Заложники солнца. Глава 17

Глава 17.

Берег реки – Железная дорога (100 км)

Никто из бойцов не предполагал, насколько проблемной спутницей окажется Вера.
У Дикой не было ни обуви, ни удобной одежды - Олеся, с зубовным скрежетом, отдала проводнице запасные ботинки, а Кирилл – брюки, которые в последнее время стали почему-то тесны. Заимствовать другую пару пришлось из рюкзака убитого Сани.
Днем, в палатке, девчонка почти непрерывно чесалась, а во сне то рыдала, то стонала, то принималась смеяться. Ночью, на марше, не пройдя и трети намеченного пути, уселась на землю и заявила, что дальше идти не может – ее ломает, нужно вмазаться. В ответ Рэдрик направил на проводницу пистолет.
Вера, с проклятиями, повела отряд дальше. Ныть, несмотря на угрозы, не прекратила.

Шла проводница впереди, а сразу за ней шел Кирилл. Поэтому основной поток сквернословия адресовался ему.
Рюкзак за спиной изрядно потяжелел – груз, который несли Люк и Сашка, распределили между оставшимися. На Веру тоже попытались навьючить рюкзак - полупустой, - но Дикая непритворно зашаталась даже под таким весом. Все это, совокупно, хорошему настроению никак не способствовало.

Путешественник шагал и слушал, какие они все удивительные сволочи, свет таких не видел! Издеваются над больной и убогой девушкой, которой жить-то осталось всего ничего. И на фига только несутся, на кладбище торопятся, что ли? Вояки их там покрошат в мелкий винегрет – и правильно сделают! Так им всем и надо…
- А чем ты болеешь? – спросил Кирилл. Просто, чтобы прервать уныло-капризный поток слов.
И чуть не налетел на проводницу - та от удивления встала, как вкопанная.
- Че стоим? – прикрикнул сзади Рэд. – Вперед – шагом марш!

Вера, выругавшись, пошла дальше. Сквозь зубы описала Кириллу симптомы. Лекарь в душе порадовался, что идет позади пациентки - от услышанного запылали уши.
- На привале подойди ко мне, антибиотик вколю, - откашлявшись, сказал он. – А когда на дневку встанем, раствор приготовлю. Для наружной обработки.
- Сдалась она тебе – лекарства тратить, - проворчал в спину Рэд. – Все равно скоро сдохнет, на мексе долго не сидят…
Но напрямую ничего не запретил. И во время привала путешественник, как обещал, сделал Вере укол.
- Лучше б вмазаться дал, - разочарованно пробормотала та.

«Вмазаться» проводнице позволили, только встав на дневку. Командир велел отмерить совсем небольшую дозу - «ровно, чтоб не откинулась».
Вера ныла, что отмеренного недостаточно. Хотя, надо признать, настроение у нее после укола улучшилось. То и дело смеялась неизвестно чему, и голос стал вчерашним - противно-тоненьким, растягивающим слова.
Пока адапты возились с ужином, Кирилл приготовил раствор для спринцевания. Подозвал девушку.
- Когда пойдешь умываться, - краснея, проговорил он, - промоешь себе… Ну, поняла…
- …? – простодушно спросила та.
Стоящий неподалеку Джек хмыкнул. Закашлявшийся лекарь кивнул.

Дикая с недоверием разглядывала склянку.
- И чтоооо? – удивилась она. - Чесаться перестааанет?
- Сразу не перестанет. Но полегче будет, наверняка.
- Кааайф! – со счастливым смехом решила проводница.
Взяла склянку, и, пританцовывая, направилась к речке. Раздеваться начала прямо на ходу.
- Олесь, последи за этой курицей, - недовольно глядя вслед, попросил Рэд. – Утопит еще лекарство, дура нахлобученная! Или сама потонет.

