900 весёлый

Помнится, в шестидесятых годах прошлого века ходил по Приволжской железной дороге почтово-пассажирский поезд № 900, прозванный в народе “ 900 веселым”. Билеты на него всегда можно было купить. Бывало, и мне приходилось на нем ездить.
Наблюдали ли вы, как провожают поезда? Какое тягостное ожидание на перроне. Кажется, всё уже сказано: и все прощальные слова, и обещания писать. Но поезд еще стоит, и мы смотрим то на часы, то друг на друга, словно извиняясь за то, что не знаем, что еще сказать. А в глазах провожающих немой вопрос:
      - Когда же он тронется?!
 
Но вот зажегся зеленый свет симофора. Наконец, поезд трогается, набирая ход. Вот тут-то вдруг и вспоминаешь, что еще не всё сказал, что как раз о самом главном ты и не спросил. Кажется, и так уже всё ясно, но именно сейчас, когда поезд уходит, люди торопливо идут за ним по платформе, ускоряя шаг, потом бегут за вагоном и громко что-то кричат отъезжающим. Безнадежно! Пассажиры поезда их уже не слышат и только  прощально машут руками. Белые платочки взлетают над перроном, блеснули слезы - наши глаза  прощаются. А поезд уже миновал станцию, пассажиры вздыхают и рассаживаются по местам согласно купленным билетам. Проводница приносит чай и помогает открыть окно. И вот уже, прихлебывая горячий чаек, вы, наконец, успокаиваетесь и знакомитесь с соседями по купе. А в окна вместе с гудками встречных поездов врывается к вам попутный ветер.    
 
Шел “900 веселый”, не торопясь, дыша угольной пылью, у водокачки отдувался и снова шел, останавливаясь у каждого столба, и подолгу стоял на станциях и разъездах. Тогда пассажиры выскакивали из вагонов, бежали в буфет за пирожками с ливером по четыре копейки, тащили в авоськах запотевшие бутылки с  нарзаном и деловито торговались на перроне, покупая арбузы. Какой-нибудь интеллигент в широкой пижаме и  “шлепках”, не спеша и со знанием дела, перебирал полосатые арбузы, и, похлопывая их по крутым бокам, угадывал, какой  самый спелый. Потом все рассаживались по своим вагонам и начинали есть то, что только что купили на перроне. Всё успокаивалось. Давно было пора ехать, на станции воцарялась сонная тишина, а в нагретых солнцем вагонах становилось жарко и душно. Пассажиры дремали, а поезд все стоял и стоял. Паровоз, это великое изобретение 19 века, громко вздыхал, иногда нервно дергал состав, словно проверял, не растерял ли по дороге вагоны. Наконец, поезд трогался, приводя в движение многочисленные рычаги, поршни, шатуны и колеса. Поехали!..
   
В открытые окна, раздувая занавески, врывался ветер вперемешку с паровозной гарью. Стряхнув дремоту, просыпались пассажиры, захлопала дверь в туалет, за окна полетели арбузные корки, потянуло сквозняком из тамбура. Общее оживление в вагоне прибавляла шустрая проводница, энергично принимавшаяся за влажную уборку вагона.  От мокрого веника отлетали брызги, и пассажиры с готовностью поджимали ноги, пряча их под лавку. Запахло углем – затопили водяной титан. Сейчас будет чай! Ах, какое это наслаждение, сидя у окна с белыми занавесочками, потягивать чаёк и слушать рассказ своего приятного собеседника. Маленькая ложечка, позвякивая, бьётся о края стакана. И тебе так уютно, что можно даже не замечать, что чай, эдакий “брандахлыст”, отдает пареным веником, а крошечные кусочки сахара тают в стакане мгновенно, не оставляя после себя никакой памяти. За окном плывет совершенно плоская степь с бурой травой, и длинные надломленные тени, отбрасываемые телеграфными столбами, бегут за нами, отмеряя километры.      
 
Но вот, как мираж, из далекой дымки появляется гора. Это гора Богдо, простирающаяся по берегу соленого озера Баскунчак. Пассажиры прильнули к окнам.  Каждый раз, проезжая степь в этих местах, священная гора возникала передо мной совершенно внезапно, будто ниоткуда. Склоны ее, сложенные глинами,  будто  широкой кистью художника расцвечены в синие, серые и кроваво-красные цвета. Гора Богдо когда-то была островом древнего моря. Редкие растения поселились здесь, таких в округе нигде просто нет. Здесь можно встретить одичавшие вишни, груши, злаковые и бобовые культуры. Невысокая, всего 150 метров, эта гора, освещенная солнцем, прекрасна в любое время года. А весной здесь зацветают первые тюльпаны. Жаль, что из окон поезда не увидишь эту сказку.
 
Я уже подумывала о том, что хорошо бы вернуться сюда  и побродить по этим удивительным местам. Улетающий день дарил акварельные краски вечернего неба, мерно постукивали колеса вагона...