Сказка с несчастливым концом 6

Глава 11.
Я смотрел на Криса, он – на меня, и в первые несколько мгновений я был так по-ражен его присутствием здесь, что совершенно не обращал внимания ни на что вокруг. Мне казалось, что я еще не проснулся и до сих пор лежу под деревом на опушке леса. Человек-лошадь, какие-то адские псы, и вот теперь еще и Крис, взявшийся неизвестно откуда – у меня слегка закружилась голова.
Я с трудом оторвал взгляд от напарника, когда услышал пронзительный визг ржавых дверных петель за спиной. Вздрогнув от резкого звука, я обернулся и уви-дел, что из двери стоящего рядом дома осторожно выглядывает древняя седая ста-руха. Выцветшие голубые глаза, окруженные сеткой морщин, уставились прямо на меня со смешанным выражением ужаса и восторга. Старуха, вцепившись слабыми руками в дверной косяк, смотрела на меня, открыв рот, и я видел, что зубов в нем почти не осталось. Ее пристальный взгляд и полубезумный вид настолько смутили меня, что я отвернулся и тут же встретил взгляды других жителей деревни. Осмелев, они последовали примеру старухи, и теперь из-за каждой двери, из каждого окна на меня смотрели полные страха и радостного любопытства глаза. Я стоял неподвижно, и они потихоньку начали покидать свои убежища. Пытаясь поддержать свою храбрость, они все время косились друг на друга, многозначительно кивая в мою сторону. Постепенно почти все жители деревни выбрались из укрытий, и теперь меня на почтительном расстоянии окружала без-молвная толпа человек в пятьдесят. Они стояли почти ровным полукругом, плотно сомкнув ряды, и не произносили ни слова, только пялились на меня все так же испуганно.
Честно говоря, ощущение было не из приятных. Куда бы я ни поворачивался – всюду были изумленно вытаращенные глаза и открытые рты. Свободным от них было теперь только небо, но и туда я не решался смотреть – меня слегка пугало такое пристальное внимание стольких людей, и казалось, что правильнее будет не выпускать их из вида. Шаря по толпе глазами, я искал лицо Криса, но его нигде не было видно. Что мне делать или говорить, я не знал, и постепенно мною начала овладевать легкая паника. Жужжали мухи, откуда-то издалека донеслось мычание коровы, да за моей спиной с легким шорохом сползало с воза раскиданное мною сено. А люди все молчали.
На моем лбу выступила испарина. Как только я это почувствовал, решимость вернулась ко мне. Я открыл рот, собираясь заговорить, но тут толпа зашевелилась, передние ряды расступились, и передо мной появился невысокого роста пожилой человек. Он был одет богаче остальных, и по почтению, с которым смотрели на него крестьяне, я понял, что это скорее всего староста. Свою шапку он мял в ру-ках, и ветерок шевелил его растрепанные, седые на висках волосы. Несмело шаг-нув в мою сторону, он, глядя куда угодно, только не на меня, заговорил.
- Приветствуем тебя, господин, - это прозвучало так тихо, что я скорее догадался, чем расслышал, что он говорит. Толпа слегка шевельнулась, ближайший к старосте мужчина что-то шепнул ему, и он, робко прокашлявшись, повторил:
- Приветствуем тебя, господин. Мы благодарны за великую честь, которую ты нам оказал, спустившись в нашу деревню. Но мы невежественны и глупы, не гне-вайся на нас. Прошу, скажи, кто ты?
Произнеся это, он втянул голову в плечи, словно опасаясь, что я ударю его. Я молчал, тупо глядя на толпу, потому что они явно принимали меня за какое-то волшебное создание, но тут за моей спиной с особенно громким шорохом осыпалось сено, и знакомый голос произнес:
- Слушай, Сет, - я вздрогнул, услышав смех в голосе Криса, - старина, скажи им, что ты какой-нибудь бог. – За сеном захихикали. – Они нам тогда припасов дадут.
«Нет, я все-таки еще сплю», - уверенно подумал я и тут же чуть не подскочил на месте, потому что почувствовал, как чья-то рука легонько ткнула меня в спину. Вот зараза!
Я отвернулся от все так же испуганно глазеющих на меня крестьян, предвари-тельно придав лицу суровое выражение.
- А если они с меня шкуру спустят? – строго, но, боюсь, неразборчиво, спросил я.  Конечно, я прилагал все усилия, чтобы как можно меньше шевелить губами, но получалось, кажется, плохо. – Ты их видел?
- Да ладно тебе, - весело прошептал Крис, и я слегка вздрогнул, потому что ус-лышал тихий смех Вивьен. – Из тебя бог выйдет – самое то!
- Да я имени даже себе придумать не могу! – в отчаянии прошипел я, косясь взглядом на все еще неподвижную толпу. Люди не слышали голоса моего напар-ника, но видели, что я кем-то разговариваю, и их лица приобрели выражение суе-верного ужаса.
- А ты скажи, что ты – Сет, - раздался приглушенный голос Вивьен, - бог… О, точно! Бог плодородия, вот.
- А мы будем твои жрецы, - продолжил мысль Крис. – Соберем припасов, ну, в счет будущего урожая, а потом куда-нибудь тихо вознесемся. Например, в лес.
«О, боги! – подумал я. – Ну надо же так вляпаться!»
- Ладно, - с неудовольствием прошептал я. Все равно необходимо было что-то говорить. А если принять план Криса, то, может быть, действительно удастся набрать бесплатной еды. – Только вы осторожней там. А то ведь костей не соберем.
Я повернулся к толпе и постарался придать лицу самое потустороннее выраже-ние, на которое был способен. Результатом моих усилий было то, что люди ша-рахнулись от меня, а матери крепко прижали к себе детей. Я воздел (или вознес?), в общем, поднял правую руку и мрачно молвил:
- Дети мои! – хихиканье сзади усилилось. Я продолжал. – Не бойтесь меня. Я пришел к вам из страны богов, чтобы дать вашим полям силу, а вам – радость.
Люди зашевелились, на лицах появилось облегчение. Староста поднял голову.
- Вы можете называть меня Сет, - внушительно произнес, я и тут же из-за сена донеслось:
- Не Сет, а Сетиус! – и снова смех. По-моему, староста, стоявший ближе всех, услышал это, потому что он вдруг прервал свою улыбку на середине и замер, прислушиваясь. Я поспешил продолжить.
