Тайны СССР Гл. 3 ч. 3

                ч.3
Подполковник ГРУ Елизавета Зарубина и рядовой РККА Жорж Коваль

         Этой части я как ранее и анонсировал расскажу о двух последних героях ГРУ и НКВД СССР, которые действуя как самостоятельные   разведчики сумели похить немало секретов из американского проекта создания атомного оружия.

       Ранее я рассказывал о агентах советской военной разведки, но ведь атомные секреты похищали — весьма успешно — сотрудники спецслужб госбезопасности НКВД-МГБ СССР и тоже кстати исключительно — евреи, имевшие гражданство СССР.
Это были так сказать лучшие агенты Л.П. Берия которых он «бросил» на раскрытие атомных секретов, и они оправдали его надежды!
       Итак, знакомьтесь-агент НКВД СССР «ВАРДО» в миру это совершено невинная (для спец. служб США) дама из категории «божиих одуванчиков» Елизавета Зарубина, жена секретаря советского посольства в США, прибывшей в Вашингтон вместе с мужем в октябре 1941 года.
    Но как оказалось потом через много-много лет, что это была даже не матерая разведчица типа соблазнительницы Маты Хари, а просто «чекистка» (понятие женщина и чекистка несовместимы) выросшая и воспитанная в расстрельных подвалах Лубянки.
      Ее дарования на этом поприще старшие товарищи заметили и в 20-е годы прошлого века, он прошла тщательное обучение в спец. школе Иностранного отдела ОГПУ (ИНО.
После чего была направлена на практическую работу за границу.
     В послужном списке Елизаветы Юльевны Зарубиной десятки результативных операций, сотни завербованных источников, ценных контактов и агентурных связей.
     Она свободно владела шестью языками, обладала высокой личной культурой и незаурядным умением привлекать к себе людей.
     В СССР она была единственной из женщин сотрудников Иностранного отдела ОГПУ кто дослужился до звания подполковника КГБ СССР ( на 1946 г.) и потом вышел на заслуженную пенсию. Остальные героини ее типа покоятся в безвестных братских могилах расстрельных кладбищ по всему бывшему СССР…
      Но Е. Зарубиной повезло, СЛАВА хоть и после ее смерти, но все же ее нашла!!!
      Так кабинете истории СВР РФ ей очевидно с учетом ее «заслуг» посвящена отдельная экспозиция, вот только мало кому удается попасть в это музей, чтобы так сказать воочию ознакомится с ее «подвигами», совершенными по имя тов. Сталина!
       Итак, в 1941 г. Е. Зарубина оказалась в США вполне легальным путём и сразу развернула бурную шпионскую деятельность. Но изначально в задачи, которые выполняла она вместе с мужем, сперва не входил поиск информации о создании атомной бомбы физиками Соединенных Штатов.
         В то время они только приступали к этому колоссальному проекту. А в СССР была  война с Германии и И. Сталину было не до атомной бомбы.
         А чем же занимались эта семейка разведчиков: Василий и Екатерина Зарубины?
         А все тем же что и нас славный герой Артур Адамс и ему подобные лица из ГРУ!

         Василий и Елизавета должны были использовать патриотический подъем бывших российских граждан, этнических русских и евреев, собиравших средства для помощи Красной Армии в ее борьбе с нацистами.
        Для чего в США в разгар войны в СССР начался своего рода «пир во время чумы»! Под эгидой посольства и при непосредственном участии Е. Зарубиной в США было создано большое количество обществ, собиравших деньги и отдававших эти средства в советское посольство.
       Елизавета стала желанным гостем в этих обществах, познакомилась со многими активистами и, поощряя их энтузиазм, завербовала более 20 человек.
         В одном из таких обществ она встретилась с Маргаритой Коненковой.
         И это была особая удача, как показал весь ход дальнейших событий!
         Судите сами!
        Дамы «подружились» да и не как было не подружится с Екатериной она ж была на работе!!!, и вскоре Елизавета была в курсе отношений своей новой подруги с  ее любовником А. Эйнштейном.
       Между тем Маргарита Коненкова всеми путями стремилась сохранить их в тайне, прежде всего от мужа, реакция которого могла быть непредсказуемой.
     Однако агент «Вардо» обладала отточенной в ходе допросов с пытками в подвалах Лубянки методами воздействия на психику своих жертв, как сами чекисты оценивали это в ее характеристике «непревзойденной способностью располагать к себе», вызывать доверие, и Маргарита Коненкова поделилась с ней даже интимными аспектами этих отношений.
      Но сразу агент «Вардо», однако, не особо заинтересовалась признаниями своей новой подруги отложила ее про запас.
      Потому что тогда гениальный физик еврей А. Эйнштейн, это тот человек, которыми мировой еврейство гордится не менее чем легендарным библейским Моисеем, не интересовал шпионку как источник информации.
       Она понимала, что он не владел секретами, в которых могли бы нуждаться ее руководители.
       И у нее хватало шпионских дел, которые необходимо было осуществлять в первую очередь.
       Но вот прошло два года и в сентябре 1942 года Сталин подписал распоряжение «Об организации работ по урану», которое дало импульс активизации исследований ядерной программы.

