Без звания. глава 13

Несмотря на поздний час, Игнат всё же решил не откладывать свой визит к Регине Боровской.  По дороге мысли его неотступно возвращались к Оле.  Он так и видел её  –  задремавшую в машине, с проступившим на щёчках румянцем, совсем как у младенца во время сна. Какая она была в этот момент беззащитная и трогательная.  И такая хорошенькая,  что даже нет слов! 
Игнат непроизвольно улыбнулся, вспомнив, как бабушка натянула на Олину головку капюшон.  Да, прав конечно же Соколов – детский сад.  Вот только у этого детского сада, наверное, имеется молодой человек,  с которым она проводит своё свободное время, а он, Игнат, ей совершенно не интересен.  От этой мысли стало грустно. 
Дверь в квартиру Боровских была в отличии от других новомодных металлических – деревянная, с облупившейся краской грязно-коричневого цвета, с  неаккуратно врезанными двумя замками, с ручкой-скобой, которую теперь уже нигде и не увидишь. Открыла её невысокая девушка с опухшим лицом.
- Добрый вечер! Я участковый уполномоченный Игнат Сергеевич Низкошапка, - представился Игнат, показывая при этом своё служебное удостоверение.
Не глядя в удостоверение, девушка отстранилась от двери, давая возможность пройти Игнату в квартиру.
- Извините, что так поздно, но вот не получилось пораньше зайти к вам.
- Здравствуйте, проходите, - вежливо пригласила девушка. – Я Регина.
Голос у неё был хриплый и очень тихий.  Игнат не мог понять, откуда у него появилось чувство, что они были с Региной знакомы.  Он всматривался в черты её лица,  пытался вспомнить, где, когда и при каких обстоятельствах они встречались, но ответа не находил. Знакомая незнакомка. Когда Регина повернулась к нему спиной, он понял, что напрасно роется в своей памяти, такие приметы не забываются. У Регины был небольшой горб.  От жалости к девушке тихонечко сдавило сердце.  Внешне она была очень привлекательной: грива вьющихся светлых волос, точёный носик,  полные яркие губы, которые нисколько её не портили, миндалевидной формы глаза  темно-синего цвета.
- Я вам что-то должна рассказать? – неуверенно спросила девушка.
Игнат не знал с чего ему начать разговор. Когда он сюда ехал, почему-то представлял огромную квартиру с евроремонтом и дорогой мебелью, крашенную надменную брюнетку, а здесь убитая малогабаритная квартирка, давно не видевшая ремонта,  заплаканная, жалкая девушка, к  тому же ещё и инвалид. 
- Регина, мне бы хотелось узнать,  с кем общалась ваша мама?  Были ли у неё с кем-то конфликты?  Вы же понимаете, что мы должны найти убийцу.
Игнат понимал, что надо с чего-то другого начать разговор, но вот с чего – не знал.  Намного легче говорить в отделовском кабинете, чем вот так -  в домашних условиях.  В кабинете ты сам себе хозяин, да и человек знает, что его не просто так в гости пригласили, а для дачи показаний.
- Мы с мамой жили замкнуто, почти ни с кем и не общались, подруг у неё не было, мужчины тоже, -  говоря про мужчину, Регина  смущённо опустила глаза вниз. – Ко мне тоже никто не приходит. Вы же видите, что я инвалид, друзей нет. Я всегда стеснялась своего уродства.   Получается, что мне и рассказать вам нечего.
- А на работе ваша мама тоже ни с кем не общалась? Она же в коллективе работала, главный бухгалтер – не последнее лицо фирмы, - ещё раз попытался  Игнат разговорить  девушку.
- По работе к ней приходили, конечно, - неуверенно проговорила Регина, - но это же по работе. Директор был – Филипп Иванович, ещё водитель часто приезжал – Артём. А больше я никого не видела. По телефону тоже звонили Филипп Иванович и Артём.   Мама была необщительной.
Регина достала из кармана пушистого халата носовой платочек и приложила его к глазам. Она плакала беззвучно, только вытирала катившееся по её щекам слёзы. 
