смотри куда спишь. версия два

Улица залита ярким солнечным светом, а тут еще стеклянная витрина блеснула так, что Яну приходится на секунду зажмурить глаза, чтобы не ослепнуть. В этот момент он и спотыкается о чью-то ногу.
- Смотри куда спишь! - недовольный голос, надо думать, принадлежит тому же человеку, что и нога.
Ян открывает глаза и видит мальчишек, рассевшихся посреди тротуара на теплом асфальте. Один из них, в джинсовой кепке, смотрит на Яна задумчиво, будто пытается что-то вспомнить.
- Извини, - говорит Ян.
И идет дальше, думая: надо же, какие странные, сидят прямо на земле, а этот, в кепке, ещё и сказал не пойми чего - смотри куда спишь, кажется. Или примерещилось? Наверняка он сказал смотри куда идешь или что-то в этом роде.

Солнце шпарит как сумасшедшее, и Яну это очень нравится. Он не любит мерзнуть, а любит как раз наоборот растекаться теплым улыбающимся блином под желтыми лучами. И он опять жмурится - теперь уже от удовольствия. Его приводит в восторг этот город с маленькими почти игрушечными домами. И река, петляющая по городу так причудливо, что никогда не знаешь, в какой момент услышишь за углом знакомый плеск, а повернув, увидишь волны, серебрящиеся под солнцем и бросающие блики на прибрежные дома, Яна тоже приводит в восторг.

Ян сворачивает в переулок, в котором никогда не бывал. Ян точно знает, что там его ждет мороженое. И в самом деле - на брусчатке у одноэтажного желтого дома он находит лоток мороженщика. И мороженщик - добрый толстячок с роскошными усами, все как полагается - выдает Яну рожок с невероятно редким и невероятно вкусным маковым мороженым. Ян откусывает сразу огромный кусок - вместе с вафлей и мычит от удовольствия, и мороженщик смеется и показывает Яну большой палец - молодец, мол, многие любят мороженое, но чтоб так - я еще не видел. Ян машет ему рукой, мороженое тает во рту, вафля хрустит, и Ян чувствует, что еще немного счастья - и он взлетит в небо вон к тому ярко-синему воздушному змею или сядет прямо на каменную мостовую и расплачется - просто чтоб не лопнуть. Но он не взлетает и не плачет, а выходит на центральную площадь - к ратуше и фонтану. Зимой здесь заливают большой каток - Ян в этом абсолютно уверен, хотя никогда не бывал здесь зимой. Сейчас тут раскинулась ярмарка. Множество разноцветных палаток, лавочек и ларьков, где продаются совершенно бесполезные, но такие прекрасные штучки, штучечки и штуковины, что невозможно пройти мимо и не унести с собой хотя бы одну. И еда - такая вкусная, ее запахи издалека доносятся до Яна, и Ян заранее замирает в предвкушении. И - какая же ярмарка без музыкантов? - Ян уже отсюда, с самой окраины площади слышит, как их много и в какую какофонию сливаются издаваемые ими звуки - каждый играет свое, и как вдруг какофония становится единой мелодией и мощным потоком взмывает к небу и сносит с места - приклеен он был, что ли? - синего воздушного змея, и его становится много - красные, желтые, оранжевые, зеленые, пятнистые, полосатые прямоугольники рассыпались по небу, и Ян восхищенно ахает, и подтаявшее мороженое, оставшись без присмотра на какую-то секунду, капает на камень.

- Первый раз у нас? - понимающе звучит из-за плеча.

Ян оборачивается и видит человека в шляпе, украшенной цветами так обильно, что кажется, что никакой шляпы и нет, и что на голове у него клумба.
Ян кивает, не в силах произнести ни слова, и солнце снова бьет Яну в глаза, попав в лужу - откуда десь лужа? - думает Ян, и на месте человека в шляпе оказывается загорелый мальчишка в шортах и майке и с исцарапанными коленками, смотрит насмешливо:

- Слышал бы ты себя, - объясняет он. - Клумба, подумать только...

