Переселился из Сибири

Есть люди, которые вызывают удовлетворение, кому с ними доводилось с ними общаться. Андрей Васильевич Сметанин такой человек, за плечами которого богатый опыт руководящей работы, с плодами которого знакомы  жители большого района. И не только дела его, но и воздействия на душу, сердце и ум оставались от него.
Дед Андрея по воле царя Николая i осваивал Сибирь. Его сыну Василию (отцу Андрея) было два года, когда Семья Сметаниных в числе переселенцев приехала в забытое богом селение на берегу таёжной реки Кужербак. Чтобы получить свободу, они посылали своих людей к царю с челобитной. Получили вольную при посещении Сибири Его Величества. Жители в благодарность ему назвали своё селение Николаевкой, позднее переименованной в Ново-Николаевку.
Андрей Васильевич руководитель советского времени, его поныне помнят и признают, встречают на улицах, разговаривают. Он признан  народным лидером.
Мир тесен, 1978 году пересеклись мои пути-дорожки со Сметаниным.
 За столом с кучами папок и бумаг сидел муж­чина средних лет, красивый, волнистая шевелюра, глаза открытые, добрые.
Усадил он меня, расспрашивает: кто я, чем занимаюсь. Такое отношение к рядовому коммунисту в стенах райкома я наблюдал впервые. Понравился мне Ан­дрей Васильевич. А каков он в жизни я узнаю позднее. В восьмидесятые годы нам довелось работать в Советах. Андрей Васильевич занимал пост заместителя председателя райисполкома, а я возглавлял Зуевский сельсовет. Сметанин являлся для нас примером, на него все равнялись.
Прошло много лет, мы пенсионеры. Как селькор записал я о нём следующее:
Детей у Сметаниных было четверо, я младший, родился 11 октября 1927 года. Назвали Андреем в честь дедушки.  Родина – Сибирь, село Ново­ - Николаевска. Одной ули­цей на три километра растянулось оно. В центре села – площадь с  церковью.
Сторона наша лесная, жилые дома и надворные постройки бревенчатые.  Со вкусом делались строения, с узорчатыми фронтонами, наличниками и карнизами. Каждый дом или сарай имели свое лицо. Единственная изгородь металлическая - у церкви. Дворы и огороды огорожены, во дворах колодезь с журавлем. За огородами - выгона, дальше тайга и не  сопки, сопки. Пейзажи неописуемые.
Зимы сибирские: безветренные, снежные с морозы трескучие, но легко переносимые. А снегов, бывало, по улице  на лошадке не проедешь - по самые крыши. Детворе для игр и катаний раздолье.
Но довоенным детям не до развлечений, они  рано познавали труд. Родители работали, а  дела по дому  возлагали на детей: теленка напоить, грядки прополоть, гусей на речку отогнать. А подростки тринадцати, четырнадцати лет привлекались на работу в  колхозы: воду подвозить, сено сгребать. Помню, в детстве  всегда есть хотелось. Это и тянуло на работу туда, где кроме трудодней давали и хлеб печёный. В отрядах тракторных, например. В деревне всегда говорили «Как потопаешь, так и полопаешь».
До колхозов наш двор считался середняцким,   две лошади, два верблюда, коровы, мелкий скот и птица. Вначале тридцатых колхозы орга­низовали. Отец избежал репрессий. Он   первым подал в них заявление, добровольно привел скот на общий двор и отдал инвен­тарь. Это ему зачитывается, и вскоре колхозники избирают его председателем ревизионной комиссии. В 1939 году при МТС, открываются курсы трактористов и комбайнеров. Отец их успешно заканчивает, ему доверяют трактор ЧТЗ – 60.

Он сутками пахал, сеял и  убирал поля. Брал и нас на прицепы, сначала сестру, братьев старших, потом и меня. К сиденью пристегнет, бывало, чтобы я в борозду не вывалился.
В шестом классе я учился, когда пришла весть о войне. Сельчане сходились на митинг к сельсовету, выступали, уверяя, что Со­ветский Союз не отдаст и пяди земли захватчикам.
