Хервуд Сероглазый. Глава 86

     Три судна стремительно неслись на восток, ловко минуя повороты русла и отмели, и жители многочисленных деревень, кои рассыпались по берегам Атны, не верили своим глазам, ибо давно уже не появлялись на реке корабли, тем более такие большие. А они проносились дальше, заставляя людей мучиться в догадках...

     Не делая никаких остановок, отряд быстро сокращал расстояние, отделявшее его от Элейи. Корин вначале думала, что на лошадях этот путь занял бы меньше времени, но всё оказалось совсем иначе: не нужно было устраивать привалы, чтобы напоить лошадей и самим поесть, не нужно было останавливаться на ночёвки. Удивительно, но уже к полудню четвёртого дня показался город Хортнел, а ведь он от него до границы с Торанной было совсем недалеко.

     Расстояния в полторы сотни шагов, что отделяло судно от берега, вполне хватило для того, чтобы увидеть, как в окнах домов появились лица изумлённых жителей, взиравших на три красавца-корабля, проплывающих мимо города. А по пристани бегали взад-вперёд вояки-южане, взбешенные дерзостью неизвестных смельчаков. Но помешать движению судов было превыше их сил, и корабли на всех парусах мчались дальше.

     - Глядите! – Танниэн вытянула руку, указывая в сторону берега. - Видите постамент? На нём стояла статуя рыцаря, помните? Это граница Гильдебера! А вот и берег пошёл в гору: оттуда перед нами некогда открылся Гильдебер, и вдалеке наметились очертания Хортнела. Помнишь, Корин?
     - Да, конечно, помню! – откликнулась девушка. - А изваяние они всё-таки свалили?
     - Свалили! – вздохнула фея. - Эх, какая красивая статуя была!

     Мастер Тувен понемногу освоился и перестал бояться вайнингов и Танниэн. Потом Корин открыла ему, что Эрмунд, с которым у Тувена произошло короткое знакомство, является тем самым чародеем из россказней, что ходят среди селян. И конечно, поведала о дурман-траве, коей отшельник нагонял страх на нежелательных гостей: узнав об этом "колдовстве", Тувен долго смеялся, приговаривая «Ай да Эрмунд! Всё так просто, оказывается! И никакого чародейства нет, кто бы мог подумать!».

     А затем Тувен сообщил  грустную новость: дом, в котором жили Корин и её дядя, сгорел. Впрочем, не только он сгорел, в пожаре пострадали ещё несколько соседних домов. Произошло это вскоре после того, как завоеватели заняли деревню Эйне. В доме  устроились несколько вояк, и спустя пару дней, изрядно напившись, учинили меж собой жестокую драку. Потасовка у них дошла до такой степени, что они начали лупить друг друга горящими поленьями из очага; начался пожар, пьяные головорезы еле-еле успели выскочить наружу, а дом спасти не удалось. От искр заполыхали соседние дома, едва-едва смогли унять пламя, и хорошо ещё, что огонь дальше по селу не пошёл.

     - Эх… - Тиэрд наклонил голову, чтобы никто не увидел его повлажневших глаз, - вот и не стало у нас дома, Корин…
     - Да, не стало… - с грустью повторила Корин. Ей тут же вспомнилось, что когда-то она мечтала вернуться домой, зайти в свою комнатку, потрогать любимые привычные вещи… и вот теперь, к сожалению, этого уже никогда не будет...

     - Корин, а что я тебе говорила? – негромко сказала Танниэн. - В свой дом ты не вернёшься, жить будешь в другом, большом и светлом, поблизости от какой-то реки или озера. Не горюй, многим людям приходится терять своё жильё и куда-то переселяться. Так уж получилось, что и ты с дядей оказалась в их числе, но жизнь ведь на этом не закончена!
     - Да, ты права, Танниэн! – согласилась Корин, однако грусть из души так и не ушла…

     День, ночь и ещё день миновали с того времени, как корабли вошли в пределы Торанны, и ближе к вечеру промчались мимо селения на правом берегу. Селение это показалось Корин знакомым, но она никак вспомнить, с какими событиями оно связано.
     - Это же та самая деревня, жители которой переправляли нас через Атну! – пришла на помощь Танниэн, - Незадолго до этого мы встретили твоего дядю, а потом познакомились с хушпарами!
     - Теперь и я вспомнил! – воскликнул Тиэрд, - Тувен, вот в этих местах меня нашла Корин, а то того я был пленником в обозе. Ох, страшные были времена…вспоминать не хочется!