- Со мною, невидимые для вас, пришли добрые духи. Не бойтесь, если услышите голоса или увидите тени. – Некоторые из толпы побледнели. – Я пробуду у вас недолго, - некоторые облегченно вздохнули, - поэтому поторопитесь.
Староста, только успокоенный моим объяснением голосов, снова встревожился.
- Но что же мы должны сделать, господин? – спросил он осторожно. Я сделал вид, что удивлен.
- Что?! – как можно громче переспросил я. – Вы можете принести жертву прямо мне, и вы еще не знаете, что делать?
Староста пристыжено опустил голову, спасаясь от косых взглядов односельчан. Я решил, что этими людьми надо руководить.
- Мне не нужно богатых подношений. Ваша деревня заслужила милость богов, иначе я не пришел бы сюда сам, - это им понравилось. – Поэтому, пусть каждый из вас принесет что-нибудь, что ему хотелось бы получить будущей осенью вдвое . – Глаза богато одетых крестьян засверкали, а за моей спиной снова раздался голос Криса.
- Сет, ты что, с ума сошел? Они сейчас столько натащат – нам на телеге не увезти.
- Но не больше того, что можно положить в сумку, - поспешно поправился я. На лицах появилось разочарование. – Я ведь и так знаю, у кого сколько есть. Незачем тащить сразу все.
Это всех устроило, и уже через минуту площадь опустела. Последним ушел ста-роста, который боялся, что я рассержусь, если меня оставить одного. Я мановением руки отослал его, и он убежал собирать дары. Переведя дух, я вытер выступивший на лбу пот и облегченно вздохнул.
- Ничего умнее придумать не могли? – раздраженно сказал я, все еще опасаясь поворачиваться к возу лицом. – И вообще, как вы тут оказались?
- Это ты как тут оказался? – весело, но слегка напряженно парировал Крис. – Мы пришли за десять минут до тебя, хотели припасов на дорогу достать. Стояли себе, присматривались, и вдруг – гром, вой, топот, кони, собаки! И Сет. – и они опять расхохотались. Я почти разозлился.
- Чего смешного-то?
- Да ничего, - примирительно сказала невидимая за сеном Вив. – Просто у этих крестьян были такие лица… Вот Крис и придумал бога из тебя сделать.
Ну, естественно! Кому еще такое в голову придет?
- Нет, правда, а ты откуда тут? – не унимался мой напарник. Я раздраженно махнул рукой.
- Долгая история. Ты лучше подумай, как нам теперь смотаться отсюда живыми.
В сене завозились.
- Ты что там делаешь? – подозрительно спросил я.
- Устраиваюсь поудобнее, - ответил Крис, не переставая шуршать. – Ты тут весь стог разворотил своим божественным телом.
Я бы ему сказал все, что думаю, но тут на площади показались первые вернув-шиеся крестьяне, и я сразу понял, что мое предложение принести только то, что умещается в сумке, не нашло у них отклика. Чего они только не тащили! И мужчи-ны, и женщины были нагружены мешками, корзинами, чашками, куртками, лопа-тами, занавесками… По-моему, если бы это было возможно, они просто принесли бы свои дома целиком. Люди вели коров, несли кур, ехали верхом, шли, гоня перед собой овец и коз, а один бедно одетый хмурый крестьянин волок за собой на веревке огромную свинью. Свинья сопротивлялась изо всех сил, но ее хозяин с мрачным упорством тащил ее вперед, и их единоборство представляло собой настолько захватывающее зрелище, что на секунду я отвлекся и позабыл о своем положении. Люди все прибывали и прибывали, площадь была забита вещами, но многие, свалив принесенное в кучу и оставив кого-нибудь из членов семьи на страже, опрометью бросались обратно, чтобы принести еще что-нибудь. У меня глаза на лоб полезли от этой картины и от сотрясающего воздух мычания, воя, свиста, и всех остальных звуков, издаваемых потревоженными животными.
- Вы это видите? – в панике прошептал я.
- Угу, - в один голос ответили из сена Вивьен и Крис.
- Что делать-то? – отчаянно спросил я, не отводя глаз от площади и отступая на-зад.
- Что делать, что делать! Колдуй! – прошипел Крис. – Обряд какой-нибудь со-вершай. 
«Что б я еще когда-нибудь…» – мелькнуло у меня в голове, но додумать я не ус-пел. Приходилось заниматься насущными проблемами. Я поднял руку, и шум на площади смолк.
- Достаточно, - твердо сказал я. – А то мы так до ночи провозимся. – Легкий недовольный гул был мне ответом. – Начинаю обряд.
Если бы я еще знал, какой! Припомнив все виденные мной обряды, я подождал, пока гул на площади стихнет окончательно, и торжественным жестом воздел руки к небу. На площади воцарилась тишина, и я уже собирался начать заклинания, как вдруг из сена позади меня послышалось тихое мрачное пение. Пел женский голос, и слова, которые он выговаривал, были мне совершенно неизвестны. Я так и за-стыл с поднятыми руками, не зная, какой реакции мне ждать от крестьян. Голос, идущий, как им, видимо, со страху показалось, из воздуха, потряс моих доверчи-вых поклонников. Мгновение они, по-моему, вообще не дышали, а потом вдруг в один миг, удивительно слаженно, повалились на колени. К женскому голосу при-соединились глухие низкие звуки. Я бы назвал их завываниями, но толпа думала иначе. Многие в ужасе закрыли голову руками, с разных сторон послышались ис-терические вскрикивания женщин, заплакали дети. Я почувствовал себя уверенней и начал выкрикивать какую-то чепуху, и все шло прекрасно, но тут…
Сено за моей спиной зашуршало, и женский голос сбился с ритма. Толпа на пло-щади вздрогнула, как один человек, а я покрылся холодным потом. Сено шуршало все громче и громче, и вдруг с громким шумом стог за моей спиной обвалился, и я оказался стоящим по колено в душистой массе. Раздался общий крик, в котором я отчетливо различил испуганный голос Вивьен, и, оглядываясь, я увидел, что мои спутники барахтаются позади меня, пытаясь выкарабкаться из окутавшей их тра-вы. Крис чертыхался, поднимаясь на ноги, но Вив вдруг перестала возиться и уставилась на площадь. Я посмотрел туда же, и мне стало ясно, что надо срочно что-то делать. Люди все еще выглядели испуганными, но на лицах некоторых я увидел зародившееся сомнение. Мои спутники, облепленные с ног до головы соломой, не походили не только на богов, их даже за приличных людей никто бы не принял. К тому же, приземлившись, Крис сказал такое, что ни один порядочный человек не позволит себе произнести в присутствии женщин и детей. Все это, в совокупности с моим растерянным лицом, должно было с минуты на минуту открыть глаза доверчивым крестьянам. Я лихорадочно пытался придумать, как выкрутиться из этой передряги, но в голове вместо спасительной гениальной идеи вдруг возникла четкая картина того, как нас сейчас будут бить. Видение было таким реальным, что я так и застыл с открытым ртом. Положение спас Крис.
