Лонгбич

                ЧАСТЬ 1

               

    
     Вдоль Тихого океана тянется длинный песчаный берег, на котором разместились изумрудно-зеленые гиганты-пальмы. Ветерок ласково гонял волны, бьющиеся о берег. Солнце весь день светит пришедшим на пляж, и вряд ли наслаждающиеся этой райской жизнью, заметят пару-тройку облаков, тайком проплывающих на чистом голубом небе. Только совершенно не любящий жизнь человек может отказаться хотя бы на один день побывать в этом дивном местечке, посмотреть на этот бескрайний океан. Какие мысли могут прийти в голову человеку, впервые увидевшему этот чудный пейзаж? Сколько тайн может таить в себе столь прекрасный и величественный океан, который может быть таким ласковым и таким суровым в грозу? Что скрыто за этими просторами? Наверняка кто-нибудь подумал об этом невзначай, но зачем утруждать себя бессмысленными рассуждениями? Искать ответа там, где его нет, когда можно беззаботно нежиться под лучами жаркого солнца, купаться в этой чудесной воде, загорать и жевать апельсины, которые в огромном количестве разносились на пляже торговцами, которые отдавали товар за бесценок. Так думало большинство жителей городка Лонгбич, что в Калифорнии. Городок, по которому не только гуляют туристы, но частенько прохаживаются гангстеры. Чего тут спорить, в наше время беззаконие творится везде, но каждый калифорниец знает, какую славу имеет Лонгбич и это его отличительная черта от других таких вот маленьких эдемских садов на земле. Разборки здесь устраивают чуть ли не каждые два часа и полиция старается не вмешиваться в дела жителей тихоокеанского городка. В конце концов, это их дело, а лишний не оберется неприятностей. И так каждый день, не говоря уже о вечере, потому, как с наступлением темноты, маленький рай превращается в большой ад. Это место становится обитателем наркоманов, пьяниц и карманных воров. Здесь темноволосые красавицы почти даром отдают свою любовь первому встречному. Многие, кто просиживает деньги в ночных барах, наутро просыпаются с пустыми кошельками. Но полиции нет никакого дела до того, что творится в этом одновременно любимом и брошенном богом месте. Они не желают связываться с местными гангстерами. Неужели нет справедливости в этом милом калифорнийском детище? Спросит, быть может, читатель. Здесь живут неуправляемые, которым разрешено все и вся и мирные жители терпят все горести своей судьбы? Нет, на любое зло найдутся свои герои и так будет всегда. А теперь, пожалуй, пора познакомиться с героями нашего повествования. Неудивительно, что в этом местечке много поклонников Майкла Джордона, почитатели лидера славной команды Чикаго Буллз, без сомнения являются потомками славных рэпперов, которые с материнским молоком всосали в себя любовь к этому стилю музыки. Не будем вас томить, речь идет о темнокожих обитателях Лонгбич. Первым экземпляром станет темнокожий красавец Рэй, на вид ему 21, хотя, кто его знает, сколько ему на самом деле... Для своих лет он был хорошо сложен, красивые черты дополняли шикарные вьющиеся волосы, он походил на изваяние прекрасного демона, воспетого многими поэтами, недостатка в подружках у него никогда не было. Своим кумиром считал Паффа Дэдди и Трэя Ди, помимо страсти к баскетболу, он делал то же, что и остальные.
     В 22-летнем Ричи не было ничего необыкновенного. Слушал рэп, играл в баскетбол, была подружка Сьюзан, премиленькая блондиночка.
     Крисс любил повеселиться в компании, выпить за двоих, посидеть в баре в обществе красавиц и тайком употреблял наркотики.
     Майк сочинял многочисленные рэпперские тексты и был фанатом Ice-T.
     Джонатан, которому недавно стукнуло 25 был безусловным лидером компании. Истинный потомок Майкла Джордона, имел атлетическое сложение. В баскетболе он был профессионалом, попадал в кольцо 10 раз из 10. Его шею украшала массивная серебряная цепь со знаком рэпа. Он никогда не злился по мелочам, всегда имел при себе здравый смысл. В нем были все качества, необходимые лидеру, может быть, поэтому, он им и стал. Влюблен он был в красавицу Райс, в которой черная кровь была разбавлена белой. Что же касается родственных связей, то стоит упомянуть, что Ричи был младшим братом Джонотона. Вот, пожалуй, и все, что касалось этой компании. Немало было в Лонгбич и таких, которые терпеть не могли рэп, ненавидели баскетбол, а своим хобби считали употребление наркотиков. Именно к таким людям принадлежала другая компания. Они не были неграми. Они слушали металл и гранж, носили длинные волосы, футболки, с изображением своих кумиров, и многочисленные украшения. Лидера этой группы звали Харрисон, 24-й красавец. Он был настолько красив, что любая женщина готова была ползать у его ног. На овальном лице его помещалась пара огромных ярко-синих глаз, бездонных, как океан Лонгбич, обрамленных длинными ресницами, чуть вздернутые кверху брови придавали несколько печальное выражение лица, правильный нос и красиво очерченный рот. Настоящий бог красоты! Идеал, совершенство. На ангельский лоб падали пряди длинных светлых волос. Но здоровьем Харрисон был слаб, а в его слабом теле жила змеиная душа. Внешность порой обманчива, но красота имеет страшную силу и именно он обладал этим дьявольским оружием. Делал Харрисон, что хотел, никогда ни у кого не спрашивая разрешения. Ему многое прощалось, что бы он ни сделал, т.к. именно он был единственным сыном одного из наиболее влиятельных и богатых людей города, который частенько давал щедрые взятки полицейским и они закрывали глаза на проделки синеглазого чудовища. Харрисон больше всего на свете ненавидел Джонотана. Наверное, эта вражда продолжалась с самого детства. Харрисон не мог простить ему один случай, который до сих пор вертелся в его дьявольском мозгу. И это был случай из детства... Имея слабое здоровье, Харрисон никогда не подтягивал более 10 раз, и это до смерти раздражало его. Видя страдания любимого мальчика, отец даже платил детям, чтобы они изображали из себя ничего не умеющих тупиц, которые и 5 раз подтянуться не в состоянии. Это доставало Харрисону нескрываемое удовольствие. Джонотан наблюдал за всем этим в стороне и, вдруг, подошел и подтянулся 25 раз, показывая этим, что он лучше его, Харрисона, что он способен на большее. Увидев это, дети перестали претворяться, и в открытую смеялись над Харрисоном, который стал слабаком и посмешищем. Тогда ненавидящие глаза Харрисона впервые встретились с взглядом Джонотона, с этого все и началось. Это был первый шаг на тропу войны...
    Теперь нам предстоит немного рассказать о дружках Харрисона. Это вечный пьяница и заводила Бен, темноволосый Гарри, Том и новенький в компании, бывший студент калифорнийского университета, по имени Тед, он имел с ними очень мало общего и навязывался вопрос: а какого черта он делает в этой компании алкашей и наркоманов? Ответ остается один: ошибка молодости. В самом деле, с кем не бывает? Ему было 19 с половиной. На этом пока остановимся. Все эти люди терпеть не могли Джонотана и его друзей, те, в свою очередь, их. Поэтому, стоило им встретиться вместе, как начиналась гроза в солнечный день. Уже на протяжении нескольких лет враги выясняют отношения и все безрезультатно. Разборки не приводят ни к чему хорошему, а нередко дело доходит и до драки. А жизнь идет своим чередом...
    - Какая рифма может подойти к слову "баскетбол"? - спросил Майк, шагая между Рэем, заглядевшимся на пляжных красавиц и Криссом, который глядел по сторонам. Взгляд его казался отсутствующим.
     - "Козел!" - ответил Джонотан, бросая об землю мяч.
     - Остроумно.
     - Сочиняешь хвалебный гимн Майклу Джордану? - спросил Ричи, похлопав друга по плечу.
     - Слышали новую песенку доктора Дре? - ответил Майк вопросом на вопрос. - Вот там тема! - он нарочито поднял руку в воздух и на солнце блеснул новенький серебряный браслет со знаком Оникса.
     - Ну ты даешь! - в один голос спросили Крисс и Рэй, разглядывая вещицу, гордого до невозможности Майка.
     - Эй! Ричи! - пиханул локтем в бок друга Крисс. - Ты слышишь?
     Глаза Ричи были устремлены куда-то вдаль:
     - Этот сукин сын опять крутится возле нее! - приглушенным голосом проговорил он. Все посмотрели в ту сторону. На пляже стояла милашка Сьюзан, а к ней подошел Харрисон.
     - Зря нашел себе блондинку, уведет ее у тебя этот белобрысый педик, - сказал Рэй, но Джонотан толкнул его, явно давая понять, что это уже не смешно. Губы Ричи сжались в презрительной гримасе.
     - Я... я сейчас ему морду набью! - проговорил он, пытаясь рвануться в сторону пляжа, но сильные руки брата удержали его:
     - Не кипятись раньше времени, Ричи, сейчас мы выясним, в чем там дело, - он кивнул остальным в сторону пляжа и вся пятерка приблизилась к Харрисону.
     - Отойди от моей девчонки! - вскипел Ричи.
     - А, это вы, черномазые обезьяны, - спокойно ответил Харрисон, подняв на негров свои синие-синие глаза.
     - Что?! Ничего себе, наезды! Заткнись, белобрысый ублюдок, иначе я проломлю тебе череп, - не выдержал Рэй. Харрисон презрительно хмыкнул, что еще больше вывело негров из себя. Только Джонатан оставался спокоен, его трудно было вывести из себя. Он пристально смотрел на Харрисона парой своих черных, похожих на угольки глаз. Это был их немой поединок.
     - Тебе не дает покоя то, что я всегда был лучше тебя, хотя я черный и не так богат, как ты? - спросил Джонотан, словно заглядывая в его душу.
     - Черные скотины, меня раздражает в вас все: и эта дурацкая игра, ваши рэпперские штучки и самое главное - ваши тупые физиономии. Как ты можешь гулять с этими черномазыми, детка? - спросил он, обращаясь уже обращаясь к Сьюзан.
     Ричи вырвался и подбежал к Харрисону, заехав ему как следует кулаками по зубам. Тот молча посмотрел на него, стер с губ кровь и с отвращением сплюнул в его сторону.
     - Да я ему сейчас...
     - Тише, Ричи, не надо. Будь терпелив, наше время еще придет! - ответил Джонотан.
     - Как же, придет! - огрызнулся, уходя, Харрисон. - Скажу отцу, чтобы он выгнал вас из города. Наш город не для черных собак!
     - Ничего себе! - ответил Ричи. - Джонотан, почему ты лишил меня удовольствия заехать ему еще раз?
     - Действительно, - добавил Крисс, - он сказал, что Лонгбич для белых, но стоит его спросить, кто раньше поселился на побережье...
     Сьюзан стояла, закрывая лицо от ужаса своими маленькими ручками.
     - Тебе нравится он, да? - спросил Ричи, глядя на нее пытливым взглядом.
     - Ну что ты, малыш, как ты мог такое подумать! - ответила Сьюзан своим тоненьким голоском и со слезами бросилась на шею Ричи.
     - Ну, не надо, крошка, - сказал Ричи, смягчившись.
     - Я люблю тебя, проговорила Сьюзан, поцеловав Ричи в губы.
     Рэй с улыбкой отвернулся взглядом с шикарной красавицей, похожей на зеленоглазого ангела. Светлые волосы колечками падали на шоколадные от загара плечи, а чувственный рот скрывал два ряда жемчужных зубов. Красавица бесстыдным взглядом уставилась на Рея и подмигнула ему. Брови негра подпрыгнули. Его отрезвил Майк, уводя Рея, схватив его за руку.
     - Ты что там увидел, банку пива?
     Рей согласился с тем, что пора уходить, но красотка никак не шла у него из головы. Ричи и Сьюзан шли вместе, уже и забыв о том, что произошло недавно. Они подошли к площадке, где обычно играли в баскетбол. На песке крупными буквами было написано: "Смерть черномазым" и еще парочка ругательств, не подлежащих описанию.
     - Патлатые педики! - вскричал Крисс, - они у меня дождутся! - он бросился стирать проклятые буквы. Настроение у всех было окончательно испорчено. Словно тень, сзади подошла Райс. Обняв Джонотана за шею, отвела в сторону:
     - Нам надо поговорить, - сказала она своим проницательным голосом. Джонотан посмотрел на нее с тревогой, он знал, что райс умна и доверял ей, как самому себе. Он не мог не заметить беспокойства на любимом лице.
     - Что случилось? - отчетливо спросил он.
     - Пакет пропал, - тихо шепнула Райс, чтобы их никто не слышал.
     - Как пропал?! - уставился на нее Джонотан.
     - В это трудно поверить... - Джонотан быстро взял себя в руки.
     - Ты подозреваешь, что это проделки Харрисона?
     - Не знаю, - откровенно ответила Райс и опустила голову.
     - Не грусти, - ответил Джонотан, взяв ее за подбородок. - Все будет хорошо, мы отыщем пакет.
     Райс взглянула на компанию, где уже успела пробежать тень уныния:
     - Не говори им пока, по крайней мере, сегодня, - она провела рукой по плечу Джонотана и он, кивнув, молча согласился.
     - Ты играешь? - спросил Ричи, бросая брату мяч.
     - Нет, уже слишком поздно, я иду домой, - ответил он и ушел, ни сказав никому ни слова.
     - Что это с ним? - спросил Крисс.
     Все пожали плечами, но было очевидно, что что-то случилось. Ричи поплелся вслед за Джонотаном вместе со Сьюзан. Майк пошел домой, Крисс свернул неизвестно куда, а Рей пошел бродить по городу. Что осталось от непобедимой компании? Красавец Рей брел по городу, вспоминая обо всех событиях и особенно о пляже. Он не видел и не слышал никого вокруг себя, заглянув в бар "Калифорния". Перед ним сидел предмет его мечтаний: белокурая красотка с зелеными глазами, обрамленных густыми, длинными ресницами, с красивым, нежным взглядом. Рей на минуту остановился, но его смутил этот пристальный взгляд. Однако, красавица дала ему понять, что ей скучно одной, но Рей не пошел на провокацию, а сел напротив. Красотка встала со своего места и подсела к нему:
     - Привет, - ответил Рей.
     - Меня зовут Стелла, - и не успел ее новый знакомый что-либо ответить, как Стелла сказала: - а тебя Рей...
     - Откуда ты знаешь? - удивился Рэй.
     - Кто тебя не знает, - ответила Стелла, ты из компании Джонотана, о вас говорит уже весь Лонгбич.
     К ним подошел официант:
     - Пива, - проговорил Рей, не сводя глаз с очаровательной спутницы.
     - Я сегодня видел тебя там, на пляже, - начал он.
     - Да, я знаю, я уже давно видела тебя с Джонотаном... - она обвила его шею руками.
     В это самое время в бар вошли ребята из шайки Харрисона. Том, Бен, Гарри и следом за ним Тед. Они показали на Рея:
     - Эй, ты! - вскричал Бен, - зачем ты лезешь к моей девочке?
     Рей удивленно посмотрел сначала на Бена, потом на СТеллу. Та попыталась сделать испуганное лицо.
     - Что с ним церемониться, - сказал Гарри, переворачивая стул под ноги испуганному официанту. - Врезать ему хорошенько. Где же твой дружок Джонотан? Увы, он не поможет тебе!
     Рей понял, что он один против четверых, но драки он никогда не боялся. Стелла с трудом скрывала улыбку.
     - Давай, Тед, покажи ему, - наставительно говорил Том.
     - Я боюсь... - нерешительно ответил тот, а Рэй, вооружившись стулом, орудовал им направо и налево, в то время, как удары сыпались на него со всех сторон.
     - Полиция! - вдруг вскричал кто-то и четверка поспешила удалиться. Но тревога оказалась ложной. Лицо Рэя было в крови, а под глазом красовался огромный синяк, явно подпортивший его красоту. Рэй гневно посмотрел на Стеллу:
     - Я не знал, что ты подружка патлатых!
     - Прости, - заплакала она, - они не отпускают меня, я сама не знала, в какой компании очутилась.
     - Ладно, - проговорил Рей, - после драки кулаками не машут.
     - Но ты весь в крови! - ужаснулась Стелла, вытирая струйки крови своей белоснежной рукой. Они вышли из бара, Рэй опирался о ее руку...

