Эпизод из жизни. Пролог

************* ЭПИЗОД ИЗ ЖИЗНИ. ПРОЛОГ. *************

Моя жизнь никогда не была в нормальном состоянии. Конечно, бывали моменты хорошие: Когда мы с моими родителями вместе обедали, когда мать мне рассказывала сказки, слушая которые, я быстро засыпал. Мы с матерью часто играли в карты. Очень часто разговаривали о всяком. И разумеется, именно эти эпизоды из моей жизни были приятны. Я до сих пор их вспоминаю с особым восторгом. Но чаще всего в моей жизни были очень плохие воспоминания. С очень давнего времени я научился забывать их, зарывать глубоко в подсознание, никогда не вспоминая. Со мной происходило то, что сложно описать. Я хотел, или если проще сказать, старался быть хорошим человеком. Я собирался нажить себе друзей, когда в конечном результате нажил себе много врагов. Ещё в садике я хотел быть другом для всех. Но уже тогда мои, так называемые друзья, бросали меня. Они считали, что я не место в их жизни. Уже тогда я чувствовал себя сломанным, я не понимал, почему эти дети, такие же простые и веселые как я, ненавидят меня. Вы подумаете: "Ненавидеть" - слишком громкое слово. В особенности для детей, с не сформированым сознанием. Но я тоже по началу так думал, но как оказалось, уже тогда они рыли мне неприятности, и с каждым днём я чувствовал ненависть, злобу и настоящую агрессию. Я честно, пытался дарить им свою любовь, свою доброту. Каждый день, когда я приходил в садик, я здоровался со всеми. Подходил к каждому и говорил: Привет, друг. И нет я никогда не навязывал своё мнение, не навязывался, чтобы со мной дружили. Я понимал, что человека нельзя заставить. Но я просто был рядом, поддерживал, ну или старался. Но эти дети  решили иначе: Ты нам не друг, и нам на тебя плевать. Они считали, что у меня нет собственного мнения. И слушать меня было не обязательно. Уже тогда я понимал: надо защищаться. Но как я, один, без помощи - буду противостоять всем этим детям?
Мой отец много выпивал. Он был алкоголиком без будущего. Поэтому я часто оставался ночевать в этом аду. И сказать, что я радовался, оставаясь ночью с этими детьми, соврать. Я ненавидел этот садик, ненавидел свою жизнь. И не потому, что я в чем-то был виноват, что моя мать или отец виноваты. Просто мир по-своему отрёк меня. Когда мне исполнилось семь лет, я с восторгом хотел попасть в школу. Я знал, что этих людей больше в моей жизни не будет. Ну да, много матерились на меня, иногда били, а чаще - избивали. Вы подумаете: Дети!? Избивали!? Ну да, и такое случалось. Воспитатели были такими. Сидели в своем кабинете и им было плевать до нас. Они просто включали нам аудиокниги и уходили. А когда меня начинали бить, истерзать, прибегали с криками.
А по итогу и не делали ничего. А как наказать ребёнка, который недавно пытался удушить другого? Но я понял, что помощи можно и не ждать.
Всё-таки этот мир от меня всячески пытался избавиться. Мне стало трудно жить там, где мне никто не рад. Конечно, я очень любил мать, но с каждым днём я становился эгоистом. В школе, когда я узнал, что эти дети - со мной в классе, мне стало тревожно: Что делать? Нельзя ведь просить обучаться на дому. Я не тупой, не отсталый. Вполне адекватный мальчик. Но к сожалению в школе было хуже. Ни один из педагогов не был настроен наказывать их.
Ну, вы знаете: Извиитесь. А ты, показывая на меня, -- прости их. Простишь же?
Ну а мне и сказать нечего. Я только махнул рукой - ага, прощаю. Подростковая жизнь превращала меня в мизантропа. Нет, я не модник, мне не нравится всё это. Но я уже в десять лет начал понимать, что ненавидеть людей мне придется. Потому что, если никто, ни в школе, ни в городе, да даже в садике - не захотел принимать мою любовь, то и потом не примет. Меня оторвало от внешнего мира и я погрузился в собственный. Я получал в день столько психологических травм, что мне уже хотелось взять и закончить с этим. Самоубийство, думал я. Но с каждой такой мыслей я только становился сильнее. Нет, как это? Взять и убиться? Не могу. Не то, чтобы я боялся боли, или чего-то такого. Бред. Я просто знал что рано или поздно я с этим справлюсь. Наш город был очень маленьким. В школе меня ненавидели. А потом эта ненависть переливалась из стен школ в городских детишек. В нашем городе у "слабых" не было своего мнения. Они дружили с сильными, и когда силачи говорили, что вон тот парень - говно с залупы, то значит так оно и есть. Здесь, в нашем городе, всех оценивали по внешности, по тому, как ты себя ведешь. Каждое слово нужно было подбирать осторожно. Но больше всего ненавидели тех, кто всегда молчит, эдакие "загадочные ребятки". Их чаще всего избивали за школами, встречая после школы или вечером. Это правда так и было. В то время, когда я был подростком, такое дело было обыденно. Родителям не говорили. И я тоже не говорил правду. Я менял в своей жизни только один раз школу. Пять лет я проучился в настоящем аду. Из-за того, что меня часто били, истезали психологически, морально, я лечился в больнице. У меня были проблемы с головой. В плане, что разбили. Проблемы с носом. Проблемы с кишечником. Проблемы со зрением. Проблемы с зубами. Можно перечислить целый ряд проблем, из-за которых я попадал в больницу. Возвращаясь в ту же школу, меня встречали радостно. Ого, он вернулся! Боже, мы скучали. Рассказывай, как ты?