Из нашей семьи ушли трое: Дмитрий, Наталья (  медицинский техникум закончила) и Георгий.  У отца отсрочка, он учит подростков тракторному делу.
Я семилетку в сорок втором завершил, работаю в колхозе, помогаю матери и деду дома.
А жернова войны мелят и мелят новобранцев, в сентябре сорок чет­вертого на сборы наш возраст призвали, учимся немцев убивать, защищаться от пули и штыка. Через две не­дели прощаемся с невестами, с родными, едем (20 парней) в Асино и далее в теплушкам до Томска. Там до февраля сорок пятого проходим курсы молодого бойца. Приняли присягу, учимся в школе младших командиров до дня Победы.
 В июле построение, приказ: «Взять вещи и в эшелон». Прибываем во Владивосток, на «Второй реч­ке» пересортировка, побыли в бухте Ванино и на Сахалин. В звании старшего сержанта прибыл я туда. Обживаемся на пустом месте. Не хватало казарм, спальных принадлежностей, продовольствия, питьевой воды. Эти вопросы решаем, учим пополнение строевой и боевой подготовки.
Прослужили 3-4-6 лет, а нам вместо демобили­зации говорят: «Замены с материка нет». Война коман­дирский состав уничтожила начисто, на острове решается и эта проблема. Способных служак направляют в офицерские училища.  Документы на нашу группу ушли почтой, мы едем сдавать экзамены. Говорят: «Ехали бы дольше, абитуриентов на  местах набрали». Не велика беда, от службы отдохнули за то, с родными повидались.

Пришла демобилизация в середине 1951 года, и вдруг заныло в груди? Сроднились видимо в трудностях и опасностях сорок шестого года. Тогда мы только и ждали атомных бомб от американцев, вооружение маскировали в сопках, самолёты ветками укрывали, питались канадским хлебом и галетами из НЗ. Были на военном положении, пока в СССР атомную бомбу не изобрели, а Молотов заявил, что нам теперь сам чёрт не страшен.
 Приехал домой, становлюсь на партийный учёт. Секретарь райкома,  рассматривая документы, говорит:
Слушай, ты с казначейством знаком, а нам финансисты позарез нужны.
Позвонил, является парень в полувоенной форме, чубатый. Знакомлюсь, он заведует финансовым отделом в районе. И через час я финагент.
Тогда чем только не облагались крестьянские подво­рья: шерстью, яйцами, молоком, мясом, подписями на займы. Этими вопросами и занимался. Попутно добирался, пешочком  от села до села. Год выдержал, бросил, надоело клянчить последнее у нищих. Перешел в плановый отдел Батуринского химзавода. Они занимались добычей сосновой живицы.
 В 1956 году направили в  Красноярский институт повышения квалификации. К тому времени Таня моя забеременела. Ехать ей со мной на два года или оставаться у родителей? Решили ехать. На восемьсот рублей стипендии снимали комнату, на них питались и одевались.
После учёбы предложили должность технорука в Асином лесхозе, но он вскоре влился в Минаевский леспромхоз. А  там нет жилья, я на Томскую спи­чечную фабрику в десятники подался. Выполняю общественные поручения в партийных, советских, профсоюзных организациях. Показал себя,  избирают членом парткома, профкома, депутатом сельсовета.  Потом секретарём партийной организации выбрали. У нас благоустроенная квартира, два сына: Виктор и Саша.
Жить бы с Татьяной, работать, радоваться  жизнью. Нет, человеку подавай новое.
Весна 1966 года,  у друзей узнаём новость,  Нине Ниловне, врачу - гинекологу пришел вызов из Нефтегорска. Они с мужем поедут туда. Устроят условия - жить переедут. Их идея увлекает и нас. Оформляем с женой отпуска и приезжаем к ним в гости, трудовые книжки взяли на всякий случай. Оказалось, Нефтегорскому району требуются разные специалисты. Я в райком КПСС подался, Татьяна Ивановна в РОНО.