      Вскоре НКВД СССР ориентировало свою закордонную агентуру на поиск атомных секретов.
       Когда эта задача встала и перед супругами Зарубиными, агент «Вардо» немедленно вспомнила сборища физиков в доме А. Эйнштейна, о которых ей рассказывала Маргарита.
         При первой же встрече онаподробно и с пристрастием»допросила» подругу, о чем беседовали эти гости.
     И МаргаритаКоненкова поведала ей, что речь шла о создании какой-то чудовищной бомбы, назвала и фамилии гостей: Роберт Оппенгеймер, Лео Силард, Пауль Вигнер, Георгий Гамов, Энрико Ферми и другие.
      О полученном новом источнике сведения Е. Зарубина проинформировала лично тов. Берия, и он дал распоряжение на вербовку в агенты НКВД Коненковой.
        Приказано сделано! Маргарита Коненкова стала платным агентов ИНО НКВД СССР.
Маргарита Коненкова и Альберт Эйнштейн
          Ну а дальше все как говорится было делом техники!
         При каждой новой встрече агент «Вардо» уже не просила, а требовала новой информации, а когда Маргарита Коненкова осознала в какую хитрою ловушку она попала и была заупрямилась —, то Е. Зарубина пригрозила раскрыть все о ее связи с  А.Эйнштейном и в первую очередь рассказать Коненкову.
        Это уже был открытый шантаж.
        И он сработал, потому что Вардо точно потянула нить, оборвать которую для Маргариты было слишком страшно.
         Так в ЕУВД ССР пошли еженедельные доклады что дела, с кем и о чем говорил и встречался А. Эйнштейн. Тот говорил все что хотел считая, что находится в кругу друзей и единомышленников и не задумывался то раскрывает самые большие военные тайны США!
          Следующим заданием агента ВАРДО полученном ею лично от Л. Берия и тоже очень удачно ею выполненным   было ее знакомство с женой Р. Оппенгеймера.
       А далее действуя через жену Р. Опенгеймера агент « Вардо» сумела убедить самого ее мужа — научного руководителя атомного проекта — принять в Лос-Аламосскую лабораторию крупного физика Клауса Фукса, который был советским шпионом и впоследствии передал в СССР множество секретных данных об устройстве самой бомбы и разработке ее ядерной начинки.
       Да уважаемый читатель того самого Р. Фукса что уже был завербован ГРУ в Англии и давал обширные сведения о урановом проекте, проводимом в его стране!!!
        Так наш шпионский круг замкнулся и в «МАНХЕТЕНСКИЙ ПРОЭКТ» не взирая на все возможные меры безопасности что применяли при этом американских спец. службы свободно вошел главный «КРОТ» ГРУ и ИНО НКВД СССР Р. Фукс.
О нем и его подвигах я рассказывал в предыдущей части.


                Роберт Оппенгеймер
         Но и на это «успехи» Е. Зарубиной не заканчивались, ибо «подружившись» с женой Оппенгеймера, она смогла внедриться и в его круг.
       Возможность влиять на него, благодаря женщинам стала для Москвы огромной удачей.
       Они побуждали Оппенгеймера брать на работу специалистов левых убеждений.
       Так через родственника Силарда, работавшего с Туполевым в Москве, Лиза вышла на Лео Силарда, одного из идеологов «Манхэттенского проекта».

        А теперь внимание!  Ранее я анонсировал, описывая деятельность разведчика нелегала А. Адамса открытие миру того из американских физиков, что раскрыли СССР главные тайны «Манхэттенского проекта»!
     Того самого что в феврале 1944 г. принес А. Адамсу полный портфель секреторных документов и позволил ему их переснять!!
       Итак, внимание!!!
       Агент « Вардо» Лиза Харубина и агент «Харон»- Хейфиц через жену Р. Опейгеймера убедили  его поделиться информацией с учеными, бежавшими от фашистских преследований!
        Тот согласился. Но поскольку ни Зарубина ни Хейфец ничего не смыслили в расщеплении атома ( и не могли оценить важность документов) то в эту операцию ввели третье лицо- агента  А.Адамс ( резидента шпионской сети в г. Чикаго) и именно ему  лично Р. Опейгемер не менее 4 раз передавал для копирования секретные документы по «Манхэттенскому проекту» число которых  превышает  3000 единиц.
 
        Кроме того, благодаря усилиям Е. Зарубиной те же Оппенгеймер, Ферми и Силард «помогли» НКВД СССР-МГБ СССР затем внедрить «надежные источники информации» из числа советских агентов в Лос-Аламос, Окридж и чикагскую лабораторию.

Елизавета Зарубина
        Еще одной удачей Е. Зарубиной считается перевербовка беглеца  из СССР –физика Г. Гамова!
        Среди виднейших ученых, которых активно разрабатывали шпионы, используя их родственные связи и антифашистские настроения, был Георгий Гамов — русский физик, сбежавший в США в 1933 году из Брюсселя, где проходил международный съезд физиков.
      О возможном использовании Гамова и подходах к нему через его родственников в СССР, которые фактически являлись заложниками в НКВД лично  Л. Берию ориентировал знаменитый советский академик ,еврей Иоффе.
      Гамов имел широкие связи с американскими физиками и поддерживал дружеские отношения с Нильсом Бором. Е. Зарубина выполня задение вышла на Г. Гамова через его жену, тоже физика.
       Гамов преподавал в Джорджтаунском университете в Вашингтоне и, что особенно важно, руководил в Вашингтоне ежегодными семинарами по теоретической физике.
      Таким образом, он мог обсуждать с ведущими физиками мира последние, самые перспективные разработки.

