Стеклянный мир

Юноша нес цветы. Фиалки и ромашки – она их любила. В грязном, полуразвалившемся доме эти цветы выглядели совершенно неуместно, но юноша об этом не думал.

***

Одиночество. Безлюдье. Никаких действий, целей, желаний, просто бродишь по комнатам, наблюдая день за днем, как все медленно превращается в тлен. Любой взмах крыла мухи в этом застывшем мире – событие.

Я слежу за ними, этими мухами, уже столько лет, что даже не могу их сосчитать, эти годы. Или века? Кроме мух, тут больше никого нет. Даже мухи залетают редко. Я слежу за ними, следую за ними. Я не могу вырваться из этого круга, из этого стеклянного мира.

Другим повезло чуть больше – у них есть не только мухи. Они могут наблюдать за другими насекомыми, за кошками, собаками, мышами. Кто-то даже наблюдает за людьми. Хотя за кошками лучше – они нас хотя бы видят. Люди тоже видят, но редко, и таких обычно считают сумасшедшими.

И я не думала, что именно такой человек забредет в мой стеклянный мир. Но он забрел. Он со мной заговорил. По стеклянному миру прошел звон – мухи разлетались в ужасе. Пришел человек – настоящий, живой. Я говорила и говорила, говорила взахлеб, упиваясь после столь долгого молчания. Он слушал, так восхитительно слушал! И говорил сам – со мной. Он обещал прийти завтра. Я считала секунды, сотни, тысячи секунд.

Но он не пришел. Сотни секунд, тысячи. Я все надеялась. Сотни, тысячи… Я злилась, но продолжала считать. Стеклянный мир звенел, разгоняя мух. Я перебирала тлен, рассыпающийся в пальцах. Сотни, тысячи секунд… Считала, считала…

Он пришел, как ни в чем ни бывало. Сказал, что были дела. Будничным тоном. Просто человек. Простые человеческие дела. Пока я считала секунды.

Я оставила его в своем стеклянном мире. Теперь я наблюдаю, как он превращается в прах. Мух стало больше. Они роятся на нем, размножаются. Человеку это было бы противно, а для меня – самое чудесное зрелище. Я не считаю секунды, я могу не торопиться. Он теперь навсегда останется в моем стеклянном мире.