Джек подождал, пока Олеся отойдет на достаточное, чтобы не услышать, расстояние - обсуждать при «своих» девушках, из отряда, других представительниц женского пола у адаптов было не принято.
- Смотреть, конечно, не на что, - вынес он вердикт по адресу Веры, – но, была б не Дикая – и такая бы сошла.
Кирилл уже знал, что совокупление с Дикой для спутников равносильно поеданию падали. Ни Рэдрик, ни Джек, ни любой другой, воспитанный Германом, парень, Веру как сексуальный объект не воспринял бы, даже если б она осталась последней женщиной на земле.
Когда путешественник спросил, почему, ему с презрением разъяснили, что бабы у Диких – за редким исключением – достояние общественное. С ними спариваются все желающие, распространяя при этом разного рода заразу. И «цивильному» человеку даже просто прикасаться к этакой пакости – западло. Поэтому на Верино предположение о том, что ее будут насиловать, разведчик ответил таким презрительным плевком.

- А зачем Дикие употребляют наркотики? – спросил Кирилл.
Такого вопроса явно никто не ждал.
- Дебилы потому что, - помолчав, предположил Рэд.
- А… что при этом чувствуешь?
Парни одновременно пожали плечами.
- Говорят, кайф. А там - хрен его знает. Мы не пробовали. Нас Герман, еще когда мелкие были, предупредил – если поймает на этом деле, хоть кого, из дома выгонит. Ну и на хер нужен такой кайф, если потом – катись на все четыре.
- Неужели он правда бы выгнал? – не поверил Кирилл.
- Конечно, - удивился Рэд. – Он и выгонял.
- И… как же они дальше? Те, кого выгонял?
- Да мы почем знаем, - равнодушно закуривая, отозвался Джек. – Сдохли, наверное. Это давно было.

Кирилл промолчал. Он не знал, как реагировать.
Иногда казалось, что привык к адаптам и понимает их, а потом сталкивался с такими вот вещами – и замолкал растерянно.
Удивительная стойкость, самоотверженность и привязанность друг к другу непостижимым образом уживались в его друзьях со спокойной, холодной жестокостью. И с полным равнодушием к тем, кого не считали «своими».

***

… - Командир, а что мы с ней дальше делать будем?
С Вериной помощью, отряд вернулся к нужной развилке. Эту ночь шли уже по правильному маршруту.
Дикая продолжала навязчиво ныть, но как-то без огонька. И не постоянно, а вроде бы только тогда, когда вспоминала, что нужно это делать.
Наобум назначенное Кириллом лечение помогло. Спутница уже почти не чесалась, и во сне вела себя гораздо спокойнее. Даже простодушно заметила:
- А хорошо, да, что я тебя грохнуть не сумела?
Это странное проявление благодарности лекаря растрогало. И на дневке он спросил командира о Вере.

- На холодец пустим, - мрачно отозвался тот. - Жрать охота.
- Рэд!
- Ну, че – «Рэд»?.. Пинка заряжу, да пусть катится. Хрен ли с ней еще-то делать? Саню все равно не вернешь, хоть ты тридцать раз эту дуру расстреливай.
Адапты относились к Вере неприязненно-равнодушно, как к некоему досадному злу, вроде вьющейся над головами мошки. Нужно перетерпеть, а при первой возможности - избавиться.
Проводница, должно быть, интуитивно догадалась, что отношение к ней Кирилла отличается от прочих. И старалась держаться поближе к нему.

Проснувшись как-то во время смены дежурства, путешественник обнаружил, что спящая рядом Вера подобралась совсем близко. Лежит, прижавшись спиной к его боку.
Выползающий на смену Джек, заметив это, саркастически хмыкнул.
- Нашла себе защитничка, - проворчал он. – Бункерный, ты б ее лучше не трогал, от греха! Хрен знает, какая в ней еще зараза бегает.
- Я и не трогаю, - поспешно отодвигаясь, открестился Кирилл.
Дикая вздохнула во сне. Почувствовала, должно быть, что спину больше не согревают, и снова переместилась ближе к соседу. Дальше двигаться было некуда – путешественник уперся в стенку палатки.
Джек усмехнулся. Взял Веру за плечи и оттащил.
Кирилл благодарно кивнул. Но, проснувшись снова – прижатый к стенке бок начало припекать - и опять увидев рядом проводницу, отодвигать ее не стал.
 
