Счастливый номер

   Приехав в северную столицу в командировку, майор Петров первым делом разместился в гарнизонной гостинице на площади Мужества. Затем отправился в воинскую часть, где когда-то прошли его лейтенантские годы. К его удивлению и радости там Петрова ещё помнили и встретили именно с теми чувствами, которые объединяет понятие офицерского братства. Выяснилось, что для решения задач, поставленных майору Петрову на командировку, командование части создало благоприятные условия, в результате чего он сможет справиться с этими самыми задачами в кротчайшие сроки и у него останется ещё масса свободного времени для удовлетворения личных потребностей.

   А потребностей этих у майора было предостаточно. Он был молод и холост. И, конечно же, на первом месте стоял женский вопрос. Вернувшись в гостиничный номер, майор "сел" на телефон и начал обзванивать своих бывших подружек. Но везде случался "облом": одна уехала из города, другая вышла замуж, а третья никак не может простить ему, что он не простившись уехал.

   Петров уже на несколько раз пролистал свой блокнот, но ничего нового найти не смог. Он устало поднял глаза и начал рассматривать рисунок обоев на стене возле прикроватной тумбочки, на которой стоял телефон. На обоях были изображены заросли молодого бамбука. И вдруг прямо вдоль линии бамбукового листа майор заметил цифры, написанные тонким грифелем чертёжного карандаша.

   Сомнений не могло быть - это номер телефона. А сразу за цифрами следовали три буквы - Оля. Преодолев психологическое напряжение и отбросив в сторону сомнения, Петров набрал на телефоне этот номер.
   - Алло... - ответил мягкий, нежный голос.
   - Простите, это Оля? - спросил Петров.
   - Да! А с кем я говорю?! - произнёс нежный голос с нотками удивления и, вместе с тем, заинтересованности.
   - Видите ли, Оля! Вы меня не знаете, но мне вас рекомендовал мой школьный друг, который вас хорошо знает, - начал врать Петров. - Но прошу вас - выслушайте меня до конца, не бросайте трубку! Дело в том, что я впервые оказался в Санкт-Петербурге и совсем не знаю города. Друг говорил, что вы коренная ленинградка и сможете мне помочь в этом вопросе.

   - Бог ты мой! Но в каком вопросе?! - непонимающе, но вполне дружелюбно спросила Оля.
   - Познакомить с городом и с его достопримечательностями. Что тут непонятного?! - осмелев, с настойчивыми интонациями сказал Петров.
   - Но, ведь уже поздно... - неуверенно произнесла Оля.
   - Давайте встретимся завтра. Скажите, где вам будет удобно? - не унимался Петров.
   - А где вы остановились?
   - В кэчевской гостинице на площади Мужества.
   - Бог ты мой! А я живу на Мориса Тореза. Это же совсем рядом. Я смогу завтра подойти к станции метро Площадь Мужества в пять часов вечера. Но как я вас узнаю?!

   Петров сильно обрадовался такому повороту дела и пояснил, что он будет в форме майора, что зовут его Иваном, что он будет стоять справа от входа на станцию метро - "там, где продают цветы", что в его левой руке будет зажат букетик с пятью гвоздиками. Сказав Оле - "до завтра", Петров облегчённо положил трубку телефона. Только тогда он заметил, что его сердце от бешеного ритма пытается вырваться из груди. Он достал из своей походной сумки бутылку коньяка и налил себе в стакан граммов сто. Выпив их залпом, он успокоился и лёг спать.

                *    *    *

   В первый вечер они просто гуляли по городу: Невскому проспекту, Дворцовой площади и Стрелке Васильевского острова. Несомненно, Петров почувствовал, что он нравится девушке. Она болтала без умолку и даже забыла спросить, что за школьный друг дал Ивану её телефон. Именно этого вопроса Петров и боялся больше всего. Но опасность миновала и Иван приободрился.

   А окончательно осмелев, он предложил Ольге назавтра поездку в Репино с целью посещения музея великого художника. После того, как Оля безропотно согласилась на эту поездку и не осведомилась - откуда у Петрова такое хорошее знание пригородов Санкт-Петербурга, Петров почувствовал себя хозяином положения и "взял бразды правления в собственные руки".
 Назначив время и место встречи около центрального входа в Финляндский вокзал, Иван проводил Олю до её дома и отправился в гостиницу отдыхать.

   Петров был счастлив. Девушка явно нравилась ему. Он не любил блондинок, а Оля имела тёмно-русые волосы. Ему не нравились чёрные и карие глаза, он их боялся, а у Оли они были серо-голубые. Ему не нравились курносые или длинные прямые носы, а у Оли был аккуратный тонкий носик с маленькой горбинкой. Он не любил большие рты с тонкими губами, а у Оли был небольшой ротик с чуть припухшими губами, как у юной девушки.               
   И, наконец, фигура... Петрову даже не пришлось искать изъянов. Потому что их не было. Не было - и всё тут! Если хоть на минуту представить себе фигуру высокой, стройной женщины спортивного телосложения - так вот это и есть Оля.
   С этими радостными мыслями Петров и уснул.

                *    *    *

   Выйдя из электрички на платформе Репино, в киоске купили бутылочку токайского вина и, спрятав её в олиной сумке, отправились в музей Ренина. Пока ожидали, когда соберётся очередная группа, осмотрели усадьбу снаружи. Бродили по тропинкам, любовались рыбками в искусственном пруду и Петров всё это время рассказывал о своём трудном детстве. Как рос в детдоме без родителей, как потом учился в суворовском училище, из которого прямиком перешёл в военное училище связи.

