Ещё четыре рассказа

Экспериментаторы

Лаборатория. Полумрак. На окнах тяжёлые шторы. За  окнами слышен дождь. В комнате две женщины, экспериментатор и корреспондент

– Таким образом, – заключает экспериментатор, – на данной, первой ветке вырастет булка…
– Батон. – бесцеремонно поправляет корреспондент.
Экспериментатор не обращает внимания на выпад корреспондента и продолжает, как ни в чем не бывало.
– Часто появляется ломтик черного хлеба. – Сообщает она доверительно. – Очаровательно, не правда ли? Только, не вписывается в рамки ни одной теории. Загадка природы. Вот. На второй ветке появляется сосиска…
– Вареная? – спрашивает корреспондент и недоверчиво прищуривает глаза.
– Естественно. И на третьей, последней ветке, таким образом, мы можем видеть кусочек сливочного масла. Правда он пока выходит такой тонкий, что быстро тает. Поэтому под веткой № 3 обычно располагается лоток, куда, как вы понимаете, масло и стекает. Можно также производить эксперимент в морозильной камере, но тогда рост растения растягивается в три тире четыре раза. – Экспериментатор переводит дух от напавших на неё слогов с буквой «р» и берет в руки лейку. – Итак, поливаем контрольный образец обыкновенной водой из обыкновенной лейки и… – она смотрит на часы, – через раз, два, три, четыре секунды… Пожалуйста: булка, сосиска, масло.
– Батон. – походя, поправляет корреспондент, и ахает восхищенно и вполне искренне. – Ах!
– Сначала снимаем с ветки булку, вот так.
– Батон.
– Затем масло из лотка на булку…
– Батон.
– …Наконец, сосиску, ой, колючая! – удивленно вскрикивает экспериментатор и подносит уколотый пальчик ко рту.
– А вдруг она ядовитая… Шип я имею в виду? – озабоченно спрашивает корреспондент.
– Э-а-оу-ыж. – отрицательно мотает головой её собеседница.

Ipone


Сидоров купил себе iPone. Это оказался ещё тот iPone. Он следил за Сидоровым, за каждым его шагом. Сидоров, к примеру, в туалет и iPone туда. Сидоров к холодильнику и iPone тут как тут. Сидоров на работу и iPone за ним. Сидоров к любовнице… Словом, вывели Сидорова на чистую воду. ещё тот оказался мерзавец. Налоги, к примеру, утаивал. Да и вообще – аморальная личность. И сколько таких Сидоровых, один Ipone знает (одному Ipone известно). А есть ведь ещё Ipat.




Аромат

Я шёл по новенькой дорожке красного гравия во вновь благоустроенном дворе. Справа и слева от дорожки лежала свежая черная земля. Была весна, первый теплый день. Недавно прошел дождь. На деревьях пробивались первые маслянистые почки. Мимо прошла девушка, и всё смешалось... На меня вдруг пахнуло запахом, и я не смог понять, кому или чему он принадлежит девушке, маслянистым почкам или черной земле...

Он путает
(или «Любимая»)

Он путает солнце с луной, день с ночью, дождь с вёдро, фауну с флорой, электрон с позитроном.
Он перестал узнавать жену.

Он путает «Виндовс» с «Линукс», «Файерфокс» с «Интернет эксплоером», булку с батоном, верх с низом, кульбит с пульпитом, пространство и время.
Он забыл имя своей матери.

Он путает «парламент» со «стрелой», виски с содовой, джин с тоником, пиво с квасом.
Он утратил смысл слова «смешивать».

Он путает пропорцию с диспропорцией, бедра с грудью, глаза с ресницами, длину с толщиной, вогнутость с выпуклостью.
Он принимает любовницу за бортпроводницу.

Он путает президента с премьер-министром, правых с левыми, тори с виги, демонологию с политологией.
Он разочаровался в парламентаризме.

Он путает антисемитизм с антропоцентризмом, маринистов с кубистами, флюс с блюзом, стиль с килем, Виктора с Венедиктом.
Он перестал выговаривать букву «ю».

Он путает легкую атлетику с пинг-понгом, китайский с румынским, диск с молотом, шест с перекладиной, футбол с бобслеем.
Он ходит скандинавским шагом.

Он путает гром с молнией, дождь с градом, дверь с окном, раковину с унитазом, люк с переборкой.
Он забыл имена своих детей.

Он путает зулусов с тунгусами, синий с красным, светлый с паритетный, болид с теодолитом.
Он забыл свой ИНН.

Он путает Невский с Московским, топонимику с термодинамикой, «читалки» с книгами, кредит с санскритом, чек с веком.
Он перестал узнавать себя в зеркало.

Он путает экологию с дактилоскопией, людей в черном с людьми Х, внутреннюю Монголию с Внешней.
Он ошибается в выборе слов.

Он путает бен Ладена с Мао Цзедуном, Иран с Ираком, Амазонку с Амуром, цивилизацию с деградацией, ислам с бедламом.
По четвергам ему снятся лягушки.

Любимый, вставай! На работу пора! – Крикнула Маруся, и я поднялся, чтобы идти на работу.
Так всё вернулось на круги своя.