     Ближе к утру корабли достигли города Нергил: его огоньки сверкали по левому берегу, а справа лежали владения князя Дезенара. Однако путники этого не видели, так как крепко спали в своих уютных каютах. Сразу после Нергила Атна сворачивала на север, делая большую петлю: в своё предыдущее путешествие отряд, дабы сократить расстояние, перебрался на другой берег Атны близ столицы Торанны и пошёл напрямую к нергильской переправе. А затем был бой, в котором пострадал Луок, и знакомство с Дезенаром; однако даже если бы путники сейчас бодрствовали, они всё равно не узнали бы эти места, поскольку только-только начало светать, и всё вокруг было покрыто предрассветным туманом.

     - По моим расчётам, не позднее завтрашнего полудня подойдём к Брун-Эгерту, - сказала Танниэн за завтраком, - потом ещё трое суток – и мы в Элейе!
     - Даже не верится! – отозвался Тиэрд, - Неужто мы и в самом деле вскоре будем дома? Ну, то есть не дома, конечно, но в своих землях. Тувен, если бы ты знал, как я истосковался по Элейе!
     - Прежней Элейи уже нет. – угрюмо пробормотал мастер.

     Столица Торанны показалась во второй половине дня, точно так, как и предсказала Танниэн. Огромный город, высокие стены, вот только на шпилях нет ни одного флага – верный признак того, что город захвачен южанами. И у пристани ни одного корабля, лишь десяток небольших лодок.
     - За всё время нам не встретилось ни одного судна, - удивился Эбервед, - неужели эти кочевники так боятся воды, что сами по реке не ходят и другим не дают? Иметь такую реку под боком и не использовать её? Непонятно мне это…

     - Они выросли в степях, Эбервед, - ответила фея, - большие реки вызывают у них страх, равно как и лес. Человек всегда страшится нового и непривычного; представь себе, что жителя Элейи взяли бы и закинули куда-то в степи, откуда пришли завоеватели. Куда ни кинь взор – бесконечная пустошь, ни селения, ни одной живой души на многие дни пути. Тиэрд, ты бы испугался?
     - Конечно, уважаемая Танниэн! – поспешно согласился тот, - Ещё как испугался бы! Ни за какие коврижки не согласился бы там оказаться!
     - Вот видишь! А они прекрасно приспособились и знают, где найти воду, древесину, пищу. Но попали в Срединные земли, и тут всё для них кажется враждебным. К тому же люди они тёмные, многому не могут дать объяснения, и от этого их страх перед неизвестным становится ещё более сильным.

     Едва корабли миновали Брун-Эгерт, как за ними увязались несколько всадников – должно быть, вражеский патруль. Чужаки мчались по берегу напротив  кораблей, что-то кричали, размахивали мечами, кто-то даже выстрелил из лука. Впрочем, стрела не долетела, упала в воду в трёх-четырёх десятках шагах от корабля; странно, но Эбервед был совершенно спокоен и не обращал ни малейшего внимания на надоедливых преследователей.

     - Эбервед, почему мы им не отвечаем? – удивилась Корин, - Ведь вайнинги смогут попасть в них?
     - Нет, сейчас этого не следует делать, принцесса Корин! – возразил воин, - Тот, кто  послал этих соглядатаев, наверняка ждёт от них доклада – кто мы, откуда, и с какой целью следуем по реке. Если мы их перебьём, тогда наши намерения сразу станут ясны, и за нами увяжется настоящая погоня. А пока враг теряется в догадках о цели прибытия неожиданных гостей, коими мы являемся. Пусть думают, что мы купцы из далёких стран, или же послы какой-то державы. Эти, которые едут по берегу, не будут долго нас преследовать, самое большее – до наступления темноты, а потом повернут назад. Так и доложат своему командиру: ничего выяснить не удалось, но люди на кораблях настроены не воинственно, поплыли дальше. Ручаюсь, что их командир подумает и скажет: «Ну и пусть с ними другие разбираются!»