Поднявшись и окинув быстрым взглядом толпу, он моментально оценил ситуа-цию и, дернув Вив за рукав, повалился передо мной на колени. Вивьен, не удержавшись, невольно последовала его примеру, и мой напарник, стукнув лбом об усеянную соломой землю, закричал:
- Как же так, о, повелитель? Ты обещал прийти к нам в первую очередь! Чем эти люди заслужили твою милость? Они даже не знали, как тебя зовут! – при этих словах в голосе Криса появились ревнивые нотки. Толпа заволновалась. Им не понравились претензии моего напарника. Я видел, как крестьяне в первом ряду бросали на Криса хмурые взгляды, но он, не обращая на это внимания, продолжал:
- Мы спешили, господин, мы даже подвергли свою жизнь опасности, - он выразительным жестом указал на здоровенную дыру в куртке. – Пойдем с нами. Наши люди одарят тебя больше, чем эти невежи.
Ну, Крис добился своего. Толпа начала сначала глухо, а потом все громче и громче ворчать. Из общего недовольного гула выделялись отдельные реплики, самые приличные из которых были вариациями на тему: «Пошел вон!», обращенные к Крису. Мужчины, все еще стоя на коленях, потянулись за дубинками, и я понял, что бить будут только Криса. Пора было вмешаться. Я поднял руку (сколько можно!), призывая к тишине, и примирительно сказал:
- Я обязательно пойду с вами, - отдельные женские вскрики, полные отчаяния, приглушенные рыдания и ясно услышанная мной фраза: «Ну, я до тебя доберусь!», сказанная решительного вида мужчиной. В подтверждение своих намерений, он показал Крису здоровенный кулак. Судя по всему, это был деревенский кузнец. Я содрогнулся. – Но эти люди заслужили великую милость, так что сначала я должен провести обряд у них. Они больше ваших достойны жить в счастье и довольстве.
Толпа разразилась ликующими крикам, а мой напарник пристыжено поник го-ловой, предварительно подмигнув мне. Деревенские мальчишки, радуясь победе своей партии, улюлюкали и корчили рожи Крису. Пока всеобщее ликование продолжалось, я под шумок повернулся к Вивьен.
- Ты сможешь усыплять по одному из них, пока я буду проводить обряд? А то, боюсь, они не поверят, - быстро шепнул я. Вив кивнула головой, сдерживая улыб-ку. Я снова повернулся к толпе.
- Дети мои, продолжим. Кстати, должен предупредить, это, в общем, опасно, - небрежно сказал я и, насладившись наступившей после этих слов тишиной, про-должал, - не удивляйтесь, если кто-нибудь вдруг заснет, упадет, как подкошенный, или там чувств лишится. Гарантировать могу только одно – те, с кем это случится, отмечены благословением богов. У них имущество увеличится не вдвое, а втрое.
Мои слова были выслушаны в полном молчании, и я воздел руки и снова понес какую-то торжественную чушь, одним глазом косясь на крестьян. В первые мину-ты они пытались осознать новую информацию, а потом я начал замечать, как то один, то другой из них начали насильственно зевать и потирать глаза. Изумив-шись, я еще повысил голос, и тут одна из женщин вдруг негромко вскрикнула и повалилась на землю, закатив глаза. Стоящий рядом с ней крестьянин, видимо, ее муж, попытался было поднять ее, но она не реагировала на его зов. По толпе про-бежала волна вздохов, люди бросали на лежащую без чувств женщину завистливые взгляды, а стоящий рядом с растерянным мужем старик прошамкал:
- Повезло тебе… Всегда был везунчиком, - и неожиданно ловко дернул женщину за волосы. Она не очнулась, зато очнулся от радостного транса муж  и отвесил старику такую оплеуху, что тот чуть не упал. Проделав это, муж обвел грозным взглядом всех соседей, а потом склонился над женой, как курица над цыпленком, оберегая от следующих попыток привести ее в чувство. Глаза его радостно блестели, а губы шевелились, видимо, подсчитывая будущие доходы. 
Я бросил вопросительный взгляд на Вивьен, и она украдкой отрицательно пока-чала головой и пожала плечами. Я продолжал, и уже через пять минут еще одна деревенская дама потеряла сознание. Чем дальше шел обряд, тем чаще раздавались негромкие вскрикивания, и скоро почти все женщины и девочки лежали, раскинувшись, среди табуреток и сковородок, а их мужья и отцы, блестя глазами, старались незаметно погладить их по голове. «Повезло женщинам в этой деревне, - думал я, завывая, - им теперь до осени обеспечена райская жизнь». В общий хор вздохов и всхлипываний, повисший над площадью, вдруг вплелась какая-то новая нота, и, повернув голову, я увидел, что одна из женщин лежит головой на коленях у мужа, и тот, с отчаянием в глазах, тихонько поет ей колыбельную. Спев очередной куплет, он наклонялся к жене, заглядывал ей глаза и, когда она отрицательно мотала головой, решительно продолжал убаюкивать ее. На лбу его уже выступил пот, но он не сдавался. Лицо женщины с плотно зажмуренными глазами, было напряжено в бесплодных попытках заснуть. Она, наверное, очень старалась, но, увы, сон не шел, и бедный муж мрачнел все больше, стоически продолжая попытки усыпить ее под иронически-сочувственными взглядами соседей. Я наслаждался этой картиной, пытаясь не выдать своих эмоций, но тут на другом конце площади вдруг послышался глухой звук удара, а затем шум падения. Повернувшись, я увидел, что на земле лежит молоденькая девушка, а над ней, сжимая в руках дубинку, стоит парень. По его лицу бродила торжествующая улыбка, а рядом с головой девушки расплывалось алое пятно. На мгновение толпа замерла, и я, метнув взгляд на мужчину, пытавшегося усыпить свою жену, с ужасом заметил, что в его глазах появился безумный блеск, а рука потянулась за дубинкой. Я бросил отчаянный взгляд на Вивьен, и она сразу же негромко запела и заводила руками. Женщина, даже не подозревавшая о нависшей над ней опасности, вдруг зевнула, потом улыбнулась и неожиданно захрапела могучим басом, перекрыв все остальные звуки. Ее муж бросил дубину, и на его лице появилось выражение такого счастья, что я чуть не прослезился. Вивьен не прекращала пение, и вскоре все женщины спали, как убитые, а их мужья с гордостью посматривали на них, а некоторые подкладывали женам подушки и заботливо прикрывали их одеялами. На площади воцарилась атмосфера взаимной доброжелательности, жители, почти перестав обращать на меня внимание, обменивались впечатлениями вроде: «А моя-то все-таки не под-вела…». Я решил, что хватит с них, да и с нас тоже. Прокричав какую-то совершенно непонятную фразу особенно громким голосом, я опустил руки и, отдуваясь, сказал:
- Ну, вроде бы все.
