Что человеку хорошо, то дракону - жесть

                (Квази-сказка)

В иные времена и в другом мире правил своей землёй мудрый дракон Драмада. Царствовал он разумно и справедливо, а потому - долго. И когда король-дракон состарился, решил он, что пора ему назначить наследника на престол. Поэтому созвал Драмада троих своих сыновей: чёрного дракона Дрегана, красного дракона Дрифона и белого дракона Друтина.
- О, сыны мои, любимые! Стар я стал, и скоро придёт время мне улететь за последний горизонт. А поэтому нужен мне преемник, кто наденет корону и станет управлять нашим королевством вместо меня. Всех вас я люблю одинаково и по возрасту вы все равны, так как вылупились одновременно. По этой причине сам я не могу выбрать наследника. Каждый из вас не уступит другому ни в уме, ни в  силе, ни в отваге. Поэтому я придумал способ, как определить будущего правителя Драконовых Пределов
Я пошлю вас на три стороны света найти самое невероятное из невозможного или самое невозможное из невероятного. И когда вы вернётесь со своими находками в определённый день, я выберу самое необычное, не зная заранее, чья это добыча. Нашедший вещь, которая удивит меня большего всего, и станет новым королём этой страны.  Но вернуться вы должны до того, как все три луны, сейчас полные, снова станут серпами. Если вы вернётесь хоть на день позже, то с юга, по древней традиции, прибудет моя сестра Драфида и займёт этот трон вместо меня, а я отправлюсь догонять солнце.
Согласившись с волею отца, молодые драконы на рассвете отправились в путь. Дреган полетел на запад к чёрному, как он сам, океану. Дрифон замахал крыльями на восток к красной пустыне, чьи пески цветом напоминали его чешую. Ну а белого Друтина попутный ветер понёс к северным ледникам. 
За время полёта зоркие глаза крылатых монстров повидали немало удивительного. И плачущие навзрыд могильные камни снежных титанов, и китов от скуки выворачивающихся наизнанку, и песчаных котов, торгующих чужими снами. Однако драконы посчитали все это недостойным внимания своего многоопытного и немало повидавшего отца.
Но вот через десять ночей и дней полёта, когда уставший Дреган, отдыхая, дрейфовал на солёных волнах, его крыла коснулся плавучий остров, сотканный бурями из водорослей, перьев гигантских морских птиц, рыбьих скелетов и прочего океанского мусора. Дракон проснулся от того, что к нему обратился необычный способный ползать и дышать на суше осьминог, сидевший у входа в небольшую хижину в центре острова:
- Здравствуй, летучий странник. Не извиняюсь, что подслушал твои грёзы, так как теперь знаю, что ищешь, и возможно могу помочь в поисках. Войди в эту хижину, и ты, вероятно, узришь самое невероятное из невозможного или самое невозможное из невероятного.
- И как мне, такому огромному дракону пролезть в такой крохотный домик, не разрушив его? – спросил Дреган. 
- Разве ваше племя не знакомо с магией превращения? Разве ты не можешь оборотиться человеком, как и сделал построивший эту лачугу? – удивился осьминог с одним обрубленным щупальцем, - тогда и сможешь зайти в него.
Чёрный дракон принял брошенный вызов, и, выплюнув несколько огненных рун в солёный воздух,  стал человеком, подплыл к острову и вскарабкался на него. Оторвать тут же обившееся вокруг тела осьминожье щупальце удалось, не потея – обличье у Дрегана хоть и было теперь человечьим, а сила всё равно осталась драконьей. Заманивая очередную жертву, стражник, на голодную голову, совсем не подумал об этом. И теперь прыгал в воду, оттолкнувшись оставшимися шестью конечностями. Как он до этого потерял первую догадаться можно и без особых умственных потуг. Перекусив щупальцем после долго перелёта, Дреган вошёл в хижину, и увидел на полу морскую раковину, на поверхности которой все цвета радуги непрерывно наползали друг на друга.
