Глава 14. Прощай, любовь перелётная!

Необычайные приключения двух сестёр Наташ и их друзей.

Глава 14. Прощай, любовь перелётная!

Я подошла к зеркалу.
- Ты просто красавица!
Это кому сейчас Наташка сказала? Мне? Я красавица?
- Ты думаешь?
- Нечего тут думать? Посмотри, сегодня тебя могут не заметить только конченые импотенты. Жаль, я не мужчина.
- Ты тоже выглядишь прекрасно.
Наташа подошла к зеркалу:
- А как мы выглядим вдвоём?
- Как кукушка и петух из басни Крылова.
В дверь робко постучали.
- Нельзя, нельзя, - завизжали мы в один голос, вспомнив о своих ненакрашенных физиономиях.
Дверь, несмотря на наши протесты, немного раскрылась, и робкий голос Павла предупредил, что все собрались, устали ждать и что промедление смерти подобно. Нашёл, чем пугать! Когда через десять минут мы вышли из укрытия, мальчики, смеявшиеся над чем-то до нашего появления, разом замолчали, и мы, пользуясь смятением в рядах противоположного пола, проплыли с гордо поднятой головой через этот молчаливый строй.
- Как с машиной? - поинтересовалась я.
- До ресторана недалеко, - пришлось объясняться Андрею, - дойдём своими ногами.
Впереди шествовали Анастас и Наташа. За ними следовало уже опробованное когда-то трио со мной в центре.
Ресторан оказался большим, красивым, с полным набором развлекательной атрибутики, и я, рассматривая все это сверкающее убранство, невзначай посмотрела на Наташу. Она ужасно волновалась. Наверное, сестру нечасто водили в подобные заведения: её сверстники всё больше дискотеки да вечеринки посещают. А может, она уже посещала этот ресторан и даже сидела на этом стуле!
- Вам между нами, Андрей Владимирович, местечко оставить? - предложила сестра. - Как в прошлый раз.
- Спасибо, Петровна. Не очень-то я верю в приметы. Дадим сегодня моей удаче выходной, пусть она позаботится о молодёжи. О Павле, например.
- Хорошо, - засмеялась Наташа. - Пашу и посадим на видное место.
От огромного количества названий блюд в меню у меня зарябило в глазах. Не так-то просто выбрать нечто нужное из пяти сотен бог знает кем придуманных названий. Поплутав в словесных дебрях, я поняла: зелёному новобранцу без опытного проводника здесь не обойтись.
- Помощь не требуется? - как нельзя вовремя сзади подкрался наш «спаситель», Павел, положив  руки на плечи бедных женщин, «заблудших» в этой писанине.
Мы в ответ дружно закивали.
- Из холодных закусок советую салаты «Полёт» или «Вечерний». На второе из рыбных блюд: филе толстолобика в собственном соку, бутерброды с икрой, только не кабачковой, паюсная повкуснее будет, форель в грибном соусе, паштет из угря. На гарнир ограничимся картофелем «фри» с зеленью и порцией цветной капусты. Если кто-то предпочитает мясные блюда рыбным, рекомендую лангет в яблочном соусе, язык по-испански. В год обезьяны положено есть много фруктов, поэтому на столе должны присутствовать мандарины, бананы и хотя бы один ананас. Мороженое тут заказывать не нужно; если верить здешнему меню, его подадут в любом случае, так же как и соки. Надеюсь, аллергии на соки нет ни у кого? И наконец, из крепких напитков мне очень нравится коньяк «Жемчуг». А что это вы притихли?
- Да, Павел, ты взаправдашний сибарит, - отозвалась Наташа.
- Очень вкусная речь, - поддержал Анастас. - Особенно вкусен «язык по-испански». Хотя я его никогда не пробовал.
- Пашенька, милый, нельзя же быть таким умным, - прибавила я. - Это вредно для здоровья.
Павел рассмеялся:
- Спасибо. Кто ещё выскажется?
- Я выскажусь, - поднялся Андрей. - Предлагаю в дальнейшем, если отсутствует начальство, обращаться друг к другу на «ты».
Мы с Наташей захлопали в ладоши - вечер начинался замечательно.
Коньяк быстро сделал своё: прежние страхи были забыты, опасения стёрты. Когда оркестр заиграл мелодию, публика вдруг встрепенулась: половина зала тут же вскочила со своих мест, словно ждала этого момента, и с детской непосредственностью стала оттанцовывать - кто как умеет.