Отмытое Верино лицо с приоткрытым ртом во сне казалось даже привлекательным. Светлые – не белые, как у адаптов, а пшенично-желтые – длинные волосы выбились из спальника, и щекотали Кириллу ухо.
Про свои волосы Вера знала научное слово «атавизм», неизвестно кем и когда при ней произнесенное. И искренне гордилась тем, как высоко ценятся подобные на рынке живого товара.
Она, и в самом деле, ищет около меня защиты, - понял вдруг путешественник.

Внезапно осознал, что в бою с девчонкой легко бы справился – в отличие от тренированных с младенчества Олеси или Лары.
Изнурительные упражнения не прошли даром. Он – все еще немощный по сравнению со спутниками - стал уже гораздо сильнее таких, как Вера.
Кирилл отвел в сторону длинные пряди. Повернулся на бок, чтобы девушке было удобнее прислониться. Пожалел, что рядом не Лара.
И заснул.

Через три ночи отряд вышел к долгожданной железке.
- Вояки – там, - останавливаясь, махнула рукой Вера. – Теперь не заблудитесь. Шагайте да шагайте, вдоль рельсов - если так уж жить надоело.
- А сама куда?
- Стая есть, - неохотно призналась проводница. Мотнула головой в неопределенном направлении. – Там. Кабана... К ним поползу. Может, и не сдаст меня Сивому, они между собой не больно ладят… Слушай, Сталкер. - Она просительно тронула командира за рукав. – А может, ты мне жратвы отсыплешь маленько? Ну, хоть сегодняшнюю порцию! Мне ж много не надо. А я б ее на три ночи растянула. Там, дальше, деревня есть, где с потопа никто не живет. И я б еще покайфовала - перед тем, как к Кабану проситься.
- А почему ты не хочешь в стаю? – удивился Кирилл.
И тут же, краснея, понял, какую глупость сказал.
В стае девчонка немедленно вернется к привычной роли общественной подстилки. Не пройдет и нескольких часов, как ее снова заразят – не хочется даже думать, каким образом. И чудесная, отмытая, такая прекрасная жизнь - без чесотки и «вонючих козлов» - закончится, едва успев начаться.

- Ботинки классные. - Вера, сев на землю, с сожалением разулась. Встряхнула джинсы и футболку с Микки Маусом - даже выстиранные, тряпки ее выглядели невыносимо жалко. – И штаны удобные – не жмет, не тянет. – Она стащила с себя одолженные Кириллом брюки. - Так че, Сталкер? Дашь жратвы? - Дикая с надеждой смотрела на Рэда снизу вверх.
Командир обвел бойцов глазами, будто спрашивая разрешения. Возражений не услышал, и скинул со спины рюкзак.

Кирилл наблюдал, как он бережно высыпает на древесный лист сухари. Откладывает куски сахара. Как, прицелившись ножом, отпиливает вяленое мясо.
А Вера жадно наблюдает, и в глазах у нее светится надежда.
- Может, я даже и дольше протяну, - мечтательно глядя на еду, проговорила она.
И Кирилл не выдержал.
- Вера, пойдем с нами. – Это кто-то другой произнес за него. – Не надо тебе в стаю. Должны ведь где-то поселки быть, в которых нормальные люди живут! Не Дикие… Там и останешься.
Вера замерла с джинсами в руках.
Рэдрик, отложив нож, холодно взглянул на напарника. Поднялся на ноги. С ледяным спокойствием осведомился:
- И давно ты у нас командовать начал?

