Самый молчаливый учитель преподаватель биологии

САМЫЙ МОЛЧАЛИВЫЙ УЧИТЕЛЬ ( Преподаватель биологии)
                1

  В пятом классе, где-то в середине сентября, на урок биологии наш завуч пришла с молодым,
 совсем юным мужчиной, худощавым и стройным, по национальности – корейцем. Мы все, ученики
 пятого «б» класса, при виде нашего строгого завуча, моментально поднялись и замерли,
ожидая чего-то необычного. Но необычного ничего не произошло.
 « Садитесь, садитесь, - сказала нам завуч. – Вот ваш новый учитель биологии, зовут его
Александр Сергеевич. Прошу вас учеников любить его и слушаться».
Галина Васильевна направилась к выходу, и уже открывая дверь, с добродушной улыбкой на лице
произнесла, обращаясь к Александру Сергеевичу: « Ну, всего хорошего вам. Начинайте урок».
 Завуч вышка, плотно  прикрыв за собой дверь. И мы, ученики 5 «б» класса , остались наедине
с молодым учителем биологии.
 А учитель биологии своим внешним видом ничего замечательного не представлял. Рост у него был
ниже среднего. Фигура у него была худощавая, но лицо, как я вспоминаю, было вполне нормальным
лицом молодого корейца, который только что закончил высшее учебное заведение и впервые в своей
жизни начинает свой первый урок.
  Костюм на нём был новый, тёмно синего цвета, рубашка на нём мне казалась ослепительно белого
цвета. Был и модный галстук... Всё было на нём, для начинающего преподавателя, очень даже здорово.
  Мы все смотрели на него, кажется, с большим любопытством. Что, как он начнёт свой первый урок?
  И вот он начал урок. Точнее, он пытался его начать. Он взял учебник биологии для пятого класса,
 раскрыл его на какой-то странице, где было цветное изображение какого-то растения, и держа
книгу двумя руками, показал нам всем этот цветной рисунок. Мы все уставились на него, ожидая,
что же будет дальше...
  Но дальше ровным счётом ничего не происходило. Учитель биологии замер с раскрытой перед нами
книгой как мумия и ничего не мог произнести. Какое-то время продолжалась тишина. Учитель,
молчаливо простояв минут пять перед нами в центре класса с раскрытой книгой, сделал несколько
шагов вправо, и опять застыл перед нами с раскрытой книгой. Я чувствовал, что учитель пытается
что-то сказать, как-то начать урок, но из-за какого-то волнения охватившего его, он не мог этого
сделать.  « Кто знает, может быть, он заикается, - рассуждал я, - заикается так сильно, что вот
сейчас не может начать урок».
  Я и сам заикался, и мне были понятны попытки этого учителя начать урок. Я заикался, но не до
такой же степени, чтобы ничего не произнести, чтобы первое слово даже из себя не выдавить. 
Для меня было ясно, что перед нами какой-то особый тип заики, никак не умеющего преодолеть
охватившее его волнение, и хоть как-то начать урок.
  Учитель с раскрытой книгой всё стоял и стоял. На лице у него было необычное напряжение. Он то
смотрел на стену, что за нашими спинами, то переводил взгляд на раскрытую им книгу и всё молчал,
молчал...
  Мы, ученики 5 «б» класса начали постепенно шуметь, разговаривать между собой, играть в игры
придуманные ещё до нас, нашими предшественниками...
На учителя, молчаливо стоявшего перед нами с раскрытой книгой, постепенно перестали обращать внимание.
Его, казалось, не было в классе, а были только мы, одни ученики 5 «б» класса, со своими детскими
интересами, увлечениями, желаниями...
 Так закончился урок. Учитель биологии написал на классной доске мелом задание на дом, и, как только
прозвучал звонок, вышел из класса...
               
                2   
  Следующего урока биологии мы все ждали с нетерпением. И второй урок биологии был повторением
первого. Учитель, так же, как на первом уроке, не проронил ни единого слова, ни единого звука.
Весь второй урок он так же стоял перед нами с раскрытой книгой и всё пытался что-то сказать,
как-то начать урок. А мы все, ученики 5 «б» класса, по настоящему веселились. Сидевшие на задней
парте пели даже блатные полуматершиные стишки с различными намёками, которые в то время были
довольно модными у ребят.
Мальчишки смеялись, а девчонки, особенно отличницы, стыдили ребят, обещали пожаловаться классной
руководительнице.
Отдельные фрагменты песен мной запомнились:
« Пиликала гармошка, играл аккордеон,
  А маленький Антошка натягивал...
  Гастелло смелый лётчик, летал под облаком,
  А....» ... и дальне не могу вспомнить точно... Можно что-то сочинить, добавить, но это будет не то...
  « А, опять ябедничать классной или завучу, - говорил кто-то из поющих, - ну, жалуйтесь, жалуйтесь,
а мы скажем, что не пели».
  Кто-то играл в морской бой, кто-то пускал самолётики... Хлопали самодельные хлопушки. Каждый был
предоставлен сам себе. И весь этот кавардак казался вполне естественным. Учитель был, и его в то же
время не  было. Так прошёл  второй урок биологии. Учитель опять молчаливо написал на классной доске
задание на дом по биологии и, как только прозвучал звонок, вышел из класса.
 Третьего урока биологии мы все ждали с большим нетерпением, чем второго. Про этого учителя биологии
мы все говорили одно хорошее. Называли его самым молчаливым учителем, самым умным, самым замечательным
из всех учителей, который никому ничего плохого не делает и не желает делать, а делает только одно
хорошее...
  И вот наступил третий урок биологии. Прозвучал звонок, и в класс вошла вместо корейца, к которому
мы все уже так привыкли и полюбили, очень полная, с двойным, или даже с тройным подбородком, женщина...
Она была так строга и серьёзна всем своим внешним видом, что мы все, кажется, её испугались и застыли
перед ней в приветствии. Она поздоровалась с нами каким-то женским бвсом, никогда ранее и позже мной
не слышанным. И посадив всех нас за парты, начала с нами знакомиться, называя фамилию каждого по журналу.
Каждый из нас, как было принято поднимался из-за парты, говорил громко: Я, или «здесь»...
  Учительница окидывала каждого поднимающегося своим тяжёлым взглядом, говорила: « Садитесь», и
продолжала знакомство...На её уроках была постоянная тишина. Мы её все, кажется, побаивались...
  А куда исчез тот молчаливый, самый молчаливый в мире учитель биологии, сумевший провести два урока,
так и не сказав ни единого слова, я не знаю.
В то время мы все были не просто молоды, мы все были детьми со своими увлечениями. У каждого была своя,
какая-то особенная жизнь, в которой этому учителю биологии не было места.
--- --- --- --- -