Напрасые опасения

Обитатели одной из квартир высотного дома в центре огромного города, не те обитатели, что были там прописаны, а другие, настоящие (во всяком случае, они  себя считали таковыми), пребывали в сильном смятении. Они не находили себе места, то в бездействии шатаясь по квартире, то собираясь вместе и тревожно глядя друг на друга.

Только один старый-престарый, и, соответственно, самый мудрый Кзиджеозай, специализирующийся на нагнетании на людей душевного беспокойства и боязни ничего не успеть как в жизни в целом, так и на конкретный момент, был спокоен.

- Ну чего вы все духом пали – наконец не выдержал он, когда вся компания снова беспомощно собралась, поникнув, в кружочек – подумаешь, первая половина октября, а они всё ещё за городом! Ничего, приедут, как миленькие, ведь не в первый раз запаздывают. Вы только подумайте, куда им деться?

- Как куда? – с отчаянием взвизгнул Пфенхендик, самый молодой  и, поэтому, больше всех поддающийся панике. Пока он по молодости мог только стимулировать половое влечение тараканов с целью их скорейшего размножения.
 -  Как это, «куда им деться»? – продолжал он вопить – я вчера их телепатизировал!
- Ну и что, все этим занимаются – возразил Кхиджеозай.
- Как это «что»? Они решили сюда не приезжать зимой и здесь не жить!
- Ну, так ты и поверил! – усмехнулся старик.

- Слушай – вступил в разговор Ляйкехит, специалист по болезням, как детским, так и взрослым – ты стар и самоуверен, поэтому, может, и не снисходишь до того, чтобы узнавать, как они там. Так вот, послушай. Одной из них на этот раз, несмотря на все мои старания, удалось съездить на Юг. Это той самой, которой я хорошую пневмонию  устроил. Она там отдохнула, несмотря на то, что я успел ей в этом подпортить – Лфйкехит не смог удержаться, чтобы самодовольно не усмехнуться – она там свинкой долго проболела, той самой, что здесь от сына заразилась. Тем не менее, она других под впечатлением чистого горного воздуха стала мутить, чтобы жить круглый год в деревне.
- Так это они и без неё каждую осень решают, и даже первое время пытаются ездить оттуда на работу, пока не получатся завалы в делах.

- Но на этот раз они каждый день на озеро ходят купаться, до сегодняшнего дня – а на дворе заморозки уже! И хоть бы чем заболели, не то, что тут – вступил в разговор Непфиоко, непревзойдённый затуманиватель мозгов и тормозитель творческих процессов.
- Ну, походят, и перестанут – всё так же уверенно молвил старейший.

- Нет, если бы только это, но они чуть не купили лошадь, даже обо всём на ипподроме договорились  –  возразил Оотоопоох, один из всех умеющий обращаться с материальным миром, а именно, прятать любую вещь в то момент, когда она была нужна, и которая исчезала буквально перед носом изумлённого человека. После он это, конечно, отдавал, но только тогда, когда вещь была уже не нужна, подкладывая её в самое неподходящее место. Ещё он регулярно выводил из строя дверной звонок, канализацию, водопроводные краны и прочее.
- Да, но пойми, это всего лишь «чуть». Не купили же! Обыкновенная фантазия.
- Не скажи, что обыкновенная. Они хотели купить лошадь для того, чтобы там утвердиться окончательно, жить на воле, чистить её, объезжать, листья собирать, чтобы вместо опилок их в стойле использовать. В общем, чтобы отрезать путь сюда. Они даже серьёзно поговаривали о покупке дома где-нибудь в ещё большей глуши.

- Да! – загалдели сыновья Оотоопооха – младший Аахчих, занимающийся порчей воздуха в квартире и старший Ахахчехи, подающий большие надежды, так как в нём уже довольно ощутимо проявился дар владения материей, и он нагонял в квартиру множество пыли и загрязнял всё подряд липкой гадостью – Они всерьёз это решили! Они даже кошку завели из того расчёта, что жить здесь не будут! Они следят за здоровьем! Эта, которая ездила, набралась там душевного спокойствия, и теперь хочет, чтобы это у всех было.

