Родные враги I. Гл 3. Сестрички

Предыдущая глава здесь: - http://www.proza.ru/2016/08/26/670
   
             Глава 3. Сестрички

     Милочке исполнилось целых десять лет. Когда-то Анжела пообещала своему Йоселе много деток, а обещания ведь выполнять надо. Только второй ребёнок всё никак не получался. Одна беременность закончилась плачевно. Анжеле было очень обидно и страшно, но переживала она не столько за себя, сколько за любимого мужа, который буквально грезил дочками.
 
     И вот счастье - родилась девочка. Назвали её Илана, по имени старшей сестры Иосифа, которая сгорела в самой страшной болезни как раз когда пришла пора родиться дочке. Девочка была шатенкой, с вьющимися волосиками, с бабушкиными светло-карими в зелёную крапинку глазами. Для Иосифа она стала пупом Вселенной, он был на седьмом небе от счастья. Теперь у него были две дочки.

     Иосиф и Анжела довольно часто ездили, хотя это был и не близкий свет, к Демидовым. Им "на хвост падала" Милочка, а Иланку они привозили на руках. Девчушка уже начала что-то внятное лепетать, и Демидов просто млел, когда она усаживалась к нему на колени и они вели разговоры. Все смеялись над Глебом:
        - Ты же говорил, что девочки это брак, а мальчики - произведение искусства!
        - Правильно! Но у неё такой голосок, что просто сердце тает! - и просил Иланку, - Ну пропищи ещё что-нибудь. 

     А Иосифу и двух дочерей было мало. Он хотел ещё.
          - Папа, - Анжела теперь называла его папой, как и дочки, а кого ты больше хочешь, мальчика или девочку?
          - Зайчик ты мой сизокрыленький, ну ты же сама знаешь, что девочку! И вообще, Милочка уже большая, а Иланочке нужна сестричка близкая по возрасту. Чего ты хмуришься? - Я вовсе не имею ввиду, что Милочка и Иланка не любят друг друга, но ведь у Милочки уже совсем другие интересы.
 
     Прошло полтора года. Они с Анжелой поехали в отпуск на Днепр и жили на туристической базе, в лесу. Любовь Анжелы и Йоси хлестала через край, они не могли насытится друг другом, находя для любви места в лесу, где были только они, если не считать птиц. На земле шуршали прошлогодние листья, потрескивали сухие веточки, а над ними качались ветви огромных деревьев. Они чувствовали себя молодожёнами в свадебном путешествии, которые только начинали познавать друг друга. По вечерам сидели с другими туристами у костра, травили анекдоты. Иосиф играл на гитаре и пел до срыва голоса. Но при любой возможности парочка ускользала от друзей, чтобы вновь и вновь дарить себя друг другу.

     Они вернулись из отпуска и вскоре Анжела доверительно прошептала своему Йоселе:
          - Я снова беременна.
     Получалось, что своего ребенка они зачали в лесу, среди деревьев, веток, травы. Вот из-за леса, из-за этих веточек, третьей дочурке и дали имя Веточка, Вета, Виолетта. Веточка была темноволосой, в папу, с тёмными глазами и даже с ямкой на подбородке, как у папы.

     Конечно, если бы не бабушка Бэйла, мама Иосифа, им бы ни за что не справиться. Иосиф и Анжела вместе работали на заводе. Иосиф ещё и учился на вечернем факультете института. Анжела работала в три смены, уставала жутко. А хитрая бабуля, обожавшая внучек, прокрадывалась к ним в спальню, "воровала" младшеньких и утаскивала в свою маленькую спаленку. Там рассказывала им сказки, читала стихи, выдумывала рассказы о своих же внученьках. А ещё водила, а зимой возила, девчонок на саночках в ясли, а потом в детский сад. Если кто-то заболевал, бабушка Бэйла становилась самой лучшей сиделкой, медсестрой и врачом в одном лице.

     Со старшей, Милочкой, не было никаких забот. Она, помогала родителям и бабушке управляться с младшими сёстрами. Сходить за детскими молочными продуктами на молочную кухню, погулять с ними. Вывести погулять собачку Бимочку, смешную, белоснежную, но с чёрной, будто пришитой от другой собачки, головкой. Помогала она и по дому, да ещё и училась хорошо. Папа строго следил за учёбой дочери. Хоть и уставал жутко, отработав смену, а потом отсидев несколько пар в вечернем институте, он с удовольствием помогал Милочке справляться со школьными домашними заданиями. И обожал рассказывать ей много всякого, чего ни в одном учебнике не сыщешь.