Ян пожимает плечами - ну, клумба, что такого? - и думает не обидеться ли. Но обижаться на мальчишку глупо, так что он просто ещё раз пожимает плечами.

- Пойдем, - командует мальчишка и, схватив Яна за руку, волочет его по площади сквозь толпу, сквозь палатки и фокусников, сквозь краски, звуки и запахи - о боже, как умопомрачительно здесь пахнет чем-то жареным и сладким, если я этого не попробую, я буду жалеть всю жизнь! и проводник Яна соглашается с тем, что надо пробовать, и они стоят и жуют это жареное и сладкое, и липкий сироп течет по губам и по пальцам.

Они умываются в фонтане и Ян, обеспокоенно оглядывавшийся - можно ли? - видит, что все умываются в фонтане, и вода в фонтанной чаше становится разноцветной - как будто это большой яркий круглый воздушный разлегся посреди площади отдохнуть.
Ян прыгает в фонтан, и вода пружинит под его ногами, как батутная сетка, а потом взлетает. Ян чувствует себя нарисованной фигуркой на боку воздушного змея, пока чаша облетает площадь, которую он видит сверху - здесь, оказывается, были и детские аттракционы, на которых почему-то взрослых больше, чем детей. Ян оглядывается - где же мальчишка? А мальчишка здесь - висит, уцепившись за змеиный хвост, и хохочет, глядя, как удаляется земля под ее ногами. Ян втаскивает его к себе и мальчишка скачет по разноцветному батуту, парящему над городом, а потом лежит, раскинув в стороны длинные и худые руки и ноги, и кричит в небо: я морская звезда! Ян пробует лечь так же, но змей под его весом неожиданно проминается, и Ян летит в ярко-синем небе и все равно растопыривается в воздухе и кричит: я морская звезда!

На площади все так же весело и так же много палаток и лавочек. Ян немедленно приобретает в одной, разрисованной марионетками, совершенно прозрачный шар, небольшой - если положить его на одну ладонь и накрыть второй, то его совсем не видно, - но довольно увесистый. Он будет светиться в темноте, - обещает продавец, высокий худой индеец, все видимые участки тела которого, исключая лицо и ладони, покрыты татуировками. Ян не понимает значения начертанных на индейце линий, но чувствует, что это какое-то важное послание, и быстро уходит с площади по одной из разбегающихся от нее улочек.

Он останавливается возле дощатого забора - такого старого, что кажется, что он держится на одном только воспоминании о самом себе. Если отодвинуть доску и пролезть в отверстие, там будет темнота и можно будет проверить, как светится шар.

- Туда не ходи, там не та темнота, - слышит Ян знакомый голос, и видит сидящего на заборе мальчишку в джинсовой кепке.
Он смотрит на Яна с каким-то непонятным выражением лица и Ян вдруг сердится и хватается за доску. Доска не двигается с места, как бы Ян ни старался, а потом внезапно поддается так легко, что Яну кажется, будто его буквально засасывает за забор.

Ян просыпается от свиста чайника - тот уже не только готов, но и наполовину выкипел, надрываясь в попытке докричаться до вырубившегося прямо за кухонным столом хозяина. За окном дождь. Уже вторую неделю, - вспоминает Ян. - А чего я хотел, это же Питер.
Ян выкручивает горелку под чайником и идет в туалет. Света не зажигает. Закрывает за собой дверь. И нащупывает в кармане просторных домашних штанов небольшой, но увесистый шар. Медленно достает его и заранее зажмуривается, зная, что сейчас по глазам ударит яркое солнце, и блеск витрины усилит его до практически непереносимого. Он делает шаг и, споткнувшись, валится на горячий асфальт.

