Встреча с земляками

"Сколько о себе ни рассказывай, все равно за спиной расскажут интереснее".
Могут даже и не за спиной. Особенно, когда осерчают. Такого о себе услышишь. И не только о себе, и про всю твою родословную до седьмого колена припомнят.
Приехал однажды на свою историческую родину, разместился на постой к друзьям. Родственников там пол-села, но, либо дальние, либо никогда не изучали досканально все хитросплетения родственных связей. Так, что у друзей надёжнее остановиться, ничего выяснять не нужно.
Вобщем, посидели вечером, поужинали, чаю попили... утром-то всем на работу, кроме меня, естественно. Поэтому утром хозяева разбежались по работам, а я проспал часов до десяти утра (по местному времени). А проснулся, да умылся, да по магазинам собрался. А их, тех магазинов всего два. Ну, это поблизости два. Так-то ещё есть, тоже не очень далеко, но товар везде одинаковый, так, что смысла нет тащиться по жаре лишних двести метров. Выхожу из дома, и дворами вдоль кирпичных двухэтажек. А чтоб не дворами, так бродни нужны. Там даже в сухую погоду в луже утки до дна не доныривают.
Иду я, такой весь, в шлёпанцах, через двор, а мужики местные во дворе за столиком сидят. Так ровесники, тоже пенсионеры все, да и время такое: ягоды в лесу сошли уже, грибов пока нету (опять же, сухо в лесу), картошку копать рано (а могли бы, пока сухо, но ждут особых указаний). Сидят не просто так, а со смыслом. Правда смысла в бутылке уже на доннышке осталось, но предложили, мол, присаживайся, пообщаемся. Естественно, согласился, только смысла на стол добавил, а то, сидеть без смысла, хоть и в тени под вековой сосной, хоть и у себя на малой родине, хоть и с теми обормотами, с кем по огородам лазили, а потом, когда подросли,  вместе девок после танцев провожали. Принёс я литр водки, закуску... друзей за столиком потеснил... тут ещё мужики подошли на огонёк. Посидели так до восемнадцати часов. За водкой ещё раза два бегали, но закуску уже не покупали. Народ по европейским меркам живёт, после восемнадцати не едят, хоть и азиаты все, ну, попробуй скажи, что все кругом европейцы, если до Европы 102 версты и всё лесом, лесом. И пьют по европейски. Из одного стакана по кругу. Только до прихода жен с работы. В этом я убедился. Ну, только очередную литровую начали, как из-за угла сирена (или это мне показалось). Никола чуть стаканом не подавился, но, умелец, стакан наполненный у него в рукаве исчез и ни капли не выплеснулось, побежал навстречу. Это его супруга Зинаида из-за угла. Своё пришествие воплем предварила. А ведь могла бы и молчком подкрасться, но натура такая, не может молчать, даже если сама свидетелем не была. Ей сарафанное радио донесло, что благоверный её с мужиками с девяти утра квасит во дворе. Ну, мобильники-то сейчас у всех, даже у самой отсталой и зачуханной бабки на дальнем конце деревни. Вот, мужик-то квасит, а Зинаиде только через восемь часов доложили, она и вызверилась. Сначала мужу вставила, потом каждому, кто во дворе за столиком, отвалила по первое число. И я, соответственно, про себя столько нового услышал, даже пожалел, что диктофон сразу не включил, как она во двор влетела, на целую бы книгу хватило. И сразу скучно как-то и неуютно за столом стало. Ну вот, представьте. Сидели мы за столом, общались. Никто нам никаких претензий не высказал, кому выпить предлагали с нами - мимо не прошли, чтоб не поздороваться,  парой слов не перекинуться, а то и из того стакана кругового тоже с нами приложились, кто не отказывался. И, даже кто отказывался, промолчали. Вот только одна паршивая овца в селе нашлась, праздник людям испортила. И не Зинаида это вовсе, а та зараза, блюстительница морали, что ей позвонила. Зинаиду понять можно, семью свою хранит, мужа после инфаркта бережёт (правда от её воплей, не то, что инфаркт, так и кондрашка хватить может), чтоб на старости одной не остаться. А ведь раньше такого не было, чтоб кого-то кому-то сдать. И сплетни по селу ходили и слухи, так источник никогда не таился. Все знали откуда ноги растут, "одна баба сказала" (и все эту бабу знали).