     Было уже поздно, когда Райс направлялась в сторону дома. Смутное предчувствие не покидало ее, на пропаже пакета дело не закончится. Она услышала шаги и резко обернулась, но никого не увидела. Перед ней была только луна на звездном небе, лохматые пальмы, да шум безбрежного океана. Райс сделалось немного жутко, но она переборола это ощущение и отправилась дальше, но почувствовала на себе чей-то взгляд и сделала попытку обернуться через плечо. Она встретилась с парой синих, блестящих, как у дьявола, глаз.
     - Харрисон? - беспокойно спросила Райс.
     Он усмехнулся, словно черт:
     - Кто же еще, моя дорогая? Я давно уже наблюдаю за тобой.
     Райс пристально посмотрела на него, казалось, что в груди перехватило дыхание. Ей сделалось до жути страшно и она решила бежать, не останавливаясь, хотя это было первое глупое решение, пришедшее ей в голову в этой жизни. Она услышала, что он бежит за ней. Мысли путались. Что ему надо? Как мне поступить? Она забежала за огромную пальму, дальше деваться было некуда. Перед ней было небо, освещаемое луной, ветер, океан... и этот дьявол.
     - Ну же, детка, иди сюда! - сказал он.
     Райс молча покачала головой, но Харрисон подходил все ближе и ближе. Райс бросилась бежать к океану.
     - Стой, кретинка, неужели ты думаешь утопиться? - он нагнал ее прежде, чем она успела добежать до окна. Райс убежала бы, но всему виной были каблуки на ее туфлях и вот она в лапах дьявола.
     - Пусти, пусти меня, сволочь!
     - Тише, пусти меня, сволочь!
     - Тише, тише, - прикрикнул Харрисон, - с Джонотаном ты не такая свирепая, правда? Как он называет тебя? Моя малышка? Моя девочка?
     - Чего тебе надо?
     - Пойдем, моя хорошая, - сказал Харрисон, обнимая ее за талию и ведя к машине: - Садись! - он затолкал ее в машину. - Покатаемся? - добавил похититель?
     Райс сидела молча, покорившись своей судьбе, она искоса поглядывала на прекрасный профиль своего злейшего врага.
     - А теперь расскажи мне, моя крошка, где пакет? - спросил Харрисон, когда они отъехали на приличное расстояние.
     - Хватит притворяться, он уже давно у тебя! - презрительно бросила Райс.
     Харрисон несколько удивленно посмотрел на нее, но потом сказал:
     - Не в твоих интересах молчать. Рано или поздно, но ты скажешь мне, где пакет.
     Он погнал автомобиль на такой скорости, что у Райс перехватило дыхание. Только ветер свистел в ушах.
     - Что ты делаешь, псих, мы же разобьемся!
     Дьявольская усмешка осветила лицо Харрисона. Райс закрыла глаза. Они неслись, словно на крыльях смерти, это было ужасно. Харрисон положил руку ей на плечо, Райс вздрогнула:
     - Я тебе нравлюсь? Или ты только с неграми?
     - Ты грязная гиена! - ответила Райс.
     Харрисон одной рукой вел бешено мчавшийся автомобиль, другой достал шприц и начал вертеть им перед носом Райс.
     - Если ты сейчас не скажешь, где пакет, я посажу тебя на иглу!
     - Нет, нет, - ужаснулась Райс, - ты не сделаешь этого.
     - Не сделаю? - захохотал Харрисон. Он провел иглой по ее руке.
     - Я не знаю, не знаю, где этот чертов пакет, а если бы и знала...
     - Маленькая дрянь!
     - Если узнает Джонотан...
     - Я не боюсь Джонотана, - нерешительно проговорил Харрисон.
     - Это не так, - ответила она, - и ты знаешь это.
     Харрисон схватил ее за волосы и запрокинул голову вверх:
     - Стерва, шлюха Джонотана, сейчас я всажу в тебя эту иглу!
     Он поднес иглу как можно ближе, но Райс с силой оттолкнула руку и шприц уколол Харрисона в плечо.
     - Черт! - проговорил тот, теряя управление. Машина мчалась, а в это время дорогу переходил какой-то человек.
     - Нет!!! - закричала Райс, закрыв лицо руками, но было уже поздно. - Ты убил, убил его, грязный наркоман.




                Часть 2

     - Останови машину! - закричала Райс. - Быть может, его еще можно спасти. Харрисон нажал на тормоз и сумасшедший автомобиль промчался еще на несколько метров дальше. Дрожащими руками райс открыла дверцу и, спотыкаясь, выбежала на пустую дорогу. Следом за ней побежал и Харрисон. На дороге, слегка освещаемой нижними фонарями автомобиля, в луже крови лежал человек, смотрящий вдаль уже почти остекленевшими глазами. Он приподнял голову и попытался что-то сказать побелевшими губами, но он так и не успел что-либо произнести, снова упав. Райс закрыла рот ладонью, чтобы не закричать. Глаза ее рассеянно бегали, на лбу выступил холодный пот. Она обернулась к Харрисону:
     - Он мертв! Ты слышишь? Он мертв!
     Райс встряхнула Харрисона за плечи. Тот перевел взгляд с трупа на Райс.
     - Никто ничего не видел, никто ничего не узнает, - почти шепотом сказал он, оглянувшись по сторонам. Райс смотрела в одну точку раскрывшимися от ужаса глазами.
     - А, если даже и узнает, - добавил он, вставая и быстрыми шагами направляясь  к машине, - отец не допустит, чтобы меня посадили, слышишь?
     Райс внезапно подорвалась с места.
     - Убийца, грязный убийца! Человеческая жизнь ничего для тебя не значит, ты не осознаешь, что только что мы убили человека! - она сказала "мы" и сама испугалась своих слов. Конечно же, она тоже винила себя в этом происшествии. Казалось, Харрисон проигнорировал ее слова. Он еще раз взглянул на труп:
     - Так нужно уносить ноги.
     Но приостановился и посмотрел на Райс.
     - Нет, нет, - повторяла Райс, держась за голову. В ушах стоял страшный крик.
     - Как так можно... Он мертв, мертв, - повторяла она, словно испорченная пластинка, закрывая руками уши, бросилась бежать, не разбирая дороги. Харрисон пожал плечами, сел в машину и уехал, оставив на дороге истекающего кровью человека, который еще недавно строил планы на будущее. Но на дороге осталось еще кое-что. Брелок с ключами и инициалами Джонотана, выпавшими из сумочки Райс.
      Харрисон имел дурную славу. Славу антихриста. Там, где он появлялся, не случалось ничего хорошего. Так случилось и в этот раз. Харрисон мчался быстрее ветра, размышляя вслух:
      - Все будет хорошо, меня никто не видел, если конечно эта дура не выболтает все своему негру. Но тогда ей придется сказать, что это именно она толкнула меня, а я уж сумею сделать так, что вся вина падет на нее. Нет, Джонотан не станет рисковать своей подружкой, - глаза Харрисона лихорадочно заблестели и сатанинская улыбка промелькнула на губах. Раздался звонок. Харрисон достал телефон.
      - Харри? Это Стелла. Все идет, как надо. Этот кретин попался на крючок.
      - Отлично, милая, целую. Постарайся, чтобы все было, как договорились, салют, золотко!
      Он доехал до огромного красивого особняка. Стоило пару раз просигналить и ворота открыли. Харрисон сам не свой вышел из машины и вошел в дом.
      - Что случилось, сынок, на тебе лица нет!
      - Ничего, папа. Я очень хочу спать, - бросил Харрисон, войдя в свою комнату. Сев на шикарную кровать. Он достал какие-то таблетки и, запрокинув голову, стал глотать их одну за другой. Почувствовав облегчение, Харрисон плюхнулся на подушку и его глаза моментально закрылись. Но, только он погрузился в сон, как его начали мучить кошмары такие, каких еще он никогда в жизни не видел. Перед глазами стоял автомобиль, несущийся с включенными фарами в темноте, крик ужаса и остекленевшие глаза мертвеца... Его бледное лицо. Оно становилось все больше и больше и вот, его уже можно лицезреть крупным планом. Эти уставившие в пустоту глаза... Перед глазами кровь, кровь на ночной дороге и нечеловеческий крик. Харрисон метался из стороны в сторону, его лоб покрылся испариной, но проснуться он был не в силах. Чей-то голос твердил на ухо:
      - Ты убил человека, ты убийца!
      Это же повторили еще несколько голосов, их становилось все больше и больше. Тысячи. Все эти голоса вскоре слились в один громовой голос, который твердил:
      - Убийца, убийца!
      Волосы Харрисона разметались по подушке, лицо окрасил болезненный румянец. Как он сейчас походил на ангела! Прекрасного, но, увы, жестокого.
      - Нет, это не я, я никого не убивал, это все она, эта проклятая девчонка, - шептал он. Кто-то дотянулся до его лба. Харрисон открыл глаза и первое, что он увидел, было доброе лицо его старой няни. Человека, который его вырастил, который был посвящен во все его детские тайны и секреты. ОН был ей словно родной сын, т.к. настоящая мать умерла при родах. Но он был слишком жесток и груб с ней, каждый раз спешил унизить при удобном случае, смеялся над ней как над разломанной старой игрушкой, которая уже никому не нужна. Здесь, в Лонгбич, где прошло все его детство Няня, глотая слезы огорчения, просила деву Марию послать ему здоровья, которым он был обделен. И вот она, старая няня, вновь пришла, когда ему стало плохо, она не бросит его в беде. Она его любит. Харрисон впервые в жизни посмотрел в ясные глаза старухи с благодарностью.
     Лицо старой Рамоны стало дряблым и морщинистым, но все еще проглядывали красивые черты, и можно было с уверенностью сказал, что когда-то она была красавицей. Ее выдавали живые блестящие глаза, словно им от роду было всего 18 лет. Седые, как снег, волосы были уложены в узел на затылке, трудно было себе даже представить, что лет 20 назад они были чернее ночи. Рамона всегда носила накрахмаленный фартучек поверх скромного платья. Огрубевшая от работы рука гладила влажный лоб человека, который навсегда останется для нее мальчиком. По сути дела, он и был ребенком.
     - Ты плохо спал, мой мальчик, я подумала, что у тебя жар, - тихим голосом сказала Рамона, как тогда, в детстве. Ее доброе лицо озарила улыбка. Харрисону стало спокойнее. Он почувствовал себя словно за каменной стеной, охраняемой ангелом-хранителем в образе Рамоны. Он приподнялся на постели:
     - Сколько сейчас времени?
     - Середина ночи, деточка, - ласково сказала няня.
     - Я хочу пить, - с детской нетерпеливостью в голосе, сказал Харрисон. Рамона, словно добрая фея, взяла со стола кружку ароматного, еще теплого чая.
     - Я знала, что ты попросишь пить. В детстве ты так любил мой целебный липовый чай!
     - Да, любил, - согласился Харрисон, припав губами к спасительному напитку, который всегда придавал ему сил.
     - Какой ты стал бледненький! - сокрушительно сказала няня, потрепав свое чадо по щеке. Она бережно поставила на стол кружку и выключила свет.
     - Спи спокойно, дорогой!
     - Нет! - громко сказал Харрисон, когда Рамона была уже у двери. - Только не уходи, не оставляй меня одного, мне страшно, я боюсь!
     Няня послушно вернулась, сев на краешек огромной постели. Харрисон нервно сжал ее руку.
     - Мне страшно, - проговорил он.
     - Ну, ну, - ласково ответила няня, - все будет хорошо. Я здесь, с тобой, малыш. Она начала перебирать его шелковистые волосы и Харрисон заснул, но это был уже добрый сон, в котором не было место ужасу, боли, страданию...
   
 В эту ночь заснуть не мог не только Харрисон. Среди ночи в дверь Джонотана раздался стук. вскоре в окнах дома зажегся свет и на порог вышел сонный Ричи:
     - Райс? Принесло же в такое время... да что это с тобой?
     - Где Джонотан? - дрожащим голосом спросила Райс.
     - Он тоже сегодня сам не свой. И какая муха вас всех сегодня укусила? Поехал кататься по ночным дорогам, псих! Да что случилось?
     Ричи обнял рыдающую Райс:
     - Просто мне плохо, очень плохо, Ричи...
     Она явно была не в себе. То, что произошло, произвело на Райс неизгладимое впечатление. Словно кто-то внутри нее твердил ей:
     - Ты сегодня убила человека, ты - убийца!
     Ее объял страх. Полиция узнает и она проведет все дни за решеткой. "Нет, нет, нет, об этом нельзя никому говорить", - пронеслось в голове Райс.

     - Ну вот, малыш, теперь ты как новенький, - говорила Стелла, вытирая носовым платком изуродованное лицо Рэя. - Тише, я знаю, что тебе больно.
     Рэй молча сидел, отдав себя в руки новой знакомой, благодаря которой, в общем-то, сидел здесь. ОН, с видом мученика, время от времени вздыхал, наблюдая за ловкими движениями рук Стеллы, украшенных золотыми браслетами. Его взгляд скользнул по коротенькой кофточке с большим вырезом, до половины открывшей грудь, куда свешивался увесистый серебряный крест на тоненькой цепочке. Ее волосы падали на плечи и она то и дело, откидывала их с глаз.
     - Ну вот, так уже лучше, - наконец сказала Стелла, подведя его к зеркалу.
     - Какой ужас! - воскликнул Рэй, разглядывая расцарапанное лицо с опухшим глазом. - Я теперь и на пляж не выйду.
     - Ну что ты, - улыбнулась Стелла, - у тебя такой сексуальный вид.
     - Правда? - все еще не веря, спросил Рей. Стелла молча кивнула, улыбнувшись жемчужно-белыми зубами и скрылась за дверью. Вскоре она вернулась, неся два бокала и бутылку холодного вина. Они выпили.
     - Ой! У тебя снова пошла кровь, - спохватилась она. Стелла легкими движениями руки стала заботливо вытирать вновь выступившую кровь, но Рэй отстранил ее руку.
     - Ты чудо! - сказал он, целуя Стеллу.
     - Ну что ты, моя шоколадка, - засмеялась она. - Тебе уже не больно?
     - Нет, ты отличная медсестра, только я еще не совсем здоров, а вылечить меня можешь только ты...

