Жизнь без боли II - 16

                Жизнь без боли II - 16

     Во вторник позвонила Маришка и совершенно серьезно сказала:
     - Если ты собралась в понедельник на работу, то тебе надо подтянуть физическую форму. Начинай с моциона вокруг дома. Сама же говоришь, что у вас там кругом цветущий сад. Рассматривай цветы, плоды, травинки, не торопись, прогуливайся. Погода стоит чудесная.
     - Да я каждый день прогуливаюсь - не на контроль, так в продуктовую лавку.
     - Это ты с Наташей или с Владиком, то есть с сопровождающими, а ты попробуй сама. Это важно и психологически. Преодолеть страх, что с тобой что-то может случиться, а рядом никого не окажется.
     - А если правда что-то случится?
     - Вот видишь. Доктор сказал, что дело идет на поправку, а ведь до этого ничего не случилось.
     - Случилось пару раз. Дома.
     - Ты справилась. И тут справишься. Сегодня три кружка вокруг дома, завтра  к Любушсскому потоку, он тоже недалеко, послезавтра к реке, ты же любишь Влтаву.
    - Сегодня уже не пойду, поздно. Завтра прямо с утра начну, пока не так  печет солнце.
    - Хорошо, завтра. У тебя есть целых пять дней.

     Я, конечно, кружки вокруг дома не мотала, я по лесенке, через мосток, сначала обошла Наташкин дом, потом соседний с ним, потом соседний с соседним, кругом же цветущий сад. А сами дома похожи на корпуса санатория. В соседнем с Наташкиным я обнаружила "Салон-парикмахерскую", а в соседнем с соседним - китайскую "трафику", сигареты, вода. Так бы еще два года жила, не знала. Вечером попросила Наташу зайти завтра в салон и записать меня на пятницу, до контроля у доктора, часиков на двенадцать. А то физическую форму подтяну, а лохмы на голове под берет не спрячу, жара стоит 32 градуса. И Валера как раз холстик Бенони продал, Владик принесет мне вечером 1.500. На парикмахерскую хватит.
     - Это ты в центре, как балда, за 1.400 стриглась годами, - фыркнула дочь, - здесь с тебя крон 500 возьмут, да еще обслужат, как королеву. Я уже два года в этом салоне стригусь.
     - А что ж ты раньше молчала?
     - А ты спрашивала?

     Маришка позвонила, с контролем:
     - Прогуливалась, прогуливалась, - завопила я, - да еще не без пользы, парикмахерскую нашла, в пятницу намереваюсь привести голову в порядок, а то и так зрелище не для слабонервных.
     - Молодец, - сказала Маришка.
     - И еще днем спала! - сказала я, - первый раз после клиники, днем!
     - Молодец, - повторила Маришка, - завтра, помолясь, вдоль потока, по тропинке?
     - Не знаю, - голос у меня упал до шепота, - зато я сегодня карман не меняла, пустой был.
     - Ну, - озадачилась Маришка, - не каждый же день человек какать должен.
     - А я каждый день какала, - закапризничала я, - по чуть-чуть, но каждый вечер...
     - Съела что-нибудь, - недовольно сказала подруга, - Ладно, завтра позвоню.
    
     Это какое-то дремучее чудо - Любушсский поток. Это даже не поток, хотя мостик довольно велик, но он переброшен через овраг, по дну которого течет хрустальный ручей. С мостика виден каждый камушек на его дне, ясно, что берет он начало от родника и от этой мысли ломит зубы. От воды тянет прохладой, а вековые сосны, ели, могучие дубы и клены еле-еле пропускают солнечный свет в стоящий кругом полумрак. Я по левой тропинке добралась до дороги, но не смогла вылезти - полуразрушенные ступеньки и стена, выложенная тесанным камнем - гораздо старше, чем сам мостик, привели меня в чувство. Если я здесь навернусь - меня не скоро найдут. Нет, подожду Люсю, она обещала приехать в субботу, и мы пойдем по правой тропинке.
     Но живот пучило, а карман оставался пустым. Вечером я жаловалась Наташе, что пришлось к порошкам взять еще две таблетки ибупрофена.
     - Встань-ка на весы, - приказала дочь.
     Весы показали 48.200:
     - Ну, наздар! - сказала дочь, - Мы же позавчера взвешивались, было 49.200! Целый килограмм!!!
     - Да еще как минимум килограмм дерьма в кишечнике, которое почему-то выходить не хочет!
     - Съела что-нибудь, - подозрительно взглянула на меня дочь, - вообще-то я не в курсе, что ты тут ешь без меня.
     - То же, что и с тобой, - буркнула я, раскладывая паровые котлетки по тарелкам, Франтик пришел. Им-то достался салат из свежих огурцов, помидоров и репчатого лука с оливковым маслом к тем котлеткам, а сама я удовольствовалась свекольным салатом с толикой молотого чеснока, я помнила, что свекла помогает при запорах, но мне не помогла. И спала я плохо, и в три часа ночи опять проглотила ибупрофен.  И соскочила ни свет, ни заря, и полоскание не облегчило. Опять ибупрофен. И тут - впервые так рано - включила телевизор, а там Малышева. Я ее тоже не люблю, всегда чем-нибудь, да напугает. И главное, до тех пор демонстрирует симптомы, пока не почувствуешь, что у тебя именно эта болезнь. И тут слышу:
     - Против запоров замечательным средством является отвар из лопуха, да-да, дорогие мои, всем нам знакомого репейника, цветы которого мальчишки в детстве норовили нацепить нам на одежду, а то и на волосы.
     Я записала на листочек "репейник" и поставила восклицательный знак.
     Провалялась до одиннадцати, а в одиннадцать положила резиновый круг в холщовую сумку и двинулась в "салон", меня там ждали к одиннадцати тридцати. Тащиться по солнцу уже было трудно, обещали 34 градуса к обеду, но я справилась за пятнадцать минут, и еще десять бродила вокруг детской площадки с песочницей, где, без единого ребенка, мирно соседствовали машинки, ведерки и совки. Марево стояло над садом и вокруг не было ни души, но очень энергичная, ловкая и ласковая чешка поджидала меня на пороге.
     - Ваша дочь предупредила меня, что Вы не можете долго сидеть, так что встаньте сюда, к зеркалу, а я кресло отодвину и встану на него, и покраску волос мы произведем стоя, - сказала она бодро, и встала-таки в кресло своими крепкими ножками, и тщательно нанесла мне на волосы краску, - насидитесь еще, когда стричься будем, хотите кофе?
     Она с таким удовольствием прыгала вокруг меня в течение часа, что я и впрямь почувствовала себя королевой. А когда уже постригла и подняла волосы пенкой - я в этом убедилась. По крайней мере, по мне перестало быть видно, что у меня запор.
     - Дайте мне пятистовку, - сказала мило, и я дала ей шестьсот. Подумать только, моя парикмахерша брала у меня эту стовку трясущимися руками, а эта вернула со словами:
    - Вам сейчас о себе думать надо.