     Эбервед не ошибся: с наступлением сумерек всадники остановились, развернули коней и поехали назад, в Брун-Эгерт. На следующий день случилось то же самое: когда корабли проходили мимо одного из селений, за ними опять попытались погнаться. Ретивые вояки мчались по берегу довольно долго, и как в прошлый раз, тоже что-то орали и пытались обстреливать путников из луков. Вайнинги не отвечали, корабли шли себе и шли, неотвратимо приближаясь к цели.

     - Посмотри туда, Корин! – Танниэн указала на несколько домов, стоявших рядом друг с другом почти на самом тракте, - Узнаёшь ли?
     - Нет! – честно призналась девушка.
     - Это же тот самый постоялый двор, где мы останавливались после битвы у замка Аскетилла! Там ещё такой смешной мальчишка был, помощник хозяина, Олорон ему нож подарил.
     - А, помню, помню! – обрадовалась Корин, - Стало быть, отсюда до города Селард недалеко?
     - Да, совсем недалеко. Минуем Селард, и скоро граница Элейи будет.
     - Я тоже помню этот постоялый двор! – отозвался Тиэрд, - Мы тут с обозом шли, повозки тащили. Вроде давно это было, и в то же время кажется, словно вчера.

     Корин так и не увидела, что из себя представляет Селард, ибо его проскочили ночью. Напротив Селарда, по другую сторону реки начинались земли, которые были дарованы Луоку князем Дезенаром, однако Луок совсем об этом забыл и мирно спал всю ночь. Зато утром Танниэн сообщила долгожданную весть:
     - В полдень будем в Элейе! Потом ночь, день, ещё одна ночь – и мы достигнем озера Метейн!

     С трудом верилось, что скоро корабли пересекут границу Элейи. И вместе с радостью в душе Корин всё более нарастало нешуточное волнение, ибо предстояло тяжёлое сражение за город Эстелан, а вайнингов было слишком мало для такой битвы. Даже мысль мелькнула: не слишком ли она, Корин, поспешила со своим решением? Вдруг в городе окажется многотысячное войско врага, справиться с которым вайнинги не смогут? И не сложат ли все там головы, включая и её, юную воительницу?

     Корин украдкой посмотрела на своих спутников: дядю Тиэрда тоже выдавало волнение, он прямо-таки места себе на находил. А вот Луок, напротив, казался весёлым, занимался разными делами, проверял оружие да ещё и напевал при этом песенку на родном языке. Что касается Эберведа с Айли, то они, как обычно, хранили ледяное спокойствие, столь знакомое по предыдущей битве. И Корин тоже немного успокоилась, глядя на них…

     - Луок, ты вроде бы радуешься чему-то? – девушка не удержалась и решила узнать причину столь странного поведения горца.
     Луок смутился, покраснел и отвёл в сторону взор; отвечать на вопрос он явно не хотел, однако Корин почувствовала что-то неладное и снова спросила горца о том же.
     - Да, я радуюсь… - неохотно ответил парень, - ко мне ночью пришёл сон, и в нём была девушка Итна, дочь Раневеты; помнишь ли ты старый постоялый двор, где мы останавливались, когда я только-только примкнул к вашему отряду? Итна мне давно нравится… ох, как нравится! И вот мне приснилось, что я встретил Итну в городе, и она мне улыбнулась. Какая же радостная была у неё улыбка, Корин! Словно наяву увидел я Итну, и на сердце стало легко и хорошо!
     - Ах, вот оно что! - Корин не смогла сдержать улыбку, - Но ведь это был всего лишь сон?
     - Танниэн сказала, что он вещий! – Луок снова покраснел, - И что я непременно встречу Итну, причём в том городе, куда мы идём!
     - Ну и ну! – удивилась девушка, - Что же, если Танниэн так сказала, это сбудется!