     Джонотан приехал домой утром. К нему вышел Ричи:
     - К тебе тут приходили...
     - Кто? - не смотря на него, спросил брат.
     - Райс и еще кое-кто. Он ждет тебя в гостиной.
     Джонотан молча прошел в гостиную, исподлобья взглянул на вошедшего:
     - Лейтенант полиции, Фрэнк Хартли. Вот так сюрприз!
     - Да, сюрприз! - с насмешкой проговорил Хартли. - Для меня это действительно был сюрприз. Скажи-ка мне, Джонотан, где ты шлялся всю ночь?
     Джонотан, открыв холодильник, повернулся к полицейскому. - С каких это пор я должен давать полицейским отчет в своих делах?
     - А с тех пор, - ответил Фрэнк Хартли, - с каких ты стал убийцей.
     И он повертел брелком перед глазами ничего не понимающего Джонотана.
     - Это твое ведь, не так ли?
     - Мое, - согласился негр.
     - Тебе придется пройти в участок, Джонотан, ты подозреваешься в убийстве.
     - Вы шутите?
     - Нисколько.
     Ричи, стоявший за дверью, взялся за голову: что-то теперь будет?
     Прошло более 4-х часов, а Джонотан все никак не возвращался. Ричи оделся и поспешил в участок, тоже не совсем понимая, что происходит.
     - Твоему брату придется побыть здесь, пока мы не выясним все до конца, - разглагольствовал Хпртли. - Если он не убийца, ему бояться нечего. Иди, можешь с ним поговорить!
     Ричи прошел за дверь и сопровождающий сразу же закрыл за ним дверь.
     - Как же это случилось, брат?
     - Что случилось? - раздраженно спросил Джонотан. - Не видишь, мне хотят пришить одно дело?
     - Мне-то ты можешь сказать правду, - шепотом проговорил РИчи.
     - Какую правду?! - вскричал Джонотан. - Ты что, думаеешь, что это я убил?!!
     - Прости, - ответил Ричи, - но тебя не было целую ночь, а утром на тебе лица не было, я все понимаю.
     - Что ты понимаешь, черт тебя дери?! Я был таким, потому что... потому... - он не нашел в себе мужества ответить почему.
     Видя, что этот разговор ни к чему не приведет, Ричи оставил брата, спросив у полицейского, можно ли выпустить его под залог. Сумма потребовалась сказочная.

     - Но полицейский разрешил освободить его под залог, - закончил свой рассказ Ричи.
     - Да, от легавых можно ожидать чего угодно, - пришел к выводу мАйк, голова которого была повязана банданой.
     - Но у нас есть пакет, - ответил Рэй, который надевал теперь темные очки, чтобы скрыть подарочек - огромный фингал.
     - Стоит ли тратить эти деньги, - вмешался Крисс, - быть может, они пригодятся нам для более важных дел.
     - Что еще может быть важнее? - выпалил Майк. - Доставайте пакет.
     - А пакета нет, - нерешительно проговорил Крисс.
     - Как это нет? - воскликнули все.
     - Кто-то предал нас, деньги выгребли. Быть может, это Сьюзан, она знала... - начал Ричи.
     - Нет-нет! - замахал руками Крисс, - Сьюзан здесь не виновата, это я... - он опустил голову под презрительными взглядами своих друзей.
     - Что значит ты?! - вскричал Рэй. - Этих денег на новый дом хватит, еще и останется, куда же ты их дел?
     - Я не могу сказать...
     - Вы посмотрите на него, он не может сказать! - сказал Майк, подступая к нему ближе. - Джонатан сгниет в тюрьме, а мы даже не узнаем, где наши деньги!
     - Посмотрите! - воскликнул Рэй. - Гляньте на его руки и вам все станет ясно!
     - Наркоман! - закричали все трое. - Вот где наши деньги!
     Они собирались поколотить его как следует.
     - Стойте! - сказал Ричи. - Не теряйте голову, друзья! Этих денег все равно уже не вернуть...
     В комнату вошла Райс с распухшими от слез глазами.
     - Ты уже знаешь, детка? - спросил Ричи.
     - Знаю что?
     - Джонотана арестовала полиция, они нашли его брелок возле трупа на дороге.
     Лицо Райс исказилось, словно от боли.
     - Нет нет, этого не может быть! - у нее началась истерика.
     Ричи принес воды:
     - Успокойся и расскажи все по порядку.
     Райс стало чуть-чуть лучше. Она, время от времени вытирала глаза платочком и рассказывала о том, как они ехали с Харрисоном и как он убежал. Как она, возможно, обронила этот клятый брелок. Излив свою душу, она почувствовала себя немного лучше.
     - Сволочь этот Харрисон! - злобно проговорил Ричи.
     - Я пойду в полицию и все расскажу, пусть лучше меня посадят!
     - Но ты не виновата! - сказал Рэй. - Во всем виноват лишь Харрисон, пусть он и несет ответственность.
     - Когда было такое, чтобы Харрисон за что-то отвечал? - спросил МАйк. - Ему ведь все дозволено!
     - Никому не дозволено убивать человека! - ответил Ричи.
     - Да, я дам показания! - сказала Райс, решительно направившись к двери. В участке она по нескольку раз должна была говорить одно и то же, где все записывали, выспрашивая подробности до мельчайших деталей.
     - Скорее всего, это трюк, чтобы спасти Джонотана, - ответил следователь, - у меня уже давно на него рука чешется!
     - Не похоже, чтобы девушка лгала, - сказал Хартли.
     - Это лишь ваше мнение, Сержант.
     - Вы мне не верите? - обернувшись к ним, со слезами сказала Райс. - Разве я смогла бы это все придумать? Когда я пережила это все сама.
     - Вы отличная актриса, мисс Райс, - с иронией сказал следователь.
     - Почему, почему вы мне не верите? - воскликнула Райс. - Потому, что Джонотана легче упечь за решетку, чем этого выродка, за которого всю жизнь расплачивается отец?
     Следователь и Харрисон посмотрели друг на друга. Они знали, что она говорит чистую правду.
     - Расследование займет время, - сказал следователь. - Пока не будет улик, я не смогу судить в чью-либо пользу. Чем вы можете доказать свои слова? Откуда я знаю, правду вы говорите или ложь? Быть может, это все спланировано: вы уж извините, но Джонотану придется погостить здесь, пока все не прояснится.
     - Нет, Джонотан не может остаться здесь! - воскликнула Райс.
     - Успокойтесь, пойдемте, все будет хорошо, - сказал Хартли, накинув пиджак ей на плечи.
     - Я знаю, они осудят его, - говорила Райс, - но ведь Джонотан ни в чем не виноват...

     Вина была налицо, Джонотана ждала тюрьма, но никто не знал о том, что был еще один свидетель произошедшего, не знавший, что же ему делать. Это был Тед. Расставшись со своей компанией наркоманов, он пешком отправился к тетушке Эмме, у которой жил в данное время. Увидев машину Харрисона, он, не желая быть замеченным, спрятался в кустах. На его глазах машина сбивает пешехода. Тед, всеми силами стараясь не закричать, просидел в кустах до тех пор, пока автомобиль не исчез. Он побаивался Харрисона, потому что знал: тот способен на все. Но такого еще никто не ожидал. Обезумев от ужаса, он почти за 15 минут добежал до дома тетушки сам не свой. Так или иначе, но он становится единственным свидетелем. Но мог ли он предать Харрисона? Свою компанию? Однако, не зря же он отличался от них всех, совесть каждую минуту давала о себе знать. Стоял выбор, порвать с компанией Харрисона, тогда совесть будет чиста... Но он знал, что делают с предателями и ему становилось страшно. Он спорил сам с собой, со своей совестью, не зная, к чему приведет этот спор.

               



                ЧАСТЬ 3

     Сегодня волны голубого океана были особенно приветливыми и ласковыми. Они искрились на солнце, словно драгоценные жемчужины, подкатываясь к берегу все ближе и ближе. Ветер трепал непослушные головы пальм, радовавших глаз яркой зеленью. Их стволы были почти одного цвета с загорелой кожей жителей, имевших великое счастье наслаждаться всеми этими благами природы. Это был Лонгбич! Рэй, Ричи и Майк шли по горячему от чрезмерного солнечного тепла, песку, но уже прежнего веселья в компании не было. Да и чему веселиться? Один из твоих лучших друзей оказался наркоманом, а другой сидит в тюрьме и, главное, ему ничем нельзя помочь. Настроение у всех было более, чем просто ужасное. Шли молча, пока Ричи не остановился, уставившись куда-то вдаль:
      - Нет, этого просто не может быть! Этот патлатый кретин меня уже достал. Опять он вертится около Сьюзан!
      - Не успели друзья оглянуться, как Ричи уже не было.
      - Идем за ним, иначе он наделает глупостей, - сказал Майк, ускорив шаг.
      - Харрисон, отойди от моей девчонки! - закричал Ричи, быстрыми шагами ступая по песку. Харрисон нехотя взглянул на него из-под темных очков, развалившись на стуле со спинкой и сделал вид, будто не услышал замечания в свой адрес, продолжая беседовать с перепуганной Сьюзан.
      - Ты меня хорошо слышал, скотина? - накинулся Ричи, схватив Харрисона за ворот футболки, но тот лишь улыбнулся своим красивым ртом, что еще больше завело Ричи.
      - Сволочь, я тебе сейчас покажу!
      - Да пошел ты! - сказал Харрисон с таким спокойствием, словно беседовал с приятелем за чашкой кофе.
      - Ну, держись, Харрисон! - воскликнул Ричи, теряя терпение. Но тут, как по мановению волшебной палочки, вышел Гарри, Бен и Том, помахивая железными цепями, за ними плелся Тед, пряча глаза от ребят Джонотана. Совесть никак не давала ему покоя.
      - Что ж, - сказал Ричи, передавая друзьям бейсбольные биты, - мы давно ждали этого!
      Сьюзан пронзительно закричала, закрыв лицо своими маленькими ручками.
      - Ты поможешь нам, дружок? - спросил Гарри, передавая Теду цепь. И, видя, как тот безумным взглядом смотрит на предстоящее побоище, добавил:
      - Не трусь, малыш, все будет окей!
      Харрисон тоже вооружился цепью, но пока стоял в стороне. Ричи вскипел. Он изнывал от нетерпения, ему хотелось начать драку. Его подогревала обида и ревность. Жилы на его лице вздулись от напряжения. Однако, было уже заранее ясно, что бой предстоит неравный. Бен допивал последнюю порцию пива, попал банкой кому-то по физиономии, даже не думая извиняться; он был уже навеселе.
      - Что же вы стоите, черномазые собаки? Поджилки затрусились? Ха-ха-ха!
      Первой мыслью, пришедшей в голову Ричи было - проломить голову противнику. Он накинулся на Бена с бейсбольной битой, но получил приличный удар цепью и отпрянул в сторону. Рэй и Майк переглянулись, как бы говоря друг другу: "Пора!" Это было последней каплей в натянутых отношениях между компаниями Джонотана и Харрисона, которые рисковали взорваться в любую минуту и, вот, это случилось. Ослепленный лютой ненавистью, Ричи не видел больше никого, кроме своего врага. Он не отражал удары, а только наносил их, не чувствуя боли, хотя сам весь был уже в крови. Гарри умело орудовал цепью, в это время, и Рэй так же умело уворачивался от его ударов, подпрыгивая и не забывая при этом наносить удары бейсбольной битой своему противнику. Майк справлялся с Томом, который подтрунивал над Тедом, что он, якобы, не умеет драться, как дерутся в их компании и Тед начал помогать ему. В целом, компания Джонотана дралась неплохо и победа могла бы оказаться на их стороне. Харрисон смотрел на песок, поднятый столбом, казалось, ему все равно, каким способом выясняют отношения его друзья и враги. Ни один мускул не дрогнул на его женоподобном лице. Слышался свист цепи в воздухе и перед глазами сверкала только серебристая змейка. Удары продолжали сыпаться со всех сторон. Обе компании были уже на исходе. Ричи за двоих орудовал битой, осыпая ударами направо и налево. Видя преимущество черных рэпперов, Харрисон покачал головой, подойдя сзади, словно трус, но его помощь решила окончательный исход битвы.
     - Все, ребята, хватит с них, умываем руки, - наконец сказал Харрисон, уводя за собой друзей. Картина представляла собой жалкое зрелище. Сюзан опустилась на колени, всхлипывая и скривившись так, будто ей самой было больно. Стала вытирать кровь, струйками стекавшую со лба ее возлюбленного.
     - О черт! - выругался Ричи. - Если бы не этот ублюдок Харрисон, они бы у нас поплясали под Оникс! - он сжал кулаки.
     - Да, - согласился Майк, с трудом поднимаясь с песка, - сегодня мы в нокауте!
     Рэй ничего не ответил, боясь даже думать о своем изуродованном лице, на котором еще не успели зажить прежние раны. Вид у всех троих был как у побитых собак. Майк прихрамывал, в добавок у него были разбиты губа и нос. Рэй уже не замечал нывших суставов, на его лице снова красовался огромный синяк, но больше всех досталось Ричи, который сегодня был смелым до безрассудства, ему разбили голову. Это был Харрисон, подошедшему сзади. Если бы они сейчас видели его шайку, то заметили бы, что они не в лучшем состоянии покинули пляж. Кое-как наши герои побрели домой, где их ждал Крисс, переминаясь с ноги на ногу. Ричи исподлобья взглянул на него:
     - Что, вернулись, мистер наркоман? Что же, гляди, в каком мы состоянии!
     - Я не хотел, - начал Крисс, шурша каким-то свертком. - Я завяжу, клянусь! А это, - он показал на сверток, - половина тех денег, что я взял из пакета...
     - Очень мило с твоей стороны, - сказал Майк, - а где ты их достал, позволь спросить?
     - Я заложил Роллс-Ройс, - ответил Крис.
     - Превосходно, - сказал Рэй, - но хватит ли этих денег, чтобы заплатить за временную свободу Джонотана?
     - У меня  тоже есть кое-какие сбережения, - услышали они за собой голос Райс.


      Стелла лежала, развалившись на тигровой шкуре. на столике стояла бутылка спиртного, вазочка с сочными плодами и недокуренная, еще дымящаяся, сигарета. Сейчас она была похожа на хищную фурию в предвкушении добычи. Волосы в беспорядке разметались, глаза блестели, хорошенький ротик был полуоткрыт, рука устало свисала вниз. Казалось, она ничего вокруг не видела, предавшись своим тайным мечтаниям. И вот, она встала, небрежно откинув волосы с лица. Рука с гладкой нежной кожей и хорошо ухоженными ногтями, потянулась за телефоном:
      - Харри, пупсик, когда я снова тебя увижу? - спросила она жалостливым, слегка наигранным голоском, от которого мог растаять любой мужчина.
      - А, Стелла, - ответил безразличный голос Харрисона, который уже пресытился любовными похождениями, - что ты узнала?
      Стелла загадочно усмехнулась.
      - О, многое. Один глотает наркотики, другой в тюрьме...
      - Кто? - спросил Харрисон дрогнувшим голосом.
      - Джонотан, его обвинили в убийстве, он сбил человека...
      - Правда? - спросил с удивлением Харрисон и, если бы Стелла видела его сейчас, испугалась бы. Странная улыбка играла на его губах, улыбка удовлетворения, вкуса мести, улыбка из самого ада. Джонотан ответт за его грехи, это было сверхнаслаждением.
      - Алло, котенок, ты меня слышишь? - нежно спросила Стелла. - Я тебя люблю... Когда мы увидимся?
      - Не сейчас, Стелла, не сейчас...
      - Но малыш...
      - Выполняй свое дело, золотко. Чао.
      В двери повернулся ключ. Стелла поспешно положила телефон и плюхнулась на диван, притворившись спящей. Вошел Рэй, осторожно закрыв за собой дверь. Он имел жутковатый вид, половина лица была заклеена пластырем, но на виду оставались многочисленные царапины и даже огромный синяк. Рэй сел возле Стеллы. Она была перед ним. Шикарная, красивая, как богиня с мраморно-белой кожей. На обнаженные плечи падали вьющиеся волосы, ресницы казались еще длиннее, рот по-прежнему был приоткрыт. Рэй положил руку на ее ладонь:
      - Ты красива, очень красива, я люблю тебя... Если для тебя что-то значат слова негра...
      Он наклонился к ней и поцеловал в губы, затем отвернулся. Стелла приоткрыла глаза и поморщилась, взглянув на физиономию Рэя. Он снова повернулся и заботливо накрыл Стеллу шкурой, нежно откинув прядь волос с ангельского лба, взяв ее за руку, произнес:
      - Я сделаю для тебя все, все, о чем ты меня не попросишь, ты моя жизнь, мое счастье, мое будущее. Он прижался изуродованной щекой к ее нежной руке...