Точно! – подтвердил Мыихээдр, специалист по напусканию при входе в квартиру патологической усталости и сонливости – Прямо скажу, я вначале даже было подумал, что вся твоя, уважаемый Кхиджеозай, работа даром пропала. Но это, кажется, преждевременно, похоже, они снова начали не на шутку беспокоиться.

- Ты молодец, правильно заметил – похвалил его мудрейший – А ты – обратился он к Оотоопооху – в твоём преклонном возрасте чему учишь молодёжь? Вон они как у тебя переполошились! А ещё отец семейства! Лошадь, видите ли, кошка! Лошади у них нет – на это они не решатся, а кошка здесь у нас вместе с ними будет. Для общего, так сказать, антуража, интерьер украсит.

- Ты в этом уверен? – робко задал вопрос непревзойдённый создатель паралича воли, Пфеопбя.
- А как же иначе? Подумайте сами, разве могут они устоять? Неужели вся наша работа прежних лет могла пропасть даром? Нам бы только одного человечка зацепить, а там и другие потянутся.

- Если бы – вздохнул Ойбойбей, создатель атмосферы взаимного неудовольствия и семейных скандалов – уж мы бы за них все вместе взялись, отыгрались бы за наши волнения! Особенно на этой, пневмонийной! Надо же, она всех отговаривает здесь ночевать! Говорит, что это будет конец.  Ух, попадись она мне!
 
- Да знаете ли вы, что она на полставки ушла, чтобы только сюда не ездить? – сообщил мастер по забывчивости дел и местонахождению вещей, Скеелиирчк.
- Ну, это ещё посмотрим, поможет ли. Вы все ведь знаете - чтобы так отговаривать от нахождения здесь, надо было полежать, как она, в больнице, а потом чтобы кашель весь год не проходил, несмотря ни на какое лечение и хороший отдых. Ведь сестра и мать то же самое перенесли, да просто диагноз не был поставлен, потому что врачиха, на наше счастье, плохая. А у той, по её прописке, хорошая оказалась. И в больнице они только поэтому не лежали. Вот до конца и не верят, что дело в квартире. Обратили внимание? Я ведь всё не хуже вас знаю, хотя вы думаете, что я за ними не слежу.  Она отговаривает, а мать на неё обижается, считает это почти что мистикой, всё за счёт городского бензинного воздуха относит.

Все злорадно усмехнулись.
- Вы слышали, как она сказала – продолжал старый – «Ты всё командуешь, я уж и дома переночевать не могу!». Так что считайте, что они наши.