     Берега Атны заметно сузились: если в Гильдебере ширина русла достигала чуть ли не пятисот шагов, то теперь это расстояние уменьшилось вдвое. Однако вайнингов это нисколько не смутило, корабли на всех парусах, как и прежде, летели по реке, ловко минуя все повороты. И вот наконец настал миг, когда Танниэн, внимательно оглядевшись по сторонам, провозгласила:
     - Друзья, мы в Элейе! Здесь начинаются земли вашей страны!

     Сердце Корин ёкнуло от радости, едва услышала девушка слова феи; Тиэрд ахнул и вздохнул так, будто с его плеч свалилась неимоверная тяжесть. А затем бросился обнимать Корин, словно не видел её давным-давно.
     - Что это ты так радуешься, друг мой? – покачала головой Танниэн, - Неужто забыл, что в Элейе полным-полно чужеземцев? Не спеши, впереди тяжёлые бои!
     - Как же не радоваться, уважаемая Танниэн? Почти год не был я здесь! Пусть пока она под вражьим гнётом, но ведь это родина! Чувствую, как сил моих прибавилось, как многократно возросла решимость: не боюсь я теперь никакого врага, любому глотку перегрызу, каким бы сильным он не был!
     - Твои слова полны отваги! – подал голос Эбервед, - Вижу, что ты стал настоящим воином, и выражаю тебе своё уважение!

     Берега Атны постепенно меняли свой облик, становясь более пологими, а порой и заболоченными, заросшими высоким камышом. Тракт, до сей поры тянувшийся рядом с руслом, отступил от него и исчез из вида: это было очень кстати, так как именно по тракту сновали взад-вперёд дозорные южан. И даже если они и появились бы на берегу, щадить теперь их не стали бы, ибо Эбервед распорядился сразу же уничтожать любых лазутчиков. Слишком велика была вероятность того, что соглядатаи немедля помчатся в Эстелан, дабы предупредить о прибытии чужестранцев.

     Совершенно неожиданно выяснилось, что запасы воды у отряда подходят к концу: на корабле, где находилась Корин, её осталось лишь четверть бочки, закончилась вода и на двух других суднах. И дрова тоже иссякли, не на чем стало готовить пищу; в суматохе и спешке совсем забылось, что после морского путешествия эти самые запасы следовало бы вовремя пополнить. Хотя, если разобраться, об этом думать-то некогда было – сначала одно сражение, затем быстрый поход к замку Тенеура, и новая битва. И тут же опять в путь…

     - Не беда, - промолвил Эбервед, - как только покажется какое-нибудь селение, причалим к берегу и попросим у местного люда воды набрать и дрова приобретём. Принцесса Корин, у нас ведь есть, чем расплатиться?
     - Несколько сундуков с золотом и драгоценностями, - ответила Корин, - на всё хватит с лихвой, лишь бы только какая-нибудь деревушка на пути попалась.
     - А твоя корона где? – неожиданно спросила Танниэн
     - У меня в сундучке, - девушка в недоумении посмотрела на фею, - а зачем она мне сейчас?
     - Скоро увидишь, Корин. Пожалуйста, достань её и держи при себе. И надень какое-нибудь красивое платье вместо походной мужской одежды… это временно, только на сегодняшний вечер.

     Корин удивилась ещё сильнее, но переспрашивать не стала, а просто молча наклонила голову в знак согласия и отправилась в свою каюту переодеваться. Из всех своих нарядов она больше всего любила бордовое платье из бархата, и вначале хотела надеть его, но потом передумала: какое-то смутное чувство подсказало ей, что нужно поискать платье посветлее. И оно будто специально подвернулось ей под руку, едва Корин приподняла крышку сундука: поверх других нарядов лежало платье цвета топлёного молока из тонкой дорогой ткани. Девушка совсем не помнила его, ибо вайнинги много чего дарили, и уж точно запамятовала, как она укладывала это платье в сундук. Однако сейчас оно оказалось как раз кстати, именно о таком Корин и думала.

