На реке Быстринке - Глава 2

               
Глава 1 -http://www.proza.ru/2016/08/22/276

                ГЛАВА 2

 Варвара вошла в сенник*, сдвинула развешенные для сушки берёзовые веники  ближе к снопикам  лечебных трав и заблажила во весь голос:
- Васятка, вставай, окаянный! Вставай,  кому я сказала?! Солнце уже к сараю  подбирается, а он всё дрыхнет! Опять  до третьих петухов с Тонькой   валандался?
  Она стянула с сына одеяло и жиганула по загорелым плечам скрученным в жгут   полотенцем.
 - Оженю паразита! Ей-ей, оженю  гулёну непутёвую!
 Василий сел на полатях, потряс курчавой головой и с хрустом потянулся.
- Не замай, матушка, я и сам скоро женюсь.
Варвара ахнула, бухнулась  на приступок и слёзно заголосила:
- Неужто на Тоньке?   На этой ледащей? Да она ж тебя голодом уморит, неумеха чёртова!  Да у них вся родова такая, что не приведи Господь! Голытьба голытьбой! У них у всех руки из задницы растут,  что у мужиков, что у баб!
 
- Я же не на всей родове Потехиных собираюсь жениться, а только на Тоне.   
 В его больших синих глазах, опушённых густыми и длинными ресницами,  заплескалась  улыбка,  а в глубине - бесконечная любовь и жалость к матери. Ну, вот чего, спрашивается, она так переживает за какую-то там родню Тони?  Да, это правда, что славу и её родня, и семья  её  нажили недобрую. Но причём здесь   Тоня?
   «Оженю!» Знает Василий, кого она себе в снохи выбрала! Как бы не так! Не те времена нонече, чтобы родители детями командовали! Сам женюсь! Вот управимся со страдой - на Покрова  сватов зашлём, а там и свадебку сладим. Как перейдёт Тоня   из   родовы  ледащих Потехиных в родову работящих и зажиточных Громовых, станет бабой уже нашей родовы.    А ежели  чего и не умеет она делать, так научится. Разве её вина, что родилась она в такой семье? Родителей не выбирают.

 Он вышел на крыльцо, обвёл взглядом подворье. Привязанный к новой телеге Воронок   степенно жевал   свежескошенную траву.     Вторая телега стояла под навесом, значит, Карька получил выходной и, стреноженный, пасётся на выгоне.  Отец уже  уехал на покос либо с Фёдором, либо с Иваном,  а на гребь Василий, дед и девки поедут на Воронке.
Девками у Громовых называли всех невесток, снох, дочерей и внучек.

    У входа в  стайку суетились куры. Гуси важно прошествовали к специально выпиленной для них дыре в крепком заборе и направились к пруду лакомиться ряской. Хорошая птица, эти гуси: летом корма совсем не требуют, питаются травой, а для полного росту им два-три месяца  хватает. Оставишь на зиму пару-тройку гусынь с гусаком к ним в придачу - к зиме получишь целый ларь нежнейшего мяса. 
 
 На нижней ступеньке высокого крыльца сидел семидесятипятилетний дед Тарас и вставлял в  дёсны граблей недостающие зубья. Василий присел рядом. Заметив внука, дед прищурил в доброй усмешке свои чуть поблёкшие от времени, но всё ещё зоркие и по-молодому лукавые глаза.
- Что, паря, досталось тебе от матери? 
 Василий почесал затылок, взъерошил свои густые курчавые волосы цвета крыла ворона, сокрушённо покачал головой.
 - Досталось, дед. И чем ей Тоня-то не по нраву?
- Ты, Васятка, на матерь-то шибко  не серчай, она ить только добра тебе желает. А Тонька…
    Дед пожевал губами, отставил в сторону починенные  грабли и  посмотрел в сторону соседней улицы, где жили Прилагины, а по-уличному Потехины.   