- Шлягер этого месяца, - с трудом расслышала я голос Андрея, пытавшегося объяснить приступ всеобщего оживления. - А ты танцуешь?
- Хороший вопрос. Не знаю.  Давай попробуем.
Танцевала я ужасно - во всяком случае, мне так казалось. Но Андрей не обращал на технику никакого внимания, постоянно шутил и всё время улыбался.
Анастас самозабвенно кружился с Наташей. В момент очередного танца я с удивлением поймала себя на парадоксе: ещё сегодня днём моя голова вынашивала план по выведению одного «уважаемого  товарища» на чистую воду - и что же родилось в итоге? До планов ли? Тут так весело!
Как приятно чувствовать себя в центре внимания!
Правда, после нескольких удачных па за мной стал ухлёстывать толстый пьяный мужик: видимо, я оказалась в центре и его внимания. Когда он появлялся, Андрей хмурился. Но потом незнакомец куда-то пропал, и наша пара с Андреем вновь оживилась.
Паши среди танцующих не наблюдалось. Наверное, его оставили стеречь стол, - посмеялась я про себя.
Спустя некоторое время не только танцевать, но и просто сидеть за столиком приходилось уже с трудом: жара давала о себе знать, хотя кондиционеры в ресторане работали.
- Куда вы со Стасом Павла подевали? - спросила я, но Андрей дал понять, что не слышит меня. Тогда, перекрывая музыкальный гул, я почти прокричала в ухо партнёру по танцу:
- Здесь душно, спустимся: подышим свежим воздухом! Ты какой-то бледный!
Мы направились к выходу. Недалеко от ступенек, ведущих вниз, стояли двое толстых пьяных мужчин, в одном из которых я узнала того, который пытался положить глаз на меня. Увидев нашу компанию, один из толстяков, похожий на хомяка, оглядел меня и  вдруг преградил путь:
- Виалетка, ты опять новенького нашла? Погоди у меня, я тебя проучу.
Андрей отстранил пьяного. В ту же секунду к нам подскочили двое томившихся ранее от безделья здоровяков, квадратные лица которых говорили: идти против их хозяина - значит, покушаться на святое.
Что произошло потом, в точности описать не могу, ибо мои глаза от страха инстинктивно закрылись. Когда же пришло время их открыть, то картина оказалась почти анекдотичной. Двое здоровяков уже не сопротивлялись, а просто кряхтели от завёрнутых назад рук. Одного из них держал Андрей, а второго - неизвестно откуда взявшийся Павел. Намечавшаяся драчка, ещё не разгоревшись, быстро пошла на убыль. Но впечатление…
Я ликовала - наконец-то! Меня защищают, за меня борются! Кайф с плюсом!
Почувствовав достойный отпор, горе - охранники поняли, что лучшая для них зашита сейчас - это бегство, и быстро удрали, не забыв прихватить с собой потерявших дар речи «хомяков». А мы всё-таки спустились вниз; на последних ступеньках лёгкие наполнились свежим спасительным воздухом.
- Спасибо тебе, - прошептала я. - Но нам надо поговорить.
Не пойму, как такое могло сорваться с моих губ.
Андрей огляделся и, обнаружив рядом с собой два пустых стула, бесцеремонно занял один из них и указал глазами, что мне полагается сделать то же самое.
- Спасибо... Андрей, ты и я познакомились всего несколько дней, но за этот маленький период у меня сложилось странное ощущение, будто мы играем в кошки-мышки, - выпалила я, не узнавая своего голоса. - Ты ничего не хочешь мне сказать?
Майор почему-то молчал, уставившись в одну точку, и было совершенно неясно, чем занята его голова.
- Прости. Наверное, мне не стоило заводить этот разговор сейчас, но… С самого начала меня не оставляло ощущение, что твои симпатии ко мне неслучайны. Вспомни 12 июня, когда я, поражённая амнезией, впервые увидела тебя в больнице. Ты предложил назвать меня Натальей Ивановной. Почему?
- Но я же объяснял почему, - заговорил, наконец, Андрей. - У твоей сестры записку нашли, а там имя Наталья. Наталью преступники искали - понимаешь?
- Понимаю. Но отчество «Ивановна» в записке не фигурировало... Кстати, отчество у пропавшей женщины в Быковске, которая якобы очень похожа на меня, тоже Ивановна.
- Это просто совпадение. К чему ты клонишь, чёрт возьми?