     Место для короны нашлось в небольшой сумке, где юная принцесса держала разные душистые бальзамы; склянки и пузырьки были выставлены на стол, а вместо них в сумку пожаловала корона. И ещё Корин опустила туда цепочку с сапфиром, заключённым в изящную золотую оправу. Зачем это надо, девушка и сама не поняла… просто взяла и положила.

     - Эбервед! – с носовой части корабля донёсся голос Айли, - Впереди я вижу участок берега, свободный от камышей, от него отходят мостки, с мостков какой-то человек закидывает в реку сеть. Поодаль деревушка в полтора десятка домов; сможем ли мы здесь причалить?
     - Сможем! – уверенно ответил Эбервед, - Эй, дружище Луок, дай-ка я сменю тебя у руля!

     Луок охотно уступил место рулевого; за время путешествия горец хоть и обучился искусству управления судном, однако чтобы поставить махину корабля рядом с мостками шириной в четыре доски и не снести их, требовался опыт гораздо больший, чем у Луока.
     - Убирайте паруса! – громко крикнул Эбервед, повернувшись к следовавшим сзади кораблям, - Причаливайте рядом со мной, борт к борту!

     Рыбак с величайшим изумлением взирал на невесть откуда взявшиеся судна, такие громадины раньше никогда не заплывали в эти места. А корабли, шедшие по середине реки, неожиданно поменяли свой курс и пошли к берегу, к тому самому месту, где находился рыбак: самый первый, как казалось, своим носом нацелился прямёхонько на мостки, и это не могло не напугать человека с сетью. Рыбак поспешно вытянул сеть. кое-как скомкал её и уж было собрался задать стрекача, но тут раздался звонкий девичий голос:

      - Уважаемый, не позволишь ли пристать к твоему берегу?
     В голосе этом прозвучало необычайное дружелюбие, разом прогнавшее страх и заставившее рыбака остановиться. Он осторожно повернулся, всмотрелся в корабли: теперь, кода они подошли совсем близко, стали видны люди на палубах и их лица. Люди вовсе не походили на свирепых южан, были высоки ростом, стройны и красивы, закованы в невиданные доспехи. «Рыцари! Не иначе, как тораннийские рыцари!» обрадовался рыбак.

     - Можно ли в твоей деревне пополнить запасы воды и приобрести дров? – к рыбаку обращалась юная девушка, что стояла на носу корабля. Таких прекрасных девушек рыбак ещё не видел; рядом стояли ещё две девушки, тоже красавицы – одна чуть постарше, русоволосая, в светлом платье, какие носят люди знатного сословия Третья девушка была ещё старше, высокая, со светлыми волосами цвета пшеницы. И вдобавок ко всему в доспехах, да ещё лук за плечами.

     - Конечно, госпожа! Как же не быть дровам-то, в каждом дворе они есть! А колодцев у нас три на деревню, набирайте воды сколько угодно!

     Первый корабль приблизился к берегу и ткнулся носом в берег, застыв рядом с мостками всего лишь на расстоянии вытянутой руки. Борт о борт с ним встал второй корабль, затем – третий. И тут же на прибрежную кромку стали спрыгивать воины, их оказалось гораздо больше, чем показалось вначале рыбаку: сотня, не меньше, и вдобавок два десятка девушек с луками.

     - Чужие у вас в деревне есть? – спросил высокий хмурый воин, внимательно глянув на рыбака, отчего тому опять стало немного страшно.
     - Нет, только мы, сельчане, - немного подрагивающим голосом ответил рыбак, - чужаки у нас тут редко появляются, люди мы бедные, всё что можно, у нас уже забрали. Приезжают иногда, покрутятся тут, проверят всё, а потом уезжают.

