Хронометр

НИИ и филиал располагались на одной территории. Толк от самого НИИ был сомнительным, что уж там говорить о филиале!  Как правило, в филиале работали сотрудники предпенсионного или пенсионного возраста, этот контингент был слегка разбавлен молодежью, попавшей сюда в основном  по распределению или по недоразумению.

В каждом коллективе есть личность, которая привлекает к себе повышенное внимание. В филиале, разумеется, этих личностей было несколько...
Егорушка работал в филиале давно, чуть ли не с момента его основания, поэтому считал работу частью своего дома. Все бы хорошо, но с некоторых пор Егорушка стал подворовывать... Именно подворовывать, а не воровать, и вот почему...

Как у всякого явления, у егорушкиного воровства были свои гносеологические корни: с одной стороны Егорушке очень не хватало ярких эмоций, которые бы гнали адреналин по его субтильному телу. Слабый пол его давно уже не интересовал, а поднимать адреналин в «качалке» он не мог по причине хлипкого здоровья.
С другой стороны, как многие мужчины «после 40», он стал задумываться о смысле жизни и своем месте в бурлящем потоке событий и новостей, но так и не смог найти ответ на эти вопросы,  впрочем, в этом отношении он был далеко не одинок.

Помаявшись какое-то время в этой безисходности он прибился к мысли о том, что присвоение чужой собствености, помимо явной материальной выгоды, несло в себе зерна самоутверждения. Можно сказать, что у его «вороватости» были два родителя – папа-адреналин – которого явно не хватало, и мама – мысль злодейка. Замыкала эту троицу природная лень – повивальная бабка многих человеческих пороков. С другой стороны можно рассматривать егорушкину вороватость  как побочный эффект раздумий о смысле жизни, это уж как кому нравится, судить не нам....

Чтобы как-то разнообразить процесс, каждый раз, когда он намечал очередную «операцию», Егорушка придумывал какую-нибудь легенду, обставлял свое деяние вымышленным сюжетом низменно с детективным или поличиеским подтекстом.
Началось все в колхозе, куда их отдел направили в период сбора урожая. Задумал он умыкнуть хомут лошади, которая тянула телегу с урожаем. Больная фантазия Егорушки нарисовала картину сколь странную,  столь и нелепую – он задумал украсть хомут, по его мнению чем-то похожий по форме на большой магнит для синхрофазатрона.

«Сказано – сделано», вечером он зашел на конюшню и стоило лошади отвернуться, как хомут оказался в руках Егорушки. Однако, что с хомутом было  дальше делать  было совершенно непонятно, и по этой причине он бросил его в траву по дороге домой. В любом случае, начало было положено...

Другой не менее знаменательной личностью в филиале это был Биале Григорий Афанасьевич, который заведовал хозяйственной частью, за глаза его звали «Гришаня». Он, как бы это сказать... был странен и никто не мог сказать, как он попал в филиал. Наиболее вероятно, что у него был какой-то очень сильный покровитель...Иногда он появлялся на работе в костюме с радиоприемником «Сокол» наперевес, который вещал на всю округу. Левый лацкан пиджака был украшен значками всех типов и тематик. Он прохаживался коваллерийским шагом по коридорам в этом прикиде, правда, когда к нему обращались, он подходил, говорил «Минуточку», снижал громкость приемника до очень тихого и, склонив голову набок, просил изложить просьбу. Выслушав собеседника он неизменно произносил «Это надо обсудить!» и, включив «Сокол» на полную громкость, продолжал свой парад-алле по коридорам филиала.
 
Про него рассказывали байку, что в таком обмундировании он пришел в военкомат за военным билетом и заявил военкому, что хочет служить в артилерии. Находчивый военком, повидавший многое на своем веку, заявил, что радиоприемники «Сокол» сняты с вооружения и поэтому призвать в армию он его не может.

Алешей Поповичем в этой троице был Мифодич. Попал он в филиал тоже не без протекции, а вот то, что его не уволили до сих пор действительно оставалось загадкой. Если в самом начале его работы от него часто попахивало дорогими коньяками, то со временем этот аромат уступил водочному, а затем и самогонному перегару. В последнее время Мифодич распространял запах одеколона вперемешку с ароматом шпрот. В оправдание его частых запоев он неизменно приносил больничный лист с диагнозом ОРЗ.

Однажды Гришаня намекнул руководству филиала, о частых и подозрительных больничных листах Мифодича, на что зам по общим вопросам,  отставной майор внутренних войск, сказал, что нечего лезть не в свои дела и пообещал отнять такой дорогой сердцу Гришани радиоприемник «Сокол». К слову сказать, если бы не Мифодич, то и рассказывать бы было нечего...