Классика, но впрочем, я понимал, что это вопрос времени. Как я только поправляюсь - сразу же в ход кулаки. Никто в этом городе не хотел разбираться демократично.
Десять на одного? Да без проблем. Даже если с тобой дружил другой слабак, который имел репутацию неплохо парня среди силачей, и тебя увидели с тем слабаком, нет, его бить не станут. И даже не станут смеяться, что он с жертвой. Жертву били - слабака нет.
Ладно, приведу пример: качаются на качелях Антоша и Сергей.
Антоша нравился Ване, Кириллу и Матвею. В, К и М -были крутыми парнями.
И вот, вы с Антошей качаетесь, общаетесь, как вдруг встречаете этих вот трёх крутых парней с друзьями. Их десять, вас - двое. Конечно, Антошу никто не тронет. А вот Сергею будет сложно. Выбьют зубы, украдут все самое крутое - оставят нагишом и с кровью в зубах.
Мне было невыносимо жить в этом мире. Когда мне исполнилось шестнадцать, я решил: меняю эту чертову школу. Но думаете, что в новой школе хорошо стало? Не забываем: в нашем городе тайн не было. Все о друг друге знали прекрасно. И хоть я старался оставаться анонимным, впрочем, это мне больше не помогало.
В новой школе около трех лет меня пытали. Но знаете, в этот раз я был другим. Во-первых, я всегда давал сдачи.
Помню один момент. Мне тогда купили очередной телефон. Я не хотел его отдавать никому. Помню,в первой школе, в младшей, у меня с кармана стащили игрушку. Вот так: я стоял в кабинете информатики. Нам что-то рассказывали, как вдруг пацан один лезет в карман. Я ему говорю: Отдай. А он: Неа.
В итоге что? В итоге он смеется, никто не верит. И я не сказал ничего родителям. Потерял, говорю маме: Бывает ведь.
Вернемся к новой школе.
Я всегда давал сдачи. Я уже был достаточно избит. Я не мог представить, что и на новом месте я окажусь вот таким изгоем. Ни у кого здесь не было собственного мнение. Все прислушивались к авторитетам.
Что авторитет сказал, то исполняется. Один скажет - иди и ударь его. Тот пойдет и ударит. А иначе его репутация опустится ниже плинтуса. Никак иначе. Либо у тебя репутация есть, либо она опускается настолько низко, что ты превращаешься в жертву. А этого допускать нельзя было.
У меня был тогда телефончик Нокия, старенький, но был. Связь с матерью - это всё для нас. Но обидчик схватил телефон, начал что-то мне говорить о моем прошлом. Я говорю - Отдай, а не то мало не покажется. А ему известно что я слабак. Потом он зовет друзей - они выхватывают телефон, бросают его. Что делаю я? Собственно подхожу, говорю - отдай, я больше не буду с тобой мусолить. Он улыбается во все щи, и спрашивает - И что же ты сделаешь, говнюк? Я беру и со всей силы, что имею, даю ему в зубы - выбиваю все 32 зуба, потом поваливаю на пол и начинаю пинать в живот, потом плюю в лицо.
После такого я понял одно: Решать всё кулаками надо в  одном единственном случае - только если человек не понимает. Ты с ним разговариваешь час, два или три, а может вообще четыре - а он хоть ты хны, ему плевать, ты для него говно и он ничего не хочет решать. Тогда ты бьёшь его в живот, и объясняешь, что больше никаких слов. Либо он успокаивается, и не собирается больше обижать меня, либо я продолжаю бить его по животу до тех пор, пока он не извинится. Такова была моя философия. Бить в тех случаях, если уже ничего словом не решить. И таких случаев было много. После того, как я выбил ему все зубы - меня наказали. А до того, как мне их пытались выбить, но только повалили на землю - ничего. Пару словечков с родителями, хохот.
С девушками было хуже. Все они тоже подчинялись слову авторитета.
И я начал прогуливать эту школу. Ладно, вы думаете, я причитаю? Прибедняюсь? Ну да, а иначе никак. Это была моя подростковая жизнь. Я никогда не опускался на колени, и другим не позволял, но иногда, когда тебя окружает компания - уже ничего не сделаешь. Беги - догонят.
Теперь я вырос морально, физически. Раньше я горел ненавистью, мщением - убить, или - ударить и бить пока у него кровь из ушей не пойдет. Я и сейчас не против, но я не люблю биться. Не хочу последствий ни для себя ни для других. Хотя и такие моменты были, когда не сдерживая себя, я бил и бил долго человека, который навредил мне. Он бы и тогда мне навредил, не ударь я первым.
Конечно, когда все авторитеты ушли, время поменялось, и у меня появились друзья.
Но через что я прошёл - это уже другое. Ненавижу до сих пор людей. Но и люблю одновременно. Все мы разные.