На могилу колдуна или Верить-не верить. Окончание

Начало здесь

http://www.proza.ru/2016/08/09/1515

**********************************************

          Такие истории даже  в наш век  слушаются с открытым ртом.  Вернее, с четырьмя открытыми ртами. И почему первой в реальность всегда возвращаюсь я?..

        - Шурка, ты такую историю сочинил? Эту самую? Вот именно эту? – мне пришлось стукнуть его в плечо, чтоб вернуть из мира фантазий.
        - Ну, да… Почти… Только это уже конец истории, я ж про начало больше писал. Про… - он покраснел, - про любовь девушки и... Ну, там у  меня не совсем понятно, кто он… Короче, "человек из другого мира" я его называл. Она его в лесу встретила, когда за грибами пошла. Там приключения всякие потом… Потом в деревню вернулась, после Нового года, а как там оказалась - не помнит. К подруге пошла, вот точно как Тимофеевна рассказала…  Ну, да. Марусей  героиню звали. И Иван был, знахарем я его сделал, только его в деревне колдуном окрестили… И жена у него… - Шурик вдруг вскинулся, - Тимофеевна, вас как зовут? Моя героиня…

        «Лиза, Елизавета» - в унисон. Мы переглянулись…
        - Н-да, Базякин… И из всей этой истории ты только про могилку и выхватил? Читатель-неудачник! – Элька хмыкнула.
        - Ладно, Эльк, хватит с него,  с этого момента мой рассказ и начинается. Про кладбище, могилу, слова… Просто он дальше не читал,  не смог, наверное, - Шурик усмехнулся.
        Базякин надулся:
        - Ну, если б ты так орать не начал, что комп твой, я б и дальше прочитал…

        - Шур, а Ивана-то ты зачем воскрешал? – я теребила чашку с давно остывшим чаем.
        Шурик досадливо махнул рукой:
        - Да, не воскрешал я его! Это Базякин переиначил… Там было: «И вернётся к нему суть его, что душой у людей названа, и будет жить он как человек обычный, не помня рода своего, забыв о корнях своих…» 
И вообще, это не про Ивана, это про Дмитрия…
        - Дмитрия?! – мы уставились на «писателя».

          Тимофеевна заулыбалась:
        - Дмитрия, Дмитрия… Митенькой мы мальчонку назвали, как отца Ваниного. Сыном вырастили, своих-то не нажили…
        - А Маруся? - Элька прикрыла рот ладошкой.

        Теперь говорил Шурка,  старушка только кивала согласно:
        - А Маруся исчезла, ушла. Пока Елизавета пошла в баньку пацана мыть, Ваня травы варил на кухне, вернулись – пустой дом. Выскочили – только следы на снегу, разутая ушла. Иван - по следам, метель началась сильная. Искал, искал, замело всё. Больше про Марусю ничего не известно. Пацана потом зарегистрировали как своего, сказали,  что на порог подкинули, раньше это часто было… Про Марусю Елизавета только батюшке рассказала, не смогла молчать. И бумажку со словами показала. Тот её забрал, велел молчать… А когда батюшка умер, нового долго не присылали. Церковь разрушатся стала, грабили всякие… Всё оттуда в монастырь перевезли, что осталось. Церковь так и не восстановили, она недалеко от кладбища, правильно,  Елизавета Тимофеевна? – Шурка улыбался.

        - А что за слова-то были,  Шур? Базякин, а-ну, покажи-ка листок! – я попыталась прочитать базякинские каракули.
        - Я, Таш, санскрит взял. Словарь даже купил, насоставлял там… Хотелось, чтоб необычно, не просто в инете переведённое, понимаешь? – глаза у Шурки блестели. Я никогда не видела его таким… Симпатичным, что ли…

        …На улице давно стемнело. Всем место нашлось, чтоб принять горизонтальное положение. Только сомневаюсь, что кто-то из нас спал в ту ночь.
        Полнолуние через десять дней. Мы обещали вернуться, попрощались с Капитаном.  Кажется, он помахал нам в ответ. Тимофеевна проводила нас до синей длинноногой таблички. Я немного отстала от всех, сделала вид, что замешкалась, прощаясь со старушкой:

        - Елизавета Тимофеевна, а получается,  Дмитрию...? Так, если сейчас две тысячи пятый, да минус сорок шесть... Почти шестьдесят? И где он? И… Что с ним не так? В чем он не человек-то? Вы же замечали, наверное?
         - А ему, детка, как тридцать годков сполнялося, так он стареть и перестал… Как есть, так и осталсси. Красавец он у нас… Токмо уехать пришлось. Я к нему  поначалу в город ездила, повидаться-то, а потом ему ишо дальше уехать пришлося – люди ж не слепые… Так по миру и ездит, открытки только шлёт. А шо не так… Не знаю, детка. Хороший он, добрый очень, ласковый…Людей лечит руками да глазами. ДУши читать умеет. Черные-то,  они ему сразу видны. Помогает, ежели просят... А вот год как обратно – Капитана мне привезли. Приехал мальчишка какой-то, говорит, от сына это, подарок, мол. А ведь, детонька, ни я, ни Ваня покойный про Марусю и всю енту историю Митеньке ни слова за всю жизню не сказали…  А шо ишо не так?.. Летает он ишо… Иногда бывает… Не с самого-то детства пришло, опосля как-то…

        ….........Мысль пришла неожиданно и стала навязчивой. На эти выходные я нашла повод отделаться от Эльки и уехала к маме. Сегодня она – в ночную смену. Значит, я могу попробовать…
        Из всего Шуркиного рассказа меня зацепило одно.  С чего началась вся эта история?  Нет, не со странной идеи Базякина. А с публикации на некоем литературном портале.
        Портале. Портале…  А если "портал" это не просто название… А вдруг?..
Кто знает, что такое реальность для автора? Он придумывает мир, который оживает, или мир другого измерения врывается в его истории?
 
        Я зарегистрировалась на том самом портале и застучала по клавишам: "Думаю, люди врут, когда говорят, например: «Помню как сейчас – тот понедельник был ясный и тёплый, солнышко ласкало мою кожу, а весёлые пташки...»...

        ...Веду "мышку" к заветному слову «опубликовать». Щелчок. Готово. И?..
        Ну? Ну, же! Неужели я ошиблась?! Давай же! Давай!

        …Уверенный стук в окно. Восьмой этаж.  Показываю язык своему отражению в зеркале и… иду открывать…
        - Здравствуй, Дмитрий...

            *********************
От автора.

        Наташкин рассказ я решила оставить без изменения. Повествование от первого лица читается проще и воспринимается иначе.
          А что было дальше? Дальше - жизнь.

          ...При регистрации брака Элька и Витька взяли фамилию Элькиной бабушки. Теперь они Радзинские. Уехали из страны. У них дочь. Витька всё такой же балабол и прожектёр. Но Элька говорит, что с другим умерла бы от тоски. Похоже, они действительно любят друг друга. Ателье пани Элеоноры со смешным названием "Тимофеевна" небольшое, но хорошо известно в окрестностях Вроцлава.

         Шурика больше никто не называет Шуриком. Он Александр Владимирович. Владеет автосервисом, а в свободное время пишет сказки для своих двух пацанов.

        Елизавета Тимофеевна прожила ровно сто один год, до самого последнего момента оставаясь шустрой и самостоятельной. Похоронена рядом с мужем.

          Наталья и Дмитрий Осокины живут в К**** области. У них цех по производству травяных сборов и чаев. И небольшой питомник кур породы Аям-Чемани, славящихся своим необычным черным окрасом.
         Живут обособленно, закрыто. Детей нет. Не могу  не согласиться с их решением, что люди не готовы пока принять тех, в ком течет кровь подобных Дмитрию.
          Судя по тому, что у Димки появились морщинки и седина, ему почти удалось стать полноценным человеком. Рад он этому или нет - не знаю. Эта тема в их семье запретная.
          Но я точно знаю, что летать Димка не разучился. Только сейчас он делает это вместе с Ташкой.
*****

Вот теперь конец. Абсолютный. Безусловный. Продолжение истории напишет сама жизнь. Если захочет.