- Сейчас поймёшь, к чему. Ты проявляешь повышенное внимание к моей персоне: защищаешь, даже откровенно ревнуешь, как ревнуют мужья к своим половинам. По словам твоих коллег, дико переживаешь, когда меня повторно похищают бандиты. Пытаясь освободить, лезешь под пули, получая при этом ранение в руку. После освобождения ты даришь мне мои любимые белые пионы. Каким образом я вспомнила о любимом цветке, объяснить не могу. Но ты-то, ты-то каким образом узнал о моих вкусах?.. Далее. Когда мы вчетвером прибыли в этот город, ты встретил нас на вокзале. Зачем? Волновался?
- Не волновался, а выполнял приказ вышестоящего.
- Странный приказ.
- Почему странный?
- Рядом со мной находились двое вооружённых охранников, да и казённая машина ждала за углом… Слушай, а давай не станем гадать - позвоним Николаю Николаевичу, и всё выяснится.
- Не надо звонить... Признаю: на вокзал я прибыл по собственной инициативе. Только с разоблачениями ты опоздала: обо всём происшедшем я сразу же написал рапорт руководству.
- Да какая разница - написал или не написал, я же не об этом!.. Сегодня ты буквально силой тащил меня домой, едва узнал о записи моего диалога с таинственным Иксом. Конечно, твоя сопричастность к моим проблемам трогательна, но для неблизкого мне мужчины несколько подозрительна... Наконец, ты находишь смелость, если не нахальство, целовать меня на глазах у прохожих! Молчишь? Нечего сказать?
- Если поразмыслить, объяснения можно найти всему.
- Но на обдумывание ответов, а вернее, на придумывание, у тебя нет времени. Если хочешь, чтобы всё выглядело правдиво, скажи правду.
Майор вяло посмотрел в мою сторону и снова уткнулся взглядом «в никуда».
Я вдруг резко развернулась и выпалила, глядя собеседнику прямо в лицо:
- Ты меня знал раньше!
Андрей медленно повернул голову и попытался что-то ответить, но не смог и только заморгал глазами.
- Но это ещё не всё, - продолжила я, с трудом удерживая сцепленные в кулак пальцы. - С первой минуты начала нашего знакомства я стала испытывать к тебе двойственные чувства: с одной стороны, ты тянешься ко мне, пытаешься ухаживать, а с другой - опасаешься… Кстати, я не поленилась и позвонила в два очень интересных места. Сказать, какие? Во-первых, в больницу. Мне удалось поговорить с дежурным врачом, к которому ты приходил  с травмой головы в тот злополучный вечер, когда на твою голову обрушился кирпич. И этот врач сказал, что травма по медицинским меркам легкая, через день - два пройдёт без всяких последствий.
- А второе место?
- Второе место - наш общий начальник, Николай Николаевич Благоев. Разумеется, он не назвал причину, по которой вместо тебя в ближайшую поездку снарядили Коновалова. Но на мой вопрос, кто сообщил ему о твоей травме, он ответил, что ты сам и сообщил. Докладывая начальству о своей не очень серьёзной травме, ты не мог не понимать, что это может разлучить нас. Пусть ненадолго, но разлучить. Так почему ты опасаешься меня?
- Столько можно нового узнать о себе за последние 5 минут, - изобразил Андрей слабое подобие улыбки. - Но, скажи, как можно одновременно хотеть тебя и опасаться?
- Ответы желательно всегда получать из первоисточника. Но, кажется, тебе трудно отвечать? Хорошо, выслушай же мою версию… 13 или 14 июня ты получил информацию из сочинского разведотдела о некой женщине, обнаруженной накануне близ аэропорта без признаков памяти, и по требованию руководства поехал в командировку как специалист для оказания помощи в проведении расследования. Каково же было твоё удивление, когда по прибытии в клинику ты встретил свою бывшую жену...
Непростая ситуация. Как действовать? Сказать сразу, кто на самом деле является мужем этой женщины? Это было бы самым естественным, что могло прийти в голову в данной ситуации. Но!! Наши отношения друг с другом в последнее время находились, мягко говоря, не на высоте... Поскольку твои чувства ко мне даже после фактического развода не угасли, у тебя созревает гениальный по своей простоте план: сделать вид, будто ты не узнаёшь своей супруги. При этом требуется мелочь - влюбить пострадавшую в самого себя… Помириться с «бывшей» и начать семейную жизнь с нуля - вот твоя цель! На первый взгляд, она такая красивая и благородная! Однако ты «забыл» о двух вещах: во-первых, я не знаю, почему мы расстались; а во-вторых, согласись, в своём стремлении к нашей близости ты заведомо облегчил себе задачу тем, что прекрасно знал все мои вкусы и привычки. Не люблю халявщиков. Так как - я правду говорю или фантазирую?