Площадь представляла собой поразительное зрелище. Среди повозок и телег было раскидано самое разнообразное домашнее имущество, бродили куры, стояли  коровы и лошади. Я поискал глазами давешнюю упрямую свинью и с трудом сглотнул: свинья тоже спала, а ее хмурый хозяин бережно обмахивал ее полой ру-башки, отгоняя мух. И по всей площади лежали женщины. Большинство из них были уже аккуратно прикрыты, рядом с каждой стоял на страже супруг, оберегая драгоценный сон. Как только я произнес последнюю фразу, несколько богато оде-тых крестьян, в которых легко можно было узнать купцов, передоверили наблю-дение за своими женщинами членам семей, а сами, оглядываясь, отошли в сторон-ку и, судя по всему, занялись подсчетами. Через пять минут со стороны их группки послышались возбужденные возгласы, и я сумел услышать: «У меня-то и жена, и золовка уснули! Вот и считай…». На меня и моих спутников совершенно перестали обращать внимание. Я переглянулся с Крисом. Пора было выбираться отсюда.
Мой напарник, так и не поднявшийся с колен, опять стукнул лбом в землю и провозгласил жалобно:
- Но теперь-то ты пойдешь с нами, господин? Наши люди уже заждались тебя!
Восклицание Криса привлекло внимание крестьян. Группа купцов прервала переговоры и уставилась на нас, остальные последовали их примеру. Я широко улыбнулся всем собравшимся.
- Довольны ли вы, дети мои? – вопросил я. Люди зашептались, а потом один из богатых крестьян, подталкиваемый остальными, шагнул ко мне и, запинаясь, спросил:
- Так когда ждать-то утроения нам? В смысле имущества?
Я нахмурился.
- Сказано же было – осенью. Вот соберете удвоенный урожай – все остальное утроится.
Морщины на многих лицах разгладились, но купец, пошептавшись с товарищами, опять заговорил:
- Нам бы расписочку… Так мол и так, бог Сет обязуется…
Меня чуть удар не хватил. Я молча хватал воздух ртом, уставившись на упрямое лицо купца, когда рядом раздался возмущенный голос Криса.
- Вот видишь, господин! Они недостойны твоих даров! Сделай так, чтобы все женщины проснулись, хватит с них и удвоения!
После слов Криса на лицах мужчин появился страх, многие бросились к спящим, но я успокоил всех.
- Ты ошибаешься. Эти люди – добрые. Они даже дадут вам на дорогу припасов, чтобы вы могли добраться до вашей деревни. Мне-то они ни к чему, я могу и по воздуху…
Угроза лишиться утроения имущества так подействовала на крестьян, что уже через минуту сумки моих спутников были набиты припасами до отказа. Я подоз-реваю, что эта оперативность имела под собой цель как можно быстрее избавиться от нас. То с одной, то с другой стороны я ловил осторожные подозрительные взгляды, в которых ясно читалось: «А кто его знает, этого бога? Вот возьмет сейчас и отменит все…». Поэтому, когда я на прощанье посоветовал мужчинам перенести своих благодетельниц в дома и обращаться с ними осторожно, а потом попрощался, по толпе пронесся вздох облегчения. Крис взвалил на плечо обе сумки, я помахал крестьянам рукой, и мы двинулись по главной улице к границе деревни. Дойдя до последнего дома, я обернулся и увидел, как крестьяне бережно волокут спящих женщин в дома, и до меня долетел последний крик: «Вот я-то двух лошадей привел! Вот и посчитай…». Я посмотрел на стоящих рядом Криса и Вив, мы одновременно пожали плечами и, отвернувшись, двинулись к чернеющему впереди лесу.

Глава 12.
До леса было довольно далеко, уже вечерело, и мы торопились. К тому же хоте-лось уйти подальше от деревни. Конечно, нас отпустили, но кто может знать после всего случившегося, что придет в голову этим людям? Не разговаривая и не сбавляя быстрого темпа, мы шли около получаса, постоянно оглядываясь и проверяя, нет ли за нами погони. Когда деревня скрылась из виду, Крис, озабоченно нахмурившись, спросил:
- Слушай, Вивьен, а как эти женщины очнутся?
Мне как-то не приходило в голову волноваться по поводу каких-то крестьянок, но все же было интересно, как действуют сонные чары. Вивьен успокоительно махнула рукой.
- Проспят до утра и все. Если чары не поддерживать, они сами пропадают через несколько часов. – Вив улыбнулась. – Но так нельзя с людьми поступать. Что осенью будет, когда ничего у них не удвоится? – она старалась говорить серьезно, но, не удержавшись, рассмеялась. Крис вторил ей, и я, вспомнив собранные на площади пожитки, и особенно, свинью, захохотал вместе с ними. Мой напарник в перерывах между приступами смеха, придушенно говорил:
- «Бог Сетиус»! «Приносите все мне»… А помнишь, как он говорил: «Дети мои»?! Нет, я не могу! – и с Крисом случился прямо припадок смеха. Я не выдержал и, стараясь не улыбнуться, сварливо сказал:
- А сам-то! Шишку не набил, головой стуча? Хотя, что тебе сделается! – Крис, задохнувшись, даже остановился на секунду, возмущенно глядя на меня, но тут Вив, которая очень старалась не засмеяться, чтобы не обидеть Криса, не выдержала и снова расхохоталась. Я показал Крису язык, он снова задышал и поднес к моему носу исцарапанный кулак.
- Смеемся много, - неожиданно становясь серьезной, сказала Вив, - значит, плакать будем.
