Глупый птенец

Глупый птенец - он чувствует крепость крыла, и мир, искусно сплетённый родителями из тонких ивовых прутиков, кажется тесным. Он смотрит вдаль и задаётся одним единственным вопросом: «Что там спрятано за этим густым непроницаемым туманом?»  Туман рассеется, но он не намерен ждать, он больше не верит в сказки взрослых, они пропитаны ложью и ужасом. Взрослые вечно чего – то боятся. «Глядите!» - кричит он, стоя на самом краешке гнезда. «Сейчас я шагну вперёд и полечу!»  Он расправляет крылья и падает вниз. Земля стремительно несётся навстречу. Птенец не боится, он пуст и самонадеян, в его лексиконе нет слова «страх», он полон решимости и вдохновения. Несколько секунд падения не учащают биение его сердца. Хлоп. И мир, до селе казавшийся постоянным, пускается в какую – то странную необъяснимую круговерть. Встать на ноги и взмахнуть крыльями, недавно это казалось легко и просто, но невидимые потуги под названием боль, диктуют свои суровые правила. Он смотрит вверх и плачет. Облака словно белоснежные завитушки, молчат и грациозно скользят по синему бархату неба. Он видит пейзаж, который наполняет его жалкое существо немыми и совершенно незнакомыми ощущениями. «Что это такое?» - спрашивает он себя, глядя на длинные и невероятно тонкие стебли трав, мирно покачивающиеся под напором слабого воздушного потока. «Что это за круглые прозрачные катышки, свисают с листьев и, отрываясь, падают вниз?» Очередная попытка подняться, опять не увенчалась успехом.  Но глупый птенец не сдаётся, он не в силах смириться с тем, чего нет, чего никогда не существовало в его скудном детском мировоззрении. Он поднимается и падает. Падает и поднимается. Силы иссекают, крылья становятся неподъёмно тяжёлыми, он ложит голову на землю и  закрывает глаза. До боли знакомые голоса врываются в ёго ушные раковины и щекотят барабанные перепонки.  Убитые горем родители ошалело мечутся между лесных зарослей и кричат его имя. Он хочет ответить и не может. Крылья свистят так близко, что, кажется ещё чуть-чуть, и они коснутся его тельца. Чуда не происходит. Ночь опускается на тихо шелестящие кроны деревьев. Тысячи сверчков расчехляют музыкальные инструменты и, настроившись на нужную ноту, сливаются в один душещипательный фальцет, наполняя тишину леса чудеснейшим колоритом ночной музыки. Сотни крылатых теноров, укрывшись в прохладе листвы и выкатив грудь колесом, демонстрируют невероятные способности своих голосовых связок. 
 Ночь закончилась. Между сонных и мокрых ветвей просочились первые утренние лучи солнца.  Птенец открыл глаза и встрепенулся. Он уже не тот бесшабашный зазнайка, каким был вчера. Где – то совсем рядом раздался хруст переломленной палки.  Сердце ёкнуло и скатилось в пятки. Хруст повторился и усилился, послышалось грозное не сулящее добра сопение. Тело птенца затрепетало и затряслось, словно тонкий осиновый лист готовый покориться и оторваться от ветки, если так будет угодно ему: осеннему, северному ветру. И он оторвался. Он вскочил на ноги и побежал. О, юность -  время открытий и экспериментов. Время, которое лечит быстрее и эффективнее любого знахаря и врача. Он больше не чувствует боли и усталости, его тело лёгкое и послушное. Он запинается, падает, катится кубарем, поднимается, пытается взлететь, и снова падает.  Он бежит. Бежит без оглядки, бежит очертя голову, на пределе сил и возможностей, имеющихся в его маленьком тщедушном тельце. Страх, управляющий его разумом, подобен злому беспощадному наезднику, упоённому  жаждой первенства и азарта, беспощадно вонзающего под рёбра своему скакуну длинное безжалостное остриё шпор. Свет притупляется и меркнет. На пути отчаянного беглеца, встаёт чёрная молчаливая скала. «Мама. Где ты, Мама?» - слышится из полуоткрытого клювика. Он набрался храбрости и поднял голову. Картина не изменилась. Огромная чёрная скала, кишащая тысячами невиданных доселе существ, предстала в поле зрении его маленьких бусинок глаз. Он подошёл ближе и присмотрелся внимательнее. Он - глупый птенец, он не может поступить иначе. Страх сменился любопытством и остался где – то там, далеко - далеко, на самых задворках  души. Странные существа копошились и карабкались вверх. Они вели себя дерзко и агрессивно, они совершенно не церемонились друг с другом, они шли по спинам впереди идущих и сбрасывали их вниз. Кто – то тащил груз, габариты которого чудовищно превышали размер его собственного тела. Птенец перешёл на другую сторону скалы и увидел тот же самый сюжет. Он задержал дыхание и прислушался.