Андрей, не говоря ни слова, утвердительно кивнул, закрыл глаза и взялся руками за голову. Мне вдруг стало жаль его. «Ну, и чего ты добилась своими разоблачениями? - зашептал кто-то в ухо. - Как приятно было чувствовать себя любимой, нужной кому-то, иметь настоящего рыцаря сердца. А итог? Пустота, неизвестность, одиночество…»
- Что же ты, дурачок, не смог сразу всё объяснить? Ну, поплакала бы, а потом, может быть, и простила. Почему ты всё молчишь? Что с твоим лицом?
Действительно, лицо Андрея выглядело зловеще бледным.
Я оглянулась, беспорядочно забегала, пытаясь найти людей в надежде на помощь, но не видя никого, бросилась вверх по лестнице. Память успела запечатлеть ещё несколько шагов, проделанных по мраморным, полированным ступенькам…

=

В нос ударил острый запах нашатыря. Потолок заиграл в глазах мягким приятным светом. Рядом суетились какие-то тени мужского пола с голосами Анастаса и Павла.
- Смотри, Паша, она в себя пришла. Эх, народ, с вами только по ресторанам и ходить - один пить не может, другого ноги не держат... Ты, мать, с разбега мне руку отшибла и бок помяла. Я сначала на тебя рассердился, а потом решил, что это хорошо, потому как если бы у тебя на пути не я оказался, а, к примеру, Наташка, то ты бы мокрого места от неё не оставила… Ого, радуйся, мать: теперь у тебя появилась особая примета, о которой ты всегда мечтала. Больно? Терпи. Тебе, ещё повезло, что она не на лице. А то, помнится, в моей богатой практике одной даме, вроде тебя, только очень вальяжной, тоже не терпелось приобрести опыт по проверке лестничного пролёта на прочность.
- Ну и как? Приобрела?
- Приобрела. И при этом «в нагрузку» получила, как и ты, новенький «светильник». Только не на затылке, а под глазом. От этого светящегося предмета ей потом целую неделю белый свет был не мил. Помнишь, Паша, королеву бензоколонки?
- Помню. Только она соврала, что стукнулась. Это дружка её, Петьки - Прожектора, работа.
- Пусть так. Значит, Прожектор свою кличку оправдывает: «подсвечивает» иногда.
Я улыбнулась, слегка приподняв голову, огляделась. Глаза быстро привыкли к свету, и неясные прежде очертания преобразились в друзей. До чего же мне «везёт» на приключения!
- Где эта попрыгунья? - выговаривал Анастас неизвестно кому. - Я её, наверное, с полчаса назад послал за стаканом холодной воды. Если она, Ивановна, с тебя придумала пример брать, то это приближение апокалипсиса! Пожалейте хоть нас с Павлом… Наконец-то! Появилась! Ого, лед? Молодец, Наташка.
По голове прошёлся приятный холодок.
- Как ты, Наталья? Я решила поискать у администратора лёд, поэтому долго пробегала.
- Успокойся, сестрёнка, всё нормально, сейчас поднимусь. Считай, что шишка к счастью.
- Почему?
- «Большой шишкой» стану. Как Андрей?
С «ледяным платком» на голове, я поднялась на ноги. В фойе стекались зеваки.
- Ничего с твоим Андреем не случится, - отмахнулся Анастас, - пара часов сна ему не помешает… И вообще, пойдёмте-ка домой, иначе скоро тут весь город соберётся на нас глазеть. Павел, ты машину заказал?
- Возле входа ждёт.
- Хорошо. Забираем Андрея, Наталью и вперёд.
- Нет-нет, - запротестовала я. - Стас и Павел, помогите майору, а меня поддерживать не надо.
…Доехали мы буквально за пять минут. Ребята с Андреем на плечах молча, понимая друг друга без слов, прошли в дом.
- Дорога обошлась без приключений - большое достижение, - пытался шутить кто-то из мальчиков.
- Если я не нужна, то поеду ночевать домой, - сказала вполголоса Наташа.
- Я провожу, - вызвался старшина. - Павел, а ты тут останешься.

…Часы показывали без четверти полночь.
- Чертовщина какая-то, - проговорил Павел. - Я помню: ведь Андрей практически не пил. У него что, аллергия на алкоголь? Или...
