Шарлатан

   - И если хоть кто-нибудь из вас, ублюдков, дернется, обещаю, он поплатится за это! - надорванным голосом прокричал сутулый человек в плотной черной маске, взмахнув в подтверждение своих слов пистолетом, - Я бы убил всех вас, как свиней – и будьте уверены, я сделаю это! – но сейчас вы нужны мне живыми. Вы выбрали неверный путь, так будьте готовы ответить за содеянное! Вы поклонялись своему выдуманному Богу, отвернувшись от настоящего Творца, но он напомнит вам о себе моими устами и моими руками!
   В полумраке бара, где обычно десятки непринужденных голосов сливались в один монотонный гам, воцарилась густая, вязкая тишина, и даже громкий голос говорящего, казалось, тонул в ней, почти не производя эха. Липкий страх волнами поднимался от распростертых на полу людей, практически съедая звуки.
   - Вся страна сегодня увидит, что бывает с теми, кто предает Создателя, с теми, кто поклоняется ложным богам, с теми, кто отказывается идти путем истинной веры!
   - А что, твой Бог просил тебя убивать? Скажи мне, твой Бог хотел бы, чтобы ты лишал ради него семьи кормильцев, а родителей детей? – негромко сказав это, худой мужчина с совершенно не запоминающейся внешностью приподнял голову, чтобы вглядеться в лицо захватчика и убедиться, что его слова достигли цели, за что и был награжден ударом тяжелого сапога в висок.
   - Что ты можешь знать о моем Боге? Он рассказал нам, своему народу, как нужно жить, он помог нам, когда нам было тяжело, он создал нас такими, какие мы есть сейчас… Он учит нас миру и любви, а вы продолжаете поклоняться своим вымышленным идолам, оскорбляя его! – голос говорящего перешел в истеричный крик, и он нанес человеку, посмевшему спорить с ним, еще один удар.
   - Твой Бог хочет, чтобы ты жил в мире, где каждый счастлив, следуя его словам, но всем этим людям их Бог – тот, кого ты называешь лжецом - говорит то же самое! Все эти люди, которых ты сегодня убьешь, верят в своего Бога, но неужели ты думаешь, что он просит их о другом?! Какая разница, каким именем назовет его старуха в церкви, какая разница, как нарисует его бедный художник, когда в любом случае они услышат от него одни и те же слова? – сквозь зубы процедил лежащий мужчина, через силу поднимаясь на колени, - Бог один, но каждый воспринимает, называет и изображает Его по-своему, и не тебе решать, как люди должны Его видеть.
   - Откуда ты можешь знать это?! – человек в маске сорвался на истерический крик, и по голосу стало понятно, что под маской скрывается юнец, слишком уверенный в своей правде.
   - А что если я скажу тебе, что я – Бог? Я стою сейчас перед тобой и рассказываю тебе о себе самом?
   Из глаз, единственной не скрытой маской части лица парня, потекли слезы, судорожно дернув рукой, он свалил с ног самозванца, посмевшего назвать себя Богом, а затем приставил пистолет к его голове, закричав, уже не пытаясь казаться спокойным:
   - Докажи мне! Докажи мне или я убью тебя прямо сейчас! Давай!
   - Как мне доказать тебе это? Ты живешь в мире, созданном мной, и прекрасно знаешь, на что я способен.
   - Как угодно! Мать твою, сделай, что угодно, но заставь меня поверить, - дрожащим голосом просил его парень в маске, - Создай что-нибудь прямо передо мной, и я поверю тебе!
Мужчина сплюнул кровь из разбитой губы и оперся на локоть:
   - Как же я создам что-то из ничего? Все ведь знают законы физики – материя не может взяться из ниоткуда, - он чуть улыбнулся, - Ты, должно быть полагаешь Бога волшебником, мановением руки создающим блага для своих последователей, раздвигающим воды и движущим горы? Я создал весь этот мир со всеми его законами задолго до тебя и любого человека, я заставил Вселенную работать по единому своду правил, каждое из которых есть лишь подтверждение остальных, а теперь ты хочешь, чтобы я нарушил их?.. Ты думаешь, что я – Судья, но я – лишь Наблюдатель. Я хочу счастья для людей, но они не получат его до тех пор, пока не научатся жить вместе друг с другом, до тех пор, пока…
   - Шарлатан… – сквозь слезы прошептал парень, спуская курок.
   Лежащие на полу люди от страха вжались в него еще сильнее, убийца, отрешенно опустив плечи, заплакал, и лишь лицо мужчины, назвавшего себя Богом, на мгновение тронула легкая улыбка…
   Тем же вечером на выходе из бара встретились двое – некто, кутающийся в черный не по погоде теплый плащ, и худой мужчина с совершенно не запоминающейся внешностью.
   - Почему ты позволил ему убить себя? – поинтересовался некто, одернув полу плаща, - Почему не спас всех этих людей?
   - Я уже говорил, что не буду нарушать созданных мной же правил, иначе какой в них смысл? А что до спасения… Человек не будет спасен до тех пор, пока не сможет принять остальных так же, как себя самого. Я могу лишь направить человека, но спасти его я уже не в силах.
   Две фигуры скрылись в темноте вечернего города, и лишь одинокий бродяга, случайно услышавший их разговор, остался сидеть на месте, задумчиво вглядываясь в ночное небо.