- Да смотри же уже куда спишь! - из-под джинсовой кепки на него сердито смотрят знакомые глаза.
Потом мальчишка неожиданно сменяет гнев на милость и ведет Яна кататься на канатную дорогу, и они долго висят между небом и землей, пока Яну это не надоедает и он не решает прогуляться по облакам, которые как раз проплывают под их кабинкой.
- Не надо! - мальчишка пытается ухватить Яна прежде, чем он сделает шаг, но Ян быстрее.
Облако оказывается совсем мягким, и Ян проваливается в него целиком, с головой. Сначала это весело, но потом теплая облачная вата набивается в нос и рот, Ян пытается высвободиться, но все глубже увязает в облаке. В глазах темнеет. Ян делает последний рывок и падает вместе со спеленавшим его одеялом на пол, прямо с кровати и бьется головой о ножку стула. Это больно. Ян тут же просыпается окончательно. В комнате серо и непонятно - утро уже или вечер, или вообще белая ночь. И правда - белые ночи же! - вспоминает Ян. Значит, он опять не выспится и опять пойдет на работу с дурной головой. А теперь еще и с синяком, спасибо одеялу. Или сну. Или обоим. А кстати, что за сон-то был? Ян силится вспомнить и не может. Ощущает только легкое приятное послевкусие. Наверное, сон был неплохим. Ян снова забирается в кровать и, немного поворочавшись и свив из двух одеял и четырех подушек не то гнездо, не то нору, засыпает - на этот раз без снов.

Утро застает его врасплох. Безудержно зевая, Ян готовит себе яичницу и ест её, залив вместо кетчупа персиковым джемом. Почувствовав на языке непривычное, удивлённо приподнимает бровь, но решает, что ему все равно вкусно, и доедает все подчистую, и даже тарелку вылизывает, оглянувшись - не видит ли кто. Никто не видит. Ян тщательно бреется, воображая себя одновременно клиентом и цирюльником, придерживает себя за кончик носа и напевает, ворчит, чтоб месье изволили не мешать, а то месье рискует лишиться какой-нибудь важной части лица, месье машет рукой - мол, глупости это всё! - и смеётся.

Потом Ян до краев наливается кофе и идет в офис - очень осторожно, чтоб не расплескать. Сзади весело дребезжит трамвай и Ян соображает, что всю дорогу идет по трамвайным рельсам, наслаждаясь запахом умытого ночным дождем города. Трамвай меж тем начинает дребезжать все громче и громче, Ян чувствует, как рельсы под его ногами вибрируют, и соскакивает на тротуар ровно за мгновение до того, как вагоновожатый нажимает на кнопку звонка. Звонок звенит так громко, что Ян невольно закрывает уши руками, а потом для верности еще и подушкой - и просыпается. В окне серо и не поймешь какое время суток и какое время года сейчас на дворе. Часы показывают половину восьмого - пора вставать. Ян безо всякого энтузиазма шлепает ногами в прохладный пол. Проходя мимо большого напольного зеркала, показывает своему отражению язык и вдруг замечает у себя на голове огромную шляпу с таким количеством цветов, как будто это и не шляпа вовсе, а клумба какая-то. Ян сбрасывает клумбу прямо на пол, цветы осыпаются, вся прихожая усеяна белыми, желтыми, розовыми лепестками и кусочками пуха. Ян быстро проглатывает бутерброд, наскоро сляпанный из куска хлеба, куска колбасы и куска сыра, запивает его обжигающим приторно-сладким чаем, от которого сводит скулы, и выходит на залитую ослепительно ярким солнцем улицу. Вся компания уже в сборе - рассыпались по асфальту, как воробьи, молчат, наслаждаются теплом. Ян надвигает кепку почти на нос и садится на свое место - поближе к углу дома. Тут же на него прямо из воздуха вываливается человек и едва не падает, споткнувшись о вытянутую ногу Яна.
- Смотри куда спишь, - ворчит Ян, надвигая кепку поглубже, и думает, что где-то он эту фразу уже слышал.