Двадцать четвёртое августа

Всё течёт, но ничего не меняется. И это я не о политике, а о собственной жизни.
Утром позвонила подруга, наговорила кучу приятностей, а я (как дура) расплакалась. Зачем-то начала жаловаться на жизнь?
А всё началось тридцать пять лет назад. Тогда, я не понимала, что всякая импровизация лишь тогда хороша, когда она тщательно подготовлена. Парадокс, но это именно так!

Так вот тогда, приближалось моё восемнадцатое двадцать четвёртое августа. В силу обстоятельств маменька была в отъезде, брат служил в армии, так, что правили балом мы с папенькой. А надо вам сказать, что в доме любили праздники и застолья. К ним готовились загодя не только в банкетном смысле, но и в творческом.  Учили слова новых песен, писали скетчи, репетировали сценки с переодеванием. Но вместе с этим, маменька не уставала повторять, что много гостей звать не будем, кто помнит – тот сам придёт без особого предложения.  Но это она озвучивала, а сама именно приглашала и именно особенно. Только мне об этом не рассказывала. И я, по наивности, думала, что хороший друг в приглашении не нуждается.

Теперь будет понятно почему, тогда на моё восемнадцатилетие, за огромным, праздничным столом мы с папенькой оказались вдвоём. Он как мог, веселил меня, но от этого становилось только хуже.  Не открою секрета, если скажу, что люблю подарки. Папенька мой, лишённый дара правильно их подбирать и много лет назад избравший единственный и беспроигрышный вариант – деньги, пытался утешить меня цветами и уверениями, что завтра купишь всё что захочешь. Но это же не будет сюрприз! Нарыдавшись и объевшись с горя вкусностями я заснула.

Жизнь текла, а между тем двадцать четвёртое августа, с пугающей регулярностью приносило как правило грусть и разочарование. И годам к двадцати пяти, я решила закончить с этим мазохизмом раз и навсегда – отказавшись от его празднования.

Была у меня тётушка Валентина Петровна. Сколько её помню всегда работала. То есть совсем не умела отдыхать. Не просто трудоголик, а трудоголик в десятой степени. Так вот она никогда не отмечала свой день рожденья. Ругалась на близких если вдруг намекали, что подкрадывается очередной юбилей. А потом просто в этот день куда-нибудь испарялась и найти её не было никакой возможности.
Как я её теперь понимала! И решила последовать её примеру: подгадывала отпуск так, чтобы быть в этот день подальше от дома, работы, друзей.
Мама несколько раз пыталась делать для меня вечеринки-сюрпризы, но видя моё к ним отношение, оставила эту затею.

Не хочу никого обидеть, но внутри живёт стойкое убеждение, что не обязательно ждать восьмого марта, двадцать третьего февраля или дня рожденья чтобы показать близкому человеку как он тебе дорог. А когда это происходит по расписанию, то это своего рода формализм. 

Шли годы, уходили близкие, а я всё продолжала избегать этого дня.  Втянулась в эту игру и даже старалась никогда не говорить о дате своего рожденья, чтоб ни дай бог, кто-нибудь её не запомнил. И знаете, никто и не пытался.  Вопрос маменьки: «Ну, что? Как будем отмечать твой день рожденья?» стал риторическим.
С годами, с тревогой и интересом ждала его приближения, знаете зачем? Чтобы лишний раз убедиться, что о нём помнят только мама с папой брат и кузина.

Всё так же не верю стихотворным поздравлениям в открытках напечатанным в типографии и не подхожу к плите в этот день. Накануне закупаюсь всякими вкусняшками, желательно готовыми и целый день честно бездельничаю. В конце концов могу себе позволить один день полного релакса.

Но в этом году, что-то пошло не так. Старею наверное. Не помогли ни торт, ни шоколад, ни мороженное. Может потому что осталось совсем не много людей (всего пятеро), кто помнит и не присылает открыток, а просто говорит добрые слова. И именно потому, что этот круг сужается становится очень грустно и страшно от того, что дальше будет ещё тише. Но винить в этом можно только себя, ведь всю жизнь я делала всё, чтобы этого дня никто не помнил. Вместо релакса, пять дней беспричинных соплей и слёз. Помогла Вероника Долина, а точнее её песни. Слушаю их как мантры и кажется помогает. Скорей бы сентябрь…
Интересно тогда, в восемьдесят первом, изменилось бы что-нибудь если бы день моего восемнадцатилетия прошёл иначе?

28. 08 2016