      - Мистер, теперь вы его освободите? - спросил Майк.
      - С тем лишь условием, чтобы мистер Джонотан не покидал пределов Лонгбич. Если он не виновен, ему и бежать незачем, правильно? - лукаво прищурившись, спросил полицейский.
      - Я могу поручиться за брата, твердо сказал Ричи, следуя за охранником.
      Джонотан сидел на тюремной кровати мрачнее тучи, подперев голову обеими руками. Услышав звон ключей, он несколько оживился.
      - Выходи, Джонотан! Тебя выпустили под залог, - сказал полицейский.
      Джонотан, все еще не веря в свою свободу, посмотрел на полицейского. Вперед выбежала Райс, бросилась в его объятия. Они целовались, будто после долгой разлуки.
      - Ты свободен, милый, свободен, - она с улыбкой провела ладонью по его лицу.
      Джонотан кивнул головой:
      - Да, но надолго ли? Правда то, что ты давала показания? Ричи мне все рассказал. Ах, этот Харрисон воспользовался моим отсутствием, чтобы свести с нами счеты. Он за все заплатит! Они пошли из сумеречной тюрьмы на воздух, где их ждало теплое солнце Лонгбич, бескрайний океан, это синее небо... Только теперь джонотан смог вздхнуть полной грудью, он почувствовал себя соколом, парящим в бездонных просторах. Он свободен, свободен! Снова он видит знакомые места, где прошло все его детство. Рядом с ним Райс, Ричи, его друзья. Это был настоящий праздник. Джонотан дышал и не мог надышаться, его не покидало ощущение, что кто-то сможет отнять у него свободу, что он, совершенно ничего не сделав, проведет остаток своих дней в тюрьме, сырой, полной крыс, тюрьме, мрачной и душной. Невольно, по спине его пробежала дрожь. Но нежный взгляд Райс вернул ему хорошее настроение. Все было, как прежде, пока он забыл о недавних неприятностях.
     - Этот придурок ничего тебе не сделал? - вдруг спросил Джонотан, наклонившись к Райс. Та покачала головой:
     - Нет, не успел.
     - Ты держалась молодцом, детка, - ответил Джонотан, - и не вини себя в случившемся, ты не виновата. А вы, - он окинул взглядом друзей, - где вы взяли деньги?
     - Умоляю, только не говорите ему про меня, он меня убьет, - шепнул Крисс.
     - А... - начал Ричи. - Из пакета, откуда же еще?
     Джонотан сделал круглые глаза:
     - Но ведь пакет пропал!
     Ричи переглянулся с друзьями:
     - Нашелся! - изобразив на лице что-то, похожее на улыбку, сказал брат.
     - Хорошо. А Рэй где же? 
     - У него любовные забавы. Нашел себе какую-то красотку, - бегло ответил Крисс, - а вон и они, кстати...
     Крисс указал в сторону Рэя, обнимавшего Стеллу. Джонотан взялся за подбородок:
     - Чует мое сердце, неспроста это.
     - Джонотан! - воскликнул Рэй.
     - Да, здорово же вас отделали эти козлы! - выругался Джонотан, глядя на Рэя.
     - Милый, мне кажется, я не понравилась ему, - сказала Стелла, поднимая глаза на Рэя и по-детски надув свои губки.
     - Ну что ты, прелесть моя, - Рэй поцеловал ее в щеку, - он классный парень.
     - Ладно, - после некоторой паузы сказал Джонотан, - у него какие планы сегодня на вечер?
     - Ну, - ответил Ричи, - я сегодня встречаюсь со Сьюзан.
     - Мы уходим, - сказал Рэй.
     - И у меня кое-какие дела, - ответил Крисс.
     - А я пойду спать, - ответил Майк, - я устал, словно черт!
     - Отлично, - сказал Джонотан, обнимая Райс, - мы тоже пойдем, погуляем.
     Они шли по ночному Лонгбич, свежий воздух, отдавая прохладой, зажигались огни ночных баров и кафе, можно было отдохнуть прямо на улице, под роскошной пальмой с видом на океан. Теперь Райс нечего было опасаться, рядом с ней шел Джонотан и врядли кто-нибудь решится пристать к ним, никто не хочет увидеть себя с переломанной шеей, в лучшем случае. Она любила этого темнокожего гиганта, доброго гиганта. Райс шла за ним, держась за руку, словно боясь потеряться. Джонотан жевал резинку и, вероятно, о чем-то думал. Райс прижалась к огромному плечу, он был ее ангелом-хранителем. Она смотрела по сторонам и, неожиданно, ее глаза встретились с ледяным взглядом, от которого невольно пробегал холодок. Эти синие глаза, казалось, не моргали, словно это был не человек, а сфинкс, безмолвно взирающий на мир безжизненными глазами. Райс узнала Харрисона, он узнал ее тоже. Но Харрисона узнал и Джонотан и теперь он, расталкивая толпу людей, стремился побыстрее достичь своей цели. Харрисон мог бы скрыться, затеряться среди людей, но он не двинулся с места. Джонотан мертвой хваткой схватил его за плечи:
     - Признайся полиции, что это был ты, сволочь!
     Харрисон посмотрел на него широко раскрывшимися глазами и упал навзничь, к ногам Джонотана. Среди людей раздались крики.
     - Пропустите, пропустите! - кричал кто-то, - там мой сын.
     Джонотан сам толком не понял, что произошло. К Харрисону кинулся Дилон Бэкхэм, его отец. Он закрыл лицо руками и простонал:
     - О, сын, сын... Ты убил моего сына, свинья, у него было такое слабое сердце, мой мальчик!
     Ничто сейчас не имело значения для мистера Бэкхема, такого властного и непреклонного короля в мире бизнеса. Он плакал навзрыд, как ребенок, сидя на коленях возле негров, денежный магистр. Смерть делает людей равными и не мы открыли эту простую истину.
     Харрисон лежал слишком уж бледный, словно в объятиях смерти, веки были опущены, казалось, не дыша. Отец схватил его ледяную руку и поднес к губам, обливаясь слезами. Люди, как завороженные, следили за этой сценой, боясь проронить слово.
     - Что вы стоите, как болваны, вызовите же скорую, наконец! - закричал Дилон Бэкхем.
     - Он не дотянет до скорой, - произнесла Райс и Бэкхем поднял на нее свои удивленные, полные ужаса, глаза. Этот взгляд был взглядом безумного.
     - Я работала медсестрой, - продолжала Райс, - ему немедленно нужно искусственное дыхание.
     - Помоги ему, умоляю! - прошептал Дилон Бэкхэм. Он стоял на коленях и умолял ее, ее, в которой была львиная доля черной крови. - Я знаю, что причинил вам много неприятностей, но... но я не хочу потерять единственного сына. Ты женщина, ты должна меня понять, пожалуйста...
     Дэвид Бэкхем сам испугался своего голоса. Сколько лет назад он в последний раз говорил пожалуйста? Десять? Пять? Ах, это было тогда, когда капризный маленький Харри не пожелал пить таблетки. Пожалуйста, пожалуйста... Это слово вертелось у него в мозгу, слово, забытое с годами. Он никогда ни о чем не просил, лишь приказывал... но время шло и все это понимали. Райс взглянула на Джонотана, как бы спрашивая, что ей делать, опустив голову, кивнул. Райс опустилась к Харрисону, приподняв его голову, обхватив ее руками. Она дотронулась губами до его ледяных губ. Так продолжалось несколько минут, которые всем показались вечностью. Вот, на его щеках выступил слабый румянец, синие глаза раскрылись. Он прошептал слабым голосом:
     - Райс... Я был там, я его видел!..
     Он сжал ее руку, словно тепло придавало ему новых сил.
     - Кого? - проговорила Райс.
     - Мертвеца, мертвеца на дороге... Я видел его, видел, говорил с ним там, - он показал на небо. Райс вздрогнула, она одна слышала, что он сказал. Райс бережно опустила его голову.
     - Ну вот, теперь моя помощь уже не нужна...
     И, как бывает обычно в таких случаях Джон Бэкхем забыл о том, кому он обязан жизнью своего сына, даже не удостоив спасителя словом благодарности. Приехала скорая, уложив Харрисона на ночилки. Отец суетился и что-то поспешно говорил врачам, усаживаясь в машину.
     - Из-за этого проклятого негра моему мальчику стало плохо, я добьюсь того, что его шайку выгонят из Лонгбич! - сказал Бэкхем, взлянув на доктора, как бы ища подтверждения своих слов.
     - Нет, покачал головой доктор, - дело здесь в другом. Ваш сын с рождения имеет слабое сердце и... Мне неловко об этом говорить, мистер Бэкхем... Причиной сердечного приступа стала слишком большая доза наркотиков...
     - Что?! - вскричал Дилон. - Вы хотите сказать, что мой сын наркоман?! Да как вы смеете!
     Доктор жестом предложил отцу войти в палату. Харрисон спал, лежа в белоснежной кровати, опасность миновала. Доктор тихо подошел и взял безжизненно лежащую руку больного, показывая исколотые руки несчастному Бэкхэму.
     - Судите сами, конечно, в это трудно поверить, но тем не менеее... Мне очень жаль. Если бы вашему сыну вовремя не сделали искусственное дыхание, врядли вы смогли сейчас видеть его...
     - Да, - согласился Бэкхем. - А лечение? Какое ему потребуется лечение? Я оплачу все расходы...
     - Лечение наркоманов требует много сил и времени, а, главное - желание их самих отказаться от иглы, без этого врачи, увы, бессильны.
     - Я заплачу сколько нужно, лишь бы мой сын был здоровым, - сказал Бэкхэм, сжимая руку любимого чада. - Ах, Харри, Харри! Ты мой единственный наследник, для кого я стараюсь? После моей смерти ты, именно ты, станешь президентом компании... Но, похоже, наше дело тебя совсем не интересует... Ты стал наркоманом, мой мальчик, грязным наркоманом!..
     Дилон Бэкхэм зарыдал, опустившись к сыну, своему неуправляемому, жестокому сыну, но это была его плоть и кровь, его и его прекрасной Николь, умершей при загадочных обстоятельствах. Райс не знала, что сегодня спасла от смерти дьявола...