Крис при этих словах утих, да и я задумался. Несколько минут прошли в молча-нии, которое, наконец, нарушил я.
- Я вот одного не понимаю, - начал я, пытаясь не выглядеть совсем глупо, - что такое этот Кел? Ну, лошадь говорящая, на которой я прискакал.
Сцена в деревне на какое-то время заставила меня забыть о моем новом приятеле. Вспомнил я его, поразившись тому, что мы снова все вместе, словно бы и не прощались навсегда сегодня утром.
- Кел? Это он так себя называл?  – с интересом спросила Вив. Я кивнул.
- Тогда это келпи, - не задумываясь, ответила Вивьен. – Это существо, которое может обернуться лошадью. Обычно они вредные, но ты ему, наверное, понравил-ся.
Глаза Криса зажглись.
- А он что, в человека превращался? – жадно спросил он, и я вспомнил, что они ничего не знают о моих приключениях. Пока я рассказывал, Крис смотрел мне прямо в рот, а Вивьен при описании нашего бегства от собак даже испугалась и взяла меня за рукав. Конечно, я не стал рассказывать ни о сне, ни о своих мыслях… вообще, старался обойти стороной любое упоминание о нашем прощании. Наверное, это не очень получилось, потому что, когда я закончил, Крис выглядел немного смущенным, и было видно, что даже говорящая лошадь не очень занимает его. Вивьен тоже задумалась, так что на нашу компанию опустилось тяжелое молчание. Судя по всему, думали мы об одном и том же. Вивьен на ходу сорвала травинку и вертела ее в пальцах. Лицо ее все больше мрачнело, а мы с Крисом кидали на нее быстрые взгляды, избегая смотреть друг на друга. Наконец, Крис не выдержал.
- Чего ты? – спросил он так резко, что Вив даже слегка вздрогнула.
- Я думаю о том, что Сет встретил келпи удивительно вовремя, - медленно про-изнесла она. - И собаки тоже очень кстати подвернулись. Прямо как будто кто-то постарался даже время рассчитать. Ведь мы же с тобой в деревне не стали бы за-держиваться.
Стоило Вив заговорить об этом, как я понял, что подобные мысли приходили и мне, только обстановка не благоприятствовала размышлениям. К тому же, даже если кто-то и подстроил все это (хотя кто мог такое подстроить?), мне он сыграл явно на руку. Крис с сомнением покачал головой.
- Ты думаешь? – протянул он, а потом привел единственный аргумент против. – Но меча-то у нас нет. Да и вообще, не очень я верю в этого черного.
Раньше (я это знал точно) мой напарник вообще не верил ни во что, кроме себя. Что-то менялось в нас… Но в тот момент мне было не до этого. Мне хотелось знать, что мы будем делать дальше, и в тоже время спрашивать об этом я не хотел. Зачем наводить людей на ненужные размышления? К тому же, разговаривая, мы незаметно почти дошли до леса. Вечерело, темнели деревья впереди, вокруг была тишина, и я вдруг почувствовал усталость. Не хотелось ничего обсуждать, не хотелось принимать решения, а хотелось посидеть у костра, а потом заснуть, закутавшись в куртку, зная, что Вив рядом.

Сгущающаяся темнота подействовала не только на меня. Крис прибавил шаг, и скоро мы вошли в лес, а уже через десять минут вышли на уютную поляну. Еще через полчаса посреди нее весело горел костер, а мы сидели вокруг и сосредото-ченно поглощали припасы, вернее, дань, собранную в деревне. Пока мы шли, я не чувствовал голода, но стоило мне увидеть, как Крис достает из сумки хлеб и сыр, как под ложечкой засосало, и я сглотнул слюну. Глаза моих спутников тоже заблестели при виде еды, и мы, не сговариваясь, все разговоры отложили на потом. Да у нас и не получилось бы разговаривать, потому что рты были заняты так, что мы способны были только переглядываться поверх костра. Со стороны зрелище было, наверное, забавным, но нам было наплевать.
Когда первый голод был утолен, все заметно расслабились, а я даже прилег около костра. Крис сидел в своей обычной позе, поджав колени и глядя на огонь. Вивьен спросила, будем ли мы еще есть, и после отрицательного ответа принялась убирать остатки еды в сумку. Покончив с этим, она тоже уселась поближе к огню и задумчиво смотрела, как вспыхивают, сгорая, тоненькие ветки. Я некоторое время наблюдал за ней, поэтому не заметил, как Крис тихонько бросил в костер прошло-годнюю шишку. Очнулся я от громкого треска, и чуть не подскочил на месте, когда шишка, сгорая, начала разбрасывать во все стороны яркие искры. Крис улыбался, глядя на меня через огонь, а Вив смотрела во все глаза на искры.
- Красиво, да? – негромко спросила она. – Когда я вот так сижу, мне кажется, что время остановилось, и так будет всегда.
Крис пошарил вокруг себя, и следующая шишка загорелась сказочным огнем. Вив не отводила глаз от маленького фейерверка, а мы с напарником смотрели на нее. Она улыбалась, как ребенок, которому дали красивую игрушку, и у меня за-щемило сердце. Я быстро взглянул на Криса и увидел в его глазах, устремленных на Вив, отражение своих мыслей. И сразу пропало все очарование ночи и тишины, пропал покой, а в голове заныла мысль: «Хоть бы с тобой что-нибудь случилось, напарник… Чтобы не было тебя больше…».
- Мы, когда маленькие были, часто убегали в лес у замка. Тоже костер разводили и страшные истории по очереди рассказывали… - мечтательно сказала Вив. Я по-смотрел на нее. «Когда маленькие были…». Сейчас она выглядела лет на четырнадцать, не больше.
- А кто «мы»? – спросил Крис мягко.
- Мы с братьями. У меня двоюродных братьев куча. Правда, они все старше меня. Гавейну, вот, уже восемнадцать… А еще нам няня сказки рассказывала. Она умерла уже… - Вив загрустила, но потом встрепенулась. – А вам сказки рассказы-вали?
Крис улыбнулся.
- Конечно. У всех няни были, - тут он ошибся, у меня не было. У меня была только мать, и она сказок мне не рассказывала. – Наша столько сказок знала – мне сейчас кажется, что она ни одной не повторила, все время новые. В основном про разбойников, как они в лесах живут… Одного звали как-то странно, Гут, что ли, - Крис наморщил лоб, пытаясь вспомнить имя разбойника, не вспомнил и счастливо улыбнулся. – Мы с братом потом в него играли. Брат однажды на дерево залез – засаду на меня устроил, а слезть не смог и ревел на всю округу, даже в замке было слышно. Отец его тогда выпорол. Сказал, не можешь слезть – не залезай, а если залез – падай, но не реви. Я на всю жизнь запомнил.
