Слово и Ригведа

                ВЛАДИСЛАВ КОНДРАТЬЕВ

                СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ, МАХАБХАРАТА, РИГВЕДА И ЛУЗИАДЫ

                “Слово” и древнеиндийская поэтика
                (“Ригведа”/;;;;;; r;gveda)

                ;;;;;;;;;;;

     Говоря о глубинной связи “Слова” и “Махабхараты”, необходимо отметить ещё одно обстоятельство. “Махабхарата” написана на и.-а. языке древнего периода – эпическом санскрите. Однако, это не единственный др.-инд. язык (и.-а. язык древнего периода), а “Махабхарата” – не единственное произведение, с которым “Слово” имеет глубинные связи. Так, прославленная “Ригведа” (;;;;;; r;gveda) написана на другом др.-инд. языке (и.-а. языке древнего периода). Но не все исследователи последовательно проводят разницу между этими языками, что может привести к некоторой путанице.

     Так, В. Г. Эрман, говоря о “Ригведа”, указывает, что “язык «Ригведы» значительно отличается от языка древнеиндийского эпоса [например, “Махабхараты” или “Рамаяны”. – В. К.] или от классического санскрита, хотя равно с ними он представляет собой литературную форму того же древнеиндийского языка”[1]. Тем не менее, лингвистика считает, что ведийский язык (иногда называемый пусть и ведийским, но санскритом) и санскрит – языки разные, хотя и объединяемые в одно понятие – санскрит в широком смысле слова[2]. Более того, великий древнеиндийский филолог Панини санскрит ведийскомц языку прямо противопоставлял[3]. Разумеется, в вопросе разграничения ведийского языка и санскрита мы будем следовать Панини.

     В. Я. Елизаренкова отмечает, что “под названием «древнеиндийские языки» (Д. я.) или «древние индоарийские языки» подразумеваются ведийский язык и санскрит <…> вместе взятые, или иначе – санскрит в широком понимании этого термина, охватывающего все разновидности Д. я.”[4]. Она же подчёркивает, что “ведийский язык целесообразно рассматривать отдельно от санскрита, потому что два эти языка различаются не только хронологически или по степени нормированности, но также и по своей диалектной базе”[5].

     Что же касается санскрита, то “название «санскрит» (С.) впервые встречается в «Рамаяне» (ок. III – II вв. до н. э.). Слово sa;skr;t; [;;;;;;;;;;;;, sa;skr;t; v;c[6], дословно – отделанная речь, то есть – литературный язык. – В. К.] ‘сделанный; совершенный; украшенный’ противостоит обозначающему среднеиндийские диалекты слову pr;kr;t; ‘естественный; обычный; грубый’. У древнеиндийских грамматиков, начиная с Панини ([;;;;;;, P;;ini. – В. К.] Vв. до н. э.), С. называется bh;;; ‘речь’ (от bh;; ‘говорить’) в противоположность chandas ‘метрика’, соотносимому с языком ведийской поэзии”[7].

     Итак, ведийский язык (;;;;;; chandas ‘метрика’) “от санскрита [языка санскрита ;;;;;;;;;;;;, sa;skr;t; v;c. – В. К.] <…> отличается, однако, не только по времени (эпический санскрит сформировался примерно в III– IIвв. до н. э.), но и по диалектической базе. Ведийский язык связан с крайним северо-западом старой традиционной (включая соответствующую часть современного Пакистана) Индии и прилегающими районами Афганистана, санскрит же сформировался в тот период, когда основной областью арийской цивилизации была центральная часть индии – Мадхьядеша. Таким образом получается, что здесь представлены два разных синхронных среза на одном стволе. Поэтому, хотя язык вед и называют иногда ведийским санскритом и под названием «санскрит» подразумевают все разновидности древнеиндийского (язык вед, эпоса, классической литературы и науки), такое расширение содержания термина вряд ли оправдано”[8].

     Однако, это не означает, что приёмы, выработанные авторами вед, не применялись, впоследствии, авторами эпических произведений, написанных уже на санскрите (эпическом). Поэтому многое, если не всё, что характеризует такие памятники, как, например, “Ригведа” (;;;;;; r;gveda), можно, при необходимых оговорках, считать присущим и др.-инд. эпосу – “Махабхарате” (и “Рамаяне”), а, следовательно, рассматривать в связи с поэтическими особенностями “Слова о полку Игореве”.