- Договаривай, Павел.
- Нет-нет, просто подумал о своём…
- Тогда лучше посмотри, нет ли холодной воды в доме.
Пока Павел ходил на поиски чего-нибудь холодного, я молча села на краешек дивана и посмотрела на Андрея. Его красивое русское лицо выражало почти детское спокойствие.
«Когда ты ещё предоставишь мне возможность разглядеть тебя, моего супруга, который, бог знает почему, сторонится своей половины?»
Я поправила мужской локон, пригладила тёмные жёсткие волосы. Потом взяла руку и бережно прислонила к своей щеке. Так и сидела, пока не почувствовала на плече чьё-то осторожное прикосновение:
- Иди, Наташенька, спи. Я подежурю.
- Спасибо, Павел.
«Если речь заходит про сильный пол, то кто тут взрослый, а кто ребёнок, порой и не разберёшь… Маленький человек, ещё не повидавший мир, полон надежды на большую свободную жизнь; и, прибавив в возрасте, продолжает играть в свободу, выстраданную им в детстве. Только уже по своим правилам… Мужчина, как ребёнок, любопытен, наивен, часто беззащитен, и, казалось бы, в его характере можно многое исправить. Но поздно: к восторгу других «взрослых детей» он уже гордится тем, что «прям и упрям»… Обидно, когда симпатичный тебе человек пытается играть с тобой в жестокие недетские игры… Всё, заканчиваю, потому что ломается каран…»

=

- Стас, а где Андрей?
- Пока ты спала, он с утра быстро собрался и уехал.
- А вы с Павлом почему меня не разбудили? Я-то думала, мы позавтракаем вместе. Тоже мне перелётная птица… Как он себя чувствовал?
- Нормально чувствовал. Пока ты спала, я ночью приезжал с доктором, но никаких болезней или осложнений он у Андрея не нашёл. Не думай о нём, лучше о свой вчерашней шишке подумай.
- Вот ещё! Зачем о ней думать?
- И верно, не думай о ней. Будешь думать о болячках - растеряешь аппетит.
- Запутал ты меня, Стас. Про что мы говорили?
- Про аппетит.
- А про него зачем думать? Аппетиту пропасть не даст некто Павел, повар всех времён и народов... Кстати, вчера я так и не увидела «язык по-испански». У нас сегодня вообще завтрак появится или нет?
- Наконец-то я услышал от тебя нормальную речь… Паша, предложи, девушке наше фирменное.
- Прошу, мадам. Правда, на язык по-испански просьба не надеяться. С учётом вчерашней кухни рекомендую ещё до завтрака принять коктейль под названием «Катя, рассолу!».
- А почему такое название экзотическое?
- Это из кинофильма одного, потом как-нибудь объясню... Не сомневайся: таким способом ещё наши предки заряжались бодростью.
- Ну, раз наши предки им заряжались, наливай на пробу.
Я несмело поднесла коктейль к губам. Напиток напоминал рассол какого-то маринованного овоща, чуть горчил.
- Да, забыл предупредить, - добавил Павел самым невинным тоном, - предки туда ещё водочки подливали.
От неожиданности я замерла:
- Ах, вот вы как… Отставить ржать! Ну, Паша, если у тебя сегодня завтрак окажется не на высоте, я заведу на твои блюда жалобную книгу, всё про тебя напишу и отправлю твоей маме.
- Только не маме.
- А, испугался! Тогда показывай своё умение.
- Между прочим, самолет вылетает в 11-00, - напомнил Анастас. - Наталья, - ты ешь, ешь - мы с Павлом посовещались и решили: нам нельзя терять друг друга ни при каких обстоятельствах. Даю слово, что первым, от кого ты получишь приглашение приехать в гости, буду я. Прими также от нас этот маленький блокнотик: там записаны наши адреса и домашние телефоны. Звони, пиши, приезжай в любое время. У твоей сестры точно такой же. А вот координаты Андрея Владимировича Рябинина мы тебе дать не можем: сами не знаем.
- Спасибо, ребята. Обещаю сообщить при случае свой адрес, хотя понимаю, что обмен личными адресами и телефонами начальством не одобряется. А у Рябинина я сама спрошу адрес и телефон. Скажите мне одно, только честно: фамилия Рябинин - его настоящая фамилия?
Ребята виновато пожали плечами.

=

…О том что аэропорт недалеко, стало ясно, когда по улице прокатилось протяжное гудение авиамоторов.