Кириллу показалось, что видит, как адапт наливается злостью. Те, кто хорошо знал Сталкера, от такого тона спешили побыстрее слиться с пейзажем.
- Прости.
Путешественник сумел выдержать яростный взгляд, не отведя глаз.
Внутренне приготовился к оплеухе, к потоку ругани – к чему угодно. Сам не ожидал от себя таких слов. Но, произнеся их, понял, что теперь стало легче. Что бы ни случилось – решение принял.
Решил защищать Веру. И должен защищать до конца.
- Прости, командир. Но мне кажется, что так правильно.
- Значит, кажется, - будто обвинение, уронил Рэд.
Обвел глазами Олесю и Джека.
- Еще кому-нибудь… кажется?
Кирилл тоже смотрел на друзей.

Джек, сунувший в рот сигарету и шаривший по карманам в поисках спичек, так и застыл в странной позе - с сигаретой в зубах и руками в карманах. Присевшая рядом с Верой Олеся – она как раз скинула рюкзак, собираясь убрать ботинки - наблюдала за происходящим настороженно, исподлобья. Как отнеслись бойцы к его поступку, Кирилл пока не понимал.

Первым очнулся Джек. Вытащил спички и закурил.
- Да ладно, че ты, - разряжая обстановку небрежным тоном, бросил командиру он. – Не видишь – скучно бункерному, по ушам ездить некому! Охота ему - пускай тащит. А то, не дай бог, за нас примется.
Кирилл с облегчением выдохнул. Благодарно взглянул на друга.
- Ширяться чтоб прекратила, - по-прежнему глядя исподлобья, подала голос Олеся. – Тошнит от ее писка… А еще раз нюхачкой назовешь – в лоб получишь! Поняла? – это было сказано Вере.
И Кирилл выдохнул повторно.
- Я совсем уже мало ширяюсь! – тронув, для убедительности, Рэда за брючину, похвасталась проводница. – Я…
- Цыц, - бросил командир. – Тебе слова не давали.
Дикая поспешно смолкла. Только смотрела на адапта снизу вверх - с такой мольбой в глазах, какой Кирилл три ночи назад и предположить не мог. Вот что значит почувствовать себя не «общественным достоянием», а человеком.

- Ладно, хрен с тобой, - решил Рэд. – Только, имей в виду - заноешь еще хоть раз, или про дозу вякнешь – врежу так, что вперед собственного визга к Сивому прилетишь! Поняла?
Вера, вместо ответа, обняла командирскую ногу. И заплакала.
- К людям… - сквозь всхлипы, расслышал Кирилл. – В поселок… У людей… буду жить…
- Ты сдурела, что ли?! – обалдевший Рэд попытался оторвать от себя тонкие руки. – Отпусти, слышь!
Вера мелко кивала, но выпускать командира явно не собиралась. Кажется, даже не слышала, что он говорит.
- У людей… - повторяла девушка. – Как нормальная…
- Пацаны, да отцепите ее! – взмолился адапт. – Бункерного лапай, дурища! Слышь?! Гуманист хренов.

Наказанием за «выступление» Рэдрик назначил Кириллу мытье котелков до самого Новосиба.
Вера с готовностью вызвалась помогать. Она удивительно преобразилась.
Не ныла, ни с кем не ругалась, и даже дозу не просила. Кирилл сам, заметив, что спутница начинает дрожать и покрываться испариной, отмерял и вводил ей наркотик.
- Ты скажи Сталкеру… Там, дальше, стая должна быть, - смущенно попросила Вера. – Я только сейчас вспомнила.
- Где?
- Не знаю. Знаю, что большая стая. Там город был, до того, как все случилось. Сивый пытался через них прорваться, хотел у вояк патронов выменять – не пустили. Это их территория.
- А сама почему не скажешь? – удивился путешественник.
Вдоль рельсов они шли уже четвертую ночь. Никаких следов «вояк» пока не встретили, а о Диких вовсе не подозревали.
Вера сжалась.
- Боюсь. Вдруг подумает, что нарочно не предупредила. Прогонит еще…
- Прогоню, - грозно пообещал Рэд. Возник, как водится, неведомо откуда – как будто из-под земли вырос. – Полетишь с попутным ветром, и бункерный не поможет! Еще какие новости?.. Больше ничего не «вспомнила»?..
Забывчивая проводница угрюмо промолчала.

