Wine. Глава 2

поколение подпольного разлива.

Наездник железного коня с нахмуренным видом и сорванными связками слез около настежь обшарпанного дома. Девушка тенью скользнула из такси. Нырнув в подъезд, она мышью скрылась за углом, выжидая. Когда незнакомый знакомец вошёл в квартиру, бесстрашная нажала на дверной звонок, чуть не раздавив его своим неистовым напором.
— Кто там? — пискляво и недружелюбно спросил голос за деревянным барьером.
— Уильям Картер здесь проживает? — ближе к телу перешла не такая юная.
— Нет, вы ошиблись. Всего хорошего...
— А ну быстро открывай, ****а с ушами! — рявкнула осмелевшая потерпевшая.
— Пшла вон! — в её манере ответила малявочка, оскорбившись.
— Кончай выёживаться, язва сибирская. Я видела, как он сюда зашёл. По ушам другим будешь ездить.
Их перипетии, наверное, слышал весь этаж.
Лёд тронулся слишком резко и дверь отворилась. Малолетка втолкнула резвую на гонор девушку в квартиру, спешно захлопнув за собой ворота в это пристанище неверующих. Отовсюду доносились звуки дикой музыки. Тотемные огни торшеров и свечей разносились по параллелям щербатых стен. Тёмные коридоры неохотно разверзли свою пасть навстречу неведомому существу. Не научили в детстве не лезть туда, где её не ждут.
Тонкий палец девочки в юбочке до колен указывал в самую гущу тьмы. И не смущали гобелены, картины богемной жизни. Явно где-то за кадром этого барака. Мелодия становилась всё громче, крики и смех всё ближе. Любопытная Варвара мельком разглядела распивающих текилу оральных хулиганов.
Комната в самом конце была затянута облаками сладковатого дыма. Запах клубнички намертво въелся в обонятельные рецепторы. Содержимое залы казалось пустым. И лишь посередине виделся силуэт кушетки с прилипшим к нему женским силуэтом. Золотисто-прозрачная ткань, обтягивающая нежную кожу оголённых бедер, отливала на естественному свету сквозь наглухо зашторенные окна. Женщина лениво повернула свою мраморную головку в сторону меланхоличного шороха. Глаза цвета печали равнодушно пронзили контрольным выстрелом, вгоняя в краску от вида такой непрекрытой ничем земной красоты. Ад был пуст. Всё было здесь.
— Кто это, Мими? — с томной усталостью протянула женщина, выпустив кольцо сизого дыма в потолок. — Я же говорила не вызывать шлюх без моего ведома...
— Но госпожа, она сказала, что знает Уилла и хочет видеть. Очень настойчиво хочет, — озлобленно добавила Мими.
— Все хотят... видеть Уилла. Ну и, конечно же, ты пустишь сюда каждого встречного-поперечного, кто попросит? Тут не богодельня. Так что в очередь.
Брюнетка с каре затянула мундштук, с хитрым прищуром впившись взглядом в тело напротив.
— Ты напоминаешь мне сбитый самолёт. В тебе явно есть что чинить. Обыденно, — разочаровалась сама с собою курильщица. — Кстати, а кто ты?
Штукатурка серыми полосами рисовала седину в волосах. Заруиненная тишина казалась яснее слов.
— Не имеет значения, — нагло ответила ей её гостья. Какое же удовольствие доставляло грубить этой самопровозглашённой королеве теней. — Я свою просьбу уже озвучивала. Повторяться не буду.
— А я смотрю ты дерзкая девчонка. Откуда же знаешь нашего сердцееда, малышка? Очередная помешанная на нём клиентка? Хотя... Откуда у тебя такие деньги возьмутся. Скорее, беременная подружка, — показушно потёрла подбородок женщина. — Да, было бы весело, если б это оказалось так. Может, хотя бы это заставит его эмоционировать...
На пороге перемен явился ясный месяц, чью фигуру ментально облобызала жадная улыбка женщины с каре.
— А мы как раз о тебе говорили, пусечка.
— Не называй меня так, Вайолет! Сколько раз я тебе это говорил, а?! Обсосков своих так звать будёшь, — разъярённо кинулся было к ней парень, но женщина ловко перехватила его гневный профиль свободной рукой.
— А ты не мой обсосок, что ль? — повела тёмной бровью барышня. — Смотри, кто к нам пришёл.
Она чуть ли не пропела эту фразу, ожидая бури. Её цепкие пальцы сами направили подбородок Уилла в нужном направлении.
— Кто это ещё?! — дико гаркнул он и вмиг оторопел. Вайолет аж откинулась на спинку кушетки от его «мятежной ауры».
— Какого хрена, дура, ты притащилась в эту дыру? — обречённо прошипел Уильям, забывая обо всех вокруг, кроме неё.
— Это моя квартира, остолоп, — сыграла обиду Вайолет как в третьесортном спектакле.
— Идём отсюда.
Мужская рука вцепилась без разрешения в женскую, ведя за собой на свет из этого кишлака.
— Так это и вправду твоё? Ты безвкусен, — вслед ему бросила Вайолет. Терпеть не могла проигрывать в ссорах. Считала, что последнее слово всегда за ней.
— Он неисправим, Мими, — вновь устало проговорила женщина, полностью опрокидываясь на подушки и зажигая фитиль.