     С корабля на мостки спрыгнула та самая юная красавица, что вопрошала рыбака: спрыгнула так, что мостки не скрипнули и не издали ни звука, словно голубиное пёрышко опустилось. Следом спрыгнула высокая девушка с луком: эта была заметно тяжелее, доски прогнулись и издали негромкий треск.
     - Эбервед, Луок, вам прыгать не следует! – обратилась девушка к своим сотоварищам, - Лучше спустите трап!

     С борта корабля на мостки спустилась длинная широкая доска с прибитыми перекладинами-ступенями: по ней вначале сошли два воина, которых девушка окликнула по имени, потом девушка в светлом платье, а затем ещё два человека. Один из них также был облачён в доспехи, а второй - в ту же одежду, что и простой люд Элейи.

     - Как твоё имя, уважаемый? - спросила юная девушка
     - Пэлирн, госпожа! – поклонился рыбак
     - А меня – Танниэн! Ну что же, Пэлирн, веди нас в деревню. Односельчане твои напугаются, наверное, при виде такого количества вооружённых людей?
     - Вначале напугаются, а потом обрадуются! – ответил Пэлирн, - Вы ведь рыцари Торанны, как я полагаю?
     - Нет, мы не из Торанны. – коротко ответила Танниэн, и Пэлирн понял, что более с вопросами лучше не приставать.

     Между тем в деревне началась суматоха. Увидев причалившие корабли, сельчане вначале перепугались, но потом в их сердцах робко пробились ростки надежды: чужаки по реке не плавали, тем более на таких красивых кораблях. А затем, когда с кораблей начали спрыгивать рослые воины в блестящих доспехах, на смену страху пришла радость: неужели пришли освободители, которые наконец-то погонят прочь ненавистных захватчиков? Все, кто мог, столпились у околицы и во все глаза смотрели на приближающихся неведомых рыцарей, впереди которых шёл гордый Пэлирн, а рядом с ним – две необыкновенно красивые девушки.

     - Братцы, не бойтесь, эти люди не имеют дурных намерений! – громко объявил Пэлирн, - Им нужны дрова и вода! У всех ведь есть во дворах поленницы, не так ли?
     - Мы расплатимся с вами! – Корин внимательно обвела взглядом худые измождённые лица сельчан и сразу поняла, что они испытывают нужду или даже голодают, - Каждый дом получит по два… нет, по три мешка муки, бочонок масла и бочонок мяса-солонины! И по кошелю золота!

     Сельчане дружно ахнули и воззрились на девушку: многие смотрели с недоверием, ибо предложенная плата была многократно выше каких-то дров.
     - Давайте не будем зря тянуть время! – поторопила Корин, - Покажите нашим воинам, где и какие дрова можно забирать, и они сами перенесут всё на корабли. А вас я попрошу наполнить водой бочки, их сейчас прикатят!
     Будь сейчас рядом Кэйла, она наверняка отпустила бы язвительную шуточку насчёт того, что Корин раскомандовалась под стать военачальнику. Однако Танниэн одобрительно кивнула головой, и это придало Корин уверенности в своей правоте.

     - Пэлирн, а не найдётся ли у тебя молока? Молочка бы холодненького попить! – вдруг спросила фея.
     Корин с удивлением глянула на Танниэн: фея прежде никогда не была любительницей молока, и посему прозвучавшая просьба явилась для девушки полной неожиданностью.
     - Найдётся кувшинчик, - ответил рыбак, - молоко у меня козье: корову чужаки увели, а козу я успел в камышах спрятать. Поставил для неё маленькую лачугу на манер собачьей конуры, там она и живёт. Пройдёмте в мой дом, я супруге скажу, она мигом в подпол спустится и молоко достанет.
     - Большая у тебя семья-то? - поинтересовалась Корин, пока они шли к дому рыбака.
     - Я, супруга моя, матушка да дочка пяти. – Пэлирн почему-то сник и опустил голову.
     - Что же ты сразу не сказал, что у тебя дочка маленькая? Мы бы тогда у тебя молоко не просили! – укоризненно произнесла Танниэн, - Но я вижу, что тебя одолевают тяжёлые думы…уж не случилось ли чего?