                ЧАСТЬ 4

     Ричи ждал уже час, нервничая все больше и больше. Его стало мучить разыгравшееся воображение о том, как Сьюзанн улыбается Харрисону и они вдвоем идут посидеть в баре. Ревность закипала в нем с каждой минутой. Ричи с досадой пнул ногой урну с мусором и вошел в бар, заказав себе приличную порцию спиртного, желая утопить в стакане все свои беды, в которых Сьюзанн и не была виновата. Когда она садилась в машину, чтобы в назначенное время быть возле бара, неожиданно подошли Гарри, Бен и Том. Не успела Сьюзанн и глазом моргнуть, как они открыли дверцу машины и, с видом, как будто так и надо, уселись на заднее сидение.
     - Ну, малышка, покатаемся? - захохотал Том.
     - Сожалею, малышка, но у меня на сегодня другие планы, - ответила Сьюзанн, тщетно силясь перебороть в своей душе неописуемый страх.
     - Тебе придется изменить свои планы, - сказал Гарри, бесцеремонно приставив к горлу Сьюзанн лезвие ножа.
     - Хорошо, ребята, - сдавленным голосом проговорила Сьюзанн, - а куда поедем?
     - В гости к нашему дружку Тэду, - сказал Бен, не расставаясь с банкой пива, - его тетушка, эта жирная утка, которой мне давно хочется свернуть шею, уехала и сегодня мы можем повеселиться.
     - Как скажете, - ответила жертва, - только уберите это, - она покосилась на нож. Белый Мерс несся со скоростью света и едва не вписался в столб.
     - Эй, бешеный что ли?! - закричал Том, подпрыгивая на заднем сидении, как кенгуру в зоопарке. - Ты, это, без фокусов!
     Они подъехали к большому дому.
     - Выходи, - глухо сказал Гарри.
     Сьюзан вышла, ступая по земле отяжелевшими ногами, которые отказывались ей повиноваться. Ее подтолкнул в спину заводила Бен.
     - Вы меня убьете, да? - с детской наивностью спросила Сьюзанн. Время от времени она говорила простые, наивные слова, это была основная черта его характера. Но, может именно в этом и была ее прелесть. В свои 20 с половиной лет она иногда мыслила, как 15-яя девочка. В ней не было ничего сверх красивого: простое, милое лицо. Живые голубоватые глаза, по-детски надутые губки, забавно вздернутые брови. Густые белые волосы до плеч собраны в хвост. И роста Сьюзанн была небольшого. Но Ричи любил ее, любил такую, какая она есть, со всеми плюсами и минусами. Может, именно такое чувство и называют настоящей любовью... Кто знает?
     - Иди, иди, и не задавай лишних вопросов, - сказал Бен, толкнув ее сильнее. Сьюзанн упала и, ударившись об порог, разбила губу. Тогда она посмотрела на него таким невинным, обиженным взглядом, простым и ясным, что Бен на какое-то время даже смутился, но он был прирожденным грубияном и чувство жалости ему, увы, было чуждо. Он, распахнув настежь двери, закричал:
     - Тедди, принимай гостей!
     Тэд спустился с верха и бегло глянул на Сьюзанн. Они были знакомы ранее. Вместе учились в Калифорнийском университете, только вот пошли по разным дорогам. Под укоризненным взглядом Сьюзанн, Тед опустил глаза и старался больше не смотреть в ее сторону. А его приятели уж почувствовали себя хозяевами дома. Гарри развалился на диване, жестом приглашая сьюзанн сесть рядом. И, видя, что та не собирается принимать его предложение, посадил рядом с собой, грубо схватив за руку. Он наклонился поближе, заглядывая ей в лицо, подперев голову рукой, лежавшей на спинке дивана.
     - Отодвинься подальше, от тебя сильно разит спиртным, - выпалила Сьюзанн. Что ж, ей была присуща простота! Гарри лишь позабавила такая болтовня, от которой Бен мог вскипеть. Он положил руку ей на плечо, стягивая рукав кофточки.
     - Полегче, ты же меня раздеваешь, приятель! - сказала Сьюзанн, хлопнув его по руке. Все трое заржали.
     - Чего с ней церемониться, приступим! - сказал Бен, толкнув Сьюзанн.
     - Грязная тварь, Ричи тебе покажет! - ответила она.
     - Заткнись, сука! - сказал Бен, ударив ее по лицу.
     - Не трогай ее! - сказал вдруг Тед, молчавший до сих пор. Этот тихий, молчаливый мальчик, не смевший никогда никому перечить, вдруг совсем преобразился. Он гордо вскинул голову вверх, желая тем самым показать, что он ничуть не хуже их.
     - Ты глянь на него, защитник! - сказал Том.
     - А что, мне нравится, - сказал Бен, похлопав Теда по плечу, - мальчишка идет по моим стопам, я всегда уважал смельчаков. Но эта девка моя, - он посмотрел на окружающих хищным взглядом - она принадлежит мне, мне первому, а потом уже вы...
     - Я никому из вас не принадлежу, вонючие скунсы! - сказала Сьюзанн.
     - Молчи, шлюха! - обернувшись на нее, сказал Бен, без сомнения, в отсутствие Харрисона он чувствовал себя лидером из-за своего вспыльчивого нрава и все это понимали. Он схватил Сьюзанн за волосы и швырнул в угол. Сейчас она была похожа на загнанного в угол зверька. Растрепанные по плечам волосы, бегающие от страха глаза, кровь, выступавшая на губе. Она сжалась в комок, как пойманная в сетку птичка, исподлобья смотря на приближающегося мучителя.
     Камень бы растаял от этого беззащитного взгляда, но Бен подчинялся только животным инстинктам. На ходу снимая рубашку, он потянулся к испуганной до смерти Сьюзан, прижавшейся к стенке.
     - Иди-ка сюда, покажи, на что ты способна, дорогая! И, быть может, я не стану тебя больше бить.
     Тед понял, что его заступничество сейчас мало чем поможет, ему ни за что не справиться с тремя пьяными наркоманами, но, как только Бен подошел к Сьюзан, Тед вдруг воскликнул:
     - Но вы забыли про товар!
     Все трое переглянулись:
     - Верно! Где же он?
     - На верху! - ответил Тед.
     Товаром они называли очередную порцию наркотиков.
     - Ладно, - сказал Бен, - эта стерва подождет, я хочу расслабиться, как следует! Мы сейчас придем! - наставительно сказал он Тому. Но Том знал, что это "сейчас" наступит не раньше, чем через 2-3 часа, если не позже. Вскоре сверху послышался страшный хохот и невыносимые звуки музыки, а также шум битой посуды, любимого сервиза тетушки Эммы. Все это несколько походило на кромешный ад. Вскоре все смолкло, наркоманы погрузились в состояние, называемое состоянием нирваны. Тед и Сьюзанн остались одни. Тед боялся посмотреть ей в глаза.
     - Спасибо, - вдруг сказала она своим нежным голоском, в котором чувствовались дружественные нотки. Тед оживился:
     - Ты меня благодаришь? За что? Ты должна меня осуждать!
     - Да, согласилась Сьюзанн, - пожалуй, ты прав. Разве этого человека я знала раньше! Где тот веселый, добрый и отзывчивый друг? В кого ты превратился... - она вздохнула, стирая кровь с лица.
     - Я знаю... - начал Тед.
     - Ты же не такой, как они, - прервала его Сьюзанн. - Почему ты стал наркоманом? Еще не поздно все исправить...
     - Нет, - встряхнул головой он, - уже слишком поздно, мне прийдется испить горькую чашу до конца и от этого никуда не деться...
     - Эгоист, - проговорила Сьюзанн.
     - Ты думаешь, мне тяжело? - ответил Тед, смотря куда-то в даль, - я каждую ночь думаю и моя голова скоро лопнет от этих размышлений. Но, даже, если я захочу начать новую жизнь, они...
     - Ты можешь уехать из Лонгбич.
     - Куда я поеду? Вернуться к родителям? Нет уж! Жребий брошен, как сказал бы Юлий Цезарь.
     - Да, ты по-прежнему увлекаешься историей, - сказала Сьюзанн, улыбнувшись, будто о чем-то вспомнив.
     - Но главное не в этом! - сказал вдруг Тед, схватив ее за руку.
     - А в чем? - спросила Сьюзанн, подняв на него свои по-детски наивные глаза.
     - Пообещай мне, поклянись, что никому не скажешь...
     - Клянусь на распятии! - торжественно проговорила Сьюзанн.
     - Я все видел, - тихо сказал Тед.
     - Что?
     - Как Харрисон сбил того человека! И теперь я мучаюсь, днями и ночами я думаю об этом и не знаю, что же мне делать.
     - Как что? - конечно же рассказать все полиции, - простодушно ответила Сьюзанн.
     - Нет, ты не понимаешь! - покачал головой Тед. - Харрисон убьет меня!
     - А, если ты будешь молчать, тебя накажет Бог, - вдруг сказала Сьюзанн. Оба замолчали. На верху послышался какой-то стук, видно кто-то свалился на пол. Потом наступила тишина.
     - Признайся во всем и покончи с ними, начни новую жизнь! Пожалуйста, Тед, - Сьюзанн жалобно посмотрела на него, проведя рукой по его лицу.
     - Нет... - простонал он, взяв ее руки, стал покрывать их поцелуями и, видя удивленный взгляд своей подруги, как бы спохватившись, сказал:
     - Нет, Сьюзанн, я уже законченный человек. Но, ты... Беги отсюда немедленно, и помни, что ты поклялась!
     Казалось, Сьюзанн тоже опомнилась. Она поспешно поднялась, сказав еще раз:
     - Спасибо! - поцеловала его в лоб, как брата.
     Он обнял ее и задержался на минуту:
     - Сьюзанн, Сьюзанн...
     - Что?
     - Нет, ничего, иди.
     - Подумай о нашем разговоре, - сказала, обернувшись, Сьюзанн, и скрылась в дверях большого дома. Тед услышал шум отъезжавшей машины. Теперь он задумался о сказанных ею словах. Харрисон открыл глаза. Он отсутствующим взглядом обвел палату, которая скорее походила на шикарный отель, чем на пристанище для больных. Он тщетно старался что-то вспомнить, приподнимаясь на локтях. Внезапно Харрисон посмотрел на свои изуродованные уколами руки и застонал, поняв, что отец уже в курсе. Он осторожно встал и неловкими шагами дошел до окна. За окном было темно. Харрисон облокотил свою красивую голову о стенку:
     - Хочешь запереть меня в этой тюрьме, папа? - сказал он вслух. - Чтобы меня лечили, как ненормального? Нет уж, извини!
     Он поспешно достал одежду из пакета и переоделся. Теперь можно было начинать действовать. Харрисон выглянул в коридор: там никого не оказалось, кроме спящего на своем посту дежурного. Харрисон, словно черт, неслышно ступая по парапету, осторожно закрыв за собой дверь, вышел в коридор. Но, проходя мимо дежурного, на ту беду, уронил ключи, звон которых разнесся эхом. Дежурный, еще не проснувшийся окончательно, приоткрыл сонные глаза и увидел взгляд... Нет, никогда не забудет он этого взгляда. Это был какой-то странный, горящий вечным огнем, взгляд, не от мира сего. Эти, до чертиков, ярко-синие глаза, впились в него, словно вампир в свою жертву. Дежурный, думая, что все это ему снится, постанывая от кошмара, снова закрыл глаза, а Харрисон без проблем покинул здание больницы, самой дорогой больницы, которую только можно представить в Лонгбич.
     Дилон Бэкхем не спал, он сидел в своей библиотеке, в абсолютной темноте. Сидел, за своим любимым рабочим столом, подперев голову руками. Он думал, думал о нем, о сыне. О единственно дорогом человеке, который у него остался. Тишина в спящем доме только благоприятствовала размышлениям. Неожиданно Дилон встал; лунный свет, слабо освещающий библиотеку из окна, случайно осветил его лицо, на котором блестели слезы. Было очевидно, что он слишком переживал. Дилон Бэкхем подошел к картине, на которой был изображен один из его предков, представитель старейшего рода Бэкхэмов. Дилон снял картину, за которой скрывалась, хорошо встроенная в стену, тайная дверь. Легким нажатием руки на кнопку, Бэкхем открыл дверь. В этой маленькой комнате без окон было сейчас особенно темно. Именно здесь он проводил все свои бессонные ночи. Дилон зажег свечи, стало немного светло. Он бегло обвел взглядом комнату, в которой все знал наизусть. В полумраке, перед мерцающим пламенем свечи, висел огромный портрет, ростом с человека. На нем была изображена женщина, прекрасная женщина. Тонкие, нежные черты лица, длинные светлые волосы и синие-синие печальные глаза. Дилон приник лицом к портрету и провел по нему рукой:
     - О, Николь, моя прекрасная Николь, как же мне тебя не хватает!..
     Эта комната была маленьким святилищем. Здесь было все: ее одежда, любимые духи, косметика, драгоценности, детские фотографии, кольцо, подаренное в день свадьбы... Если бы свечи перед портретом могли охватить всю комнату, то стали бы видны другие картины, поменьше, с изображением миссис Бэкхем. Она была на них такой невинной, такой хрупкой и женственной, что можно было подумать, что это ангел, спустившийся с небес, в человеческом обличье. Нежный и кроткий. Этот облик возбудил в сердце Бэкхема любовь, любовь, которая бывает раз в сто лет. Вот прошло уже 24 года от ее смерти, а у него не было с тех пор еще ни одной женщины. Он любил ее, безумно любил, любил даже сейчас, когда она пребывала в царстве теней. Не каждое сердце способно полюбить раз и навсегда. Эта комната стала убежищем Дилона от душевных невыносимых мук и терзаний. Сейчас он плакал, как ребенок, сжимая в руке сухой цветок. Немного придя в себя, Бэкхем взял ее платок и, поднося к губам, бережно поцеловал. До сих пор сохранился этот тонкий армат ее духов, он тонул в нем, погружаясь в прекрасные воспоминания. Все вещи, которым пошел уже третий десяток, нетронутые, хранились здесь. Дилон открыл маленький шкафчик с позолотой и достал оттуда зеленую тетрадку, удовлетворенно проведя рукой по ее гладкой обложке.
     - Ах, Николь, Николь, ты была удивительной женщиной. Никогда не будет на земле подобной тебе. Ты навсегда останешься в моем сердце.
     Он открыл тетрадку, весь трепеща, и прочитал следующее: "Николь Бэкхем, дневник из жизни".

     "...сегодня мне приснился страшный сон. Я знаю, что это к смерти. Я чувствую, что скоро отойду в мир иной, но я не исчезну бесследно, я оставлю своего сына и хочу, чтобы Дилон заботился о нашем малыше, когда меня не будет"... 29 октября, 1973 г.

     Дилон Бэкхем закрыл лицо ладонями и разрыдался:
     - Я позабочусь о нашем Харри, клянусь тебе, моя единственная, он будет самым богатым и счастливым человеком, он, твоя точная копия...
     Затем, Дилон положил тетрадь на место и, еще немного постояв у двери, вышел.
     "И все-таки, как она могла знать, что у нас родится сын?" - думал он, вешая картину предка на место. Когда же Бэкхем обернулся, то закричал от неожиданности и ужаса. На него смотрела пара ее синих глаз... и это были ее прекрасные волосы...
      - Что случилось, папа? - спросил Харрисон.
      - Харри, прости, сынок, увидеть тебя здесь было для меня такой неожиданностью.
      - Конечно, - сказал Харрисон, бесстрастно взирая на отца, - тебе хотелось запереть меня в этой больнице...
      - Но Харри, ты стал наркоманом! - укоризненно проговорил отец.
      - Чтобы завязать с наркотиками, мне не нужна помощь этих тупиц, тем более, что мне уже лучше, - он вышел, со злостью хлопнув дверью.
      - Как жаль, что он похож на тебя только внешне, - проговорил Дилон.
      Харрисон плюхнулся на диван, глотая таблетки, он набрал номер телефона.
      - Стелла?
      - Харри?! Тут про тебя такие слухи ходят, что ты чуть не умер...
      - Все уже хорошо, милая, что нового?
      - Ничего. Следствие ведут. До каких пор мне нужно будет встречаться с этим черномазым?
      - Потерпи, крошка, ты же хочешь мне помочь? Нужно отправить ублюдка Джонотана подальше отсюда, куда угодно, лишь бы за пределы Лонгбич, тогда ему конец. Ты все поняла?
      - Да... Но...
      - Никаких но, мне это надо.
      - А когда я смогу тебя увидеть, Харри? Я так по тебе соскучилась...
      - Завтра вечером, милая. Ты проведешь незабываемый вечер, - он положил трубку.

      Стелла сидела за маленьким столиком и курила сигарету за сигаретой. План ей был ясен, но как выполнить его она и представления не имела. От напряжения лоб ее то и дело морщился, она кусала губы. Но, так как Стелла была далеко не глупой, она вскоре придумала гениальную идею и, довольная собой, улыбнулась, подвинув поближе телефон.
       Джонотан спал, когда на его столе бешено зазвонил телефон. Он перевернулся на другой бок и закрыл уши подушкой, но проклятый телефон не смолкал. Выругавшись, Джонотан встал и, пошатываясь спросонья, подошел к телефону:
       - Кому неймется в такое время?
       - Алло, Джонотан?
       - Да. А откуда вы меня знаете?
       Голос усмехнулся:
       - Я многое о тебе знаю. В общем, я все видела. Я знаю, кто сбил того человека на ночной дороге...
       - Что?! Кто вы?
       - Не важно, я бы могла стать вашим свидетелем, разумеется, не просто так...
       - Что вы хотите, сколько вам нужно? - с волнением в голосе сказал Джонотан.
       - О, это не телефонный разговор. Поезжайте немедленно в Санта Розу, мистер Джонотан, думаю, мы сможем договориться.
       - Я не могу выезжать из города, мне запретили...
       - Как хотите...
       - Постойте, не вешайте трубку! - вскричал Джонотан, - я записываю адрес.
       Через пять минут, бесшумно покинув дом, Джонотан вывозил машину из гаража.
       - Отлично! - прищелкнула пальцами Стелла, набирая очередной номер телефона. - Алло, полиция? Вы знаете, что обвиняемый в убийстве Джонотан Сандерс, сегодня ночью сбежал по дороге в Санта Розу.
       - Кто это говорит?
       - О, извините, не хочу открывать вам свое имя, потому что, если выяснится, что я вам звонила, он убьет и меня, как убил того беднягу... - сказала она испуганным голосом, а повесив трубку и закинув ноги на стол, громко расхохоталась:
       - Теперь Джонотан на крючке, а Харрисон у меня в кармане!.. - она замолчала на полуслове, т. к. раздался слабый скрип двери.
       - Рэй, это ты, малыш?
       Действительно, вышел Рэй:
       - Да, моя любимая, это я. Ты скучала?
       - Безумно, мой малыш, я не могла уснуть, - она обхватила его за шею:
       - Я так тебя ждала...
       Рэй взял ее за подбородок. Это был контракт: черная и белая, ночь и день. Он заглянул ей в глаза и, вдруг, спросил:
       - Ты правда меня любишь?
       Стелла немного спешила:
       - Ты прекрасно знаешь, что да, любимый, почему ты спросил?
       - Не знаю, - ответил Рэй, - что-то случится. Повтори, что ты меня любишь...
       - Я тебя люблю, - ответила Стелла, а про себя подумала: "Чтоб ты издох, черномазая обезьяна"...