Чтобы не напороться на «большую стаю», решили, не доходя до города, углубиться в лес.
Отряд вела настороженная Олеся.
«Дикие», - время от времени останавливаясь, говорила она. И бойцы забирали сильнее к югу. На обход неведомой стаи потратили целую ночь. Добрались до реки - широкой, с заболоченными берегами.
Плавать Вера не умела. Ее, вместе с вещами, Джек повез на лодке. Рэд, Кирилл и Олеся разделись и поплыли.
Было очень страшно. И вода здесь оказалась не в пример холоднее той, в которой путешественник учился плавать. Прибор ночного видения пришлось снять, чтобы не испортить, а ночь выдалась безлунная. Пловец мог ориентироваться только на всплески – адапты страховали спутника с двух сторон.
Чтобы не думать об отсутствии дна под ногами и не запаниковать, Кирилл, как учила Олеся, сосредоточился на движениях. «И - раз», - командовал он себе. «И - два!» Боже мой, да сколько же еще плыть… И – раз! И – два!

На берег выбрался совсем обессиленным - не столько от плавания, сколько от страха. Оставшиеся километры брел, уповая лишь на то, что бесконечно этот кошмар продолжаться не может.
В какой-то момент, почувствовав странное облегчение, понял, что с него снимают рюкзак. Это был Рэд.
Кирилл не протестовал. Мимоходом подумал, что командир в очередной раз успел вовремя. Еще сотня шагов - и, вместе с рюкзаком, адаптам пришлось бы тащить его самого. А, освобожденный от груза, сумел-таки добраться до сухого места на своих ногах.

Следующей ночью вышли позже, чем обычно – Рэдрик позволил бойцам отдохнуть. Снова добрались до железки.
Олеся вдруг остановилась.
- Дикие!
- Много?
- Пятеро… Вон там. – Молчунья показывала вперед.
С обеих сторон к железнодорожному полотну подступал лес. Но вдали, похоже, заканчивался. 
- Обходим, - решил Рэд. – Хотя странно… Что им там делать?
- Вояк ждут, - подала голос Вера.

Шла сегодня проводница с трудом, однако ни на что не жаловалась. Только молчала непривычно - наверное, сил на разговоры не было.
– У них так положено, Сивый рассказывал... – девушка перевела дыхание. -  Вояки подъезжают по рельсам - а эти, которые из большой стаи, заранее складывают, что принесли. Вояки товар забирают, свой оставляют. Потом говорят, что им в следующий раз принести – и отваливают.
- Ишь ты, гладко, – недоверчиво усмехнулся Джек. – Прям, как не Дикие! А обстрелять, да на халяву товар отжать – не судьба? 
- Не судьба, - огрызнулась Вера. - У вояк, на этой хреновине, пулеметы! К ним даже близко не подойдешь, уж сколько раз пытались. Сивый говорил, в той стае куча народу полегла, а воякам – хоть бы что. Двух или трех у них убили, за все время. И то совсем давно.

Общаясь с проводницей, Кирилл с изумлением выяснил, что та почти не грамотна. Читать Дикая не умела, считала с трудом до пяти, а временные понятия делила на «давно», «недавно» и «совсем давно».
- Подожди, - нахмурился мальчик. – Получается, сейчас они заберут товар, уедут… А в следующий раз приедут - неизвестно когда? – путешественник посмотрел на Рэда.
Командир понимающе кивнул.
- Если на хвост им падать, то сейчас?
- Да. Только, как падать-то?
- Обходим Диких, - решил Рэд. – Надо вояк остановить раньше, чем сюда доберутся!
Отряд быстро двинулся вперед.

