Подарок

   В выходные мы с друзьями любили выезжать на отдых за пределы городской черты, благо муж золовки работал водителем автобуса, в который помещалась вся наша дружная компания. В этот раз решено было поехать на озеро Длинное и остановиться в лесочке, расположенном между озером и полями, арендованными корейцами у разваливающихся в ту пору колхозов.
   На место прибыли, когда начинало темнеть. Разбили лагерь, разожгли костер, напекли картошки и сели ужинать. Первый тост был поднят за возвращение из армии друга и одноклассника мужниного брата Саши Виктора, который после рождения нашей с мужем дочери шутливо называл меня тещей. После ужина угомонились довольно быстро, предвкушая весь завтрашний день провести на озере.
   Шел третий час ночи, когда я проснулась от Витькиного вопля:
- Теща! Ау! Где я?
  Я вскочила, еще плохо соображая, что это было. Через некоторое время вопль повторился. Пришлось разбудить золовку и ее мужа Володю. Рассмотрев всех спящих, мы обнаружили отсутствие Витьки. Чтобы никого не будить, решено было включить фары и светить в заросли деревьев. Идти на поиски в глубь лесочка нечего было и думать. Он представлял из себя сплошные лабиринты с узкими проходами, поворотами и тупиками, окаймленными густо разросшейся ежевикой. Но я рискнула пройти с фонариком метров на двадцать в глубь, не теряя при этом из вида фары автобуса, и начала звать Витьку:
- Иди на мой голос, не сворачивай в сторону!
  Так мы и перекликались. Голос Витьки приближался, но тут до меня стали доноситься какие-то нечленораздельные речи:
- Ах, ты! Черт возьми! Опять упала! И где же тебя теперь искать?
  Потом пыхтение, глухой звук удара о землю и матюги. Меня охватил ужас, я решила, что у Витьки поехала крыша и стала еще настойчивее просить его идти ко мне навстречу. А лагерь наш спал беспробудным сном и поделиться своим ужасом было не с кем. Даже золовка с мужем преспокойно уснули, включив фары автобуса.
   Пришлось продвинуться в лес еще метров на двадцать. Руки, ободранные колючими кустами ежевики, горели так, словно с них сняли кожу, но от страха за Витьку, боли я не чувствовала. Наконец его голос послышался совсем близко, мы столкнулись нос к носу и на мою ногу одновременно с радостным воплем, упало что-то весьма тяжелое, а Витька заключил меня в объятия и начал плакать пьяными слезами, приговаривая:
- Теща! Я принес тебе подарок!
  Злость мою как рукой сняло. Пошарив по земле, я обнаружила две тыквы, одну сунула ему, другую взяла сама и мы начали пробираться к лагерю. Выбрались к пяти утра, измученные и ободранные. Спать уже не хотелось и мы разожгли костер и начали готовить для всех завтрак.
   Витька умер в двадцать семь лет от саркомы. Две подаренные мне в ту ночь тыквы - самый памятный в жизни подарок от доброго и любящего друга.