       - Она изменяет мне с этой белобрысой обезьяной! - не унимался Ричи, ходя взад и вперед.
       - Да прекрати ты! - сказал Майк. - В глазах от тебя мелькает. Ну-ка рифма к слову вчера.
       - Позавчера, - ответил Крисс.
       - Это то же самое, что и послезавтра, - разозлился Майк. - Да сядь ты, Ричи, в конце концов, успокойся, вернется твоя малышка...
       Не успел он это проговорить, как в комнату влетела Сьюзанн и со слезами бросилась к Ричи, который собирался ей устроить хорошую взбучку, но слова застряли у него в горле, когда он увидел лицо своей возлюбленной.
       - Кто это ее так? - прошептал Крисс.
       - Что случилось, жизнь моя? - спросил Ричи, гладя Сьюзанн по голове.
       - Они... они... - говорила, заикаясь, Сьюзанн и слезы лились по ее лицу градом.
       - Да кто, черт побери? - не выдержал Ричи. - Будь это хоть сам черт, я размажу его по стене!
       - Гарри, Том и Бен... Они... они... Вернее, Бен. Он бил меня по лицу, а потом...
       - Что, что он тебе сделал? - испугался ричи.
       - Ничего, он не успел. Меня вывел Тед.
       - Все они ублюдки! - крикнул обозленный на весь мир Ричи. - Грязные наркоманы, патлатые педики! Где они? Я размозжу им головы!
       Он направился быстрыми шагами, сам не зная куда. Но его задержали Майк и Крисс.
       - Не делай глупостей, сядь и остынь!
       - Нет, я этого так не оставлю! - говорил Ричи, грозя кулаком невидимым врагам. Сьюзанн немного успокоилась. Крисс накрыл ее курткой и пошел варить кофе. Все молчали и тут забежала Райс.
       - У тебя лицо, как будто ты увидела приведение, - сказал Майк.
       - Джонотана арестовала полиция, - проговорила Райс. - Кажется, он серьезно влип...





                ЧАСТЬ 5

     В кабинете следователя было тихо, шум в кабинете смолк. Все эти вереницы прокуроров, адвокатов, нотариусов и, вечно снующих взад и вперед, полицейских, куда-то исчезли, что случалось крайне редко, т.к. жизнь в полицейском участке всегда кипела. Очевидно, сейчас был обед. Наконец-то здесь настали тишина и покой. Кабинет следователя Дэвида Хартера находился недалеко от кабинета окружного прокурора и это говорило о том, что Хартер был далеко не последний человек в этом здании, похожем на своеобразный мир, в котором существуют свои порядки и законы. Здесь были свои "авторитеты", люди, которых все боялись и уважали и "просто полицейские". Дэвид, скорее всех, был авторитетом, нежели просто полицейских. Дэвид, скорее всего, был авторитетом, нежели "просто полицейских". Попал сюда он против своей воли, т.к. отец всегда мечтал, чтобы его сын стал, по крайней мере, юристом, даже не мечтая о том, что когда-нибудь, Дэвид будет восседать вот в таком вот кабинете. Дэвид Хартер готов был стать кем угодно, только не следователем. Но так распорядилась судьба! Работа доставляла ему мало удовольствие, он скучал, занимая это кресло, поэтому всегда ходил мрачный и его стали называть "занудой".
     На стене, разделявшей кабинеты Дэвида Хартера и окружного прокурора Лонгбич, мозаикой было выложено изображение греческой богини правосудия Фемиды, державшей в руках часу весов. Фемида смотрела на всех своим бесстрастным молчаливым взором, напоминая тем самым о том, что будет с тем, кто осмелится нарушить законы штата. А теперь пора заглянуть в кабинет, где сидел Дэвид Хартер, не отрываясь, смотря на какие-то бумаги. Наконец он поднял отяжелевшую голову и стал тереть красные от бессонницы глаза. Напротив, возле окна, скрестив руки на груди, стоял Сержант Фрэнк Хартли.
     Дэвид заговорил первым:
     - Я сойду с ума от этого чертового дела! - заявил он. - Скорее бы начался суд и Сандерса упекли за решетку!..
     Фрэнк подошел к столу:
     - Джонотан не виноват, - сказал он, глядя ему в глаза: - Дэвид, Джонотан не убийца!
     Хартер слегка удивленно посмотрел на друга:
     - С каких это пор, Фрэнки, ты защищаешь черномазых?
     - Он такой же человек, как и мы с тобой, мы же не в ЮАР! Это цивилизованный мир...
     - Если бы он не убивал, ему не за чем было убегать из города.
     - Ты сам слышал, это было подстроено, - сказал Фрэнк, - пытавшийся что-то доказать Дэвиду, который был упертый, словно стена этого здания.
     - Ты ему поверил? - усмехнувшись, спросил Хартер. - Френки, ты не меняешься! Такой же защитник обиженных и несчастных.
     - Но ты же знаешь, в наших спорах я всегда оказываюсь прав, - попробовал возразил Хартли.
     - Да, но в этом раз есть доказательства, все против него. Чем ты докажешь, что убийцей был Бэкхем? Ну чем? Молчишь? - Хартер стал, из угла в угол, ходить по кабинету, так как у него замлела нога. - тот Джонотан давно у меня поперек горла сидит со своими рэпперами. Одним чокнутым в Лонгбич меньше, не велика потеря!
     - Но ты забываешь, Дэвид, о шайке Харрисона Бэкхема, который действительно отравляет всем существование. Но ему можно все, потому что его папочка влиятельнейший человек города. Скажи, что это не так! Молчишь? - в свою очередь, сказал Фрэнк. - Где она, справедливость, ради которой мы с тобой живем?
     Он вышел из кабинета, даже не обернувшись, а Дэвид пожал плечами и снова сел на свое место.
     Джонотан провел бессонную ночь. Кто-то его подставил, это же было очевидно. Он попался в западню, словно дикий зверь. Это угнетало его. Его провели, да, именно провели. Возможно, даже сам Харрисон. Как можно быть таким глупым? Сам вырыл себе могилу. "Кто тебе поверит, Джонотан?" - вертелось у него в мозгу. "Тебя осудят, ты сгниешь в тюрьме!"
     Ему столько раз говорили о его вине, что Джонотан уже и сам не знал, виноват он или нет. Сначала он упорно отрицал все обвинения Дэвида Хартера, но понял, что это просто бесполезно. Следователь отрицательно настроен по отношению к нему. Джонатану стало все безразлично, он сидел, уставившись в потолок, словно был не от мира сего. Его отрезвил шорох в углу. Это была здоровая тюремная крыса, пришедшая, чтобы поживиться остатками завтрака. Видя пассивную реакцию Джонотана, крыса окончательно осмелела, стоило ему пошевелиться, как она моментально скрылась в стенной дыре. Внезапно, Джонатану эта крыса напомнила Харрисона и он расхохотался. Охранник, проходивший мимо, удивленно посмотрел сквозь решетку огромной клетки для людей. Ему показалось, что Джонотан сошел с ума.
     - Эта крыса копия Харрисона, - проговорил он сам себе, - он строит какие угодно козни, когда я сижу сложа руки, и прячет свою трусливую задницу, стоит мне подойти поближе!
     Такое удачное сравнение расшевелило его.
     - Ты ни в чем не виновен, Джонотан, - сказал он сам себе. - Ты не сядешь в тюрьму вместо этой трусливой крысы!
     - Эй, Джонотан! - послышался чей-то голос. Негр подошел к решетке, уцепившись за нее обеими руками, словно пытаясь сломать крепкие прутья:
     - А, сержант...
     - Послушай, Джонотан, тебя ведь собираются судить! - сказал Хартли, словно это зависело от самого Джонотана.
     - Но я невиновен и ты знаешь это, - твердо ответил заключенный.
     - Кто знает, Джонотан, кто знает... Я ни в чем не могу быть уверен, - сухо ответил сержант.
     - Если ты пришел ко мне только, чтобы сказать это, не буду тебя задерживать, сержант, - с раздражением сказал Джонотан.
     - Подожди, - сказал Хартли, - допустим, что ты не убийца, чем ты докажешь?
     - Вот, если бы я смог выйти отсюда, я бы прижал Харрисона к стенке! - проскрежетал Джонотан и его взгляд загорелся ненавистью. "Да, отчаявшийся человек на всякое способен", - подумал Хартли.
     - Ты мне веришь, сержант?
     - Почему я должен тебе верить?
     - Потому, что ты всегда боролся за справедливость и знаешь, что правда на моей стороне, - ответил Джонотан. Они посмотрели друг на друга в упор. Человек, возможный преступник, сидящий за решеткой, и сержант полиции. Сейчас они все друг другу сказали.
     - Ладно, Джонотан, - выдержав паузу, сказал Фрэнк Хартли, - я дам тебе шанс. Не знаю, почему, но я тебе верю. Слушай, - он понизил голос, завтра моя смена. Я смогу выпустить тебя ненадолго, только обещай не делать глупостей, я не хочу вылетать с работы. У тебя в распоряжении будет ровно два часа...
     - Я всегда знал, что ты классный парень, Фрэнк, - сказал негр, - сказал Джонотан, пожав руку  сержанта полиции...

     Раздался звонок в дверь. Стелла, не спеша, как ленивая кошка, подошла к двери. На пороге стоял Харрисон.
     - Харри! - воскликнула она и глаза ее заблестели. - Как долго мы не виделись, как долго, - приговаривала Стелла, повиснув у него на шее.
     - Может, я сначала войду, - сказал Харрисон.
     - Да, да, конечно, любовь моя.
     Харрисон вошел в квартиру, которую специально снял для нее. Дорогая мебель, хрусталь, фарфор, позолота, - вот, что окружало Стеллу. Стены были увешаны шикарными коврами, которые лежали даже на полу. Роскошь была во всем. Подумать только, сколько стоила одна люстра, сделанная в форме белой лилии! Возле кровати, с шикарными накрахмаленными кружевами на наволочках, стоял небольшой полированный столик, на котором, как всегда, стояла бутылка самого дорогого вина.
     - Люблю, люблю, люблю, - повторяла Стелла, не выпуская его ни на минуту из своих объятий, покрывая его лицо поцелуями.
     - Не надо! - оттолкнул ее Харрисон. - Ты измажешь меня помадой!
     Стелла несколько отпрянула назад:
     - Эта твоя благодарность за мою любовь! Рэй никогда не сказал бы мне такого!
     - Можешь оставаться со своим черномазым, - усмехнулся Харрисон.
     - Но, Харри, я люблю тебя, мне никто больше не нужен, - сказала Стелла, смотря ему прямо в глаза, думая, что растрогала его. Но Харрисон оставался холодный, как камень. Да и способен ли был этот человек на высокие чувства, не касающиеся личной выгоды? Стелла дотронулась до его лица, но Харрисон задержал ее руку:
     - Почему ты холоден, как лед? Может я что-то сделала не так? Милый мой, я готова стать твоей рабыней, я все сделаю, о чем ты не попросишь. Я все время думаю о тебе... Что мне сделать, чтобы ты стал моим, Харри?
     - На колени, - проговорил Харрисон.
     - Что?!
     - На колени! - повторил он. Стелла молча опустилась к его ногам, обхватив их руками и, смотря ему в глаза своим страстным и томным взглядом.
     - Сними мне ботинки, - сказал Харрисон. Ему доставляло неописуемое удовольствие чье-то унижение знать, что кто-то в его власти, кто-то от него зависит, разве это не истинная радость?
      Харрисон усмехнулся:
     - Ты действительно так страстно меня хочешь, дорогая? - он схватил ее за подбородок. Стелла встала, теперь она была похожа скорее на пантеру, чем на кошку, сидящую у ног хозяина.
     - Ты мой, ты мой, - шептали ее губы в предвкушении райских наслаждений. Она вглядывалась в его лицо своими большими зелеными глазами, внимательно изучая его:
     - О, Харри, ты сводишь меня с ума, мой малыш...

     - Мне пора, - сказал Харрисон, вставая и, достав ботинки, принялся одевать их.
     - Нет, - сказала Стелла, - я сама, - надев ботинки на ноги своего возлюбленного.
     - Когда ты мне понадобишься, я тебе позвоню, - сказал Харрисон, выходя, и, сталкиваясь в дверях с Рэем. Они смерили друг друга  презрительным взглядом, полным ненависти. Стелла казалась растерянной и испуганной. Рэй вошел, с грохотом захлопнув дверь.
      - Шлюха Харрисона! - бросил он.
      - Нет, Рэй, что ты говоришь, опомнись!
      - Ах, нет! - вскричал Рэй, хватая ее за руку. - А почему же его поганая физиономия была вымазана твоей божественной помадой? О чем вы говорили, о звездах?
      - Пусти, мне больно! - закричала она.
      - А мне, мне не больно? - воскликнул Рэй. - Я доверял тебе, я тебя любил, ты для меня была всем!..
      Стелла поняла, что пора выпутываться, как угодно, она была неплохая актриса:
     - Рэй, не говори так... Выслушай меня! Я не по своей воле, поверь мне, любимый, у меня никого не осталось на свете, кроме тебя... Он угрожает мне, говорит, что его друзья могут сделать, что угодно, посадить на иглу или вообще прикончить нас обоих. Ребята Харрисона способны на все! Он пригрозил, чтобы я не рассказывала никому... Мне так плохо... - Стелла посмотрела на него искренним взглядом и зарыдала, убедившись, что плоды ее артистических трудов не прошли зря. Рэй растаял. Правда говорят, что любовь слепа, он поверил ей, поверил... Мошеннице, развратнице, наркоманке... Он, который всегда и ко всем относился с недоверием. Он верил в ее чистоту и невинность, не замечая змеиного жала.
     - О, прости, прости, я не знал... - заговорил Рэй, прерывающимся от волнения голосом. - Он дождется у меня, этот сукин сын, я убью его, убью!
     - Нет, нет, молчи, - ответила Стелла. - Я боюсь...
     Рэй взял ее лицо в свои ладони:
     - Не бойся! Никто не причинит тебе вреда.
     Он обнял ее и погладил по голове.
     - Моя бедная маленькая детка...
     Раздался телефонный звонок.
     - Это тебе, - сказала Стелла, как бы не желая подслушивать, вышла в другую комнату. Там стоял другой телефон, с которого можно было без проблем подслушать весь разговор.
     - Рэй? Это Фрэнки Хартли.
     - Слушаю...
     - У Ричи никого не было дома, а Крисс сказал, что ты здесь. Ты, после Ричи, самый серьезный, я должен сказать тебе кое-что важное. Нас не подслушивают?
     - Нет.
     - Завтра ночью Джонотан сбежит из тюрьмы, чтобы разыскать Харрисона. Я хочу, чтобы ты, в случае чего, был в курсе дела.
     - Хорошо, Фрэнки, спасибо.
     Стелла превратилась в слух. Это была настоящая удача, посланная небом и она немедленно набрала номер Харрисона.