- Забавная безделушка, - пробормотал дракон, - Но и только.
- Отнюдь, - голос за спиной не заставил Дрегана обернуться в удивлении. Он знал, что стражнику-осьминогу придётся вернуться, мощное притяжение магии (её запах перебивал аромат океанской соли) островка не отпускало его.
- Через отверстие на остром конце ракушки можно увидеть изнанку всех цветов радуги. – вещал шестиногий. – Но только один раз. После этого раковина рассыплется прахом. 
- Вот это уже интересно, - обрадовался дракон, пристраивая трофей подмышкой.
- А узревший обратную сторону цвета, способен вообразить во сне любой выгодный ему вариант будущего. – Дреган понимал, что осьминог не лукавил: колдовство, сдерживающее на нём бремя охраны волшебной раковины, не позволяло.
«Значит, наглядевшись через эту дырку на изнанку всех семи цветов, отцу может пригрезиться любое грядущее по его желанию. И даже то, в котором он, помолодевший, продолжает властвовать над  Драконовыми Пределами целую вечность и ещё одну тысячу лет. И где сыновья, оставшиеся не у дел, рано или поздно начнут сравнивать прочность своих клыков и чешуи на горле у брата.» – низкий рост человечьего облика порождал низкие человеческие мыслишки.
Сомнения закапали чёрным дождём на сердце дракона. Времени у него оставалось только на обратный полёт. Но Дреган никак не мог решиться: лететь ли ему к отцу с раковиной и рискнуть своим шансом на корону или же самому посмотреть в неё, чтобы в следующем сновидении усадить себя на престол Драконовых Пределов. А есть ещё и братья и их возможные находки, что тоже могут помешать его планам, оказавшись невероятнее его артефакта. Хотя, что ещё может быть невозможнее, чем узреть изнанку всех цветов радуги?
***
- Песочные часы с обратным ходом времени, - прошипела огромная одноглазая змея, яд из сломанного зуба у которой, капал, прожигая песок у ног Дрифона.
Красный дракон в человеческой личине стоял у входа в древний песчаный курган, из чьего чрева он только что вынес красивую вещицу явно магического происхождения.
- А ты почём знаешь? – Дрифон был уверен, что песчаная тварь лгать не может и с радостью ответит на все его вопросы, только бы это освободило её от проклятия быть вечной хранительницей Песочных Часов.
- Колдун поведал. Тот, что не пожелал стать моим ужином и отобрал у меня правое око, чтобы я согласилась с его отказом. - ответствовала змея. – Это он их там оставил.
- А зачем? – Дрифон щелчком отправил отломанный им зуб в голову незадачливого пресмыкающегося. – Как приманку для твоей будущей двуногой добычи?
-  Сказал, что это дар Достойнейшему… Предвосхищу твой вопрос. Я его узнаю в том, кого не смогу сожрать. Ты такой первый за долгие годы. Забирай стекляшку и позволь мне уползти восвояси, наконец, состариться и сдохнуть.
 - Почему ты думаешь, что я должен забрать это? – дракон наблюдал, как песок заполняет верхнюю половину часов поднимаясь из нижней.
- До того как ты уставший опустился с неба рядом с этим капищем, я услышала твои мысли и поняла, что ты алчешь самого невероятного из невозможного или самого невозможного из невероятного. Подходящая штука у тебя сейчас в руках, не находишь? Разбивший часы и развеявший песок из них по ветру вернёт себе молодость и надолго.
- Ты и сейчас мои мысли читаешь? – Дрифон перевернул сосуд с заполнившимся верхом, и когда верх стал низом, песок красным дымком устремился ввысь.
- Колдун, сделав меня хранительницей Часов, сказал, что я могу услышать только эту мысль. Так я узнаю ищущего и сумею его заманить в ловушку. Обычно это получалось. - закончила пресмыкающаяся тварь, уползая мыслями в приятные воспоминания.