- Ну, мало ли что сказала, а может, с их настроем, всё-таки не переселятся, всю зиму там будут? Что греха таить, ведь бывало – продолжало сомневаться общество.
- Да что с вами? Видно, изголодались, разум потеряли! Бывало-то когда? Когда девчонки, можно сказать, ребятишками были. Вот увидите, в ближайшее время сестра массу дел нахватает, как всегда,  а у неё уже долг  - шестнадцать статей в журналы и  тридцать два литературных произведения  для издательств – ведь моя работа, как, впрочем, и всех нас,  до сих пор действует. Неудовлетворённость, душевное беспокойство возьмёт своё. Да и мать, немного придя там в себя, обязательно захочет у нас переночевать, чтобы порядок с утречка пораньше навести. И вторую дочь уговорит, благо та не будет никуда успевать, заканчивать работу будет за полночь, а начинать с раннего утра. Может, она пару раз и съездит при этом за город, да потом не выдержит, останется здесь. Решит, что вместо дороги что-нибудь сделает срочное. Вот тут-то нам и надо будет не зевать…
- Ну, уж это мы постараемся…
- Я ей такую сонливость и вялость устрою…
- А я волю парализую…
- Я координацию движений испорчу!
- А я её с матерью перессорю!
- А я пыли и грязи напущу.
- А я все дела запутаю…
- А я заставлю их всё позабыть и всё время думать, что же они забыли…
- А я их в постели на первый раз с гриппом уложу…
- А я тараканов разведу ещё больше…
- А я воздух противным сделаю…
- А я…
- А я…
- А я… - послышалось со всех сторон.
- Вот видите, а я, в результате, такое беспокойство на их души наведу насчёт завтрашнего дня, куда там! Лошадь, вы говорите, дом в глуши! Да будь у них на душе спокойнее, они и без лошади прекрасно обошлись бы, работая в саду. Смешно сказать, ведь им не каждый день и ездить-то на работу нужно.
- Ну, это мать и сестра. А она-то сама, её сын, бабушка? – послышался голос провокатора детских капризов и непослушания Яйяяйяяйаа.
- Они-то далеко от нас не уйдут. Те, что здесь переночуют пару раз, слягут, а дел по работе будет множество. Они ночами спать не будут, дойдут, неизвестно до чего. Бесконечные телефонные звонки нам в помощь. Не прохлаждаться же остальным на природе, когда родные в такой ситуации? Придётся и ей  когда-нибудь приехать, чтобы помочь, и пару раз на ночь, возможно, остаться. Так что тоже ослабнет, заразится – много ли ей надо? Уж с этой - пара пустяков справиться! А нет, так ребёнок из санатория скоро выйдет. Сейчас она без него немного оклемалась, а когда возьмёт его посреди недели больного с пятидневки, то куда ей деться, как не сюда? И бабушка будет здесь, чтобы помогать, и кошка – не оставлять же её одну.

Все постепенно воспрянули духом.
- Жаль, что в силу закона Ойкоопеерике приходится сидеть тут привязанными, нельзя с ними в их Смородиновку  прокатиться, заставить их и там поболеть, бумаги им перепутать, в мозгах хаос посеять. Вот было бы здорово – размечтались хозяева квартиры, натосковавшись за долгое время по любимому делу.


Через неделю в квартире два человека лежали с  гриппом. Все истинные хозяева работали до седьмого пота, в свободные секунды довольно потирая руки. А ещё через две недели в квартире находилась вся семья совершенно в больном состоянии. Люди еле двигались, сосредотачивая все усилия на лечении, уборке, попытках навести хоть подобие порядка. Они всё роняли, теряли, без конца что-то искали, убирали за кошкой, не признающей лотка….  При этом они безнадёжно мечтали вырваться в Смородиновку. Ни о каком творчестве, кроме ироничных стихов о болезнях не могло быть и речи, а о планах приобрести лошадь теперь вспоминали только с усмешкой.

- Вот видите, а вы чего-то боялись – говорил Кхиджеозай торжествующим собеседникам – слушать надо стариков! Ведь с каждым годом, проведённым здесь, у них падает жизненный потенциал, теряется здоровье, прибавляется неуверенность оттого, что годы идут, а сделано мало. Только лошадь их и могла бы, пожалуй, спасти. Да они её не купят, пока не установилась спокойная жизнь. А для этого молодым надо защитить диссертации.  И ещё, как минимум, год прожить за городом, чтобы понять, что это возможно. А как теперь не то, чтобы защититься, а написать что-либо? Уж мы не отпустим, без передышки проболеют до лета! А там, может, и дальше получится - ведь у нас  со временем опыт прибавляется. Главное не сделать прошлогодней ошибки и никого на отдых не выпустить, чтобы иного отдыха, кроме больницы, и не мыслили. На следующий год у младшей сестры диплом, она сейчас, естественно, ничего сделать не успеет, всё на лето отложит. Так что она не поедет. А остальные болеть будут. К тому же, им сейчас не до того, чтобы об отдыхе думать  - путёвки ведь заранее заказывать надо, а они и не вспомнят. Раньше июля отсюда не выпустим, а, может, и дольше протянем, как в прошлые годы. Не любоваться им весенней природой, не сажать рассаду, не гулять у весеннего озера так же, как не кататься зимой на лыжах и коньках. Такой завал в делах и беспорядок в вещах спровоцируем, что до скончания века не разберутся!



Октябрь 1980