Энрико Ферми и Георгий Гамов

             Лизе удалось воспользоваться широкими знакомствами, которыми располагал Гамов. Она принудила его жену к сотрудничеству с НКВД ССР в обмен на гарантии, что ее родственникам в Союзе будет оказана поддержка в трудные военные годы.
        От Гамовых удалось получить в устной форме общие характеристики ученых, узнать их настроения, оценки реальной возможности создания атомной бомбы.
           Однако в самый разгар налаживания агентурных действий, Лиза и Василий Зарубины были срочно отозваны в Москву.
           Они терялись в догадках, ведь ни одного провала не произошло. Выяснилось, что в центр поступил донос сотрудника резидентуры Миронова, обвинявшего Зарубиных в предательстве. И почти полгода московская контрразведка проверяла эти обвинения.
         Обвинения оказались беспочвенными. Василия даже повысили в чине, он стал генерал-майором, а Лиза — подполковником и до 1946 года занималась аналитической работой во внешней разведке МГБ.
      Затем была уволена в отставку.
      Причина- гонения И. Сталина на евреев!!!
      А вот теперь самое время поговорить об истиной подоплеке тех мотивов по которым такие лица как А. Эйнштейн, и другие ведущие ученые из «Манхэттенского проекта» по национальности иудеи стали добровольно на службу разведки СССР! Причём многие это делали их чисто идейных соображений, не беря даже минимальной платы на представительские расходы!
      Некоторые историк голословно утверждают, что все они очень любили СССР за тот истинно демократический строй что, был создан под руководством тов. Стали, ненавидели А. Гитлера и помогая Сталину как бы боролись с Гитлером!
       Вот такая сказочка для детей…
      В действительности все было как раз наоборот.
      И. Сталин как коварный геополитик поманил лидеров мирового еврейства осуществлением после победы СССР в войне с Германией их заветной мечты - восстановлении на карте мира государства Израиль со столицей в г. Иерусалиме!!!!
 Ради этого тогдашние лидеры иудеев (я не буду в целях рекламы их называть по именам) готовы были заключить сделку не только со И. Сталиным, а и с сам ДЯВОЛОМ.
      Поэтому по всем местам компактного проживания иудеев были разосланы через раввинов и еврейские синагоги в первую очередь в США, специальные послания призывающее иудеев к сотрудничеству с СССР в делах борьбы с Гитлером.
    Вот поэтому так легко иудеи физики шли на контакт с советскими разведчиками и так легко делились с ними секретами атомной бомбы! Все во имя народа Израиля!

      Но посоле победы в войне в СССР взгляды Сталина начали на еврейство и его роль в истории мира стали меняться!
  И время конца 45-х — начала 53-х годов стало периодом кампании гонений на еврейство в СССР, развязанной Сталиным. Немалую роль в этом сыграло создание государства Израиль, которое И. Сталин надеялся превратить в своего сильного сателлита на Ближнем Востоке!

      В том числе планировалась организация там опорной базы развед. операций на Ближнем Востоке.
     Но уже вскоре «еврейская» позиция Сталина изменилась радикально и все эти планы эти рухнули.
             Евреев стали рассматривать как участников широкомасштабного заговора против социалистического лагеря, изгонять их из всех мало-мальски значительных структур, и в первую очередь из спецслужб МГБ и ГРУ ГШ.
     В деле врачей, сфабрикованном Рюминым, был и еще один узник, о котором не сообщалось в печати, — генерал МГБ еврей Белкин, в свое время начальник «Смерша» одного из фронтов.
      Его обвинили в предательстве и страшными непрерывными пытками вынудили дать показания против большинства евреев в аппарате МГБ. В министерстве началась повальная чистка, перекинувшаяся и на Генштаб. Евреев изгоняли из этих спецслужб подчистую.          
      И еще хорошо, если только увольняли, в большинстве же случаев их репрессировали и многих казнили.
       Впоследствии, когда официальная антисемитская травля прекратилась и уцелевших освободили из тюрем, ни МВД, ни МГБ, ни ГРУ не приняли назад ни одного из своих бывших сотрудников-евреев.
     Более того, с тех пор и до развала СССР в этих спецслужбах существовал суровый запрет на прием евреев.
     Так что с начала 50-х годов в руководящих шпионских структурах СССР евреи были почти полностью изжиты, и «пятая графа» в советской разведке утратила свое былое значение, да и вообще исчезла.
 А с ним в секретных архивах КГБ СССР и затерялось личное дело еще одного нашего героя нелегального агента ГРУ в США «Дельмар»- Жоржа Абрамовича Коваля, по происхождению белорусского еврея, который выполняя и очень удачно свою миссию в США тем не менее в СССР мягко говоря «прослужить 10 лет в РККА» рядовым, а вот в американской армии за 1 год стал сержантом штаба!!




