Портрет

Я писал портреты на заказ. Это приносило деньги, хотя я мечтал совсем о другом. Еще в художественной школе думал, что когда-то напишу картину, о которой будут говорить, которой будут восхищаться. Меня не прельщала слава знаменитых художников – знал, что не гений. Однако тогда в детстве верилось в создание чего-то необычного, не похожего на других. И мысль об этом потом долгие годы жила в душе как зеленый росток.

Начинал я как многие художники. Для заработка рисовал портреты на Арбате. Мечта всегда была рядом, подогревала в морозные дни и окутывала прохладой в летний зной. Я знал, что портреты – это временно. И свято верил в это. Со временем стал рисовать маслом. Иногда с удивлением думал, - а сколько я уже этим занимаюсь? Однажды мне приснился сон – в море как корабли плавали портреты, заслоняя собой горизонт. Этот сон повторялся снова и снова, а потом стал сниться каждую ночь.

Как-то ко мне в мастерскую зашел старый друг, с которым мы не виделись много лет. Друг тоже раньше был художником, только вовремя подался в бизнес. Взяли бутылку, сидели и вспоминали школу, знакомых художников.
- А ты картины пишешь или только портреты? - неожиданный вопрос друга застал меня врасплох.
- Ну… по-разному бывает.
- Да ты не парься, - друг понимающе хлопнул меня по плечу, - Рембрандт тоже портреты писал.
- Сравнил тоже.
- Я помню, как ты рассказывал мне в школе о картине, которую напишешь. Получилось?
- Пока нет, - и тут меня понесло, - Сложно сейчас все. Не поймешь, что людям надо. Один членом рисует, другой ботву на холст лепит. У меня знакомый уже кучу копий иностранцам продал - банан на фоне альпийских гор. Это искусство?
- Ты только прозрел? Да так всегда было. И будет. Если, конечно, речь об искусстве. И потом, твоя картина мир перевернет? Кому-то жизнь лучше сделает? Нет, все это творческая суета. Своеобразный эксгибиционизм. А для большинства и вовсе – обычный онанизм.
- Не знаю… Может, ты и прав, - спорить на эту тему не хотелось.
- А я вот на искусство забил, зато мечту свою встретил, - друг хитро посмотрел на меня.
- И кого же это?
- Ты помнишь, как мы вместе встречали новый год лет десять назад? Там еще две девчонки были, одна темненькая, а другая светленькая. С темненькой ты еще целовался.
- Что-то припоминаю.
- Так вот темненькая сейчас моя жена.
- И давно?
- Да, давненько. Как раз через полгода после той ночи. Ты же тогда за славой в Москву уехал. А она за меня вышла.
- Поздравляю!
- Спасибо!
Мы снова выпили.
- А знаешь, что? Нарисуй-ка мне ее портрет. Сам-то я уже все навыки растерял, а ты в этом спец.
- Да у меня сейчас заказов полно, - я беззастенчиво врал.
- Хорош ломаться, я же тоже не за бесплатно прошу, не обижу. И кому мне еще ее портрет доверить как ни старому другу?

Я согласился. Мы договорились, когда его жена придет ко мне, еще по одной выпили, и друг ушел.

День проходил за днем, а она не приходила. Я ее помнил все эти годы. Да, я уехал в Москву, обещал вернуться, забрать ее собой. Потом были письма, сходящие на нет. Я завертелся в столичной жизни, в которой даже ежеминутные события казались важнее вечности. У меня была мечта. И это – главное!

Я сел писать портрет, благо ее лицо во время нашего прощального разговора всегда стояло перед моими глазами.
- Ты ведь вернешься?
- Конечно, вернусь. Что за вопрос?
- И мы будем вместе?
- Мы и так вместе, даже когда не рядом. Ты же это чувствуешь?

Я работал днями, ночами и разговаривал с неоконченным портретом, рассказывая ему всю свою жизнь пока мы не виделись. Иногда плакал, просил прощения. Иногда просто сидел и часами смотрел на него. Признавался в любви. Говорил о своей мечте, которая так и не сбылась…

Закончив через неделю портрет, я отошел и налил себе виски. Залпом выпил.
 - Ты еще любишь меня?
Я недоуменно оглянулся.
- Да или нет?
У меня не было слов. Я подошел к портрету и нежно прильнул губами к прохладным губам, ощущая давно забытый вкус мечты.

Друг появился на следующий день рано утром. На его лице топорщилась щетина. Принес с собой бутылку.
- Ты как раз вовремя, я закончил портрет твоей жены. Правда, она так и не пришла. Я нарисовал ее по памяти.
- Портрет, по памяти? - разливая водку, друг, казалось, не слушал меня, - Давай выпьем, брат.
Выпили. Я подошел к портрету и открыл его. Друг подошел и застыл возле него.
- Как живая, - произнес он после долгого молчания, - Ты – молодец.
- Забирай, сейчас я тебе его упакую.
- Давай потом заберу, в следующий раз.
- Смотри, как скажешь.
Мы еще долго молча пили, портрет молча смотрел на нас. Уже в дверях после прощания друг обернулся и произнес:
- Неделю, неделю назад.

Ночью мне впервые приснился новый сон - в море один за одним тонули портреты, очищая линию горизонта.