     - Мы проиграли, проиграли, - стонал Ричи.
     - Успокойся ты, наконец, - проговорил Крисс.
     - Как я могу успокоиться! - неунимался Ричи. - Джонотан в тюрьме, и, возможно, его осудят за убийство, я опять остался в дурачках. Что же это происходит! Они будут делать то, что им нравится! Шайка грязных ублюдков... Что они сделали со Сьюзанн! Кретины, подонки...
     Они шли вчетвером: Крисс, Майк, что-то сочинявший на ходу, Ричи и Сьюзанн. Это было лишь жалкое подобие той компании, какой она была раньше. Харрисон и его дружки сделали их жизнь просто невыносимой. А вот, собственно, и они сами. Пьяный вечно Бен, Гарри и Том, идущие навстречу нашим героям. Сзади замыкал шествие Тед.
     - Вот мы и встретились, ублюдки! - прокричал взбешенный Ричи. - Вы мне за все ответите!
     Гарри смотрел на него с наглой физиономией, крутя в руке серебряную цепь.
     - Что встали, давайте врежем им, ребята! - закричал во все горло подстрекатель Бен. Теперь борьба была на равных, т.к. Тед также, как и Сьюзанн, не принимали в ней абсолютно никакого участия.
     - Боже мой, Ричи, они убьют тебя! - закричала Сьюзанн, испуганно смотря на эту сцену.
     - Пойдем отсюда, Сьюзанн, - неожиданно сказал Тед, хватая ее за руку.
     - Я не могу бросить Ричи! - попыталась возразить она, но Тед увлек ее за собой, подальше от этого кошмара. Никто ничего не заметил.
     - Куда мы идем, Тед? - наконец спросила Сьюзанн. Они остановились невдалеке от церкви. Здесь было безлюдно. Этот район был совсем непохож на Лонгбич. Маленькие птички прятались в кустах яркой зелени. Было совсем тихо, как в маленьком раю. Оба отдышались. Тед, как бы невзначай, зацепился за сук, и, чтобы не упасть, схватился за Сьюзанн. Это был отличный предлог, чтобы поцеловать этого кроткого и доброго ангела. Сьюзанн посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Она хлопала длинными ресницами и яркий румянец, как у нашкодившего ребенка, покрыл ее лицо.
     - Тед... - проговорила она с укором.
     - Я люблю тебя, Сьюзанн, - беря ее за руку, - сказал Тед, - просто тогда, в университете, я не решилась рассказать тебе об этом... Но сейчас, я, как и тогда, безумно влюблен в свою глупенькую соседку по парте...
     Сьюзанн покачала своей маленькой головкой.
     - Нет, Тэдди, ты же знаешь...
     - Я готов ждать всю жизнь, - перебил он ее.
     - Я люблю Ричи, - сделав ударение на имени Ричи, - проговорила Сьюзанн.
     Тед ласково посмотрел на нее и рукой поправил челку, растрепанную от быстрой хотьбы на ее хорошеньком лобике.
     - В любом случае, ты знаешь, что всегда можешь рассчитывать на меня...
     - Знаю, - ответила Сьюзанн, сжимая его руку, поэтому и хочу попросить... Расскажи обо всем полиции, - она подняла на него свои глаза, - это нужно не только Джонатану, это нужно мне...
     Тед резко вырвал свою руку:
     - Нет, не могу! Проси чего хочешь, только не этого!..
     Забили колокола в маленькой церкви.
     - Тед, послушай... Нужно обвинить Харрисона и всю его шайку, они настоящие дьяволы! Разве тебе нравится, как они мучают меня?
     Тед, в порыве нежности прижал ее к горячо бьющемуся сердцу:
     - Ты несправедлива ко мне, Сьюзанн...
     - Тогда расскажи, пусть они ответят перед судом.
     Тед смотрел на знакомые умоляющие его глаза. Сейчас он готов был поклясться, что сделает, что угодно, лишь бы увидеть на этом миленьком личике улыбку.
     - Хорошо, - неуверенно проговорил Тед и радости Сьюзанн не было предела. Она поцеловала его в щеку.
     - Спасибо, ты... ты замечательный! - наконец сказала она, быстрыми шагами выходя из зарослей деревьев. А дома ее уже поджидал Ричи.
     - Где ты лазаешь, черт тебя возьми! Я из-за тебя ввязался в драку.
     - Прости, Ричи... - виновато проговорила Сьюзанн, - но то, что я сделала сегодня, вам очень поможет... - Ричи успокоился в объятиях своей маленькой Сьюзанн, а Крисс и Майк были довольны тем, что как следует отделали ту компанию.
     - Идем на площадку? - сказал Ричи, кидая им баскетбольный мяч.
     Только лишь ночь спустилась на спящий Лонгбич, как машина сержанта Фрэнка Хартли выезжала на улицу. Если бы сейчас кто-то знал, что Хартли находится на работе, а его машина разъезжает по городу, это вызвало бы определенные подозрения. Но, к счастью, никто этого не знал и Джонотан уже предвкушал, что сделает с ненавистным Харрисоном, но его, как ни странно, нигде не было. Ни дома, ни в баре, ни на пляже, ни в каком-либо другом обычном месте. Стеллак заранее обо всем позаботилась и ее обожаемый Харрисон спал сейчас в ее объятиях. Так что все старания Джонатана были напрасны. Он проклял все на свете, но его заклятый враг как сквозь землю канул. Джонотан шел по пустому пляжу, когда услышал какие-то крики. Он подошел поближе и его взору предстала такая картина: Бен схватил Райс и пытался напоить ее против воли, крепким спиртным напитком, двое других из шайки громко ржали. Бешенству Джонотана не было предела и, когда его заметили, было уже поздно. Джонатана боялся даже вездесущий черт Бен Джонотан, который без труда смог бы справиться с ними троими. Этот Геркулес мог бы и пятерых уложить при желании. Не стоит и говорить, какой гнев его охватил, когда он увидел свою любимую Райс в объятиях этих наркоманов. Бен кувырком полетел в сторону.
     - Эй, ты чего, спятил? - успели произнести Гарри и Том, прежде, чем очутились рядом с Беном.
     - Грязные свиньи! - закричал Джонотан. - Еще раз я увижу вас возле нее и вы не отделаетесь так легко!
     - О, Джонотан! - проговорила Райс со слезами на глазах, кидаясь в объятия Джонатана.
     - Все хорошо, - сказал Джонотан, прижимая ее к своей огромной груди, в которой было столько любви, предназначенной одной...
     - Иди домой! - сказал Джонотан. - Мне надо вернуться в участок, я обещал Харли... Сегодня был плохой день...
     - Но когда я увижу тебя? - спросила Райс
     - Увидишь, обязательно увидишь. Скоро у нас все будет хорошо, обещаю тебе!..
     Ей стало легче, словно камень свалился с души. Райс знала, что это лишь слова утешения, но она верила ему и ей было от этого хорошо. Джонотан посмотрел на нее своим долгим нежным взглядом, но ему ничего не оставалось делать, как сесть в машину и уехать обратно, в эту сырую, полную крыс, темницу. Но Джонотан чувствовал, что эта поездка не прошла впустую, он встретил Райс, вырвал ее из лап этих подонков. Как они подходят Харрисону! Хотя нет, Харрисон хуже, он сущий дьявол, способный на любую подлость. И Джонотан в душе пообещал, что эта пресмыкающаяся тварь поплатится за все свои грехи.

     Харрисон вернулся домой до рассвета. Тихо, чтобы никого не разбудить, он прошел наверх, но заметил старуху Рамону и, чтобы не быть замеченным, он прошел в библиотеку. Внезапно, Харрисон почувствовал слабое головокружение и острую боль внутри. Он присел на кресло и, достав из кармана таблетки, проглотил несколько штук. Он сидел, взявшись за голову, когда почувствовал на себе чей-то взгляд. Харрисон поднял голову кверху и, ему показалось, что где-то он уже видел эти глаза, но где... Напротив него, в кресле сидел человек и смотрел немигающим взглядом.
     - Ты кто? - проговорил Харрисон одеревеневшим языком.
     - Как кто? Ты меня не помнишь? - захохотал человек, окутанный каким-то мягким светом, - ты же раздавил меня на ночной дороге и оставил там истекать кровью. Какая же у тебя короткая память, Харрисон!
     Харрисон вздрогнул. Холодный, ледяной взгляд приковал его к креслу, а непрошеный гость расплылся в улыбке, показывая страшные челюсти. И Харрисону показалось, что библиотека полна крови, что кровь эта уже возле его ног и тогда он закричал:
     - Нет! Тебя не существует, ты мертв!
     - Ошибаешься, Харрисон, - ответил гость, не переставая улыбаться, - я существую в твоей совести, в твоей душе. Ты не сможешь избавиться от меня! Я буду преследовать тебя всю жизнь. Всю жизнь! Ха-ха-ха! - последнее слово разнеслось эхом.
     - Нет, ты не станешь меня контролировать, ты не будешь больше мучить меня по ночам... - ответил Харрисон.
     - И что ты со мной сделаешь? Убьешь второй раз? - захохотал мертвец.
     - Я убью тебя тысячу раз, если потребуется! - с этими словами, Харрисон схватил отцовский стул и принялся колотить им по пустому креслу. - Сдохни! Сдохни! Смерть, смерть...
     - Положи мой стул, Харрисон, - послышался голос. Перед ним стоял отец.
     - Папа? Откуда ты взялся?! - спросил Харрисон, ибо он неустанно смотрел на входную дверь, но никто не заходил (он не знал о тайной комнате мистера Бэкхема). С этим стулом Харрисон выглядел сейчас полным дураком и он понял это.
     - Что с тобой происходит, сынок? - спросил отец, садясь в кресло.
     Харрисон посмотрел на него и вдруг спросил:
     - Папа, а кем была моя мать?..




                ЧАСТЬ 6

     - Всем встать, суд идет! - сказал низенький пожилой человек. Он обвел окружающих своими маленькими проницательными глазками из-под очков.
     - Можно начинать, ваша честь? - спросил прокурор, высокий и худощавый с беспристрастным лицом, говорившим о многолетнем опыте работы и не одном выигранном деле.
     - Начинайте, - ответил низенький человек и присяжные сели. Вперед вышел прокурор, подготовивший, по-видимому, на сегодня блестящую речь.
     - Господа присяжные, сегодня мы рассматриваем дело Джонотана Сандерса, - монотонно произнес он, - который обвиняется сразу по нескольким статьям: убийство, лжесвидетельство, т.к. он всю вину хотел взвалить на невиновного человека и бегство от наказания, т.к. подсудимый, будучи предупрежден, покинул город...
     - Протестую, ваша честь! - спохватился адвокат.
     - Протест отменен! - ответил судья. - Продолжайте, господин прокурор.
     Тэд долго думал о разговоре со Сьюзанн, там, возле церкви. Конечно, он соврал, чтобы успокоить ее. Ни за что у него не хватило бы мужества признаться во всем на суде, Харрисон выкопал бы его из-под земли. Тед боялся себе даже представить себе его дьявольскую физиономию. Он убьет его сразу. Нет, хуже. Они вместе с Беном, Томом и Гарри захотят поиздеваться над ним. Тед похолодел. На лбу выступила испарина. Нет, ни за какие деньги мира не захочет он пойти в суд. И тут вспомнилось миленькое личико Сьюзанн. Как она расстроится, когда узнает, что он ее обманул, как она надует свои прелестные губки. Но больше всего Тед боялся собственной совести. Речь идет о человеческой жизни, которая, в данный момент, была в его руках. Неужели за все будет расплачиваться невиновный? Неужели он сможет себе это простить? Как он будет жить дальше? "Ты трус, Тед, бесчестный трус!" - говорил Тед сам себе и от этого ему становилось еще тяжелее. Простит ли его Сьюзанн? Нет, она скажет ему прямо в глаза обо всем, что думает... Однако еще раз представив себе свирепую физиономию Харрисона, Тед решил, что лучше пусть его замучает совесть, чем он еще раз увидит эти дьявольские глаза...

     - Подсудимый отсутствовал в день совершения преступления, - проповедовал прокурор, - чем вы объясните ваше отсутствие в ту ночь, мистер Сандерс? - лукаво спросил он.
     - У меня тогда были проблемы, - будто очнувшись, ответил Джонотан. - Я поехал, куда глаза глядят...
     До этого Джонотан сидел молча, смотря в пол отсутствующим взглядом, он даже не слушал то, что так упорно пытался доказать прокурор. В зале раздался шепот. Не очень-то убедительная причина. И лицо прокурора осветила улыбка победителя.
     - Найдены вещественные доказательства, брелок с инициалами мистера Сандерса. Какие еще доказательства нужны вам, господа присяжные? Это же очевидно, что мистер Сандерс хладнокровный убийца. И, если он будет разгуливать на свободе, то еще не одну душу отправит на небо...
     - Протестую, ваша честь! - снова встал прокурор. - Суд еще не признал виновность моего подзащитного!
     - Протест принят, - ответил судья.
     - В таком случае, ваша честь, - у меня все, - сказал прокурор, раздосадованный исходом дела. Тогда судья кивнул адвокату. Адвокат держался просто и уверенно, хотя знал, что дело Джонатана, можно сказать, проигранно. И, все же, он предпринял отчаянную попытку исправить ход этого дела:
     - Господа присяжные! Мой клиент, допустим, не образец приличия, но обвинять его в убийстве за это просто абсурдно! Его не было дома в ночь преступления, ну и что? Это еще не значит, что он виновен! А брелок мог подкинуть сам убийца, чтобы отвести от себя подозрение, разве не так? Посмотрите на него, разве этот человек убийца? За него могут поручиться многие жители Лонгбич, потому что Джонотан Сандерс всю жизнь защищал слабых и ему удается поддерживать порядок здесь. Ни разу он не давал повода усомниться в честности своих намерений, так можем ли мы обвинить его в совершении тягчайшего преступления? Мистер Сандерс невиновен! - заключил адвокат. Но, после обвинений прокурора его слова звучали несколько нелепо и прокурор понимал это, уверенный в своей победе на все сто процентов. Присяжные внимательно изучали грузного темнокожего великана, занимающего скамью подсудимых. Хмурое лицо его не выражало ничего, кроме неудовольствия и ненависти. Из-под одежды были видны сильные мускулы рук. Что у него сейчас на уме? О чем он думает? Да, что они могли знать о том, что было сейчас у Джонотана на душе! Он был уверен, что его осудят и в сердцах проклинал и Харрисона и всю свою жизнь. Но, вот, наконец, снова послышался голос судьи:
      - Что вы можете сказать в свое оправдание, мистер Сандерс?
      Джонотан встал, гордо и открыто смотря вперед:
      - Я не виновен, ваша честь!
      Пусть они его осудят, пусть, бог им судья! Но он был честен, честен с самим собой до последнего. Ему нечего скрывать, ибо душа чиста, а вместе с ней и совесть. Джонотан смело смотрел в зал, казалось, глаза его говорили: смотрите, смотрите все! Я не виновен, и мне не стыдно говорить об этом.
      Присяжные колебались.
      - Суд удаляется для вынесения приговора.
      Судья, собрав все бумаги, удалился. Следом за ним вышли прокурор, адвокат и присяжные. Через некоторое время, все снова заняли свои места. Все волновались, кроме Джонотана, который уже заранее знал свой приговор. Судья встал:
      - Прошу внимания, тишина в зале! Суд признает Джонотана Сандерса виновным.
      - Нет, - сказала Райс, с ужасом закрыв глаза, нет, только не это!
      - Они не имеют права! - закричал ричи, пытаясь встать, но Крисс и Майк посадили его на место. Сьюзанн заплакала, ей было очень обидно и за Джонотана и за то, что ее подло обманули.
      - ...и приговаривает его, - продолжил судья...
      - Стойте, стойте! - закричал какой-то человек, вслед за которым устремилась полиция.
      - В чем дело?! - строго спросил судья, обращаясь к пытающимся оправдываться, охранникам.
      - Я - главный свидетель! - заявил вошедший и все узнали в нем Тэда...