Железников Виталий Андреевич, работал первым секретарём РК КПСС, выслушал, трудовую по­смотрел. Понравились данные, обещал должность секретаря партор­ганизации в Семеновке. Обещали и Татьяне Ивановне работу завучем в первой школе.
В июле приехали в Нефтегорск с чемоданами. Посёлок выглядел огромной стройплощадкой, строи­лось жилье, детские сады, больницы, спортивные сооружения, магазины. Перспектива у района на века, нефтяные запасы в недрах неисчерпаемы, в се­лах полеводство и животноводство на подъеме. В семёновском  колхозе «Память Ленина» одних овец больше десяти тысяч. Сюда ехали со всей страны люди, их жильем обеспечивали, социальными условиями, работой. Для человека это основное.
Секретарём партийного бюро в Семеновке я проработал около двух лет, с председателем  Нижегородцевым ладил, производство развивалось, село хорошело. Со страниц районной газеты «Ленинский луч» семёновские передовики полей и ферм не сходили. В райкоме меня выделили.
 Железников вызывает, предлагает в райкоме работу. Действительно, не с руки мне жить в Нефтегорске, а работать в Семеновке. Я согласился. Поработал инструктором, переводят заведующим орготдела.
В кабинет захожу, не знаю с чего начинать, бу­маг  накопилось... Ночами разбирался.
 Наш отдел отвечал за партийную жизнь в районе, информация с мест приходит к нам, её обрабатываем. Подготовка к партийному бюро, конференциям, пленумам лежала на нас. Доклады готовим, решения  выполнимые пишем, на контроль их ставим.
В это время обменивались партбилеты, стояла задача - провести работу быстро. Мы обмен завершили раньше всех в области. Корреспонденты  «Волжской коммуны» приезжали, у знамени Виталия Андреевича и меня фотографировали, статью написали.
Андрей Васильевич порылся в папках, нашел фотографию: Железников вручает партийный билет нового образца молодому коммунисту у развёрнутого знаме­ни.
Более восьми лет Сметанин возглавлял  орготдел. Менялись первые руко­водители, с характерами разными приходили,  он к ним  приноравливался.
- Умнейшим человеком был Виталий Андреевич, -  рассказывает Сметанин, - эрудированный, тактичный. От него мы не слышали грубого слова, он голоса никогда не повышал. Ушел в Москву на повышение, пришел Ильин Алексей Михайлови­ч. Этот  сторонник стро­гих правил. При нем дисциплина в райкоме установилась железная, в его кабинет мы входили с трепетом. Он редко улыбался, держал с нами дистанцию. Говорили, это у него от дирек­торской работы в школе. И хорошо, зато в районе при нем больше порядка стало.
В 1976 году десять лет нашего пребывания в Нефтегорске. Работы прибавилось, дома почти не бываю в связи с предстоящими выборами депутатов в местные Советы. Вышло очередное постановление об укреплении Советов, направ­лялись на работу в них лучшие партийные кадры. Этими во­просами отдел занимается, подбор кандидатов в депутаты контролируем. Они должны быть людьми достойными, инициативными.
В августе после работы Ильин пригласил, сказал: «На чай к себе приглашаю». Такого раньше не было, что бы Первый у себя дома по стопке  предлагал.
А под нее сообщил, что райком на организационной сессии районных депутатов будет рекомендовать меня на пост заместителя председателя райисполкома.
Сказано – сделано. С Постниковым Александром Васильевичем, с талантливейшим и умнейшим руководителем мне предстояло работать.
Задача райисполкома, направлять работу местных советов, всех учреждений, организаций и предприятий района. Так же организовывать чёткую работу депутатов, которые являлись слугами народа и  выполняли их наказы. С этой задачей мы  справлялись блестяще. Люди нам об этом говорили и говорят.
И это, правда, автор этих строк помнит четкую и  отлаженную работу Райисполкома и местных советов. Особенно чётко была налажена работа с людьми, с их письмами, жалобами и предложениями.