В один прекрасный день Егорушка заприметил в мемориальной комнате филиала небольшой судовой хронометр. Не в силах совладать с собой...он его умыкнул, но вынести с территории эту диковину было не так то просто - НИИ то «режимный»!
Благо ждать пришлось недолго. После очередного запоя Мифодич пришел на работу и с ним приключился приступ тахокардии. Вызвали скорую и Егорушка вызвался сопровождать Мифодича до больницы, разумеется, совершенно бескорыстно. Ему удалось засунуть хронометр в сумку личных вещей Мифодича. На проходной скорую остановили и было пытались осмотреть салон.

- Что у вас? – поинтересовался ВОХРовец.
- Больной у нас! – отрапортовал Егорушка -  видишь, человек с сердцем мается, пропускай быстрее!
- А в сумочке что?
- Органы для пересадки! – выпалил Егорушка – Ты что, хочешь, чтобы он в машине окачурился? Пропускай быстрее, а то не довезем!

Кое-как добрались до приемного покоя, Егорушка уже собрался уходить с вновь приобретенным хронометром, но Мифодич стал умолять его остаться, хотя бы до вечера. Нехотя Егорушка согласился, положил куль с хронометром на подоконник смотровой в приемном покое и вышел в коридор. Отсутствовал он не более 10 мин и когда вернулся, то Мифодича в смотровой не было, впрочем, как и сумки с хронометром.

- А сумка где? – закричал Егорушка не в силах пережить спокойно дорогую потерю.

Дверь приоткрылась и в проеме появилось не очень красивое лицо санитара:

- Какая сумка?
- Серая! – только и нашел что ответить Егорушка.
- А чего там было?
- Органы для пересадки! – машинально произнес Егорушка – То есть, тьфу! Личные вещи!
- Личные вещи для пересадки...- задумчиво произнес санитар – неплохо!

Ясно было, что сочувствия у санитара Егорушке было не видать как своих ушей. Егорушка заметался по больнице в поисках хронометра и приставленного к нему Мифодича. Через 15 минут скитаний по этажам он обнаружил Мифодича в коридоре на кровати кардиологического отделения.

- Ну, как ты? – поинтересовался он.
- Да, получше, вкололи что-то....
- Ну и хорошо, - сделал обрадованный вид Егорушка – а сумка моя где?
- А вот она – с готовностью откликнулся Мифодич и вытащил ее из под матраса.
- Стой! – воскликнул Егорушка – а хронометр где?
- Какой хронометр? – неуверенно произнес Мифодич.
- Сам знаешь какой! Вертай взад!
- Нет у меня его – обреченно произнес Мифодич.
- И куда же он подевался?
- Да, понимаешь....- начал Мифодич, но ему не дал договорить санитар, которого Егорушка заприметил еще в смотровом..
- Нормально, работает – произнес санитар, протягивая Мифодичу бумажный пакет по очертаниям которого было ясно, что в нем бутылка.
- Это что же ты гад, уже «толкнул» хронометр?! – воскликнул Егорушка.

Мифодич промолчал и выразительно посмотрел на санитара. Тот понял щекотливость момента и быстро отреагировал:

- Вы меня в свои дела не путайте!
- Э... нет,теперь это и твое дело! – пошел в наступление Егорушка – Хронометр-то, ворованный! А получается, что ты скупаешь краденное! Светит тебе небо в клеточку!
- Да ну вас... Вот вам ваш хронометр, но уж «жидкое» я заберу, нечего добро разбазаривать...- санитар положил на стол хронометр, взял пакет с бутылкой и быстро удалился.
- Вот так то, Мифодич! На чужой кусок роток не разивай, поправляйся! А я пошел!

Егорушка совершенно опустошенный, но счастливый вышел из больницы, прижимая к груди вновь обретенный хронометр. Бальзамические пузырьки радости переполняли его душу, он нежно гладил золотой ободок корпуса хронометра, всматриваясь в пожелтевший циферблат с черными цифрами, он был готов заговорить с ним, как с дорогим человеком, которого он потерял и внезапно опять встретил после долгой разлуки...

Но пьянящий воздух обретенного счастья сыграл с ним злую шутку. Боковым зрением он увидел чью-то руку, взявшую и потянувшую хронометр, он поднял голову и не поверил своим глазам – перед ним стоял Гришаня, уже склонивший голову набок и приглушивший свой «Сокол».

- Это надо обсудить! – сказал Гришаня и уверенно взял хронометр из рук оробевшего Егорушки – Мифодий Лукич в какой палате? Начальство просило выянить что к чему...
- В 25-ой на втором этаже...
- Вот и хорошо! Всего доброго, до завтра! – произнес Гришаня и повернув громкость «Сокола» скрылся в глубине больницы.

«Господи! Что за день такой сегодня?!» - подумал Егорушка, - «вот не повезет, так не повезет во всем»....