     Милочка была очень сознательной пионеркой. А как же, бабушка коммунист, а она пионер, всем ребятам пример. Обожала выполнять пионерские поручения. Ей с группой пионеров из класса поручили взять шефство над дедушкой Гаркушей, ветераном Великой Отечественной, жившем в последнем подъезде их дома. Правда, кто над кем шефствовал непонятно. Дедушка Гаркуша почему-то всегда отказывался от помощи; наоборот, домой Милочка возвращалась всегда с угощениями. То с печеньем, то с конфетами...
     Как-то папа Йоси незаметно подкрался к ней на улице. Милочка, подняв руки, кружилась и напевала "Уррра! Мы пролетариат! Мы не богачи!" Папа рассмеялся, подхватил её на руки, поцеловал:
          - Доченька! Ну мы не совсем пролетариат. Мама - да, она пролетариат, а я вот инженер. Инженер - это не пролетариат. А бабушка и подавно не пролетариат - она адвокат.
          - Как это не пролетариат? Но мы же не богачи!
          - Не богачи, но это не значит, что мы пролетариат.
     Пришлось объяснять дочке, что жить не бедно - вовсе не зазорно. И чтобы жить достойно все должны работать и зарабатывать. Что пролетариат - это рабочие люди, которые по разным причинам не сумели получить высшее образование, что все люди равны и нельзя считать, что пролетариат - лучше, а интеллигенты - это что-то позорное.
      Это была очень трудная тема. Милочка даже плакала, пытаясь защитить то "единственно верное" понятие, которое вдалбливали им в школе. В конце концов она поняла, о чём говорил папа, но теперь жила в раздвоенном мире - мире официальной сказочной идеологии, где каждая кухарка могла руководить государством, и в папином, реальном, мире. Мама была из мира пролетариата, а бабушка и папа - из мира интеллигентов. Как-то совсем без объяснений ребёнок понял, что не стоит "искать правды" в школе, что если она выскажет в школе папины убеждения - ни ей, ни папе лучше от этого не станет.

* * *

          - Пап, мам. Меня в школе дразнят. Говорят что так не бывает, что у сестёр разные фамилии. Я хочу такую же фамилию, как у них, у тебя, мама, и у папы!
     Иосиф и Анжела переглянулись. Ведь разговор об удочерении Милочки у них неоднократно заканчивался ничем. Для этого требовалось разрешение биологического отца. Значит, Анжеле нужно было ехать к бывшему мужу, а она боялась и ненавидела его за то, что он не раз поднимал на неё руку.
          - Анжел, но ведь ему же лучше будет, не надо будет алименты платить.
          - Нет... Нет, нет, нет, нет! Я туда не поеду.
          - Я с тобой поеду, чтобы ты не боялась.
          - Тем более, сто раз нет! Всё, и не заводи больше разговоры на эту тему!
     В разговор вмешалась бабушка Бэйла. Она была довольно известным адвокатом в свое время, знала множество законов.
          - Анжелочка, деточка, Йоселе. Но ведь можно девочке просто фамилию поменять. То, что у неё две сестры с другой фамилией, и мама с папой тоже на другой фамилии, будет для вас прекрасным доводом в суде.
     Конечно, это было половинчатым решением вопроса, но главное - ребёнок получал общую со всеми фамилию.

     Эх, знать бы тогда, что через много лет, уже в Израиле, то, что Милочка, хоть и получила фамилию всей семьи, но так и не была удочерена, обернётся трагедией.

     Средняя дочка Иланка, как и Милочка, была беспроблемным ребенком. Достаточно было отнести ее в кроватку-манеж, уложить, поцеловать и выключить свет, как она мгновенно засыпала. Малышка могла часами самостоятельно играть на полу со своими игрушками, лучшей из которых была "кружинка" - пружинка. Папа Йося изготавливал "кружинку" из проволочки, навивая её на карандаш.

     Зато самая младшая - Веточка давала "прикурить" бабушке и маме с папой сразу за всех троих. Это был просто Ванька-Встанька какой-то. Ты ее уложишь, а она самостоятельно выберется из манежа и вот уже ковыряет пальчиком маме глаза: "Кой (открой) глазки!", или прыгает у папы на животе, или таскает за хвост собачку Бимочку. Или свалится с дивана или со стула. Правда, почти никогда не плакала, отряхнет одежду и скажет: "Ой, цють ни упала", фразу, которую переняла у Иланки. Вообще она жить без старшей сестрички не могла, всюду хвостиком за ней. Когда Иланочку перевели в старшую группу в детском садике, то ни за что не соглашалась днем спать в своей младшей группе. Удерёт во время тихого часа, прокрадётся в старшую группу, влезет к Иланке под одеяло - ищи-свищи её.

