Где я?

     Отчаянно громко визжат свиньи, приехавшие сюда раньше нас. Мне не видно, что с ними делают люди, но догадываюсь, что жестоко бьют. За что? Что мы вам плохого сделали, люди?

      Чувствую, что доставили меня в какое-то жуткое место, чтобы поиздеваться. Неужели люди такие садисты? Из-за крика мне никак не удаётся сосредоточиться на сказке, которую я начал сочинять ещё в фургоне. Беспокойство овладевает мною. Хочется кушать. Как же хочется кушать! Много часов во рту не было ни крошки комбикорма. Дадут ли поесть? К горлу подходит тошнота страха. Что же это за место?

    Человек отворил дверцу загона и ударами погонялки направил нас в другой загон. И тут мы толпимся, прижавшись друг к дружке, и дрожим. Встав копытцами на спину товарища, я увидел, как в метрах пяти от меня человек бьёт моих товарищей, заставляя бежать в узкое железное приспособление. Как только свинья оказывалась там, за ней опускалась железная стенка. А то животное, что оказывалось перед стенкой, инстинктивно пыталось повернуть назад, но человек этого не позволял.

     34756 повернул ко мне рыжую голову и печально сказал: «Ну, вот и всё, сказочник!» И немедленно в его спину ткнулся конец погонялки с разрядом. «Помогите! Спасите! Пожалуйста!» – завизжал мой друг и ринулся в железное приспособление. Передо мной об пол хлопнула стенка. И тотчас в сознании мелькнуло: «Через мгновение я умру!» Смерть! Вот что значит запах крови! Вот что витает в воздухе – смерть! Господи, за что? Я разве причинил кому-то обиду? Слышал от людей, что есть на свете солнышко, месяц, зелёная трава, весна, цветущие яблони. Неужели я никогда этого не увижу? Я ведь ещё ребёнок! Мне всего полгода! Люди, пощадите! Я не хочу в железное приспособление!

     Стенка поднялась. Ток погонялки обжёг меня. С воплем: «Прощайте, братцы!» – я вбежал в железный тупик. Как это страшно: чувствовать гибель и не иметь шанса на спасение, будучи совершенно беспомощным! Передо мной стоял человек с большими щипцами, от рукоятки которых тянулся провод. Их концы коснулись моей морды – и на мгновение всё исчезло…

     Я вижу своё тело, лежащее в металлическом корытце, возле железного тупика. Человек в белом костюме опутал мою ногу цепью, прикреплённой  к железному крюку, движущемуся по конвейерной ленте. Моё тело, перебирая задними ногами, поднялось над полом и въехало в уголок, выложенный кафелем, где трепыхались пять туш моих товарищей. Из их глоток хлестала кровь. Человек с силой провёл ножом по моему горлу. Всё. Теперь я точно умру через несколько минут. Так закончилась моя жизнь.

     А по конвейеру двигались десятки убиенных товарищей. Где-то в конце цеха их распиливали на две части. Но что мне теперь до этого? Я мчусь ввысь, я вижу солнце, меня встречает мама. Мамочка! Теперь мы никогда не разлучимся! А за мной летят мои братья. А вон, вон – вот это да! – рыжий хрячок 34756! Скачет по зелёной травке луга и поёт радостную песенку. Увидев меня, он подлетел и закричал: «Сказочник! Ты не поверишь – мы попали в сказку!»

    А вдали показалась воздушная фигура огромной свиньи в золотом ореоле. Её дымчатая сущность возвысилась над нами и ласково произнесла: «Дети мои возлюбленные! Не держите зла на людей. Ведь в следующем воплощении вы сами будете людьми. А люди, которые вас убили, чтобы полакомиться вашим мясом, воплотятся в свиней. Круговорот справедливости есть всегда! Когда вы будете людьми, не обращайтесь жестоко с животными, не лишайте их жизни. Помните: у животных есть душа! И вы – доказательство этому! А сейчас резвитесь и играйте, дети мои возлюбленные! Вы заслужили это!»

     Моя мама улыбнулась нам: «Всё будет хорошо! Теперь точно – всё будет хорошо!»

     Я прилёг на мягкую зелёную травку и закрыл глаза…