    

     В годы Второй мировой войны «Дельмар» был секретным сотрудником Главного разведывательного управления. Около 8 лет находился на нелегальном положении в специальной командировке в США. Работал на секретных американских военно-промышленных объектах, где производились компоненты первой атомной бомбы.
     «Дельмар» как человек-невидимка прошел через все преграды, воздвигнутые американской контрразведкой, проник на секретный объект, работа на котором позволила собрать информацию о производстве ядерных материалов – плутония, полония и других и направить ее по своим каналам в Москву. В истории специальных служб двадцатого века другого подобного случая, мне кажется, нет.
     Вокруг американского атомного проекта была создана абсолютная секретность. Военный руководитель проекта генерал Лесли Гровс однажды назвал меры безопасности, которые были предприняты для сохранения в тайне процесса разработки атомной бомбы, «мертвой зоной». «Дельмар» проник в эту мертвую зону.
     Чтобы понять, какие препятствия пришлось преодолевать «Дельмару» и другим нашим военным разведчикам, видимо, нужны хотя бы общие представления о мерах безопасности, которые предпринимались американцами по охране атомного проекта.
     Дело было поставлено так, что многие специалисты, принимавшие участие в реализации планов Р. Оппенгеймера, научного руководителя американского атомного проекта, и не предполагали, какую именно они выполняют работу.
      Генерал Гровс не имел ничего общего с ядерной физикой, однако, как свидетельствуют некоторые участники американского атомного проекта, был жестким и целеустремленным администратором.
     Ему удалось установить особый порядок работы для всех, кто был связан с созданием атомного оружия. Возможно, именно за это Гровс и получил звание бригадного генерала инженерных войск американской армии.
     Между сотрудниками лабораторий, занятыми отдельными исследованиями, были воздвигнуты поистине непроницаемые стены. Каждый отдел в рамках даже одной и той же программы не имел представления о том, что делают сотрудники других отделов.
     Координация осуществлялась сверху. И только наверх уходили результаты исследований.
     Секретные атомные города американского уранового проекта были похожи на гетто для ученых. Представители военной контрразведки следили, чтобы строгие правила секретности никогда и никем не нарушались.

     Агенты ФБР и военной контрразведки Джи-2 подвергали тщательной проверке всех, кто привлекался к работе на атомных объектах: в секретном научном центре в Лос-Аламосе (штат Нью-Мексико), на заводах по обогащению урана в Хэнфорде (штат Вашингтон), в городе промышленных атомных реакторов в Ок-Ридже (штат Теннесси), в лабораториях Колумбийского и Чикагского университетов.
      Автобиографические данные всех сотрудников американского атомного проекта проверялись и перепроверялись.
    Безопасность обеспечивалась не на сто, а, как полагали, на все двести процентов. Гровс считал, что мертвая зона вокруг американских атомных проектов непроницаема.
      Такой же точки зрения придерживался полковник Борис Паш, начальник службы безопасности американского атомного проекта.
     Служба, которую возглавлял полковник Паш, держала сотрудников проекта в полном смысле под колпаком. За ними велось постоянное наблюдение, вскрывались их письма, прослушивались телефонные разговоры, в квартирах, где проживали сотрудники закрытых лабораторий, устанавливались подслушивающие устройства.
     В своем инквизиторском рвении контрразведка делала даже больше, чем требовали правительственные инструкции. Тяжесть секретности и условия ее соблюдения были настолько ощутимы, что далеко не все, кто участвовал в создании атомной бомбы, смогли выдержать на плечах этот психологический груз.
     А всему этому поспособствовал один факт! Жоржа Коваля начался 25 декабря 1913 года в захолустном американском городке Сью-Сити в штате Айова.
      В этом убогом городишке и поселился в 1910 году плотник Абрам Коваль, эмигрант из Российской империи, точнее – выходец из белорусского местечка Телеханы.
    
     Ковали прожили в США около двадцати лет. В их семье появились трое детей, которых нужно было не только кормить и одевать, но и обучать в школе. Несмотря на старания главы семейства, денег в семье постоянно не хватало.
     Но наш плотник на свою беду как потом оказалось поддерживал «связи с друзьями из России», в которой происходили бурные потрясения – революции, гражданская война, стабилизация обстановки, коллективизация и индустриализация.
     И вот заманенные красивыми обещаниями   сов. пропаганды    в 1932 году семья Ковалей в полном составе решила возвратиться в Россию.
     Оказавшись в России, семейство Ковалей обосновалось в Биробиджане (это на юге Восточной Сибири есть попытка Сталина воссоздать в СССР мини Израиль) место для тех из вас уважаемые читатели кто там не бывал жуткое, в своей глухомани и явно несравнимое с США! Там у них началась и новая жизнь! Началась новая жизнь. Переселенцы из США стали членами коммуны «Икор».
      Им выделили жилье. Отец стал работать по специальности, строил новые дома. Сыновья работали в коммуне. Жорж вначале трудился на лесозаготовках, затем драноколом, потом – слесарем по ремонту сельхозтехники.

     В 1934 году молодой Жорж Коваль отправился из Биробиджана в Москву для поступления в технический вуз. Другого пути для молодого еврея вырваться их Биробиджана тогда небело. В вуз или в армию! В том же 1934 году он стал студентом Московского химико-технологического института имени Д.И. Менделеева.  По рекомендации Государственной экзаменационной комиссии молодой инженер Жорж Коваль без экзаменов был зачислен в аспирантуру.
     Но то что хотелось не судилось ибо в 1939 году у Коваля состоялось– знакомство с членами призывной комиссии в райвоенкомате.
      Во время первого же посещения военкомата, которое произошло 11 февраля 1939 года, Жорж собственноручно написал «Социалистические обязательства» по подготовке к службе в армии.
     «Я, допризывник рождения 1913 года, – писал Жорж Коваль, – учусь в МХТИ имени Менделеева и беру на себя обязательство использовать свободное время для подготовки к призыву в ряды нашей непобедимой Р.К.К.А.
     Я обязуюсь явиться на призывную комиссию с высшим образованием, подлечить зубы и заниматься спортом.
     Обязуюсь защитить диплом на отлично, проявлять большевистскую бдительность, регулярно читать газеты, сдать зачет по курсу «Основы марксизма-ленинизма» на отлично, а также беру обязательство оказывать помощь допризывнику студенту МХТИ Вадиму Руденко…»
     В 1939 году Жорж Коваль стал главой молодой семьи.
     Женой его стала внучка бывшего московского фабриканта, который специализировался на производстве кондитерских изделий и имел в Москве на Мясницкой улице собственный магазин.