***

Уилл остервенело озирался по сторонам. Его уверенные шаги треском отбивались от дощатого пола.
— Отпусти меня! Куда ты меня тащишь? Что здесь происходит в конце концов?! - верещала без устали растерявшаяся девушка.
— Увидишь. Это труднее, чем ты думаешь, Энн, - свёл в напряжении брови он. Дверь в свою обитель парень едва ли не снёс - так сильно торопился. Затащив спутницу вовнутрь, слегка успокоился и принялся потирать виски в напряжении.
— Зачем ты пришла сюда? Ты не должна находиться здесь, Хэрриет...
— Я никому ничего не должна, — сквозь зубы прошипела девушка, сжимая кулаки. — Ты из меня дуру хочешь сделать, что ли? Это что было-то вообще, а? Ты ничего не собираешься мне объяснить?!
— Я, можно сказать, душу Дьяволу продал, — процедил Уилл с суженными во мраке комнаты зрачками.
— У-у-у, а что ты такого натворил?
— Ничего я не творил... — потупил взор он. Ей богу, как в детском саду с ноги на ногу переминался.
— Паршивая сделка, — улыбнулась уголком губ Хэрриет. — На самом деле, душу продать нельзя.
— Разве?
— Она тебе не принадлежит.
— А кому тогда она принадлежит?
Женские уста дрогнули в ещё более непрекрытой ухмылке.
— Богу, конечно же.
Почерневшие зрачки стократно увеличились от упоминания сына божьего в его обители зла. Дьявол его искушал, это его работа. Неизбежные ошибки мелькали заурядным монохромным фильмом перед глазами. Всё сущее вдруг слилось воедино.
— В конце концов ты поймёшь кто ты и что ты, Уилл. Только я тебя уже не понимаю... — сквозь слёзы обронила последнюю фразу Хэрриет.
Тёмно-русая копна волос нависла над ней омелой, тёплые руки прижали к клетке грудной клетки. — Тише, детка, тише. Я рядом...
— Мы не виделись десять грёбаных лет. Всё пошло крахом. Я не хочу видеть тебя таким. Сделай кое-что, ради меня. Больше не было и не будет моих просьб.
Хэрриет посмотрела на него из-под длинных опущенных ресниц. Открытое богу сердце нарастапашку жалось к груди изгнанника. Он не желал каяться.
— Оставь эти глупые занятия, — умоляла она. Стоя отнюдь не на коленях. — Сделай это. Сделай это ради меня.
— Тебя не спрашивают, милая, — прошептал ей Уилл нежно, но жестоко.
— Отойди от меня, — резко сменила милость на гнев девушка из-за его неповиновения. — Сейчас же.
Она присела на корта, бессмысленно уставившись в одну точку. Лишь бы не видеть его. Боль прошлого окатила её с новой силой, бередя старые раны.
— Столько лет, столько лет... Даже не удосужился хоть словом обмолвиться, что это ты, что ты жив, чёрт бы тебя побрал! Небось, забыл меня вовсе, а я тут попусту убиваюсь...
— Не забыл. Ни на секунду не забывал, Энни... — одними губами произнёс Уилл в пустоту. Хэрриет словно бы уловила его безмолвную песнь сердцем, оно тут же откликнулось на его зов.
— Почему ты бросил меня, как тогда? Почему? Почему опять? — разрывалась её душа на части от непонимания. А сердце Уилла, казалось, было на века заперто на стальные шпингалеты. Оно не оттаивало. Лишь блеск в глазах выдавал гремучую печаль необузданного жизнью нутра.
— Ты много не понимаешь. Нельзя тебе в это лезть...
— А ты объясни! — вцепилась мёртвой хваткой в его плечи девушка. — Объясни, а не сбегай как трус. Учись исправлять свои ошибки, а не бежать от них сломя голову. От меня не бежать.
— Больше никогда, — ответил Уилл и редко, но метко заглянул в её душу сквозь пелену серебристых глаз. — Самое время расставить все точки над «и».