Анино счастье. Г. 53. Плохие новости для Василисы

К началу произведения – http://www.proza.ru/2016/06/21/1157
– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
К предыдущей главе – http://www.proza.ru/2016/08/25/619


   Прислуживаю за обедом. Глашка прихворнула, дабы на господ болезнь не накликать не появляется в столовой.
Андрюшка с Николашкой сидят чинно, на меня не смотрят, делая вид, что меня и нет вовсе. Сегодня и барин обедает.
 
–  Ты,Николай, французским то уже владеешь?
–  Ну да, могу изъясняться.
–  Слышал, Андрей? А ты как?
–  Так и я чуть могу.

–  Чуть. Всё у тебя чуть. То ли есть, то ли нет. Смотри у меня,–  Постучал пальцем о стол, –   Коли не будешь учиться –   шкуру спущу и о наследстве не думай, всё Ваське отдам!

–  Да что ты, отец! –  Вступилась Лукерья Семёновна, –  Сын только учиться начал, а уж требуешь от него невесть что.
–  Пусть знает. Нечего бездельничать. Знаю я как они там учатся! Ты, Николаша, присматривай за ним. Оболтус ещё тот.

Николаша с важным видом, умеет же, –   Хорошо, Аркадий Фёдорович, глаз не спущу, и пристально посмотрел на Андрюшу. Тот, глядя тоже на Николашу со вскользь прошмыгнувшей улыбкой, томно, –  Николай.

–  Андрей.
Это показалось мне смешным и я стала прятать свою улыбку.
–  Ты, Николай, проследи, чтоб не дрых много, а то знаю я его.
–  Хорошо, Аркадий Фёдорович.

Андрей еле сдерживал улыбку.
Лукерья Семёновна, –  Николаша, вы хоть кушайте там хорошо. Мы уж посылаем всё туда, не жалеем. Сами кушайте, а то людей небось кормите, сами то не емши.
–  Да мы кушаем, Лукерья Семёновна, кушаем.

–  Так не впрок что то. Худые больно.
Василиса, –   Да впрок, мама, они худые да жилистые, сил девать некуда.
Оба мальчика посмотрели на Василису исподлобья.

–  Вы мне там это, не балуйте. А то знаю я вас, –  Аркадий Фёдорович, вытирая салфеткой рот.
–  Да мы ничего, папа.

–  Ничего... В том то и дело, что ничего. –   и с раздобревшей вдруг улыбкой, –   а что девки то есть у вас там?
–  Аркаша. – Лукерья Семёновна забеспокоилась.
–  Что Аркаша? Нынче то молодёжь не та. Всё им поднеси, да принеси.

–  Аркаша. Нашёл тему.
–  А что тема?
–  Ну ка поди сюда, –  Аркадий Фёдорович мне. «Что это он?»
–  Тебе сколь годков?

–  Пятнанадцатый.
–  А выглядишь на шестнадцать. Ну ладно, мала ещё, а так, если б шестнадцать, что уж попробовали бы?
Я почувствовала, как краснею.

–  Папа! –  Василиса, бросила, вилку на стол и поднялась, направляясь к выходу.
– Аркаша, что уж ты совсем уж не знаю что.
Мальчишки тоже потупились.

–  Так, стой. Василиса, кому сказал! Ладно пошутил я. Ты ж взрослая уже.
–  Взрослая и мне вот этого не надо.
–  Чего не надо? Ну ладно. Ладно. Иди ко мне.
 
Василиса стоит лицом к выходу.
–  Иди, иди.
–  Василиса, подойди к отцу.
Подошла. Аркадий Фёдорович снял салфетку с шеи, обнял за талию, взял за ручку.
 
–  Так дочка. Ты на отца не обижайся. Папа что думает, то и говорит.
–  Ну папа. Это же разврат какой то.
–  Нет, нет дочка, я пошутил. Иди садись. Садись. Вот, мой характер. Мне бы сына ещё такого, посмотрел на Андрея. Слышишь, сын?... Не слышу! Слышишь?

–  Слышу.
–  Ты, Аркаш, не пьяный вроде. Что то уж разговорился сегодня.
–  Цыц. Я с детьми разговариваю! Сядь дочка. Вот замуж тебя отдадим в хорошие руки, успокоюсь.

–  Папа. В какие ещё хорошие руки?
–  Ладно. Потом дочка. Потом.
–  Что потом?... Что это вы там задумали?–  Вася смотрит на мать.
Та молчит, уткнувшись в тарелку.

–  Та-ак! Папа. Что это?
–  Ничего дочка. Ничего.
–  Ну, папа. Что ничего? Уж начали, так договаривайте!
Николаша вдруг начал с напряжением смотреть то на Аркадия Фёдоровича, то на Василису.

–  Мы с тобой отдельно поговорим, с глазу на глаз. Хорошо?
–  Хорошо, –   Вася в слёзы. Выскочила из столовой. Молчание. Василиса вдруг заскочила обратно. –   Она со мной. Сами себе накладывайте, –   схватила меня за руку и потащила за собой.

В коридоре, –   Василиса, меня же ругать будут!
–  Тебе кто важнее: я или эти?  И потащила дальше к себе в комнату. В коридоре попался Силантий и с любопытством отправился в столовую.

Василиса затащила меня к себе в комнату, бросилась на кровать, стала плакать.
–  Что с вами? Василиса Аркадьевна?
–  Да? Ты не поняла, что ли?–  Василиса зарыдала в подушку ещё больше и не могла долго говорить. Через некоторое время вошла Лукерья Семёновна., –  Ань, пойди прибери.

–  Пусть она будет здесь! –   сквозь рыдание говорила Василиса, –  Пусть здесь будет!
–  Хорошо, хорошо. –  Успокойся, Василисушка, ну что ты право.
Вася оторвала голову от подушки, Кого? Кого вы мне дадите?

–  Василиса, –  Лукерья Семёновна села рядом, положив руку на спину Василисе и глядя в пол,–  Это хороший человек. Он хозяин хороший.
–  Кто? Кто это?
–  Иннокентий Палыч.

–  Кто? Кто? Иннокентий? Мама, Господи, он же жирный, он старый он глупый.
–  Как уж глупый, Василиса, как можно?
–  Он лысый мерин, мама! Он лоснится весь, он противный, мама!
–  Ну какой противный? Вася, ты привыкнешь.

–  Привыкну? Я? А почему я? Как его угораздило? Что ему надо? Пусть возьмёт себе лысую жирную и привыкнет!
–  Вася, у него состояние важное, кроме того влияние в обществе.

–  Господи, мама, зачем мне это? Я любви хочу, мама, любви хочу!
Лукерья Семёновна прослезилась чуть. –  Доченька все мы любви хотим, что ж судьба же такая. –  вдруг тоже начала слезиться.

Вася повернулась к ней, повисла на шее, увлекая за собой, Какая судьба, мама, какая? Тебе же стоит сказать  и всё! Зачем же так?
–  Что я могу, доченька? Что мы можем?
Плачут обе. Устали.

–  Ну я сама тогда. Сама скажу.
–  Ну что ты доченька. Осерчает ведь.
–  Да пусть осерчает. Сбегу, если что. С офицером, –  посмотрела почему то на меня.
–  Доченька, да как ты так? Нельзя же.

–  Можно. Он сам сказал я как он. Ну вот и пусть получит, –  Василиса перестала плакать, на лице всё больше решимости.
Я с удивлением и восхищением смотрела на Василису.
Вася посмотрела на меня, –  Ладно, ты иди, Ань, я с мамой поговорю.
–  Хорошо.

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –
к следующей главе – http://www.proza.ru/2016/08/26/1899