- Стучит что-то, - заметил на ходу Джек.
Кирилл пока ничего не слышал.
- Дрезина, наверное. Они заметят нас?
- Заметить-то заметят… - Рэдрик хмурился. – Только нужно ведь, чтоб за Диких не приняли! А то ж разбираться не будут. Саданут из пулеметов - и звездец котенку, домяукался… Вот что. Не надо их сейчас перехватывать. Пусть доедут до места, дела свои порешают. А мы пока дерево на рельсы уроним. Чтобы им, по-любому, остановиться пришлось.
- До деревьев далеко. - Джек бросил взгляд в сторону леса. – Пеньки одни. Специально, наверное, вырубили.
- Ничего, дотащим. Быстрее, ну!..

Бойцам повезло, пилить ничего не пришлось. Сразу за деревьями начинался овраг, а на краю лежала упавшая береза – должно быть, весной подмыло корни. Кое-как обрубив сучья, ствол потащили к рельсам. Даже Вера пыталась помогать, хотя, конечно, больше мешала.
Они прошли уже две трети пути, когда дрезина зашумела снова. Командовать «Живее!» Рэду не пришлось.
Тяжело дыша, дерево перевалили через рельсы. И сразу же, со стороны приближающейся платформы, застучал пулемет.
- Пригнулись! – крикнул командир. – Россыпью – за пни!
Бойцы, врассыпную, кинулись обратно к лесу.

Деревья у полотна были спилены добротно, почти под корень. Кирилл с трудом примостился за пнем, казавшимся чуть выше остальных. Оглядевшись, увидел, что за соседним спряталась Олеся. Девушка навела на дрезину винтовку.
- Не стреляй! – Кирилл перехватил ее руку. – Все испортишь! Не надо! - неподалеку от наставницы, увидел прильнувшего к прицелу Джека. - Жека, не стреляй!
Олеся зыркнула на подопечного с раздражением, красавец недовольно дернул головой - но, тем не менее, друзья послушались. Хотя, переведя дух, путешественник обнаружил, что и сам успел выхватить пистолет.

Укрытие продолжали поливать пулеметным огнем – густым, но бестолковым, как будто стрелок не очень разбирал, где тут цель. «Вот же, гады, патронов не жалеют!» - завистливо прокомментировал Джек. Потом огонь стих. Не доехав до преграды на рельсах с десяток метров, дрезина остановилась.
Кирилл подумал, что в приключенческих книгах герои в подобных случаях выкидывают белый флаг. О том, где обозначенные герои этот флаг берут, он до сих пор не задумывался.
Рэдрик обошелся без флага.
- Не стреляйте! – громко выкрикнул он. – Мы не Дикие! - и замолчал, дожидаясь ответа.
Ответа не было. Хотя и стрелять объездчики больше не стали. Во врагов просто метнули гранату.

Когда Кирилл сумел поднять голову, понял, что видит только одним глазом.
Правое стекло в приборе лопнуло. В ушах звенело. Но хуже было другое – Олеся за соседним пнем скорчилась и зажимала ладонью раненную ногу.
А Джек яростно целился в фигуры на дрезине. Что-то надо было придумать. Что-то надо было срочно придумать, пока их не перебили! И пока они сами не наворочали непоправимого…
Путешественника осенило.
- Stop!!! – во все горло заорал он. – Friends! Don’t shооt! Please! We’re not enemies! We don’t want to fight!
Если это их не остановит, то хотя бы заинтересует…
- Ты че несешь?! – прошипел разъяренный Джек. – Крыша едет?!
- Замолчи, – бросил Кирилл. – Не мешай. - Ногой подтащил к себе ветку, и, подняв, замахал. - Hey! I’m here!
Он подождал. С дрезины не стреляли.
По вырубке зашарил фонарь.
Кирилл снова помахал веткой.
- I’m here!.. Can I come? – уточнил он.
Фонарь настороженно обшаривал укрытия. Должно быть, тот, кто шарил, в темноте видел не лучше самого путешественника.