- Что ты там возишься?
- Мой друг умирает. Помогите.
- Пошевеливайся.  До заката огненного гиганта осталось слишком мало времени.
- А  это что ещё за чудище? Атакуй, ребята!
Тысячи всевозможных крошек и песчинок полетели в сторону изумлённого птенца. Он отскочил назад и протер глаза кончиками крыльев. «Какие неблагодарные дикари» - подумал птенец и, грациозно обернувшись, побрёл навстречу неизвестности. Он шёл долго, путаясь в зарослях, вздрагивая от любого еле слышимого звука. Он шёл и думал. Думал о многом с горечью в душе, со слезами на глазах, и с одним единственным желанием. Желанием уснуть и проснуться рядом с родителями. Он поднимал голову к небесам и молил их о помощи, но небеса молчали, а лес отзывался чуждыми наполненными безразличия голосами. Два дня в его желудке не было ни крошки еды, его тело опять становилось тяжёлым и неуправляемым.
 -Эй, малыш, - послышался тихий хрипловатый голос.
Птенец одёрнулся и замер.
-Подойди, не бойся. Я не причиню тебе зла.
Он повернул голову в сторону звука и увидел огромную птицу, лежащую на боку и смотрящую на него большими чёрными глазами. Перья на её животе были мокрыми и взъерошенными. Вся трава по - близости была примята и усыпана красными кругляшками. Она лежала неподвижно и жадно втягивала воздух своими продолговатыми ноздрями, смешно посаженными на сплющенном  весьма продолговатом клюве.
-Что с Вами? – чуть слышно пролепетал он.
- Меня ранили, - жалобно протянула птица. – Я умираю. А ты? Что ты делаешь здесь один и в столь поздний час? Где твои родители?
- Я потерялся, - виновато склонив голову, ответил птенец. – Я очень торопился взлететь и взлетел, но…..
- Нет, глупый ты не взлетел, ты камнем упал вниз. Нелепо, просто и печально. Ты голоден?
- О, да! – оживлённо вскрикнул птенец. – Я не ел и не пил два дня. Вы не могли бы дать мне немного пищи?
- Какой же ты ещё дурачок! Взгляни под ноги, под тобой столько пищи.
С неописуемым восторгом в глазах он посмотрел на землю и воскликнул.
- Они живые. Как можно – это есть?
- Это закон природы, - протяжно ответила птица. – Это естественно, как пить воду или чистить перья. Нас всегда кто – то ест. Мы всегда кого – то едим.
- Меня тоже могут съесть?
- А чем ты хуже других? Ешь! Если конечно не хочешь остаться вечно таким маленьким и глупым.
Он покорно склонил голову к земле и, выбрав маленькую, но довольно упитанную букашку, раскрыл клюв.
- Вот так - то вернее, - хрипела умирающая птица, восхищаясь ловкостью и проворством своего ученика. – Ты усвоил первое правило выживания: «Ешь, пока не съели тебя!» Побеждает сильный. Победителя не судят.  Слабый унижен и раздавлен, он ждёт своей жалкой участи.
- Вы слабая? – робко спросил птенец, оторвавшись от вынужденной, и в тоже время отвратительной трапезы. 
- Нет, - чуть оживлённей ответила птица. – Я сбита влёт горстью презренного металла, но я не стала трофеем в окровавленных руках своего недруга. Моя плоть не удовлетворит его варварскую жажду. Он не набьёт моё чучело опилками и не оставит пылиться, где-нибудь в углу над камином. Я умираю, но я умираю с гордостью и не заляпанной честью.