     Молодожены были вместе не долго. В их семью, которая проживала на улице Большая Ордынка, неожиданно вмешались особые обстоятельства.
       Жорж Коваль в 1939 году попал в поле зрения военной разведки, представители которой после трудных лет репрессий и чистки подбирали в Разведывательном управлении новых сотрудников – талантливых молодых офицеров и лучших выпускников столичных вузов. Жорж Коваль оказался среди избранных. Почему попал видно из вот этого документа!
     Руководитель МХТИ А. Пильский и секретарь парткома института К. Новиков по запросу какой-то государственной инстанции дали Ж. Ковалю следующую характеристику:
     «…Коваль Ж.А. родился в 1913 году в США, гор. Сью-Сити, штат (не указан), приехал в СССР в 1932 г. вместе с семьей в Биробиджан. Семья Коваля сейчас живет в Еврейской автономной области.
     Оканчивает МХТИ им. Менделеева по специальности «технология неорганических веществ». Успеваемость отличная. К учебе относится добросовестно. Член ВЛКСМ с 1936 года. Политически развит. Принимает активное участие в общественной работе – работал председателем профцехбюро факультета. До института работал в колхозе, а также в слесарных мастерских. Может быть использован в качестве цехового инженера, а также на работе по проектированию.
     За границей имеет ряд родственников, с 1937 года связей с ними не имеет…»
    
     Военная разведка заинтересовалась личностью Жоржа Коваля еще в 1938 году, когда в Разведуправлении неожиданно возникла необходимость заменить нашего главного героя повествования разведчика-нелегала Артура Адамса, действовавшего в США.
    Адамс, псевдоним которого был «Ахилл», попал под подозрение сотрудников Наркомата внутренних дел СССР.
     Его бездоказательно обвинили в связях с троцкистом Блюгерманом и в том, что он, будучи представителем Главного управления авиационной промышленности СССР, якобы закупал за границей авиационные двигатели по завышенным ценам.
     Такие были времена.
     Обвинение было тяжелым. Адамс в 1938 году был отозван из Нью-Йорка, где он находился в специальной командировке, и уволен из Разведывательного управления.
      На его место и должен был отправиться в США Жорж Коваль, аспирант МХТИ.
     Молодой инженер имел хорошую специальность, скромную, но положительную характеристику и свободно владел английским языком. Более того, он родился и вырос в США, хорошо знал, как устроена жизнь в заокеанской стране. Такой кандидат в то время был редкой находкой для серьезной разведки.
     Военные разведчики увидели в нем человека, на которого можно было положиться. По крайней мере, его характеристики и общая профессиональная подготовка позволяли на это надеяться. Жорж Коваль верил в светлые идеалы коммунизма и готов был за них сражаться. Его личные и деловые качества соответствовали тем, которыми должен обладать разведчик.
     Интересы Разведуправления и личные планы молодого инженера совпали.
    На первой же беседе с представителем военной разведки он дал согласие на работу в этой новой и неизвестной для него организации.
     В Разведуправлении новому секретному сотруднику был присвоен псевдоним «Дельмар».
     Так началась одноименная операция военной разведки по выводу Жоржа Коваля в США.
     Для того чтобы послать Жоржа в США и поручить ему руководить агентами, с которыми до этого работал Артур Адамс, его нужно было обучить сложным премудростям разведывательной работы.
       На это требовалось время. Пока Жорж познавал основы новой для него профессии, в начале 1939 года произошло невероятное по тем временам событие.
       Командование военной разведки смогло доказать сотрудникам НКВД, что Адамс ни в чем не виноват и с врагами Советского Союза связей не имел. С Артура Александровича были сняты подозрения в связях с «троцкистами», он был вновь принят на работу в военную разведку и направлен в специальную командировку в США.
     Операция «Дельмар» между тем продолжала реализовываться, но получила самостоятельное направление, уже независимое от деятельности А. Адамса.
     Пройдя курс специальной подготовки, Коваль отправился за океан. Его главной задачей было добывание сведений о разработке в американских лабораториях новых химических отравляющих веществ.
        В создании химического оружия американцы в те годы опережали фашистскую Германию и достигли значительных результатов.
     Коваль обосновался в Нью-Йорке, наладил связь с Москвой, получил указание, куда и как устроиться на работу, но сделать этого не смог. Документы, которые были у него на руках на вымышленное имя, несколько месяцев не позволяли ему найти надежную «крышу», то есть работу, без которой нельзя было заниматься разведкой.
     В Центре не исключали такой ситуации.
     Поэтому разведчику предоставлялось право воспользоваться своими американскими документами. Когда другого выхода не было, Коваль пошел на риск – снова стал Жоржем из Сью-Сити, где родился, учился и проживал.
    