     - Дочка моя больна! – вздохнул рыбак, - Пять дней тому назад полезла на дерево за яблоками: яблоки не созрели ещё, зелёные, а дочке так хотелось чего-нибудь вкусненького… мы же, кроме лепёшек, больше ничего и не видим, всё чужаки забирают. Ну, иногда рыбы удаётся наловить, тогда у нас в дом праздник. Дочка меня просила дать ей яблочко, а я всё говорил: «Потерпи, они пока ещё незрелые!». И вот недоглядел: залезла она на яблоню, да и упала оттуда, расшиблась сильно. Два дня в беспамятстве лежала, потом пришла в себя, однако на ноги так и не встаёт. Лежит всё время, ни рукой, ни ногой шевельнуть не может, да ещё жар у неё, горит вся. Уж и не знаю, что делать…

     Пэлирн украдкой смахнул слезу, а Корин внезапно поняла, зачем Таннэн затеяла весь этот разговоров про молоко. Фея уже заранее знала, что им встретится рыбак, у которого болеет дочь, а молоко было лишь поводом напроситься в гости; и как видно, неспроста Танниэн попросила Корин надеть платье и взять корону. В этом наверняка имелась некая тайная цель, смысл которой был пока неясен: посему Корин решила больше не задавать вопросов и ничему не удивляться, а лишь следовать указаниям феи.

     Дом рыбака был мал и неказист; одна стена ушла в землю больше других, отчего дом слегка покосился. Внутри – всего лишь одна комната, служащая одновременно и кухней, и спальней, узкие лежанки вдоль стен, тусклая и нещадно чадящая лампада над столом. В дальнем углу пожилая женщина убаюкивала маленькую девчушку: кроха дышала тяжело, с хрипами, и женщина часто протирала ей лоб влажной тряпкой, пытаясь унять жар. Она даже не повернула голову на скрип открывающейся двери – должно быть, решила, что это сын с рыбалки вернулся.

     - Бабушка, сказку… - едва слышно прошептала девочка
     - Какую?
     - Про принцессу…
     - Но ведь ты её уже слышала много раз.
     - Всё равно расскажи… - повторила дочь рыбака.

     - Ну хорошо, слушай. Жила-была принцесса, добрая-добрая, красивая-красивая! Не было в целой стране краше её, и все любовались красотой принцессы. И вот однажды напали на страну враги и захотели пленить ту принцессу: но она была очень умной, и потому смогла улизнуть от врагов и скрыться в лесу. А потом принцесса заблудилась и пошла куда глаза глядят: долго-долго шла бедная принцесса по лесу, и все звери, волки да медведи, отступали прочь, очарованные её красотой. И вот, когда силы её уже иссякли, принцесса увидела перед собой лесного волшебника-хельда. «Пойдём со мной, принцесса, я отведу тебя в нашу волшебную страну, где тебя не поймает ни один враг!» сказал волшебник, и принцесса пошла вместе с ним. Прекрасной была та страна, там царило вечное лето, а лесные волшебники готовили столь вкусные яства, каких принцессе не доводилось ранее пробовать. И вроде всё хорошо, но не было радости на сердце у принцессы, ибо её страну захватили враги и мучили людей.
      Волшебники заметили это и спросили: «Почему ты грустишь? Разве тебе у нас плохо?». «Как же мне не грустить! Страну мою захватили злые люди, мучают и убивают людей, а я ничего не могу сделать!» отвечала принцесса. «Не горюй!» сказал самый главный волшебник, «В наших чертогах спит принц, сын могучего народа, давным-давно сражавшегося на просторах твоей страны с такими же злыми людьми. Принц этот был сражён стрелой, но не умер, а погрузился в глубокий сон. Мы не смогли его разбудить, но ты сможешь, если поцелуешь! И когда он проснётся, вы вместе с ним найдёте его сородичей, призовёте их на помощь и выгоните врагов из страны!»