   - А после окончания училища по распределению попал в воинскую часть... - и тут, к счастью для него, экскурсовод пригласила всех пройти внутрь музея. "Фу, ты господи! Чуть не проболтался, что служил в Ленинграде", - подумал Петров. И к его удовольствию, после осмотра экспонатов музея Оля к этому разговору больше не возвращалась.

   Они перешли дорогу и направились в сторону берега Финского залива. А когда под ногами начал проминаться песок пляжа, Иван предложил Оле раздеться и позагорать.
   - Это было бы неплохо, - сказала девушка. - Однако, я не предусмотрела такую возможность и поэтому не взяла с собой купальник.
   - Ну ничего!.. - задумался Иван и после некоторого замешательства предложил:
   - А пошли вон к тем кустам - там у тебя хоть ноги позагорают.

   Он-то спланировал такой вариант, поэтому в его сумке оказались два больших банных полотенца, пицца и бутылка коньяка "Арарат". Ну, а о одноразовой посуде и говорить будет излишне. Иван открыл токайское штопором от перочинного ножика, налил по пол-стакана и произнёс тост:
   - Оленька! За наше знакомство! Хотя оно произошло таким необычным способом, я бы сказал - невероятным, но, мне кажется, что оно имеет большое продолжение. За наше знакомство, Оленька!
   - Хоть я и ничего не поняла, но всё-равно мне очень приятно, - сказала Оля и чокнулась с Иваном.

   Оля лежала на большом банном полотенце, вытянув свои прекрасные ноги и подставив их лучам жаркого июльского солнца. Подол юбки задрался чуть выше колен и это небольшое пространство от коленей до подола приводило Ивана во всё нарастающее беспокойство. Он то и дело поглядывал на манящий его промежуток, но затем отводил глаза в сторону, чтобы Оля не могла заметить предмет его интереса и не подтянула подол.

   Через некоторое время Оля прикрыла лицо своей широкополой шляпой и Иван незамедлительно воспользовался этим. Он открыл бутылку коньяка и долил коньяком токайское доверху. Затем разлил по стаканчикам и предложил девушке. Оля весело сбросила шляпу и села.
   - Ну, а теперь - "За твою красоту!" - провозгласил Иван и, слегка коснувшись левой рукой олиного колена, правой подал ей стакан.
   Он заметил, как румянец пробежал по олиному лицу. Девушка взяла стаканчик и сказала:
   - Спасибо тебе, Ваня! Только, может быть, ты преувеличиваешь мои достоинства?
   - Ничуть не преувеличиваю... Ты и правда - красавица!

   Осушив свой стаканчик, Оля с удивлением произнесла:
   - Что-то у вина какой-то другой вкус стал... Ой, да и в голову ударило. Кружится... Я прилягу.
   Теперь подол олиной юбки задрался ещё выше, чем прежде. Иван больше уже не стеснялся и не отводил глаза в сторону. Он наклонился и начал целовать олины колени.

   Вдруг Иван почувствовал в своих волосах олины пальцы. Они то нежно перебирали его волосы, то пощипывали мочку уха. От удовольствия Иван зажмурился и с закрытыми глазами начал осыпать поцелуями ноги девушки, подымаясь всё выше и выше. Но вот он почувствовал пряный, дурманящий запах олиного естества и открыл глаза.
Прямо перед его глазами под белизной тонких прозрачных трусиков темнело пятно на пересечении сбегающих вниз линий. Теперь уже у него закружилась голова и он впился губами в это манящее пятно.

   Где-то совсем рядом послышался лай собаки и детский смех. Затем прямо к ногам Ольги выкатился небольшой детский мячик, за которым из кустов выскочил лохматый пёс. Иван и Ольга сели и в замешательстве начали наблюдать за развитием так внезапно возникшей ситуации. Из-за кустов выбежали мальчик с девочкой, схватили мячик и отбросили его в сторону. Пёс с радостным лаем бросился за мячиком, а следом убежали и дети.

   Эта сценка подействовала на Ольгу отрезвляюще и она, наконец-то, задала вопрос, которого так боялся Иван:
   - Ваня! А всё-таки, какой такой школьный друг дал тебе мой телефон?
   На Ивана будто выплеснули ведро ледяной воды. "Ну что тут поделаешь?! Придётся сказать правду", - подумал Петров. И он рассказал, как нашёл этот телефон в номере гостиницы. Оля внимательно выслушала, но промолчала.
Она как-то вся съёжилась и было видно, что настороженно ожидает от Петрова вопросов.

   Однако, вместо вопросов Петров сказал:
   - Ольга, ты мне очень нравишься! Я хочу продолжения нашего знакомства.
   С Ольги как будто свалился тяжелый камень и она, немного поразмыслив, предложила:
   - Ваня! Тогда поехали в гостиницу и сотрём со стены номер моего телефона.

   Они так и поступили. До окончания своей командировки Иван ещё много раз встречался с Ольгой. А когда настало время уезжать, пришёл к олиным родителям и попросил руки дочери.
   - Мы-то что?! - сказали родители. - Как Оленька?!
   - А я согласна!!! - радостно ответила Ольга и обняла Петрова.