У Андрея Васильевича всё просто получалось, он просто и легко работал, как нам казалось. Он неординарен сам по себе и мысли у него не стандартные. На этот счёт можно приводить много  примеров, вспомним один.
После прошедших сходов граждан собрал он нас в свой каби­нет,  и говорит:
Так, товарищи председатели, довольны ли вы своими сходами?
Молчим, думаем, куда он речь клонит:
Народ наш безразличный, судьба села его мало волнует. А вместе с ними и вас. Жителей тревожат больше личные ме­лочи жизни. Кто на сход-то пришел - старики? Они активные. Не стал ходить народ-то к нам. А почему? И опять о воде разговор завели, будто других проблем в селе нет. Да у нас в Сибири этих колодцев - пруд пруди. В каждом дворе коло­дец есть. И печи в домах стоят поныне, а здесь нас газом избаловали, и теперь крестьяне хлеб печь разучились. Святое для женщин чего в жизни? У печки на зорьке стоять, ночью  с мужем лежать и детей рожать. И это они делать разучились. С повитухами на дому женщины раньше рожали, а детей больше было, здоровьем дети были крепче. Рожениц, мам будущих, чем в больнице врачи кормят? Таблетками, химией. И где там будущему ре­бенку не быть хилым. Физкультуру формально проводят в школе, детей в садиках не прогуливают. Все ведет к одному, к недоразвитию детей. В армию кого будем призывать? А председатели Советов молчат, депутаты молчат, этого не замечают. Эти вопросы на сходах поднимать надо. Ду­майте, товарищи председатели, да так думайте - голова от мыслей, чтобы трещала. Думайте, как дальше жить, как наше общество сделать здоровым и счастливым.
Андрей Васильевич и сейчас остается таким же неугомонным и неравнодушным. Как член президиума районного совета ветеранов он переживает за молодежь, которая от безделья прикладывается к рюмке, к наркотикам, совершает преступления. Так этот человек устроен, он не посидит спокойно, замечая какие-то беспорядки.
Сметанины не жалуются на жизнь, они собственными силами создают себе достаток. Андрей Васильевич огородик в своём дворе до последнего сантиметра собственным мотоблоком  перепахивает, засевает. И всё лето он и его Татьяна гнут спину на собственный урожай.
- Зато зимой хорошо, у нас и картошка, и соления с  вареньями, всё своё, – рассказывает Татьяна Ивановна. А Андрей Васильевич утверждает, что у него ещё есть мёд с собственной пасеки, которую недавно продал. Показал мастерскую со станком циркулярным и фуговальным, на нём он мастерил ульи для пчёл. Показывает летнюю веранду с видом на сад - прекрасное творение по дереву сибирского мастера.
С сыном мы ее строили, - счастье-то наше, в чем заключается? В домашнем уюте, в нормальной семье. Если человек с работы поспешает домой, а из дома на работу, то он счастлив. У нас с Татьяной  всегда  было так. Мы детьми и внуками счастливы. Сыновья у нас хорошие, грамотные, без дурных привычек. Старший – Виктор, образование высшее - живет в Нефтегорске, женат, дочка Лена у них.
Младший сын Саша окончил московский институт имени Губ­кина. Аттестат позволил ему поступить на престижное отделение геофизики и химического испытания скважин. Живёт с семьёй далеко. У них дочь Люся, учитель.
У Андрея Васильевича уйма почётных грамот, благодарствен­ных писем, наград и значков. Есть документ об окончании высшей партшколы при ЦК КПСС. Он почётный гражданин города Нефтегорска.
И чтобы этого достигнуть Сметанину всю жизнь  приходилось учиться и трудиться.
- Блага человеку не подносятся на блюдечке с каёмочкой и не создаются из ничего, - говорит он.

Сметанина многому жизнь научила, много им приобретено за счёт сибир­ской хватки. Учителями ему были: дедушка Андрей и родители - Василий Андреевич с Ефросиньей Поликарповной .
А научившись сами, Андрей Васильевич с Татьяной Ива­новной детей и  внуков учили тому же.
 И нынешней молодёжи они желают искать счастье в жизни так же.