      - Харрисон, ты меня слышишь? - негодовала Стелла в телефонную трубку. - Я встретила Теда и он заявил мне, что все видел и идет прямо в здание суда, и, наверное, он уже там...
      - Что?! - вскричал Харрисон. - Но этого просто не может быть! Они не посмеют меня арестовать... Ах, эти черномазые собаки... Стелла, ты меня еще слышишь? Ты должна отправить своего черномазого сегодня же!
      - Что?! - голос Стеллы был испуган. - Я должна убить Рэя?!
      - Да, черт тебя подери, ясно?
      - Хорошо, - заикаясь проговорила Стелла. Харрисон швырнул телефон к чертовой матери и пошел в библиотеку, на ходу глотая таблетки. Отца не было дома? Харрисон хотел уже было упасть в отцовское кресло, но его внимание привлекла картина, висевшая задом наперед. В темноте, отец повесил ее другой стороной.
      - Что за черт! - проговорил Харрисон, поднимаясь с места. Он хотел повесить картину, как надо, но случайно нажал на кнопку и тайная дверь открылась. Харрисон обомлел от удивления. Нерешительно он ступил за порог комнаты и чуть не вскрикнул: перед ним стоял его же собственный портрет, только это была женщина. Дивясь все больше и больше, Харрисон стал осматривать всю комнату и у него даже появилась мысль, а не завел ли отец себе любовницу? Только почему она похожа с ним как две капли воды? Фотографию матери он никогда не видел. Харрисон полез в шкафчик и извлек оттуда зеленую тетрадку. В этой комнате было интересно все, даже стены дышали таинственностью. Харрисон с нетерпением открыл тетрадку.
      "Николь Бэкхэм. Записи из жизни"...
      - Да это же моя мать! - проговорил он и с жадностью начал читать строку за строкой.
      "Дилон, милый, я боюсь за нашего мальчика. Он может плохо кончить, следи за ним хорошо, когда меня не будет, я боюсь, что его руки погрязнут в крови"... - легкий холодок пробежал по спине Харрисона. Откуда она знала все заранее? Кем она была? - спросил он сам себя вслух.
      - Ты задаешь слишком много вопросов, Харри, - раздался голос рядом и Харрисон с ужасом увидел над тетрадью склонившуюся голову мертвеца. Мертвец поднял на него свои глаза и спросил:
      - Интересно, правда? Твоя мать была всевидящей, она угадывала будущее, человеческие судьбы... Этот дар у нее от Бога, а ты принадлежишь дьяволу! Ведь твои руки в крови, в крови. Ты грязный убийца! - захохотал мертвец.
      - Пошел к черту! - крикнул Харрисон, махая на мертвеца стулом, и его красивое лицо во гневе стало еще прекраснее.
      - Что ты мне сделаешь? Ты, трус? Ха-ха-ха!
      - Уйди, уйди, прочь! - прокричал Харрисон. - Тебя нет.
      Он побил стекла и подоконник, обороняясь от мертвеца этим стулом. Когда пришел отец и заглянул в библиотеку, он с ужасом увидел своего сына со стулом в руках, которым он колотил по воздуху...

      - Так все и было, - закончил свой рассказ Тед. - Его дружки избили Сьюзанн и я тому свидетель. А Харрисон наркоман и убийца...
      - Судья слушал, не пропуская ни одного слова. При этом он нервно грыз дужки очков.
      - А почему же вы не обратились в полицию, когда стали свидетелем преступления? - испытующе глядя на него, спросил судья.
      - Я боялся, - опустил голову Тед. - Боялся, что они меня убьют... Но совесть не давала мне покоя, я бы не смог жить с камнем на душе! - сказал он, - обращаясь уже к притихшему залу. Без сомнения, Тед стал героем дня.
      - Молодец, молодец! - шептала Сьюзанн, с восхищением глядя на Теда. Негры же просто не поняли, почему это вдруг дружок Харрисона делает такой благородный жест. Рассказ Теда растопил ледяные сердца присяжных. Такого финала не ожидал никто, а меньше всего Джонотан.
      - Хорошо, - сказал судья, - итак, мистер Сандерс, вы свободны, благодаря этому молодому человеку. А Харрисону Бэкхему и его компании придется ответить перед судом.
      Люди, переговариваясь, стали расходиться. Сьюзанн улучила момент, чтобы поговорить с Тедом наедине. Она накинулась на меня и крепко обняла:
      - Молодец, Тед, ты был великолепен, спасибо!
      - О... Сьюзанн! - с горечью вздохнул Тед. - Мне стыдно, что я колебался... Прости меня, Сьюзанн... Я желаю тебе счастья. Тебе и Ричи...
      - А ты? - волнуясь, спросила Сьюзанн.
      - А я уеду к родителям и начну новую жизнь. Прости, если было что не так. Мне давно нужно было положить всему конец...
      - Тед, если ты уезжаешь из-за меня...
      - Нет, Сьюзанн, не из-за тебя... - помолчав, он приблизил ее к себе и поцеловал в губы. - Это был прощальный поцелуй. Быть может, мы уже никогда не увидимся...
      Он пошел.
      - Тед! - всплеснула руками растроганная Сьюзанн. Он обернулся:
      - Вспоминай обо мне, хотя бы иногда!
      - Куда это он пошел? - спросил, подойдя, Ричи.
      - Уезжает из Лонгбич, - вздохнула Сьюзанн. Ричи обнял ее и они вышли на улицу...

      Рэй вошел, дверь была не заперта.
      - Стелла? - крикнул он. Ответом ему была тишина. Рэй остановился возле столика. Вошла Стелла:
      - Привет, дорогой! Как прошло заседание суда? - спросила она, как бы невзначай, наливая в две чаши кофе.
      - Такое было, что ты и представить себе не можешь! - ответил Рэй. В ответ ему Стелла загадочно улыбнулась. "Могу", - подумала она. - "А вот ты сейчас уже не сможешь!" Но, как только он взялся за ручку фарфоровой чашки, она поняла, что не сможет это сделать. Это стало ее привязанностью, быть может, даже любовью. Рэй давал ей любовь и нежность, он ее обожал, больше, чем любил. Он рассказывал ей свои самые сокровенные тайны, делился мыслями и чувствами, словом, давал все то, чего лишил ее Харрисон. Харрисон был слишком холоден, деспотичен, горд, мстителен. Она была готова ради него на все, но постепенно он убивал в ней эту любовь этим непростительным поведением, а страсть вскоре превратилась в гору пепла. Теперь был Рэй. Стелла так вошла в роль, что уже не отличала ложь от реальности, она забыла, что он был черный и уже не представляла своей жизни без него. Он дал ей любовь, в которой так нуждалась его израненная душа, дал тепло своего сердца и она должна отплатить за это черной неблагодарностью? Ради Харрисона и куска льда, что поместился в его сердце. Нет, она не сделает этого.
      Стелла с криком перевернула чашку кофе, которую Рэй уже собирался выпить и бросилась к нему со слезами.
      - В чем дело, Стелла? - с удивлением спросил Рэй.
      - Прости меня, прости, пожалуйста, - шептала Стелла, обхватив его колени руками. Рэй поднял ее и, взяв за руки, заглянул в глаза:
      - Что с тобой, котенок?
      - Я... я... Я хотела тебя отравить! - наконец выпалила она. Рэй собрался было расходиться, но улыбка застыла у него на губах, когда он увидел мертвую муху, рядом с пролитым кофе. Он вопрошающе посмотрел на Стеллу.
      - Это все Харрисон, он, он! - твердила она. - Он заставлял меня следить за тобой, но тогда я его любила, а теперь... нет!
      Рэй презрительно посмотрел на Стеллу:
      - Стерва! Ты обманывала меня, с ним, с этим... Как я мог тебе верить...
      Он молча направился к двери. "Лучше бы он меня ударил, накричал, что угодно, лишь бы не это равнодушие", - подумала Стелла. Она закрыла собою дверь:
      - Рэй, не уходи, пожалуйста... - из ее глаз побежали слезы.
      - Глупая комедиантка! - воскликнул Рэй. - Тебе это ничего не стоит, ты играешь людьми!
      - Не уходи... - повторила Стелла. - ведь... я тебя люблю!
      - Браво, прямо, как в сериалах! Так трогательно, сейчас заплачу! - в дверях стоял Харрисон, но Стелла ничуть его не испугалась:
      - А, вот и ты, Харри! Не можешь простить, что я предпочла его тебе?
      - Просто не понимаю, что тебя прикалывает в черномазых, - спокойно ответил Харрисон, доставая пистолет. Все случилось настолько быстро, насколько могло случиться. Стелла загораживает собой Рэя и падает от пули Харрисона.
      - Боже мой, нет, Стелла! - закричал Рэй, бросаясь к возлюбленной. Слабая улыбка пробежала по ее губам.
      - Ты больше меня не бросишь, Рэй, ты меня простил?
      - Да, да, я тебя простил... - произнес он, кладя ее голову к себе на колени, - все будет хорошо, детка, вот увидишь...

      Харрисон вернулся домой. Он был зол, как три тысячи чертей, но не успел дойти и до камина, как услышал за своей спиной хохот.
      - Даже твоя любовница бросила тебя, Харри! - загадочно сказал мертвец. - Остался ты один. Один, никому ты не нужен!
      Он был в шляпе и с тростью, опираясь о спинку стула.
      - Что ты бегаешь за мной по пятам, оставь меня в покое! - закричал Харрисон, глотая свои наркотические таблетки.
      - Не оставлю! - покачал головой мертвец. - Ты никому не нужен, Харрисон, пойми это! Тебя никто никогда не полюбит, люди будут плевать в твою сторону, потому что ты убийца. Убийца, убийца! - закричали сотни тоненьких голосков, хихикая над нам. Харрисон поднял голову в потолок. Все пошло кругом.
      - Ха-ха-ха! - продолжал хохотать мертвец, - смотри, Харрисон, твои ладони в крови!..
      Харрисон нервно посмотрел на свои ладони и, на мгновение, ему показалось, что на них кровь. Он испуганно встряхнул головой.
      - Уйди, уйди, мерзкий труп, ты должен сгнить на кладбище, пропади!
      Харрисон схватил вазу и запустил ей в стену. Но мертвец захохотал еще громче, вслед за ним захохотали и другие голоса, они смеялись над ним. Тогда Харрисон стал доставать дорогие сервизы и, с криками:
      - Сдохни, сволочь! - продолжал запускать их в стену. На звон битой посуды спустилась Рамона. - Господи, мальчик мой, что же ты делаешь?
      - Уйди, старуха! - ответил Харрисон. - Я не успокоюсь, пока не размозжу ему голову!
      - А у меня голова и так разбита! - как будто так и надо, сказал труп, снимая шляпу. На голове у него зияла огромная черная дыра. - Это ты мне ее раздавил. Так что второй раз это тебе не удастся! - захохотал мертвец.
      - Посмотрим! - ответил Харрисон, - продолжая свое дело.
      - Боже мой, разговаривает сам с собой, - проговорила Рамона. - Стой, Харри! - она схватила его, прижав голову несчастного психа к своей груди, крепко обняла ее своими руками.
      - Что с тобой, мой мальчик? Ты болен?
      - Это все он, он! закричал Харрисон, тыча пальцем в пустую стену.
      - Я? - с возмущением спросил труп. - Но ведь это ты меня убил!
      - Нет, нет, нет! - повторял Харрисон, на его глазах выступили слезы, быть может, впервые за пятнадцать лет. Глаза Рамоны были тоже влажными от слез. Что случилось с ее хорошим, маленьким Харри? Где этот светловолосый мальчик с лицом маленького ангела? Так похожего на лицо его прекрасной матери. Кроткой, нежной Николь. Сейчас Рамона припомнила слова, сказанные ей Николь незадолго до смерти последней. "Береги моего сына, Рамона, потому что с ним будут происходить странные вещи, а я буду молиться за него перед господом с того света"...
      И теперь Рамона не могла не согласиться, что Николь действительно имела дар предсказывать человеческие судьбы.
      Внезапно мертвец стал удаляться, он уже был на лестнице:
      - Что, Харри? Пришел поплакаться в жилетку старой няни? Смотри, не испачкай ее белоснежный фартук кровью, которая у тебя на руках. Ха-ха-ха!
      - Ах, ты, свинья! - закричал Харрисон, теряя терпение. Он вырвался и побежал наверх, схватив попавшуюся под руку статую и, размахивая ею в воздухе так, будто кого-то бил. Рамона, всхлипывая, решила вызвать врачей. И чем скорее, тем лучше.

      - Полегче, полегче! - не унимался Бен, который даже сейчас был в своем репертуаре. Всю троицу вели под ручки к полицейской машине. Гарри ругался нецензурной бранью, Том даже пытался ударить одного из полицейских, но тот свернул ему руку, отбив всякую охоту к сопротивлению. За этим наблюдали Джонотан, Райс, а также Ричи, Сьюзанн, Крисс и Майк, от нечего делать, подкидывая в воду мячик.
      - Остался Харрисон, - сказал Хартли.
      - А знаешь, Фрэнки, - ответил Дэвид Хартер, хлопнув его по плечу. - Почему-то ты всегда оказываешься прав!
      - Я делаю только то, что должен делать и что делал бы на моем месте любой полицейский, - скромно ответил Хартли. - Да что болтать, идем лучше к дому Бэкхема!
      И они удалились, провожаемые взглядами компании Джонотана, еще недавно сидевшего на скамье подсудимых.

      Рэй тихо вошел в палату.
      Стелла открыла глаза, она была бледная, но сейчас, без следов косметики на лице, она была в тысячу раз прекрасней, а для Рэя показалась самой красивой женщиной на свете. Он нежно провел рукой по ее волосам.
      - Рэй, ты меня еще любишь? - спросила она, устремляя на него свои зеленые глаза. Он с улыбкой кивнул.
      - Ты мне веришь? - он кивнул снова.
      - Ты врешь! - сказала Стелла.
      - Вру? - доставая из-за пазухи обручальное кольцо, спросил Рэй. - А это ты видела? Если, конечно, тебя не смущает, что я черный...
      - Нет, конечно нет. Наоборот, я люблю тебя еще больше...

      - Сейчас Харрисон спустится, - ответил мистер Бэкхэм.
      - Мы подождем, - сказал, сложа руки, сержант полиции. А вот и Харрисон! Он спускается вниз, нервно оглядываясь по сторонам. В его воспаленном, одурманенном наркотиками мозгу, снова возник облик мертвеца:
      - Что, Харрисон? Это за тобой, ты сгниешь в тюрьме!
      - Пошел вон! - кричит Харрисон, оборачиваясь и бросая в воздух вазу с цветами.
      - Да,- проговорил Хартер, - тут уже не полиция нужна, а психушка. Завтра обязательно возьму отпуск...
      - Ты убийца, убийца! - вторили Харрисону насмешливые голоса. Он обхватил голову руками, казалось, что она сейчас разорвется.
      - Нет!! - закричал он. Скорая подъехала во время. Полиция действительно не понадобилась. У Харрисона обнаружили психическое расстройство, он должен был пройти курс лечения в психиатрической лечебнице с помощью нарколога.. А Дилон Бэкхем, самый влиятельный человек города, сидел на ступеньках дома и смотрел за тем, как врачи уводят его единственного сына. Такого прекрасного, сколь и жестокого...
      Лонгбич жил вместе со своими обитателями, своей привычной жизнью. Развлечения под шум океана, который заставлял сердце радостно биться. Все как прежде. Вот и Джонотан со своей веселой компанией, со своей любимой и обожаемой Райс. Ричи с маленькой Сьюзанн. Вот и Рэй со своей подругой, а сзади ходячие комики Крисс и Майк, напевающий какой-то отрывок из Onyxa. В руках у них баскетбольный мяч, а это значит, что все не так уж плохо. Не нарушает больше покой жителей Лонгбич шумная компания Харрисона, да все о ней уже и забыли. В конце концов, здесь можно забыть обо всем на свете, это же город, в котором соединились все радости мира!
               
                1998