     Например, В. Г. Эрман отмечал, что “в «Ригведе» мы находим множество редких слов и форм, которые потом уже не встречаются в литературе; это определяется во многом стилевыми установками её авторов, сознательно пользующихся редкими словами и формами (как архаическими, так и новообразованиями), слагая гимны языком возвышенным и далёким от повседневности, понятным в основном только посвящённым”[9]. Данную характеристику можно, почти без изменений, применить и к “Слову”. Так, самостоятельной темой исследований “Слова” стало изучение так называемых “тёмных мест”, имеющихся в “Слове”[10].

     Гапаксам “Слова” (от греч. от греч. ;;;; ;;;;;;;;;, hapax legomena – «сказанное однажды», «только раз названное»), представляющим самостоятельную проблему в слововедении, посвящена многочисленная литература[11]. Эти явления “Слова” (многочисленные гапаксы: «ольберы», «ревуги», «татраны», «топчаки», «шельбиры», «деремела», «хинова», «засапожник», «шереширы», «орьтъма», «Див», «Карна», «харалуг», «стрикус»[12]) несомненно сближают его поэтику с поэтикой вед.

     Хорошо известно, что “ведийские гимны демонстрируют богатую и весьма разработанную систему звукописи [выделено нами. – В. К.] разного рода; особенно распространена аллитерация, звуковые повторы входят в общую систему выразительных средств Ригведы. Иногда звукопись становится основой искусной игры слов, которой авторы придавали, очевидно, магическое значение”[13].

     Звукописи “Слова” посвящена значительная литература[14]. Несомненно, эти особенности “Слова”, при том, что звукопись не является присущей исключительно “Слову” и ведам, роднят художественные приёмы, использованные автором древнерусской поэмы и авторами гимнов вед.

     Как уже отмечалось, вряд ли все эти многочисленные совпадения (параллели) случайны.

     Но эти совпадения и параллельные места “Слова о полку Игореве”, Мах;бх;;раты (;;;;;;;mah;-bh;rata) и “Ригведы”(;;;;;; r;gveda) оказывается, не единственные в мировой литературе. Далее мы покажем связь нашего “Слова” с другими произведениями мировой классики, в частности, с поэмой великого португальца – Луиса де Камоэнса (Луиш де Камойнш, порт. Lu;s Vaz de Cam;es, около 1524 г., предположительно Лиссабон, порт.Lisboa – 10 июня 1580 г., Лиссабон) “Лузиады” (OsLusi;adas).

     P. S. В Избе-читальне и на Литпричале этот текст имеется с сохранением слов, написанных алфавитом деванагари и др. алфавитами.