- Вставай, - наконец, разрешили ему. – Оружие на землю!
«Вставай»… Легко сказать! Встанешь – а в ответ очередь… Парламентер начал осторожно подниматься.
- Тихо. – В загривок вцепилась железная рука. Кирилл был готов поклясться, что минуту назад командира здесь не было. – Лежи... Я сам встану. Они так далеко не разберут, кто тут кто.

И Рэдрик начал подниматься. Настороженно, сначала едва выглянув. Затем по плечи, и, наконец, в полный рост.
В него не стреляли.
- Оружие на землю! - повторил голос от дрезины. Он принадлежал взрослому мужчине, привыкшему командовать. – Руки вверх!
Фигуру адапта обшаривали фонарем. Рэдрик морщился, но прикрыть глаза ладонью не пытался.
Вытащил из кобуры любимый глок, демонстративно опустил на пень. Подняв руки, замер.
- Ствол швырни подальше, - потребовал голос.
Рэд, ногой, столкнул оружие на землю. Вроде бы небрежно, но пистолет упал в полуметре от замершего неподалеку Джека.
- Пять шагов вперед.
Командир послушно прошагал указанное расстояние.

- Считать, значит, умеем, - хмыкнули с дрезины. – Да еще и говорим не по-нашему… Ты откуда взялся, путник?
- Издалека. Из Москвы, - немного приврав для простоты, отозвался адапт. – Мы не Дикие! Проверьте, если хотите.
- Проверим, - пообещал голос, – не сомневайся! Сколько вас?
- Пятеро.
- Старший кто?
- Я старший.
- Да ну? – почему-то удивился голос. - И че хотите?
- До Новосиба добраться. Дело у нас там… Руки можно опустить?
- Обойдешься! Больно прыткий… На что вам Новосиб? Там ни одной живой души не осталось. Что не затопило, то водой смыло.
- Каак?! – ахнул Кирилл, непредусмотрительно показываясь из-за укрытия. – И Академгородок смыло?!

Джек рядом отчаянно заматерился. На путешественника наставили фонарь.
- Это еще кто?
- Тоже наш один, - буравя напарника злыми глазами, проворчал Рэд. – А ну скройся, чучело! Слышь, командир. Если ты гранатами швыряться раздумал, так мы можем и все вылезти. И все тебе выложим, как на духу. Только пообещай не стрелять.
- А если не пообещаю? – заинтересовались из темноты.
- Тогда березу убирайте, да катитесь себе. – Адапт пренебрежительно сплюнул. –Больно надо - с дураками терки тереть.
- Ну, ты и нахал, – восхитился голос.
- Какой есть.
Рэдрик обрел привычный тон.
- Командир, у нас тут раненый, - кладя руки на пояс, веско проговорил он. – Давай, решай уже что-нибудь.


Конец главы.

Продолжение:

http://www.proza.ru/2016/09/03/1012


Рецензии
Доброе утро, Мила. )) Глава оказалась неожиданно душевной. Хоть я и продолжаю считать, что за Сашу и, тем более, за неизвестную Аню дикую следовало придушить на месте, но тут вдруг невольно проникаешься к ней сочувствием. )) И все же, просто вести ее к людям - очень странное решение команды, только что понесшей потерю. Видно играет роль большое женское милосердие автора. )) Но что-то мне при этом подсказывает, что Вы все равно ее "убьете" в итоге, возможно, дав героически искупить вину. По крайней мере, это было бы красиво. С уважением, Гай.

Гай Северин   01.05.2017 10:56     Заявить о нарушении
Здравствуйте, Гай.

Вы правы, осталось Дикой недолго. Она - проходной персонаж, дальше уже не пригодится.
Спасибо за отзыв!
Рада, что читаете)

С уважением

Мила Бачурова   01.05.2017 15:46   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 4 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.