Ярослав 67. Лето 60

На фото. Ирише два с половиной года

Работа, почти еженощный подъём на ликвидацию аварии, непростые отношения с Кушнарёвым, хотя он был по большому счёту порядочным и в общем правильным мужиком. А его отношения ко мне? Ну, пересеклись как-то наши интересы. Хотя даже если бы мне предложили его место, я бы отказался. Может быть потом, лет через 5-10, когда я бы заматерел, огрубел, смотрел бы на это иначе. А он здесь пустил корни: жена, семья. Хороший или плохой, я ему был здесь совсем не к стати..
И только придя домой, где меня встречала жена и дочурка, я мог отдохнуть и расслабится.
В начале мы ещё не замкнулись в четырёх стенах своей комнаты. Ходили на праздничные концерты в клубе, посещали кино. На одном из концертов обратили внимание на статную и красивую певицу. Потом она попала ненадолго в мою комсомольскую бригаду. Ах, какой богатый голос, бархатный, богатый обертонами. Я не любитель народных песен, но в её исполнении и народные песни, и итальянские эстрадные, и песни из индийских кинофильмов – всё было обворожительно! Возможно поэтому Людмилой Зыкиной я восхищался весьма умеренно. Просто повезло ей, но сколько таких талантов на Руси, неузнаных, непризнанных