- Что же за причина заставила мага оставить в дар эти неправильные часы здесь? – и подлые, под стать человеческой природе, под властью которой Дрифон сейчас пребывал, мыслишки трупными червями закопошились в голове: отдам Часы отцу, она разобьёт их, помолодеет и не оставит трон; а если сам разобью, и совру, что ничего путного не разыскал, то сумею дождаться смерти, как отца, так и братьев, ну а тогда уж…
***
… - Просто хотел проверить их верность сыновью и превосходство их драконьего благородства над человеческой алчностью и неверием, чумой начинающих выедать душу дракона, превратившегося в человека. – объяснил Драмада своей сестре Драфиде, сидевшей с ним рядом в огромном Зале Крылатых Предтечей. – Раковина с узором внутри, нарисованным полубезумным пара-арифметиком, сойдёт за сосуд с изнанкой цветов радуги; стекляшку с красным дурманом, накрывающим разум иллюзией омоложения, легко принять за Часы  Обратного Хода,  ну а белому медведю я поручил сторожить нечто похожее на…   
***
… - Вселенское Ухо Забвения, - простонал северный хищник с перебитой правой лапой. – Нашепчешь в эту ледышку про какую-нибудь вещь или существо. Вселенная о ней или о нём забудет, и те тут же перестанут существовать. Ухо прислушается лишь единожды, а затем растает. Его хозяин, странствующий ворожей, приказал рассказать о нём всяк вопрошающему и способному забрать у меня эту штуковину.
Отразившись в странной конусе-воронке, искусно высеченной изо льда, северное сияние заплескалось в ней разноцветным вином. Друтин подбрасывал её в воздух, любуясь пляской небесного огня на гранях колдовской поделки.
«Наговорить в Ухо имена братьев и отца? А потом прилететь домой и сразу усесться на пустой престол уже без хозяина и претендентов на него? А вдруг это всего лишь злая шутка безумного чародея, а я вернусь в Драконовы Пределы  с пустыми руками и увижу, как отец выбирает лучшую между находками Дрегана и Дрифона»
Тут Друтин застыл на мгновенье, а затем повернулся к медведю, лежавшему у входа в иглу, и, совсем не по-драконьи сощурив глаза, спросил у белого:
- А сам этот ворожей как сюда добрался?
***
… Дрегану всё же удалось смести все патовые мысли с шахматной доски своего сознания. Он медленно подошёл к спруту и молниеносно схватил его за щупальце:
- Не выкажу никаких возражений, если в тебе сейчас зародиться необоримое желание рассказать, как выглядел человек, построивший эту хижину и колдовством заставивший тебя сторожить раковину с грёзами. 
***
… -  Колдун также наложил на тебя заклятье секрета его личности, чтобы даже под пытками ты не смогла бы ничего рассказать о нём ничего лишнего, - Дрифон понимающее улыбнулся, узрев, как змея с испуганным, но искренним согласием закрывает единственный глаз. – Разумею мне известно, как снять это заклятие. И не говори мне, что в полёте тебя укачивает.
 
***
Драфида по очереди посмотрела в северное, восточное и западное окно королевского зала на пике  дворцовой горы и разбудила своего брата вопросом:
- Как у тебя с фантазией, Драмада?
- Ты же знаешь у нашего племени дар воображения скудный. Не припомню ни одного живописца или поэта, поливающего критиков огнём из своей глотки за насмешки над их искусством. – Король-дракон устало открыл глаза.
- Тогда тебе придётся поискать одного из таких творцов? – улыбнулась Драфида.
- Для чего это? – непонимание и любопытство маскировались друг другом в голосе Драмады.
- Да чтобы придумать новое испытание для твоих сыновей, после того как объяснишься с ними, - и сестра взмахнула крылом по кругу, указывая на арки окон, через которые можно было увидеть трёх её крылатых племянников, подлетающих с двойной добычей в лапах: артефактами и их хранителями.   
Язык у драконов очень чувствительный, но сейчас король не мог разобрать разницу между вкусом досады и раздражения.