     В 1943 году произошли события, способные существенно изменить положение «Дельмара». Как и многих других американцев, Коваля ждал призыв на службу в американскую армию.
      Разведчик доложил об этом в Центр и попросил рекомендаций. Американская армия не интересовала советскую разведку.
      Поэтому разрешать разведчику службу в американской армии не было смысла.
       Это оторвало бы разведчика от выполнения его основной задачи – добывания сведений об американском химическом оружии.
     Центр дал «Дельмару» указание: если есть возможность избежать призыва в армию, то надо воспользоваться ею.
       Если же призыв на службу будет неизбежен, то следовало подчиниться судьбе. Ковалю пришлось судьбе подчиняться.
      Именно это принесло и ему, и советской военной разведке в будущем большую удачу.
     Поскольку Коваль имел документы, подтверждающие, что он окончил два курса американского технического колледжа, то его направили на учебу.
      На этот раз на специальные курсы, где молодые парни осваивали новые по тем временам специальности, связанные с работой на объектах по производству радиоактивных материалов. Курсы были при Нью-Йоркском городском колледже.

     Вместе с Ковалем в колледже Нью-Йорка обучались 39 других молодых американцев. Некоторые из них после окончания Второй мировой войны станут известными учеными, другие – серьезными аналитиками ведущих американских корпораций, работавших на американский атомный проект. Некоторые из тех сокурсников Коваля до сих пор живы и достигли высокого положения в научном мире США.
     В августе 1944 года рядовой американской армии Жорж Коваль успешно завершил обучение на курсах и был направлен на секретный объект в город Ок-Ридж (штат Теннесси). Это был один из тех американских городов-призраков, вокруг которых генерал Гровс создал свою «мертвую зону».
     Перед отъездом в Ок-Ридж Коваль встретился с резидентом под псевдонимом «Фарадей». «Дельмар» доложил о назначении на работу в город «Х».
       Разведчики отработали условия связи. Они были просты: как только представится возможность, «Дельмар» сообщит о себе и своей работе. Были предусмотрены и условия для передачи сведений об объекте, которые, как предполагали разведчики, представят интерес для разведки.
      Ни «Дельмар», ни «Фарадей» не знали, что выпускнику Московского химико-технологического института и Нью-Йоркского городского колледжа предстояло стать сотрудником объекта, работавшего по плану американской программы создания атомной бомбы.
     Вскоре «Дельмар» попал в закрытый американский атомный город, стал одним из сотрудников завода по производству радиоактивных материалов. Подобные атомограды Челябинск-70, Арзамас-16 в СССР будут построены после окончания Великой Отечественной войны.
     То, что «Дельмар» увидел в Ок-Ридже, его удивило.
      На заводах работало несколько десятков тысяч ученых, инженеров, технических специалистов, полицейских, агентов Федеральной службы безопасности и военной контрразведки. Город был похож на резервацию, в которой подвергались добровольному заточению лучшие научные умы Америки. Въезд и выезд из Ок-Риджа строго контролировался.
     Город носил условное название «Объект компании «Кемикэл инжениэринг воркс».
     Сотрудники этой фирмы выполняли значительный объем работ в рамках уранового проекта США.
     В 1943 году военная разведка из данных Клауса Фукса уже знала о существовании в США лабораторий по ядерным исследованиям в Лос-Аламосе и Чикаго. Об Ок-Ридже сведения в Москве если и были, то самые общие.
     Через полгода «Дельмар» получил первый отпуск.
     Это позволило ему покинуть Ок-Ридж и встретиться с «Фарадеем». После встречи, проведенной по всем правилам разведывательного искусства, в Центр была направлена срочная радиограмма, в которой докладывалось о существовании Ок-Риджа, о производстве обогащенного урана и плутония.
      Сообщалась также должность, которую «Дельмар» занимал в Ок-Ридже. Несколько позже в Москву были направлены и другие важные сведения об атомном городе и его заводах.
     Сведения были интересными. Военной разведке стало точно известно местонахождение атомного города, которое тщательно скрывалось американцами.
      Даже Клаус Фукс, который занимался разработкой математического аппарата газодиффузионного процесса и решением технологических проблем строившегося комплекса в Ок-Ридже, ни разу в этом городе не был.
       Фуксу, как и другим британским ученым, также было запрещено посещение ядерного комплекса в Хэнфорде, где производился плутоний, и объекта «Х», за которым скрывался завод в Ок-Ридже.
     От «Дельмара» стало известно, что в Ок-Ридже производятся обогащенный уран и плутоний, что этот объект разделен на три основных литерных сектора: К-25, У-12 и Х-10.
     «Дельмар» работал на предприятии Х-10, которое было меньше по размерам, чем первые два. На нем трудилось около 1500 человек. На объекте Х-10 действовала секретная установка по производству плутония. Будучи уже в девяностолетнем возрасте Жорж Коваль гордился тем, что был единственным советским разведчиком, который держал в собственных руках образец плутония, полученного американцами.
     Коваль был радиометристом и поэтому имел доступ в разные отделы предприятия. Все, что делалось в секторах К-25 и У-12, ему тоже было известно.
      Он смотрел на американские опыты по производству урана и плутония глазами дипломированного специалиста, окончившего один из лучших советских высших учебных заведений – МХТИ. Техническое образование позволяло Ковалю точно оценивать то, что он видел, и выделять самое главное.
     В последующем с «Дельмаром» встречался советский разведчик «Клайд».
     Встреч было несколько. «Дельмар» сообщил о том, что обогащенный уран и плутоний, производившиеся в Ок-Ридже, под усиленной охраной отправляется военными самолетами в другую лабораторию, которая находилась в Лос-Аламосе.
     Сведения «Дельмара» немедленно передавались в Москву. В Центре на их основе готовились донесения на имя генерал-лейтенанта П. Судоплатова, начальника отдела «С», созданного по указанию И.В. Сталина в Наркомате внутренних дел.
     В этом отделе в обезличенном виде концентрировались все донесения разведчиков внешней разведки НКГБ и Главного разведывательного управления.
     Из отдела «С» тоже в обезличенном виде материалы по атомной проблеме, добытые разведчиками, направлялись И.В. Курчатову, который внимательно изучал их, давал оценки и ставил новые задачи перед сотрудниками разведывательных служб.
     «Дельмар» в декабре 1945 года сообщил о том, что американцы производят полоний и также используют его в атомном проекте. В донесении разведчика, в частности, сообщалось об объеме ежемесячного производства полония в Ок-Ридже.
     На основании данных «Дельмара» в Главном разведывательном управлении было подготовлено специальное донесение в отдел «С». В нем, в частности, сообщалось следующее:
     «…Изготовленный полоний отправляется в штат Нью-Мексико, где используется для создания атомных бомб. Полоний производится из висмута. На 1 ноября 1945 года объем продукции завода составил 300 кюри полония в месяц, а сейчас доведен до 500 кюри. О производстве полония и его использовании нигде не сообщалось.
     Краткое описание процесса производства полония выслано нам почтой и по получению будет немедленно направлено Вам».
     Эту докладную записку 22 декабря 1945 года подписал начальник 1-го Управления Главного разведывательного управления Генерального штаба генерал-майор танковых войск В.Е. Хлопов.
     В 1945 году «Дельмар» уже имел воинское звание «сержант штабной службы».
     Вскоре его перевели на новое место службы – в лабораторию, которая располагалась на секретном объекте в городе Дейтон, штат Огайо.
     Новая должность расширила его, как говорят в разведке, информационные возможности. В этой лаборатории тоже работали физики и химики, выполнявшие задания в рамках американского атомного проекта. Научные исследования, говорили о том, что работа в США по созданию атомной бомбы вступает в завершающую стадию.
     На очередной встрече «Дельмар» передал «Клайду» сведения об основных направлениях работы лаборатории в Дейтоне.
     Главным итогом разведывательной деятельности «Дельмара» в США стало то, что он смог выявить некоторые секретные атомные объекты в США, их структуру, объемы производства ядерных материалов, количество занятых специалистов, связи с другими закрытыми объектами американского атомного проекта.
     Руководство лаборатории в Дейтоне, видимо, относилось к сержанту Ковалю с большим доверием.
     После того как атомным бомбардировкам были подвергнуты Хиросима и Нагасаки, в лаборатории устроили праздник. Ее начальник объявил своим сотрудникам о том, что «они внесли в эту историю значительный вклад».
   