А кино в те годы! Это ж были сплошные шедевры: «Настасья Филипповна» по роману «Идиот» с Яковлевым и Борисовой, «Тихий Дон» с Быстрицкой и Глебовым, «Хождение по мукам».
Уходили в кино, предварительно уложив в постель и усыпив дочурку, и только убедившись, что она заснула. Но как же мы были напуганы, когда однажды вернувшись из кино, увидели как наш ребёнок с бутылочкой резинового клея лезет ручонками в поддувало, куда сыпались искры из горящей печки. А клей то разведён на бензине!
Нехитрые и дешёвые игрушки тех лет! Резиновые: поросёнок «Паця», коза-дереза, верблюд. А ещё плюшевый жёлтый медведь, к которому она вначале подходила с опаской, потому что при наклоне он издавал какой-то звук, должный изображать рычание. И ещё вращающаяся звенящая юла.
Сколько же было радости в этих игрушках, с ними она спала, с резиновыми она купалась, так что со временем с мордочки Паци стёрлась краска. А когда мы уже перешли из общежития в коттеджик, она выносила их во двор перед калиткой, и переставляла их то в шеренгу, то в группу. А за калиткой собиралась группка малышей лет четырёх и внимательно наблюдала за манипуляциями Ирины. И всё это в абсолютном молчании с обеих сторон.
Нона пыталась завлечь их во двор, но при её появлении они сразу безмолвно уходили.
А ещё в комиссионке я купил детскую коляску, простенькую, без каких-то навесов и приспособлений, какими оснащаются современные коляски. Но тогда это была, пожалуй, единственная детская коляска на весь посёлок. Ира едва начала делать первые шаги, толкая перед собой коляску, и ездила стоя, держась за спинку коляски.
Прогуливаясь с дочуркой я изредка заходил во двор общежития на спортивную площадку. А там нас окружала толпа пацанят:
- Дядя Слава, дайте нам покатать Иришу в коляске!
Я им доверял коляску, а сам мог сыграть партию в волейбол.
А в это время они не просто катали Иру, а старались развить максимальную скорость. Ира это воспринимала с восторгом, пока на каком-то резком повороте не вылетела из коляски вперёд головой. Это увидела соседка и конечно донесла Ноне. Так что мне попало.
Летом Нона заболела грудницей, и её положили в городскую больницу. Я взял отпуск и  мы с Иришой ездили к ней на свидание. Ирочка не приняла автобус и бурно протестовала при поездке. Я пытался задобрить её мороженым, но ей это показалось подозрительным и заставить её попробовать хотя бы кончиком языка было невозможно. Но как только мы высаживались в городе из автобуса, она мгновенно засыпала. Я заходил в парк и укладывал её на скамейку. Ждал 15, 20 минут, час – она не пробуждалась. Я легко начинал её тормошить, подбрасывая то ручку, то ножку вверх. Но сон не прекращался.  И поэтому наши визиты в город затягивались.
Желая как-то укрепить своё служебное положение я подал документы для поступления в Хабаровский институт инженеров железнодорожного транспорта (ХабИИЖТ). И как же не вовремя  пришёл мне вызов в институт: Нона в больнице, Ирочка у меня на руках. Выручили комсомолочки из моей комсомолько-молодёжной бригады: взяли шефство над Иришей.
И вот я в Хабаровске. Рассчитывал, что едва ли на день приезда запланирован какой-либо экзамен: пока оформишь документы в институте, пока устроишься в общежитии. Ну в общем, нельзя же «с места в карьер».  И я, со своим лёгким чемоданчиком, прогулочным шагом двинулся вдоль городских улиц. Красивый большой город похож на Харьков перспективами улиц с такими же многоэтажными зданиями и сетью магазинов.  И конечно же я постоял на гранитной набережной Амура. Зашёл на местный базарчик, где также как и в Харькове торговали «восточные» мужчины.   Так не торопясь, уточняя у прохожих адрес, я добрался до ХабИИЖТа.
Только зашёл в институт дежурная у входа ко мне:
- Вы из поступающих в институт?
- Да.
- Срочно бежите в большую аудиторию, прямо по коридору. Там уже час пишут контрольную по математике.
Рысью с чемоданчиком в руке устремился в указанном направлении и попал в огромный зал, где за столами трудились над своими листочками поступающие. Я прошёл к столу с преподавателями, которые выразили сомнение: успею ли я справиться с заданием при таком опоздании, а затем мне указали стол, за который я должен сесть и выдали всё необходимое для выполнения контрольной работы.
Это были обычные задачи по геометрии, тригонометрии и алгебре. Где-то минут через 20-25  я сдал свою работу, узнал о времени сдачи следующего экзамена и отправился в деканат оформлять документы.
Следующим экзаменом было сочинение по русской литературе. Я выбрал тему по «Поднятой целине». Шолохов был мой любимый писатель, и я свободно чувствовал себя в мире его литературных героев.  Тема развивалась легко, в виде фиоритур я привнёс свои субъективные переосмысления в сюжетную линию и характеристики героев. Не избегал пользоваться многоэтажными  сложносочинёнными и сложноподчинёнными предложениями, особенно не затрудняясь с выбором знаков препинания.
Сочинение сдано. На консультации перед следующим экзаменом ко мне подошла весьма интересная женщина и пригласила меня в пустую аудиторию. Загадочно и романтично!
Нет! Это было не началом романа в чужом городе. Это была декан заочного факультета. Она протянула мне листики с моим сочинением. Многие знаки препинания в нём были украшены красными вопросами. Всего было 33 ошибки по пунктуации. И каждое из этих замечаний можно было бы оспаривать: слишком размыты границы применения того либо иного знака препинания, и для выражения эмоций не грех и отклониться от правил.. Я пытался доказывать свою правоту своей собеседнице, но она мягко отмела в сторону мои оправдания:
- Не будем разбираться, насколько Вы правы. Вас сужу не я, а другие люди. Поэтому перепишите Ваше сочинение, оставив три ошибки.
Меня мучили сомнения. Почему мне делают исключение? Что я известный киноартист? И что мне, целовать руки моей благодетельнице? На таких условиях мне никакой институт не нужен. Вернусь в свой Райчихинск, к своей работе.
Но она объяснила мне:
- Вы так быстро справились с контрольной по математике, что члены приёмной комиссии не оставили этот факт без внимания.
Ах, моя школьная преподавательница математики Вера Тимофеевна! Как вы меня всегда хвалили, а ведь в аттестате зрелости не решились оценить мои знания на пятёрку. Да Вы знали, что я бездельник, никогда и ничего не учил, но ведь задачи в классе я решал быстрее всех! А вот ныне меня оценили другие!
Я возвращался в Райчихинск уже студентом ХабИИЖТа. Нона ещё была в больнице, Ирочку мои комсомолочки прелъявили мне в добром здравии, ухоженную и жизнерадостную. Мой отпуск уже заканчивался. Наконец и Нону выписали из больницы.
А лето 60-го года было уже на исходе. И мы получили новое жильё в отдельном коттеджике, где половина дома была наша. И у нас был свой дворик, огородик, сарайчик. Жизнь налаживалась.
В магазине покупаем шкаф, комод, ещё что-то из мебели. Тогда же Нона купила модные зимние пальто себе и мне Рижского производства. Её пальто очень ей шло , а вот моё мне и носить было негде. Роскошное с шалевым воротником, с длинными полами, похожее на пальто Шаляпина с картины Кустодиева – где мне было его носить? Потом в Харькове Нона обрезала полы, но и тогда оно было неудобно для носки. Время ношение пальто уходило уступая место всевозможным курткам.И пальто заняло постоянное место на чердаке среди отжившего хлама.
Но и именно тогда я получил проблемный участок с угольным складом, из-за которого мне стало не хватать времени для сна.
Несколько раз в городской библиотеке позанимался с учебниками, но времени катастрофически не хватало. Зимой ещё раз побывал в Хабаровске, сдал зимнюю сессию, но вернувшись домой понял, что институт я не потяну.
Так что, не оправдал я оказанного мне доверия милой и доброжелательной женщины, декана заочного отделения. Меня хватило только на один семестр.