     Были у младших девочек свои маленькие секретики. Мальчики из Иланочкиной группы обижали ее, дергали Иланочку за косички, подставляли ножку, чтобы она упала, толкали. Девочка не жаловалась дома маме и папе, даже бабушке ни слова не говорила. Зато пожаловалась младшей сестре. Та заявилась в старшую группу, стала на ступеньках лестницы и громко провозгласила:
          - Если кто будет мою сестричку обижать - я приду и покусаю.
     Угроза подействовала, так как все знали, что если Ветка что-то пообещала - обязательно выполнит. Старшие мальчики тронуть её боялись - девчонка молча, со злостью загнанного волчонка, лягалась, кусалась, могла и камень схватить и бросить... Короче, связываться с ней - себе дороже. И старшенькую Иланочку оставили в покое раз и навсегда.

                * * *

     Каждое лето семья выезжала на Азовское море. Папа получал путевки на базу отдыха и они поселялись на втором этаже длинных деревянных домов. По внутреннему периметру дома тянулась галерея-балкон, а двери всех "номеров" выходили на эту галерею.
     В обеденные часы, в самую жару, база затихала. Отдыхающие семьи укладывали малышей поспать. Иланка засыпала мгновенно, Милочка читала книги, и только Веточка, дождавшись когда папа с мамой, сморенные жарой, задремлют, выбиралась из комнаты и начинала носиться по галерее мимо чужих комнат. Только и слышалось "топ, топ, топ, топ" по деревянному настилу, а потом в обратную сторону "топ, топ, топ, топ". К папе и маме приходили соседи и умоляли: "Ну угомоните вы свою дочку! Пожалуйста!" Папа отлавливал бесёнка, шлепал беззлобно по попе и пытался угомонить неслуха. Та на некоторое время затихала, а потом, вновь улизнув из комнаты, сбегала на общую кухню и начинала там "готовить". Вскоре база опять вздрагивала и просыпалась от грохота посуды, которую малышка, пытаясь достать нужную кастрюлю, сваливала с полки.

     Однажды Йосе не дали отпуск, и мама Анжела поехала с дочками на море одна. Папа обещал приезжать к ним по воскресеньям.
     С нетерпением дождавшись воскресенья, Иосиф приехал на базу отдыха. Мама, как-то странно отводя глаза в сторону, встретила папу и сказала: "Йосенька, ты только не волнуйся...", она не успела закончить, а папа испугаться, как откуда-то выскочила Ветка, победно держа поднятой ручку в гипсе и восторженно крича: "Папа, а я руку сломала! У меня теперь гипс, и на нем можно рисовать." Оказалось, что она сверзилась с набережной, которая метра на два была выше пляжа. Со стороны пляжа её подпирала вертикальная стена из бревен, а над ней заборчик из металлических труб. Шустрая девчонка пролезла между трубами, и уцепившись за них повисла над обрывом. Она повернула голову в сторону мамы и сестер, хотела что-то им крикнуть, но не удержавшись брякнулась с двух-метровой высоты.

     Случались и приключения. В том числе и неприятные. Советская действительность изменялась не только политически и экономически, но и криминально-географически. Бывший криминальный Ростов передал эстафету Донецку. Теперь впору было переиначить известную воровскую пословицу на "Донецк-папа, Одесса-мама". В городе не только воровство захватывало свои позиции, но и появилось огромное количество педофилов, эксгибиционистов, насильников и прочей мерзости.

     Милочке было уже тринадцать лет и из высокого угловатого подростка она превращалась в красивую, высокую и стройную, с модельной фигурой, девушку. Пару лет назад папа отвел ее заниматься спортом, прыжками в высоту. Поначалу бабушка отвозила внучку на трамвае во дворец спорта, а повзрослев, Милочка уже и сама стала туда ездить. Её жизнь стала намного интереснее, она ездили на соревнования по всему Советскому Союзу, а ещё Милочка гордилась тем, что она тренировалась вместе с чемпионом мира по прыжкам с шестом - Сергеем Бубкой. 

     Однажды она возвращалась с тренировок. Трамваем доехала до Крытого Рынка, там пересела на автобус и поехала домой. Еще в автобусе обратила внимание на молодого мужчину, который все время терся о неё. Это было неприятно, но Милочка списала такое поведение на тесноту в автобусе и не придала этому значения, лишь все время старалась поставить руку между собой и им. На своей остановке она вышла из автобуса и краем глаза заметила, что мужчина выскочил следом. Народу на улице не было совсем, а до дома было метров двести.