- Я соболезную вам искренне. Сам знаю, что значит остаться без родителей. Меня дед вырастил, - неожиданно для себя разоткровенничался Игнат.
- А я всю жизнь только с мамой.  Жёсткая она была и резкая, но меня очень любила и переживала. Всегда тряслась над моим здоровьем, полы могла по пять раз в день с хлоркой намыть, так вирусов боялась. 
- Извините, Регина, а отец?  Что с ним?
Девушка подняла на него заплаканные глаза и пожала плечами.
- Как и у многих детей – лётчик, погиб при испытании самолёта. Что ещё говорят одинокие матери в таких случаях своим детям? При этом, не имея ни одной фотографии в семейном альбоме.  Как и все дети, я была любознательная, постоянно спрашивала маму об отце, просила рассказать, и первое время она что-то говорила мне, а потом я поняла, что мои вопросы раздражают её, и больше эту тему не поднимала.   Совсем недавно она в порыве злости выкрикнула мне, что уродом я стала благодаря друзьям своего папочки, один из которых в пьяном угаре подкинул меня вверх и не поймал.
Регина грустно вздохнула и поднялась с кресла.
- Чайник поставлю, мы с вами выпьем чайку. Хорошо? – выжидающе посмотрела она на Игната.
И тот понял, что девушка боится оставаться одна в пустой квартире. Как должно быть ей сейчас одиноко: ни друзей рядом, ни родных и близких, некому выплакать своё горе, нет поддержки.
- Конечно, с удовольствием.
Они пили чай за круглым столом.  Такие столы Игнат видел в старых добрых фильмах. Обойдя уже ни одну тысячу квартир, с таким антиквариатом он нигде не встречался. К свежезаваренному, душистому чаю Регина подала конфеты «Коровка» и вишнёвое варенье, и, разведя руки в сторону, извинилась, что больше ничего нет.
- Спасибо, больше ничего и не надо, - поблагодарил её Игнат.
Игнат понимал, что вряд ли девушка что-то может ему пояснить по факту убийства матери, слишком отдалена она от реальной жизни, но и жалко было оставлять её опять одну.
- Регина, у вас есть альбом с фотографиями?
Обрадованная затянувшемся визитом сотрудника полиции, Регина здесь же принесла на кухню плюшевый, бордового цвета альбом.  Игнат переворачивал страницы с детскими фотографиями Регины. Вот она пошла в первый класс – маленькая, с двумя косичками и огромными бантами, закрывающими горбик. Почти обычная девочка, ничем не отличающаяся от других. А вот и другая – Регина стоит боком, смотрит на высокую березку, задрав кверху кудрявую головку. Вот на ней отчётливо виден так уродующий её дефект. Бедная девочка! Сколько, наверное, ей пришлось вынести в школе насмешек мальчишек и девчонок.  Фотографий было совсем немного,  из юношеских только одна – и та на паспорт. Перевернув  альбомный лист, взгляд Игната остановился на фотографии прошлых лет – молодая, тоненькая как тростинка девушка, с копной таких же, как у Регины вьющихся светлых  волос, с веточкой сирени в руках  печально смотрела ему прямо в глаза.
- Это мама, -пояснила Регина и заплакала. Она плакала навзрыд, захлёбываясь слезами,  не стесняясь и не пытаясь остановить себя.  Игнат не выдержал, подошёл  и крепко прижал к себе её голову. Уже через несколько минут он почувствовал, что его джемпер и рубашка стали  влажными.
Выплакавшись, Регина подняла голову и посмотрела на него снизу вверх такими же печальными глазами, как у её матери на фотографии. И опять что-то знакомое промелькнуло перед Игнатом. Он даже тряхнул от неожиданности головой. Видимо расценив его жест по-своему, девушка смущённо отвернулась в сторону.
- Извините, расслабилась.
- Я всё понимаю, Регина. Пора мне. Спасибо за угощение.
Игнат вышел в прихожую, достал из кармана куртки ручку и написал на листке свой номер телефона.
- Звоните, если что, - сказал он, подавая девушке клочок бумаги.


Продолжение:   http://www.proza.ru/2016/08/31/1859