 - Время нонеча, конешне, друго  настало. Но ить в любые времена работать надобно, потому как трудом своим живёт человек и им же славится.  А кто из роду Прилагиных трудом аль ремеслом каким славен был? Никто. Прадед Тоньки, не тем будь помянут,  смолоду и до самого последнего своего часу только и знавал, что на балалайке играть да народ частушками потешать, за то и был прозван  Потехой. Дед её, мой годок, дальше пошёл. Он уже игре на гармонии обучился. Помню, придём на вечёрки, всё девки гужом перед ним скручиваются, а вот взамуж за него не кажна   согласна была.
   Глянулась ему Ефросинья, дочка Кузьмы Копылова, шибко глянулась! Глянулся ли он ёй, об том не ведаю,   брехать не стану. Но взамуж пошла она за Свирида-мельника, потому как он работный был, а не балаболка, не пустозвон с гармонией да с припевками.
 - Так, может, Ефросинью за мельника того силком отдали? За богатство?
  В голосе внука прозвучала насмешка.

 - Силком, говоришь? За богатство?
  Дед нахмурил седые брови, покачал головой.
- Нет, Василь, Сибирь-матушка – это тебе не Расея. Тут на волю никто ярма не набрасывал, и пойтить супротив её, то бишь воли той, даже думать   не моги! Конешне, бывало, что матерь с отцом противились выбору сына аль дочки, так те всё одно  по своему выбору женились и взамуж шли. Тебя тоже никто неволить не станет.
А про богатство ты, паря, зря так сказал. Оно ить только в сказках так бывает, что злато-серебро с неба падает да ишшо   ленивым иванам-дуракам прямо в руки, а их работные и умные братовья при своих антиресах остаются. Богатство, паря, из  мозолей зарождается  и на них же возрастает. Всё держится на трудовых руках, а не на балалаечных струнах…

  Дед Тарас опять взял в руки грабли, покрутил, оглядел их со всех сторон, будто проверил, ладна ли починка,  и продолжил:
 - А касаемо Тоньки ты, внучок, подумай. Крепенько подумай! Не рубаху нову выбираешь, а жену, то есть, супругу. Ить быть супругами – это быть в одной упряге,  вдвоём один воз везти да ишшо не в разны стороны тянуть его, а в одну. Подумай, паря, будет ли Тонька супругой тебе, поможет ли воз везти, аль тебе одному его тянуть достанется? Да тянуть-то не час-другой, а целу жизню.

  Он встал, отряхнулся от щепы, прислонил грабли к стене сеней  и завершил разговор:
- Ладно, хватит лясы точить. Иди умывайся, завтракай да на гребь налаживайся. Погодка ноне суха стоит,  только вот Илья-то не за горами. Управиться бы до его приходу, а не то сгноит он наше сенцо. 

   Вслед за дедом   поднялся и Василий. Он лёгкой пружинистой походкой направился в дальний угол подворья, где стоял крепкий сруб колодца, зачерпнул ведро воды и вылил её на себя. А из избы с полотенцем в руках к нему уже поспешала бабка Параскева.

- Васятка, что ты делаешь, дурья твоя башка! Вода-то, чай, студёна, далёко ль до хвори?
  Ах  ты, батюшки мои! Обтирайся скорее  да   за стол! Пока вы с дедом тут языками чесали,  завтрак-то совсем простыл.
 - Ничего, бабушка, мы и холодный съедим.
 Растирая на ходу крепкое загорелое тело, парень направился к дому.

    Бабка  Параскева семенила рядом и сетовала на то, что её любимый внук хоть и вымахал  с версту коломенскую, а ума-разума не добыл. Видать, всё то,  что ему  было Богом отпущено,   в рост ушло, на ум даже крохи не осталось.    Весь в деда! Два метра красоты и ничего боле! Ишь, чего удумал-то? Это чтоб опосля  сна да  лёдяной водой  себя ополаскивать!
  И вдруг она резко сменила и тему, и тон:
- Давай, поспешай, внучек! Сённи-то денёк добрый выдастся, дождя не будет - трава шибко росна. А ить скоро занепогодит – мочи нет, как мои ноги ноют, всю ноченьку места  им найти не можно было. Надо успеть убрать сено.
 