- А где твой замок? – широко раскрыв глаза, спросила Вив, и Крис сразу же опомнился. Мальчишеское выражение исчезло с его лица, глаза перестали бле-стеть, и он словно сразу стал старше.
- В Бретани, да, Крис? - как бы невзначай спросил я. Крис кивнул, не поднимая глаз. Я знал, почему он не хочет говорить о своих родных, и именно поэтому хотел о них поговорить. Вивьен мне помогла, сама того не зная.
- А почему ты уехал? Что-то случилось? – спросила она, не обращая внимания на замешательство Криса. Он, не отвечая, ворошил веткой костер.
- Понимаешь, его брат приревновал к нему жену, - ляпнул я, предварительно придав лицу невинное выражение. Крис бросил на меня угрюмый взгляд, но промолчал. Вивьен сразу же перестала спрашивать и испытующе уставилась на Криса, словно хотела прочитать его мысли. Я мстительно продолжил. – Крис же не виноват, что она в него влюбилась.
Я постарался сказать это как можно более просто, но Вивьен сразу закусила губу, а Крис потерял терпение.
- Ладно, хватит, - почти грубо сказал он. – Надо думать, что будем делать даль-ше.
Вивьен, избегая смотреть на Криса, сказала:
- Мне кажется, что нам надо к Артуру идти. По крайней мере, мне-то точно. Я же не могу стать наемником, - она попыталась улыбнуться, но получилось не очень. – А мой брат, Гавейн, давно уже собирался туда сбежать. Может и сбежит.
Прозвучала последняя фраза невесело. Мне-то было все равно, куда идти, меня никто нигде не ждал. Но Вивьен не могла вести такую жизнь.
- Знаешь, если что – у меня в Бретани есть друзья, то есть, были, - неуверенно сказал Крис. – Так что мы могли бы все вместе туда отправиться. А насчет Артура… Не думаю, что мы там будем в безопасности. Твой дядя может с ним помириться, приедет туда… - Крис не закончил, но мысль и так была ясна.
«Ничего себе он размахнулся, - ошеломленно думал я. – Он готов даже на конти-нент вернуться. А если он с братом помирится – все. Куда мне до него тогда». Эти мысли промелькнули у меня в голове с быстротой молнии и привели меня в крайне мрачное настроение.
- До побережья еще добраться надо, - буркнул я. Крис поспешно согласился со мной.
- Ну, если ты вообще не против такого плана, - обратился он к Вив, - тогда ре-шим все на месте. Может быть, мы и так на армию Артура наткнемся. Он ведь тоже воевать собирается. – Крис говорил все это очень быстро, стараясь скрыть беспокойство и смущение, но уши у него предательски горели. Вив пыталась сделать вид, что она раздумывает, но я видел, как она обрадовалась предложению Криса. Ладно, до побережья дорога длинная, и мы еще не там.

После столь неожиданного поворота беседа как-то сама собой прекратилась. Я тщетно пытался придумать какой-нибудь иной план действий, который мог бы помешать Крису вернуться на континент. Вивьен была погружена в счастливые мечты (она пыталась придать лицу задумчивое выражение, но я-то видел, что она чуть не светится от счастья. Ну, как же, наш герой так явно проявил свое располо-жение к ней!). А Крис, наверное, по тем же причинам, даже отсел от костра. Не хотел, видимо, чтобы мы заметили его пылающие уши.
Так, в полном молчании, мы просидели около часа. Поглядывая на своих спут-ников, я видел, что они, по крайней мере, ложиться спать не собираются, да и у меня усталость как рукой сняло после заявления напарника. Я ломал себе голову в поисках выхода, но видел только один – куда-нибудь спровадить Криса. Но как это сделать, я не представлял, поэтому мрачнел все больше. Единственное, что я знал твердо – ни в коем случае нельзя показывать свое отношение к напарнику. Если он поймет, что я его враг, он в тот же момент начнет действовать против меня, и Вив, конечно, будет на его стороне. Но если я останусь его другом… Тут было о чем подумать.
И я сидел и думал, так что, когда Вивьен вдруг взвизгнула и вскочила на ноги, от неожиданности чуть не свалился в костер. Когда до меня через секунду дошел смысл ее крика, я моментально последовал ее примеру и в следующее мгновение уже был рядом с ней на другой стороне костра.
- Волк! Там волк! – снова испуганно закричала Вив, показывая дрожащей рукой за пределы освещенного круга. Я выхватил меч, Крис выдернул из костра здоро-венный пылающий сук, и мы попытались разглядеть зверя. Огонь мешал нам, де-лая темноту леса совершенно непроницаемой для глаз, но недалеко я услышал хруст веток и слабое повизгивание. Удивившись этому, я повернулся к Крису. Он, сжимая горящую ветку, смотрел не через костер, а по сторонам.
- Волки на людей поодиночке не охотятся, - поймав мой взгляд, пояснил он. – И вообще, это должны быть очень голодные волки, раз решились пойти на огонь.
Он еще с минуту оглядывался, а потом опустил руку с веткой и расслабился.
- Если тут и есть какой-нибудь зверь, то он один, - уже спокойно сказал мой напарник. – Вив, а ты уверена, что это был волк?
Вивьен выглядела испуганной и смущенной одновременно.
- Кажется, да… - она виновато отвела глаза и сразу же вскрикнула. – Смотрите!
Мы с Крисом одновременно повернулись туда, куда она показывала. На самом краю освещенного пространства появились чьи-то горящие глаза и пристально уставились на нас. Я непроизвольно покрепче сжал рукоять меча и хотел уже шаг-нуть к зверю, как вдруг Крис, тоже не сводивший глаз с пришельца, тихонько за-смеялся.
- Это не волк, - негромко сказал он. – Точнее, если это и волк, то очень низень-кий.
Я пригляделся и понял, что глаза действительно были что-то уж слишком низко от земли для волка. Мы стояли, не шевелясь, и через пару минут из темноты осто-рожно вышел и встал рядом с нашим костром совсем маленький волчонок. На вид ему было месяца три, не больше, и, судя по всему, он еще не научился бояться людей. Огонь привлек его внимание, но как ни странно, он его не испугался и не пытался атаковать или обнюхать. Мне даже показалось, что он не в первый раз видит костер, но я тут же отбросил эту мысль. Ручных волков у крестьян быть не могло, а Крис говорил, что поблизости нет ни одного замка.