     Мужчина двинулся за ней. Девочка, почуяв неладное, прибавила шагу. Мужчина тоже. Милочка побежала, и мужик побежал тоже. Девочка пыталась уговорить сама себя, что это лишь совпадение, но заходя в подъезд увидела, что и он свернул сюда-же. Сердце колотилось как бешеное. Она перетрусила и побоялась сесть в лифт, чтобы он не заскочил следом за ней. Помчалась на свой 7-й этаж, перепрыгивая разом через две ступеньки. Мужик за ней. Единым духом взлетела к своей двери. Можно было как всегда позвонить, но бабушка ходила очень медленно, и пока она открыла бы дверь - неизвестно, что уже случилось бы. Нужно было поднять побольше шума, чтобы привлечь внимание соседей, и Милочка принялась громко кричать и тарабанить каблуком в дверь. Соседка, услышав шум, открыла ей дверь и она влетела в коридорчик между своей и соседкиной квартирой. Барон, их новая собака породы немецкая овчарка, стал оглушительно лаять и мужик ретировался. Когда папа Йося, который, как оказалось, был дома, выскочил на лестничную площадку - там никого уже не было. С тех пор Милочка ездила на тренировки только в сопровождении кого-либо из взрослых.

     Прошло около месяца. Иосиф, возвращаясь с работы, увидел странную картину. У подъезда о чём-то возбужденно кричали женщины, а Аня, соседка с его этажа, в разорванной блузке, по лицу текут слезы, подкрашенные глаза размазались, что-то рассказывает женщинам. Оказывается, она возвращалась домой и, как и в случае с Милочкой, за ней увязался какой-то мужик. Аня не подумала ничего плохого. Они с мужчиной прошли мимо женщин, сидевших на лавочке у подъезда. На входе в лифт мужчина галантно пропустил ее вперёд и спросил, на какой ей этаж. Она сказала, что на 7-й. Но мужчина вместо 7-го нажал кнопку 9-го этажа и лифт тронулся.
   
    Прижав Аню спиной к дверям лифта, приказал: "Раздевайся". Женщина глянула в его налитые похотью и бешенством глаза и страшно испугалась. Такой убьет, не задумываясь. Горло перехватило и она даже не могла крикнуть, чтобы позвать на помощь. Стала медленно расстёгивать блузку, но он в нетерпении рванул, так что пуговицы поотлетали, и затем сорвал с неё лифчик. В этот момент лифт приехал на 9-й этаж. Он видимо рассчитывал затащить молодую женщину на чердак. Мозг Ани буквально кипел, пытаясь придумать как же спастись. Она знала, что лифт всегда закрывается ровно через 4 секунды. Досчитав до 4-х, с силой оттолкнула насильника в лифт, а сама спиной вперед выпрыгнула на лестничную площадку. Лифт закрылся, а она с криком, полуголой вылетела на улицу по лестнице. Женщины тут же принесли ей что-то надеть и стали успокаивать. Но Аня рыдала навзрыд, и долго не могла выговорить хотя бы слово.

     В этот момент Иосиф  и подошел к дому. С одного взгляда поняв что случилось, бросился домой, за их овчаркой Бароном. Но и в этот раз преступник оказался сообразительным и быстрым. Видимо поднялся на чердак и через него выскочил в другом подъезде.

     По улице шли двое молодых ребят - милиционеров. Иосиф подошел к ним и рассказал, что это уже второй случай нападения. И что преступник, возможно, ещё где-то здесь. Они побежали по соседним подъездам, на каждой площадке заглядывая в углы за мусоросборниками. Но никого уже не было.

     Все вновь собрались у первого подъезда и тут из научно-исследовательского института вернулся муж Анечки - Владимир. Милиционеры обратились к нему и сказали, что ему с женой надо бы подойти в участок, написать заявление и попытаться как можно более подробно описать преступника. Но Владимир повёл себя очень странно. "Какого хрена ты стоишь тут в таком виде? Позоришь семью!" Пинками и матами, этот "культурный" человек, еврей, загнал жену в дом. Милиционеры пожали плечами и сказали, что раз нет заявления, то и расследования никакого не будет.

     Милочка оканчивала уже десятый класс, Ветка перешла в старшую группу в садике, а Иланочка пошла в первый класс. Это была трагедия - младшие сестры впервые были разлучены. Никогда девочки не были плаксивыми, но теперь ни дня не проходило без слез. Одна не хотела без сестры идти в школу, а вторая точно так же не хотела идти в садик. Пришлось искать компромисс, и бабушка Бэйла договорилась в детском садике, что Иланочка после школы будет приходить в садик. Даже как-то был решен вопрос с питанием. Мама и папа были донельзя довольны. Дочки вновь обрели друг дружку, а садик по сути стал для Иланки группой продлённого дня.

     Вечером, бабушка как всегда забирала обеих сестричек из садика. Осенью они бегали недалеко от бабушки, или шли взявшись с бабушкой за руки, а зимой Иланка садилась в санки, Ветка пристраивалась впереди неё, а бабушка, изображая лошадку, тащила их к дому.

     Продолжение здесь: - http://www.proza.ru/2016/08/27/461


Рецензии
На это произведение написано 6 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.