  В избе пахло свежеиспечённым хлебом и пирогами. Наскоро позавтракав, Василий  пошёл запрягать Воронка. Дед Тарас степенно вкушал чай и ожидал, когда сноха будет готова к выезду.
   На широкой скамье у окна стояла собранная на покос сумка с обедом, а Варвара в который уж раз суетно пересматривала её содержимое.  Вроде, ничего не забыла. Вроде, всё. Ой, а квас-то, квас! Она метнулась к двери, чтобы достать из погреба-ледника жбан с этим необходимым в жаркий июльский день напитком, но была остановлена свекровью:
- Квас в сенях, я его уже приготовила.
- Ну, тогда всё. Ты, мама, тут за Жданкой досматривай, она вчерась ногу повредила, так я её на задах привязала. Пущай денёк-другой дома попасётся.
  И озабоченно добавила:
- Только бы Звездочка свою матерь не надыбала да сосать не пристроилась

  Щеки её   рдели нездоровым румянцем, глаза лихорадочно блестели, а на лбу выступили капельки пота. Бабка Параскева  внимательно посмотрела на сноху, подошла к ней, прикоснулась рукой ко лбу. 
-  Неча тебе, девка-мать, на покосе  делать, там и без тебя управятся. К дохтуру тебе надо, а не на луга.   Просквозило, чай, вчерась тебя,   вся горишь. Сейчас я   отвар сготовлю.
  Варвара отмахнулась.
- Да пустое! Просто малость притомилась, само пройдёт. Какой доктор?
 Но свекровь была непреклонна.
- Вот то-то и оно, что до дохтура у нас, как до  бога…  Прости меня, Господи, что всуе тебя помянула! – она перекрестилась и прикрикнула на Варвару:
- Ложись  под одеяло! Живо!  И не перечь! Я сейчас за травками в сенник схожу. Дед, пошли, поможешь мне лестницу приставить.
    Они вышла из избы.

- Она  часом  на покосе в воду не окуналась? – спросила бабка Параскева.
 Дед Тарас пожал плечами.
- Так они третьего дня пополудни все в воде чуток побултыхались, когда Добрынинскую падь гребли,  которая аккурат у самой Быстринки.  Жарко же было.
-«Жарко же было», - передразнила его бабка Параскева. –   Вода-то в Быстринке не теплее нашей колодезной! Нельзя Варваре застужаться, по-женски у ёй нелады. Сейчас-то она, кажись,  только простуду подхватила, но вот  почки ейные мне не нравятся. Под глазами мешки…
 Дед Тарас виновато посмотрел на неё -  не доглядел,  старый пень, дозволил хворобе сноху на покосе подкараулить, будь оно неладно, это бултыханье в Быстринке!
- Может, фершала привезть? Так   я Карьку запрягу и мигом его примчу, а  Васятка пущай на гребь один с девками едет. Илья с сынами последнюю деляну выкосит, к ним переедут и зачнут   зарод метать.
 
- Не надо фершала, - отмахнулась бабка Параскева. – Я все Варварины болячки знаю,  как свои,   не раз их врачевала. Ежели бы ране прознать про ваше  купанье, я бы в тот же день    попоила бы её отваром брусничника, ноготками распаренными подышать заставила  да ими же и горло пополоскать, глядишь, легчей бы  ёй было. То ладно, что хоть сегодня заприметила, что девке худо.
  И крикнула внуку:
- Васятка! Заскочь в избу за тормозком, мать сённи дома останется.
  Дед Тарас поправил свежую траву на телеге, умостился на передке и взял в руки вожжи.
- Но!
 Воронок вынес телегу за ворота.
-Тпру!
Воронок остановился, поджидая следующей команды.
Василий  закрыл ворота и легко бросил своё гибкое тело на телегу.
- Но!
 Бабка Параскева осенила их всех: старика, внука, Воронка и телегу – троекратным крестным знамением.
 - Ужо поезжайте с Богом!

---------
*Сенник - пристрой к сеновалу, небольшой сарайчик.

 ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ ...http://www.proza.ru/2016/08/23/1981