- Не двигайтесь, - прошептал Крис, но это предупреждение было излишним. Волчонок был такой маленький и такой… ну, симпатичный, что ли. К тому же он смотрел на нас с доверием, которое мне показалось удивительным. Постояв не-много, он двинулся к нам, спотыкаясь на ходу, и, подойдя, занялся тщательным исследование наших ног. Кажется, результат был удовлетворительный, и Вив, не выдержав, рискнула слегка наклониться к волчонку. Тот внимательно глянул в ее лицо, но не испугался, и уже через минуту Вивьен сидела на корточках и, что-то восторженно лепеча, гладила его по голове. Это не вызывало у него никаких про-тестов, поэтому мы с Крисом тоже присели и принялись рассматривать зверя.
- Странный какой-то волк, - сказал мне Крис через минуту. Я посмотрел на него через склоненную голову Вив, которая продолжала доказывать волчонку, что он очень хороший и красивый. Он не протестовал, облизывая ее пальцы.
- Действительно, странный, - согласился я. – Может быть, он просто людей еще не видел?
- Может быть, - с сомнением в голосе произнес мой напарник и, не выдержав очередной тирады Вивьен о достоинствах детеныша, улыбнулся. – Ну, ладно, будем надеяться, что его родители не навестят нас ночью, чтобы его забрать. При-дется подежурить.
Это была разумная мысль, и я уже открыл рот, чтобы предложить им уклады-ваться, но Крис опять меня опередил.
- Давай, я буду первым. У тебя сегодня был очень трудный день, - с едва уловимой насмешкой сказал он. Я нахмурился, и Крис, заметив это, дружески продолжил:
- Ты ложись, а я перед рассветом тебя разбужу.   
«Ну и черт с тобой, - подумал я. – Играйся в героя, мне-то что». Я пожал плечами и начал устраиваться спать. Вив, оторвавшись на минуту от волка, завернулась в куртку, протянутую ей Крисом, и тоже улеглась на другой стороне костра. Волчонок доковылял к ней и, потоптавшись, пристроился рядом.
Глаза мои слипались, но я, помня о преследующих меня кошмарах, не торопился засыпать. Пролежав минут пять, я услышал, как Вив спросила Криса:
- Как ты думаешь, он останется?
В ее голосе было столько надежды, что я улыбнулся сквозь дрему. Последнее, что я слышал, прежде чем уснуть, был ласковый голос Криса:
- С тобой – останется.

Ночь прошла тихо. Перед рассветом Крис разбудил меня и сам улегся спать. Я просидел у костра в тишине несколько часов, наблюдая, как просыпается лес, иногда подремывая, иногда прохаживаясь, чтобы размять ноги и прогнать сон. Крис и Вивьен спокойно спали, Вив, по-моему, вообще ни разу не пошевелилась. Волчонок, как только Крис устроился спать, сонно поднял голову, понаблюдал за ним, а потом, поднявшись на дрожащие лапы, начал прислушиваться. Крис шуршал, ворочаясь, и как я ни напрягал слух, никаких посторонних звуков не было слышно. Однако, волчонок все же что-то слышал, потому что, постояв неподвижно, он вдруг взвизгнул и бросился прочь от костра. Я вскочил на ноги, вытаскивая меч, но, кроме удаляющегося топота волчонка, ничего не уловил. Я еще немного подождал, но кругом было все спокойно, поэтому я перестал волноваться и снова уселся на место. Вив наверняка расстроится, когда узнает, что волчонок сбежал, но разыскивать его в ночном лесу было глупо. 
Светало, темнота сменилась предрассветными сумерками, а я сидел спиной к погасшему костру, раздумывая над нашими приключениями и поеживаясь. У меня мелькала мысль снова развести костер, но для этого надо было вставать, раздувать угли (не будить же Вив по такому поводу), а мне было страшно лень сделать хоть одно движение. В конце концов, у меня от неподвижного сидения затекли ноги, и я решил, что в данном случае лень скорее вредит, поэтому поднялся и пошел к костру, рассчитывая хоть чуть-чуть согреться.
Я и согрелся, только немного не так, как мне бы хотелось. Подходя к выжженному кругу, я кинул мимолетный взгляд на Криса – и остолбенел. Да нет, с моим напарником как раз все было в порядке, но вот рядом с ним, уткнувшись носом ему в бок, лежал ребенок! Довольно милый, надо сказать, ребенок, лет двух от роду, с пепельными волосами, пухлый и совершенно реальный. Испарина, покрывшая мой лоб, сказала мне, что это зрелище вполне согрело меня в рекордно короткие сроки.
Не стану утомлять вас описанием того, как тщательно я вглядывался в это дитя, как щипал себя в наиболее чувствительных местах, и как все это привело только к одному – я понял, что ребенок – не галлюцинация. Я стоял посреди нашей стоян-ки, как дурак, и совершенно не знал, что же мне делать. Наиболее нормальным казалось разбудить всех остальных, включая и ребенка, но воспоминания о недавних опасностях не давали мне этого сделать: я очень боялся, что опять попал впросак, и что на самом деле этот ребенок – по меньшей мере какая-нибудь волшебница, скорее всего злая. Но, то ли за последнее время я попривык к волшебству, то ли стал фаталистом, я решил, что есть шанс, что ребенок окажется обыкновенным человеческим дитем.
Поэтому я осторожно потряс за плечо Вив, а, когда она открыла глаза, молча указал ей на наше пополнение. Криса я разбудить не решился. Вив тоже, видимо, не очень доверяла внешности, и выражение ее лица стало на редкость мрачным. Мы отошли в сторонку, посовещались и решили, что я возьму меч и встану прямо над ребенком, а она попробует, не будя Криса, быстро откатить его на безопасное расстояние.
Наш план удался как нельзя лучше, только я так волновался, что чуть не прикон-чил бедное дите, как только оно открыло глаза. К счастью, эти глаза оказались настолько детскими, без примесей разных там неестественных расцветок, что я удержал руку. Дите смотрело на меня несколько секунд широко открытыми глазами, а потом повернулось на спину, задрало ножки и заревело со страху. Вив немедленно бросилась к нему, перестав сжимать руку Криса, который сразу же проснулся и вскочил, еще ничего не понимая, но уже приняв защитную стойку.
