Бусы времени или ННО

Иногда мне кажется, что вот-вот ты появишься, а я покажу тебе свои…«уроки французского».
Почему французского?!
Так это я о той, известной в наши годы, книге…
Помнишь такую? Впрочем, если и забыл - ничего удивительного.Столько лет с тех «Уроков» пролетело…
А мои, только английского, до сих пор продолжаются. И похоже, это еще надолго, если не навсегда.

Но знаешь, так хочется показать тебе все эти бесконечные уроки-конспекты-проекты, а о некоторых рассказать и непременно  в подробностях.
Их, понятное дело, набрался воз с тележкой, но я бы выбрала крайне смешные, с курьёзами до коликов в животе (да-да - есть и такие!). Ну может до коликов не дошло бы, но что смеялись бы от души – не сомневаюсь.
Именно так, как мы это делали – до слёз, до звонкости. Как ни с кем больше не получается…

А еще, хочется рассказать тебе о тех новых словах, которые почти «перекроили» речь и стали жить своей жизнью! Правда, в этой их «жизни» вдруг обнаружилось много близкого, а местами – логичного до безобразия. И ведь что поразительно – большая их часть были рядом, а выяснилось это только здесь и сейчас!
Вот как так?!

Да - иное звучание, другая, как говорится, «мелодия», но как же многое стало понятным, а местами - трогательным, приятным на вкус и слух…
Так бывает?!
Что ни говори, а с возрастом иные вещи принимаются всё чаще взбудораженностью сердца,  наполненностью глаз…
Думаешь стареем?! Рассыпаемся в линиях заката?!

Нет, правда! Трогательно всё – и свежие впечатления, и внезапные озарения, и плохо скрытые эмоции.
А может это обычная история, в которой все циклично – детство, зрелость и снова…
Нет, детства нет, а вот ощущения, похожие на те, что были в ту давнюю пору,  случаются… Возникают.
Вот и желание  напомнить тебе о твоих пророческих словах возникает часто. Повсеместно…

Ты был прав – нанизывать слова, словно бусины, и получать эдакое «языковое монисто» - увлекательно и крайне заразительно. И то, что с каждым месяцем, а потом годами это будет быстрее и легче – сущая правда.
Правда и в том, что нанизываться будет не только то, что связано с постижением языка и его тонкостей, но и все, что проживается. А нить для таких бусин - особая, и твое «ННО» - в каждом дне и минуте живет и даже дышит…
Почти НЛО, но не оно.
«Нить Непрерывного Опыта». Понятное дело - эта нить, с разными по величине и цвету бусинами, нанизывается до сих пор…

И ведь какое точное ты выбрал сравнение…
Бусы?! «ННО»…
- О чем ты?! – думалось в то беспокойное время.
Хотя, честно говоря, думалось в тот момент больше о тебе…
О той поразительной твоей способности мыслить – тонко, мудро, тепло…Может потому и «бусы», несмотря на разность величин и цвета, получаются теплыми. В сознании, ощущении, в потаенном уголке души, из которого, кстати, так хорошо видна та самая «линия заката».   

Что и говорить - «украшения» вышли почти говорящие, носить их – не сносить.
И та первая, будто вчерашняя, бусинка, нанизанная с твоей легкой руки на первый виток моей новой реальности – невольно оказалась отражением твоей. Той, которую ты уже давно испытал, прошёл, пережил…
А впечатление, что за твоим составом движется мой - небольшой, понемногу набирающий темп - поражает и своим ходом, и легкой тенью непостижимой природы вещей.
Во всяком случае, я эту «природу» объяснить не могу. А ты?!
И хотя остановки у нас разные, да и маршрут твой пройден давно, но разве общая картина следования от этого становится меньше?!
Вот и я о том же.

В моем следовании испытано и пройдено уже тоже не мало - еще один повод поведать, а где-то - посетовать...

О той же погоде, про которую ты был, в «сотый» раз, так же прав!
В двадцать пять с плюсом  я мерзну и случается одеваю теплый свитер, а в тридцать пять - мне почти уютно. И это те же бусины, только на температурный столбик!  Однако, не буду скрывать, что в сорок  с гаком я все же таю. Ощущение горячих век – это отсюда. Но и это не так страшно.
Не расплавиться бы под гнетом иной, почти непосильной ноши – поведать, поделиться, показать…И в первую и последнюю очередь – тебе.

И какой вырос  у меня алоэ, и как стоит он под палящими лучами во дворе дома, а листья у него толстые и вальяжные. Вот честно – таких я не видела никогда! Наверное, солнце с живыми организмами творит чудеса. То, что он живой – не сомневаюсь. А как иначе? Ведь даже о нем я нет-нет да грустила, покинув те края, где он смотрел с окна девятого этажа на бурлящий проспект…
В окружении розовой и красно-белой гераней он выглядел настоящим старцем – спокойным, умудренным жизнью.
Иной раз почти был слышен его скрипучий, но ласковый голос: «Не передумаешь? Не пожалеешь?»
Ответить ему было нечего. Все ответы на подобное приходят  спустя время.
А в то первое, в начале - даже цветочные горшки не хотелось заводить, чтоб потом не оставлять, не бросать, если вдруг…

«Если» не случилось, а «вдруг» - прижилось, утихомирилось, почти зажило…
Не зажила только тяжесть от разлуки с тобой. Похоже не закрыть её уже ничем.
Ни сеткой от вечерних мошек, ни зонтиками неприхотливых садовых пальм, ни моим протяжным вздохом в тот вечерний час, когда солнце перекатывается за близлежащую гору, а на место, в котором есть почти всё - опускается тьма.
Всё – это почти ничего. Потому как тебя нет.
Ни рядом, ни даже в пятистах милях, ни за горой, отделяющей меня от безбрежного океана…

Но я все равно собираю свои «богатства» - и нанизываю их, нанизываю…
Нить жизни кажется длинной, но когда половина пути пройдена – кто знает, сколько еще можно собрать бус.
Бусы, монисто, ожерелье…
Каждая бусина – отзвук памяти и надежды. И это лучшее из всего, что есть, что еще, возможно, будет.
И знаешь - пока собираешь всё это, а потом вешаешь на себя – возвращается почти всё. Даже ты…