     - Бабушка, дальше…что было дальше? – подала голос девчушка
     - Принцесса пришла в тайное подземелье и увидела спящего принца. Увидела, и в тот же миг полюбила его, а потом наклонилась и поцеловала. И принц проснулся! Встал, огляделся по сторонам и воскликнул: «Как же долго я спал!»

     - Танниэн, это ведь про меня и про Хервуда сказание! – прошептала изумлённая Корин. Танниэн кивнула головой, приложила палец к губам и тихо промолвила:
     - Корин, надень корону!

     - Бабушка, а дальше? Что было дальше с принцем и принцессой? – опять спросила крошка. Женщина задумалась, но Танниэн опередила её: она шагнула из сумрака к лежанке девочки, и тотчас ярко засветилась и перестала коптить лампадка. А фея подошла к больной, осторожно положила руку на её лобик и продолжила:

     - А потом принц и принцесса сели на корабль и отправились за море искать родичей принца. Долго плыли они по морю сквозь грозы и ураганы, но всё же нашли тот могучий народ. И когда родичи принца услышали о беде, что стряслась в стране принцессы, они построили корабли и помчались выручать бедных людей!

      И девочка, и её бабушка словно завороженные смотрели на непонятно откуда возникшую гостью, и Пэлирн замер на пороге. А Танниэн ласково погладила девчушку по головке и спросила:
     - Как ты себя чувствуешь, моя милая? Голова уже не болит?
     - Нет… прошла… - прошептала кроха, - а кто ты? Ты знаешь всю сказку?

     - Знаю! – улыбнулась Танниэн, - Но продолжу после того, как ты выпьешь вот это лекарство! Ну-ка, давай сядем, и сделаем глоток!
     Она помогла девочке сесть и сняла с пояса бутылочку со своим снадобьем; и тут девочка увидела Корин. Яркими огоньками переливались каменья её короны, а сама корона блистала подобно вышедшему из-за тучи солнцу.

     - Принцесса… ко мне пришла принцесса! – девочка зажмурилась, протёрла свои глаза, а потом вновь открыла их. Но принцесса никуда не исчезла, так и продолжала стоять на своём месте.
     - Принцесса… ты настоящая? – чуть слышно прошелестел голосок девчушки
     - Да, настоящая! – Корин едва сдерживала себя, чтобы не заплакать; подошла, опустилась перед лежанкой на колени и взяла хрупкую ручку девочки. - Вот видишь, я держу твою руку! Тебе это не снится!

     - Не может быть! – пробормотал Пэлирн, - Не может быть, это же сказка! Кто вы, гости?
     - Твоя матушка только что рассказывала о нас! – повернулась к рыбаку Танниэн. А Корин вспомнила, что в сумке лежит цепочка с сапфиром: девушка тут же достала украшение и повесила девчушке на шею.
     - Это тебе от меня в подарок! Как тебя зовут?
     - Вирина.. – девочка подняла руку и потрогала цепочку, до сих пор не веря в то, что всё это происходит на самом деле.

    - Вирина, ну-ка выпей это! Лекарство вкусное и сладкое, как ягодка! – Танниэн приложила к губам девочки горлышко бутылки и заставила сделать глоток. Лекарство и в самом деле было вкусным, потому что в глазах у девочки появился восторженный блеск, и она попросила ещё глоточек.
     - Нет, пока хватит, а вот перед сном бабушка даст тебе ещё немного выпить! – смеясь, произнесла Танниэн, - Теперь встань на ножки, и мы с тобой выйдем во двор: ты сама увидишь тех самых могучих рыцарей, которые приплыли изгонять злых людей!

     - Она же не может ходить… - попробовал возразить Пэлирн, но Танниэн строго глянула на отца девочки, и тот замолчал.
     - Теперь может! Ну-ка, Вирина, вставай, пойдём на крыльцо, посмотрим на воинов!

     - Госпожа гостья, - с большим трудом вымолвила бабушка, до сей поры не проронившая ни слова, - я догадываюсь, кто ты… ты фея, что приходит во снах?

     - Да! – тихо ответила Танниэн.


Глава 87: http://www.proza.ru/2016/09/03/1757