- Ты как переносишь полёты? - поинтересовался Павел. - Ах да, ты ведь не помнишь… Газировки не пей, конфеты кислые предложат - бери. Завтрак я тебе сегодня лёгкий приготовил, как раз для полётов. Остальное рассказывать не стану: сама всё почувствуешь и поймёшь. Приехали. Выходим.
- Павел впереди, я сзади, - дал установку Анастас. - Во время движения посматривайте иногда назад.
В зале мы без труда разыскали «своих». При этом поминутно озирались. Не из страха (как можно!) - просто действовали в соответствии с полученной инструкцией.
Впереди стоял Андрей, а за его широкой спиной «спряталась» Наташа со своими родителями. Мы подошли. Поздоровались.
- И вам здоровья, - послышалось за нашими спинами. Мы дружно оглянулись - позади нас стоял майор Коновалов. Когда он успел появиться, непонятно. - Все в сборе, очень хорошо. До посадки остаётся двадцать две минуты.
- На чём полетим? - поинтересовалась я у Бориса Николаевича.
- В моделях самолётов разбираетесь?
- Нет.
- Тогда посмотрите на взлётную площадку. Обратите внимание на большой реактивный лайнер. У него ещё на боку такие красивые полоски, переливающиеся на солнце. Видите? Так вот, на нём мы не полетим - наш самолёт чуть левее и чуть скромнее. А нескромные самолёты предоставим большому начальству: они друг друга стоят… Если есть ещё вопросы и просьбы, обращайтесь к майору Рябинину - в течение двадцати минут он пока ваш руководитель.
Андрей встрепенулся:
- Я должен довести до Натальи Ивановны конфиденциальную информацию. Извините.
Мы отошли от основной группы, и я открыла рот, чтобы заговорить, но Андрей меня опередил:
- Если ты хочешь спросить, как моя рука, то сразу отвечу: нормально, повязку снимут вот-вот. Головные боли не мучают… У нас мало времени, поэтому давай о деле. Первое. Отдай мне свой мобильник: ваша группа расформирована, и начальство решило пока ограничить разговоры между сотрудниками. Второе. Назови какое-нибудь женское имя, которое тебе нравится.
- Тамара, - ответила я, не знаю почему.
- Это твой новый позывной. Если получишь сообщение, адресованное Тамаре, значит что-то случилось. Возможно, тебе или твоим знакомым угрожает опасность. И вот ещё (Андрей замялся)… Вчера я вёл себя неподобающе. Хочу объясниться: сработала реакция на алкоголь в сочетании с какими-то продуктами... Ничего не поделаешь - издержки профессии.
- В каком смысле?
- Как бы тебе объяснить? Закодирован я. На случай, если попадусь в руки противника. Вчера в системе кодировки произошёл сбой. И продукты вроде бы знакомые, но… Видимо, концентрация веществ в организме была небольшой, поэтому всё, слава богу, обошлось.
- А что бы произошло, если бы «не обошлось»?
- Амнезия. Я забыл бы всех своих друзей, родных, тебя и, естественно, все секретные данные, известные мне по работе. Одним словом, стал бы твоим товарищем по несчастью.
- Сочувствую. Но, по крайней мере, ты помнишь, о нашем вчерашнем разговоре? Когда я напрямую спросила тебя, являешься ли ты моим супругом, ты дал утвердительный ответ.
- Прости меня, Наталья, я сказал тебе неправду.
- Почему?
- У тебя всё так складывалось хорошо, логично, и в какой-то момент я потерял контроль за собой: решил, так сказать, подыграть и воспользоваться ситуацией. Я тебе симпатизирую; не исключено даже, что в дальнейшем мы соединим свои судьбы, однако сегодня с утра я твёрдо решил: наши отношения не могут начинаться с вранья.
- Лучше бы ты соврал.
- Но…
- Знаешь, кто ты после всего этого? Ты… Ты… Да я с тобой больше разговаривать не желаю.
Я развернулась и быстрым шагом пошла к «своим».
- Мы ещё встретимся, - донеслось вслед. - Я люблю тебя, дурочка…
Друзья уже посматривали на часы.
- Давайте прощаться, - вздохнула Лидия Сергеевна. - До свидания, дочка.
- Прошу тебя, не задерживайся надолго, - шепнула Наташа, - При первой же возможности бросай всё и приезжай ко мне. Ты плачешь?
Да разве я плачу? Это ветер слезинку надул; как надул - так и высушит. Прощай, любовь перелётная…