     В сентябре 1945 года завершилась Вторая мировая война. Жоржа Коваля уволили с военной службы.
     После службы в американской армии, которую «Дельмар» завершил в 1946 году, он прибыл в Нью-Йорк, где работал его руководитель разведчик «Клайд».
       В конце 1948 года его просьба о возвращении домой в СССР была удовлетворена, и «Дельмар» благополучно возвратился. Чем он занимался в США  с 1945 по 1948 г. неизвестно.
   
     В Москве жизнь Жоржа Коваля сначала складывалась без каких-либо проблем.
      В июне 1949 года начальник 2-го Главного управления Генштаба генерал армии М. Захаров подписал приказ, касающийся судьбы «Дельмара» и его работы в военной разведке.
      В приказе говорилось, что «…солдат Жорж Коваль 1913 года рождения демобилизован из рядов Вооруженных Сил СССР».
     С большой радостью бывший аспирант возвратился в институт – МХТИ, без особого труда восстановился в аспирантуре и начал увлеченно заниматься научной работой.
     Через два года Коваль защитил диссертацию и стал кандидатом технических наук. Но вот      после защиты диссертации у бывшего военного разведчика, о чем в институте никто не знал, и молодого кандидата технических наук неожиданно возникли проблемы.
      Вместо того чтобы приступить к работе в каком-либо институте или на заводе, Жорж оказался безработным.
        Как ему однажды сказали в Министерстве высшего образования, «ввиду крайне ограниченной потребности в научных кадрах его специализации».
     Около года молодой ученый обивал пороги Министерства высшего образования и других ведомств, пытаясь выяснить причину, из-за которой стал безработным.
     Как оказалось, она была на поверхности.
     Чиновникам не все было понятно в его автобиографии. Десять лет с 1939 по 1949 г. он числился на службе в Красной Армии. Уволенный из армии рядовым «солдат Жорж Коваль» не мог объяснить осторожным чиновникам, как произошло, что он, имея высшее образование, за десять лет службы не смог получить даже звания младшего лейтенанта и имел только одну медаль «За победу над Германией».
     Коваль попал в заколдованный круг. О службе в разведке он не имел права говорить ни слова.
     В марте 1953 года терпение у безработного кандидата технических наук иссякло, и он решил направить письмо начальнику военной разведки.
     «Дорогие товарищи! – писал он 10 марта 1953 года. – Обращаюсь к вам в связи с трудным положением, в котором оказался. Как вам, вероятно, известно, в конце сентября 1952 года я окончил аспирантуру. Меня Министерство высшего образования должно было направить на работу, но комиссия, которая занималась распределением, не направила меня никуда, а решила оставить «вопрос открытым» ...
     Я не хотел вас беспокоить, но десятилетняя служба у вас – «белое пятно» в моей биографии. Ведь о характере службы в армии я не имею права никому говорить.
     Только вам известно, на каком трудном и ответственном участке мне было доверено служить, и что я честно служил на нем.
     Если бы эти десять лет я работал или служил в Советской Армии, то, как и все, имел бы определенный трудовой стаж или боевой опыт, которые характеризовали бы меня. При приеме меня на работу обо мне не судили бы только как о выходце из США.
     Моя просьба заключается в том, чтобы вы поговорили обо мне с министром высшего образования т. Столетовым. Для предоставления мне работы требуется только его личное распоряжение».
     Начальник ГРУ генерал-лейтенант М.А. Шалин незамедлительно приказал разобраться в судьбе бывшего разведчика.
 16 марта 1953 года он направил личное письмо министру высшего образования В.Н. Столетову.
     После этого письма судьба Жоржа Коваля была решена. Его приняли на преподавательскую работу в МХТИ.  Умер Жорж Коваль 31 января 2006 года в Москве.
    