- Кто Ваш враг?
- Человек. Самый лютый и безжалостный враг из всех имеющихся врагов.
- И мой тоже? – испуганно промямлил птенец.
- О, нет, для человека ты - лира! Но и у тебя есть враги и они по - своему коварны и безжалостны. Не все удары приходятся в грудь, ищи врага не только «в» но и «за».  Мир переполнен злом и невежеством. Трусливый враг опасен вдвойне, он хитёр и изобретателен. Не восхищайся мягкими простынями, сон будет тревожным. Взгляни в глаза в ногу идущего с тобой, не подлый ли предатель скрывается под холодною маской добра. Какое же это заблуждение говорить, что друг познаётся в беде. Беда объединяет, и склоняет к милосердию. Друг познается в счастье. Твои дела идут в гору, а он не завидует и не пакостит тебе, он радуется и восхищается тобой, вот - это и есть настоящий верный друг. А теперь иди под моё крыло и засыпай. Не буди меня утром, и помни, помни всё то, что только что услышал.
Ночь прошла спокойно и незаметно. Птенец выспался и набрался сил. Он вылез из - под уютного крыла и встрепенулся. Он посмотрел на птицу, она лежала неподвижно.  Её смешные ноздри больше не выдыхали воздух, а крупные чёрные глаза наполнились грустью и пустотой.  Он взглянул в небо и горько вздохнул, побрёл навстречу мокрым утренним зарослям.  Он больше не закрывал глаза, когда ел живую дрожащую от страха пищу. Он больше не отпрыгивал назад, когда холодные капли россы проникали в его тёплое горло.

Шло время. Птенец мужал и набирался опыта. Бесконечно тянущийся и грозящий опасностью летний день, казался для птенца самой серьёзной и нестерпимой пыткой. Ночь оживляла его, вселяя храбрость и уверенность, хотя и представляла собой огромную опасность.  Десятки хищных охотников бродили в поисках легкодоступной жертвы, но он не отчаивался и верил в чудо.  Единственное, что грызло его сердце и душу было осознание содеянного им.  Подлый необдуманный поступок, принесший столько горя и отчаянья тем, кто его любил и дорожил им.  Он смотрел на своих крылатых собратьев и завидовал. Он восхищался ими. Он боготворил их. Они же смотрели на него с грустью и сожалением, словно он не стремящийся встать на крыло и открыть не изведанные доселе горизонты, а жалкий и обречённый на гибель глупец.
Однажды когда ночную дремоту пробили первые лучи солнца, а ветер зашелестел листвой, к полусонному птенцу подкралась опасностью.  Он открыл глаза и вздрогнул. Длинная рыжая морда с чёрным шероховатым носом оскалила свою страшную зубастую пасть. Пасть щёлкнула, но птенец успел увернуться, только несколько маленьких перышков остались зажатыми между белыми и острыми зубами недруга. Он подпрыгнул и взмахнул крыльями. Земля отдалилась. Он произвёл ещё несколько взмахов и не поверил своим глазам, словно какая – то неведомая, но слишком властная сила толкала его тело всё выше и выше. Он начал махать крыльями с такой дерзостью, что не заметил и сам как оказался над пушистыми кронами деревьев. Неописуемая радость переполняла его душу и сердце. Он парил над полями и лугами. Он видел небо, отражённое в водной глади озёр и искусственных водоёмов. Лабиринты журчащих рек и ярко – зелёные ковры лесов, расстилающиеся на сотни километров и упирающиеся в тонкую туманную грань горизонта. Земля и небо. Земля даёт пищу, а небо свободу.
Под бешеный ритм собственного сердца кружил он над необъятными просторами, вскормившими и сохранившими его жизнь. Он спешил отыскать большую мудрую птицу и отблагодарить её. И он нашёл это место и увидел лишь несколько перьев, небрежно разбросанных по сторонам. Он искал родителей, искал и не знал, что детство кончилось, а в теплом и уютном гнезде больше нет места для него. Жизнь несправедлива и коротка. Жизнь прекрасна и желанна.  Лети же, лети, возмужавшая гордая птица. Лети навстречу неизвестности. Лети и ищи своё маленькое птичье счастье.