[1] Эрман В. Г. Очерк истории ведийской литературы. М., 1980. С. 103. [2] См.: Елизаренкова Т. Я. Древнеиндийские языки // Языки мира: индоарийские языки древнего и среднего периодов. М., 2004. С. 14. [3] См.: Она же. Санскрит // Языки мира: индоарийские языки… С. 25. [4] Она же. Древнеиндийские языки. С. 14. [5] Она же. Ведийский язык // Языки мира: индоарийские языки… С. 16. [6] Ср.: санскр. ;;;; v;c и русское вякать, Вячеслав. [7] Елизаренкова Т. Я. Санскрит // Языки мира: индоарийские языки… С. 25. [8] Она же. «Ригведа» – великое начало… С. 506. [9] Эрман В. Г. Цит. раб. С. 103 – 104. [10]См.: Творогов О. В. «Тёмные места» в «Слове» // Энциклопедия «Слова о полку Игореве»: В 5 томах. СПб.,1995.Т. 5. Слово Даниила Заточника – Я. Дополнения. Карты. Указатели; см. также:Бутков П. Г. Нечто к Слову о полку Игоря // ВЕ. 1821. Ч. 121, №21 и 22. С. 34 – 63, 100 – 122; Смирнов. О Слове. II. С. 74 – 131; Барсов. Слово. Т. 2. С. 120 – 298; Козловский И. И. Палеографические особенности погибшей рукописи Слова о полку Игореве // Древности: Тр. Моск. Археол. об-ва. М., 1890. Т. 13. С. 3 – 15; Перетц. Слово. С. 133—330; ТиуновИ.Д. Несколько замечаний к «Слову о полку Игореве» // Слово. Сб. 1950. С. 196 – 203; ЩепкинаМ.В. К вопросу о неясных местах «Слова о полку Игореве» // Там же. С. 192 – 195; Она же. Замечания о палеографических особенностях рукописи «Слова о полку Игореве»: (К вопросу об исправлении текста памятника) // ТОДРЛ. 1953. Т. 9. С. 7 – 29; Булаховский Л. А. О первоначальном тексте «Слова о полку Игореве» // ИОЛЯ. 1952. Т. 11, вып. 5. С. 439 – 449; Он же. Заметки к спорным местам «Слова о полку Игореве // Рад. літ. 1955. №18. С. 7 – 15; Дылевский Н. М. Лексические и грамматические свидетельства подлинности «Слова о полку Игореве» по старым и новым данным // Слово. Сб. – 1962. С. 169 – 254; Головенченко – 1963. С. 266 – 340; Словарь-справочник «Слова о полку Игореве» / Сост. В. Л. Виноградова. М.; Л., 1965. Вып. 1. А – Г; Л., 1967. Вып. 2. Д – Копье; Л., 1969. Вып. 3. Корабль – Нынешний; Л., 1973. Вып. 4. О – П; Л., 1978. Вып. 5. Р – С; Л., 1984. Вып. 6. Т – Я и Дополнения; Адрианова-Перетц В. П. «Слово о полку Игореве» и памятники русской литературы XI – XIII веков. Л., 1968; Мещерский Н. А. Необходим полный историко-грамматический комментарий к тексту «Слова о полку Игореве» // По новым программам. Петрозаводск, 1970. С. 304—314; Творогов О. В. Об истолковании «темных мест» в тексте «Слова о полку Игореве» // РЛ. 1985. №4. С. 29—45; Он же. «Слово о полку Игореве» (краткая тематическая библиография, раздел XVII) // Исследования «Слова». С. 259 – 263; Мещерский Н. А., Бурыкин А. А. Проблема критического текста «Слова о полку Игореве» // Там же. С. 91 – 115; Чамярыцкі В. А. Пра так званыя цьмяныя месци «Слова пра паход Ігаравы» // Вечна жывое «Слова». С. 79 – 98. [11] См.: Творогов О. В. Гапаксы «Слова» // Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Т. Т. 2. Г – И. [12] См.: Там же. [13] См.: Эрман В. Г. Цит. раб. С. 107. [14] См.: Колесов В. В. Звукопись в «Слове» // Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Т. Т. 2. Г – И; см. также: Вяземский П. П. Слово о полку Игореве: Исследование о вариантах. СПб., 1877; Смирнов. О Слове. II. С. 233; Ржига В.Ф. Гармонія мови «Слова о полку Игореве» // Україна. 1927. Кн. 4. С. 24 – 34; Лукьяненко А. М. «Слово о полку Игореве» со стороны стиля и языка // Учен. зап. Саратов. пед. ин-та. Саратов, 1938. Вып. 3. Тр. ф-та яз. и лит-ры. С. 246; Ляцкий Е. А. Звукопись в стиховом тексте Слова о полку Игореве // Slavia. Praha, 1938. Ro;. 16. Se;. 1. S 50 – 78; Соколов Ю. «Слово о полку Игореве» и народное творчество // Лит. критик. 1938. №5. С. 84 – 93; Булаховский Л. А. О первоначальном тексте «Слова о полку Игореве» // ИОЛЯ. 1952. Т. 9, вып. 5. С. 439 – 449; Wollman SI. Slovo o pluku Igorove jako um;leck; d;lo. Praha, 1958. S. 81, 82, 108, 109; Ларин Б. А. Лекции по истории русского литературного языка. М., 1975. С. 163 – 164; Колесов В. В. Ритмика «Слова о полку Игореве»: (к вопросу о реконструкции) // ТОДРЛ. 1983. Т. 37. С. 14 – 24; Чернов А. Вслушаемся в «Слово о полку Игореве» // ЛО. 1985. №9. С. 8 – 10; Он же. Поэтическая полисемия и сфрагида автора в «Слове о полку Игореве» // Исследования «Слова». С. 270 – 279; Николаева Т. М. Функционально-смысловая структура антитез и повторов в «Слове о полку Игореве» // Слово. Сб. 1988. С. 120 – 124.

© 28.08.2016 Владислав Кондратьев
© Copyright: Владислав Кондратьев