Рассказ

Сидя в машине мыслей, я неслась по автостраде ума. Кругом был спокойный и умиротворяющий пейзаж. Ничто не предвещало беды,но вдруг на встречку вылетел огромный, розовый вагон из закрытой радиоактивной зоны моего мозга. Помимо высоких заборов эту зону охраняло много злобных собак, которые вызывали сомнения и кусались обидами, как только изредка я заплывала туда в своих раздумьях. Неминуемо врезавшись в розовый вагон машину разнесло на мелкие кусочки, и я погрузилась в море розовой сахарной ваты. Эта вата без конца заполняла радиоактивную зону "Былой любви" и ее вечно нужно было выгружать куда-нибудь далеко далеко, за пределы мыслей в невспоминаемые "Архивы памяти". И вот вата проникла в мое легкое тело, несмотря на сладость этих воспоминаний, облепив меня  они не превратились в приторно сладкую гадость, а начали таять, превращаясь в теплое ароматное озеро воспоминаний. Плавая в нем, взглядом я нашла темно-синюю, размером с микроволновку глыбу льда, оказавшись замеченной, она поспешила растворится в озере. Тут надо мной пролетел почтовый самолет со срочнодумаемыми мыслями и, словно снег, на меня стали сыпаться обрывки сцен из жизни проведенной в любви с тем, кто, уходя из архива "Сердечных ран", оставил там целый танк с воспоминаниями, заведя его автоматическую панель так, чтобы выстрелы будили во мне жалость о былом. Не так давно весь радиоактивный отдел "Былой любви" покрывала толстая корка льда и снега, но судя по тому что несмотря на радиацию и лед оттуда выехал вагон сахарной ваты, значит там снова наступила весна. И реки любви вновь покрылись пенкой ваты. И облака начали собирать застоявшуюся днями влагу, чтобы как-нибудь в самое неподходящее время вылиться слезами на моем лице. То, что зима прошла, ничего хорошего не предвещало, но весна в той переменчивой зоне может помочь найти новый объект внимания и переживаний. Все, что хранилось в огороженном отсеке, спрессуется и переправится в "Хранилище воспоминаний", а старый отдел попросту переименуется в "Любовь". Плескаясь в озере я нашла глазами фиолетовое небо, которое хотело было намекнуть, что мне должно быть фиолетово на то, что я почувствую в этом озере. Но его цвет быстро сменился на черно-звездный. И наблюдая за падающими звездами я загадывала желание за желанием, опьяненная ароматом озера, я потеряла счет времени и сладкая улыбка озарила мое бесстрастное лицо. Но вот я услышала, как к озеру подъехала, довольно несвоевременно, ведь я уже успела наглотаться сладких воспоминаний, соответствующая техника, чтобы осушить это опасное для моего настоящего озеро прошлого. Бабочка грусти подхватила меня своими мохнатыми лапками и грустно понесла над разноцветными ландшафтами моих мыслей. Оставив меня одну на гигантском цветке папоротника бабочка грустно упорхала, меланхолично махая огромными крыльями, из-за вибраций которых на меня обратили внимание облака забвения и действительности. Вылив на меня изрядную порцию холодной действительности второе облачко поспешно удалилось восвояси. Облачко забвение же, проделав хитрый, трюк стало туманом, и жалкие бульканья озера стали угасать не успев зажечь во мне костер страстного желания непременно сиюминутно смаковать остатки озера как можно дольше, хитрый туман даже успел смыть миллиметровые остатки ваты с моих волос. Т.к. музыкой в то время для меня осталось лишь мое дыхание и сердцебиение (помимо звука в проводе ведущего ток к настольной лампе), мои глаза очухались и отряхнулись от мерзкого дождя действительности и забегали по лежащей у меня на коленях книге. Перемещая меня в другие миры сквозь буквы, меня подобрал пароотапливаемый словами воздушный шар.