     Как были оценены достижения разведчика Жоржа Коваля в его специальной командировке?
Он был награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 г.». И все. Причин тому много.
    Две из них следует назвать. Первая – вскоре после окончания Великой Отечественной войны, в 1947 году, две советские специальные службы, занимавшиеся внешней разведкой (внешняя разведка НКВД и внешняя разведка ГРУ) были объединены в одну структуру, которая получила название Комитет информации.
  Начальником этого комитета был назначен В.М. Молотов. Спецслужбы начали заниматься объединением своих сил, собирать воедино документы, выстраивать руководство деятельностью агентурных работников.
   Одним словом, из хорошо организованных спецслужб в СССР была небрежно слеплена новая структура. Вот почему разведчик Жорж Коваль, возвратившись в Москву, оказался не в Главном разведывательном управлении, а в Комитете информации, где готовил объемный отчет о проделанной работе, который до сих пор найти не удалось.
     Период неудачной реорганизации советских специальных служб исчерпал себя в 1949 году. Разведки были вновь разъединены, получили самостоятельность и конкретные направления деятельности.
     Период организационной реформы 1947-1949 гг. нанес ущерб не только оперативной работе спецслужб, но привел и к кадровым потерям. Нарушились связи военной разведки со своими ветеранами.
     В 2000 году контакты военной разведки с Жоржем Ковалем были восстановлены. Он был принят в члены Совета ветеранов, награжден почетным знаком «За службу в военной разведке», ежемесячно ему оказывалась материальная помощь.
     На этом рассказ о «Дельмаре» можно было бы и завершить.
      Но, предвидя, что у читателей могут возникнуть вопросы о том, какую же ценность представляли в 1946 году сведения о производстве в США полония и его использовании в американском атомном проекте, приведу оценки непредвзятых специалистов.
     Первая оценка принадлежит М.П. Грабовскому, автору книги «Атомный аврал», опубликованной в Москве в 2001 году. Грабовский пишет: «…Технологическая схема, разработанная в НИИ-9 под руководством Ершовой, …являлась более мощной, напоминающей полупроизводственный цех.
     Именно сюда поступили более сотни висмутовых блочков, облученных мощным нейтронным потоком в промышленном реакторе «А», пущенном в это время в Челябинске. Активность этих блочков была очень высокой, и работа с ними представляла серьезную опасность. Однако все они были переработаны в первом квартале 1949 года.
     Весь полученный полоний был отправлен поездом в КБ-11, где к тому времени создана специальная лаборатория по изготовлению НЗ (нейтронного запала. – прим. В.Л.)… И только в июне 1949 года, как последняя деталь к уже готовой бомбе, были сконструированы и изготовлены четыре НЗ мощностью около 50 кюри. К моменту испытания атомной бомбы все они были доставлены на Семипалатинский полигон. В самый последний момент окончательно выбрали один из них, с наилучшими характеристиками…»
     Из этого описания можно понять, что нейтронный запал к советскому атомному устройству, которое готовилось к подрыву на Семипалатинском полигоне, был изготовлен по «рецепту» Жоржа Коваля. До поступления его донесения в Москву об использовании американцами полония этим веществом в рамках советского атомного проекта никто не занимался.
     Второе свидетельство об использовании полония в первом советском атомном устройстве было опубликовано в книге «Создание первой советской ядерной бомбы», выпущенной в 1995 году Министерством Российской Федерации по атомной энергии.
   В этой интересной работе на странице 123 указывается следующее:
   «…Из опубликованных сейчас материалов разведки, которые поступали с начала 1945 года в лабораторию № 2 и анализировались лично И.В. Курчатовым, были известны общие описания ядерной бомбы, ее размеры и общая масса, а также перечислены десять наименований основных частей, составляющих бомбу. Наиболее подробно описана конструкция полоний-бериллиевого источника нейтронов («инициатор»), состоящего из полого бериллиевого шарика с 15 клинообразными выемками, в которых находился полоний. Общее содержание полония-210 в инициаторе равнялось 50 Ки. На промышленном реакторе «А», начиная с 1948 года, полоний-210 нарабатывался при облучении висмута…»
     И далее: «…период а-распада полония-210 приблизительно 140 суток, и поэтому такой источник нейтронов по сравнению с Ra-Be-источником примерно в 4000 раз более эффективен…»
     Авторы книги «Создание первой советской ядерной бомбы» – специалисты Министерства Российской Федерации по атомной энергии.
     Их оценки бесспорны. В 1941-1948 годах именно они были потребителями разведывательных сведений об атомных проектах США и Англии.
                (конец ч.3)