Подхватив ребенка на руки, Вив принялась качать его, приговаривая при этом какие-то не существующие в нормальном языке слова и поглядывая на меня чрезвычайно неодобрительно. Крис разглядывал эту сцену, вытаращив глаза и чуть не открыв рот, но пытаться объяснить что-то под этот визг было нереально. К счастью, через несколько минут ребенок успокоился и перестал орать. Вив еще немного покачала его, пока я, повинуясь ее шипящему шепоту, устраивал для ребенка временное пристанище из наших разодранных курток. Потом мы уложили его в эту импровизированную колыбель и смогли немного расслабиться.
- Откуда взялся этот ребенок? – прошипел Крис, косясь на дите.
- Я не знаю, - ответил я. – Никаких детей тут не было. Я не спал и никуда не ухо-дил.
- А где волк? – вдруг спросила Вив, оглядываясь.
- Убежал ночью, - хмуро сообщил я, рассматривая ребенка. Он сидел на куртках и пытался засунуть ногу в рот. Получалось неплохо.
- Убежал? – разочарованно переспросила Вив. – А когда?
- Как только Крис уснул. Сначала долго прислушивался, а потом бросился в лес, и все.
- Наверное, родителей услышал, - предположил Крис. – Черт с ним, с волком. Ре-бенок откуда взялся?
Я пожал плечами, и мы втроем снова уставились на ребенка. Подозреваю, что каждый из нас втайне пытался найти в нем что-нибудь необычное. Но он вел себя совершенно естественно, так что после пяти минут пристального наблюдения мы почти одновременно облегченно вздохнули и перестали обращать на него внима-ние. 
- Ну, что будем делать? – преувеличенно бодро спросил я.
Вив молчала, а Крис, осмотревшись вокруг, пожал плечами.
- Надо идти дальше.
Я усмехнулся.
- Вместе с ним? – Я кивнул на дите.
Крис не обратил внимания на мою насмешку.
- Нам все равно пришлось бы зайти в какую-нибудь деревню. Заодно пристроим ребенка. – Он внимательно посмотрел на меня. – А ты что предлагаешь?
Я ничего не мог предложить. Его план был наиболее разумным, но мне не хоте-лось в этом признаваться. По-моему, он это понял, но заострять на этом внимание не стал.
- Ну, тогда пошли. Вив, ты сможешь его нести, он не слишком тяжелый? – Она кивнула, все так же настороженно поглядывая на нас. – Боюсь, что если кто-нибудь из нас возьмет его на руки, он опять разорется. Так что уж потерпи, ладно?

Недалеко от места нашей стоянки нашлась довольно нахоженная тропа, идущая в нужном направлении, и мы, посовещавшись, пошли по ней. Крис неплохо ориентировался по солнцу и теперь уверял нас, что мы идем в нужную сторону. Чем дальше мы шли, тем яснее становилось, что тропой часто пользуются. Поваленные деревья и крупные камни были заботливо убраны за ее пределы, и вскоре нам попались еле заметные следы колес, а лес вокруг становился все реже. В конце концов мы вышли на опушку. Перед нами лежало уже вспаханное поле, а на горизонте виднелась небольшая деревня. Наша тропа, превращаясь в дорогу, вела прямо к ней, огибая пашню. На полпути к деревне мы заметили какое-то полу развалившееся здание, издали похожее на постоялый двор. В деревне, судя по всему, происходило какое-то сборище, даже на этом расстоянии были слышны громкие крики, а из-за центральных домов поднимался густой клуб дыма. Идти туда всей компанией было очень опасно, поэтому мы решили осторожно подойти к заброшенному дому и, укрывшись в нем, попытаться разглядеть, что происходит в деревне. Ребенок, уснувший на руках Вивьен, проснулся во время нашей остановки, и теперь с любопытством оглядывался вокруг. Мне показалось, что для него эта местность вполне знакома.
Подойдя поближе к тому, что мы приняли за заброшенный трактир, я несколько встревожился. Здание действительно было когда-то постоялым двором, об этом говорило его расположение и постройки, но оно не было заброшенным. Его со-жгли, причем совсем недавно. Вокруг стоял запах гари, к которому примешивался какой-то другой, заставивший меня насторожиться еще больше. Дом сгорел не целиком, некоторые стены сохранились, но крыши не было, а по всему двору валялась уцелевшая от огня солома, которую обычно подкладывали в таких случаях под стены в качестве растопки. Пепелище произвело на нас тягостное зрелище, но пролило свет на происходящее в деревне.
- Видимо, на них напали, - начал я, невольно приглушая голос, - и деревенские пришли к ним на помощь, а теперь празднуют победу. Вполне возможно, что ребенок отсюда. Наверное, ему удалось убежать в лес, и он наткнулся на нас. – Я оглядел моих спутников, пытаясь понять, получилось ли у меня убедить их. Вивьен стояла с окаменевшим лицом, крепко прижимая к себе малыша. Когда я замолчал, она согласно кивнула головой. Крис задумчиво обводил взглядом остатки дома.
- Мы не можем идти в деревню все вместе. Кто-то один должен рискнуть, - сказал он.
Вив запротестовала.
- Ты не пойдешь один. Если все так, как мы думаем, они могут принять тебя за одного из нападавших. Мы пойдем вместе, скажем, что слышали ночью шум.
- Нам нельзя показываться втроем. Сюда могли добраться солдаты Лота, - очень серьезно сказал мой напарник. Я, подумав несколько секунд, предложил:
- Давай мы с Вив пойдем, - и, увидев, как Крис поднял брови, поторопился объ-яснить. – Мы скажем, что заночевали в лесу, и на нас напали, - я дотронулся до повязки на голове, которую не менял с тех пор, как мы выбрались из замка. – Меня ранили, но нам удалось отбиться. А потом к нам пришел ребенок. Раненого и женщину они не станут трогать.
- Хорошая мысль, - одобрила мой план Вивьен.
- А меня вы, значит, решили оставить здесь? – голос Криса звучал раздраженно.
«А на что ты мне нужен?» – злорадно подумал я, а вслух сказал:
- К тому же, если что-нибудь случится, ты останешься на свободе и сможешь нас выручить.
Крис бросил на меня угрюмый взгляд из-под нахмуренных бровей, но Вив решительно поддержала меня.
- Сет прав. Так будет лучше всего, - она улыбнулась Крису. – Мы постараемся вернуться побыстрей.