Вечно твоя. Глава 10-11

Глава 10

Мягкий приглушенный свет разливался по комнате, в воздухе витал легкий запах ванили и корицы. Часы показывали 4 часа утра, за окном было еще темно, но уже ощущалось приближение зари, когда солнце начинает слегка касаться края горизонта, и с каждой минутой обволакивать небо своими лучами.
Анна лежала на шелковой простыне в шелковой ночной рубашке. Недавно только ушли все гости, и она чувствовала  приятную усталость во всем теле, ведь она танцевала и веселилась всю ночь. Паулетта на совесть постаралась не дать ни на минуту присесть и заскучать ей. Анна вспомнила прежнюю жизнь и упивалась этим. И сейчас, лежа на постели, она мысленно прокручивала сегодняшний праздник, посмеивалась над некоторыми ситуациями и, шутя ругала Паулетту.
В комнату вошел Генрих. Он плавными движениями приблизился к постели, сел и, наклонившись, поцеловал Анну в губы. Она обвила его шею, их поцелуи постепенно становились все жарче и необузданнее. Генрих стал целовать Анну в шею. Она раскинула руки в стороны, затем осторожно со столика взяла нож для бумаг, и резким движением полосонула им по запястью. Кровь струйкой стала медленно стекать по ее руке.
– Что ты делаешь? – Генрих приподнялся и удивленно посмотрел на нее. От запаха крови его глаза стали блестеть огнем жажды, но он сдержался.
– Ты давно ее не пил – проговорила Анна, протягивая ему порезанную руку.
– Я не могу – противился он, но внутри его сжимало неутолимое желание. – Ты же понимаешь, что будет, если я выпью твоей крови? Установится связь, которая может поставить тебя под угрозу.
– Я этого хочу – заявила она и стала размазывать кровь по своей шее и плечам, закинула голову и прикрыла глаза.
Генрих посмотрел на нее, и, не выдержав больше сопротивления, поддался искушению, взял ее руку и, чувственно прильнув к ней, стал пить с жадностью. Затем собрал языком кровь с шеи. Анна почувствовала, как его зубы впились в шею, боль пронзила ее, но эта боль была волнующе приятной и возбуждающей, такой, что она была готова терпеть ее вечно. Их тела слились воедино на этом ночном празднике любви и страсти.



Глава 11

– Ты точно уже решила ехать – спросила Лили Анну, когда они были в ее комнате.
– Я почти уже все вещи собрала – ответила Анна, доставая что-то из шкафа, – немного осталось.
– Мне тебя будет не хватать – с тоской проговорила Лили. – Очень.
Анна ласково посмотрела на нее, и, подойдя к ней, заключила в объятия.
– Мне тебя тоже –  сказала она.
– Я люблю тебя подруга.
– Я тебя тоже. Обещаю, мы всегда останемся друзьями, чтобы не случилось. – Анна посмотрела на Лили таким взглядом, словно видела ее в последний раз.
– Но мы же еще встретимся, не так ли? – с надеждой в голосе спросила Лили.
– Ну конечно! – воскликнула Анна, хлопнув подругу по плечу. – Я же не на другую планету лечу. Как мы устроимся в Италии, я тебе сообщу, отправлю тебе открытку. Я всегда смогу приехать тебя навестить, или ты приедешь ко мне в Венецию. О, как же мне хочется, чтоб ты ее увидела! – мечтательно произнесла она.
Ее воодушевление передалось Лили, и она немного повеселела.
– А ты с Заком попрощалась уже? – между делом спросила Лили.
Лицо Анны тут же омрачилось.
– Что случилось? – с тревогой поинтересовалась Лили.
– Он неделю уже со мной не разговаривает. Все после того случая на выпускной. – она резко почувствовала какую-то усталость и села на кровать, ее руки опустились, она обронила находящуюся в это время в ее руках кофту. – Он меня ненавидит и никогда не простит. – с болью в голосе произнесла она.
Лили подняла упавшую кофту, присела рядом с Анной и обняла ее за плечи со словами.
– Он не ненавидит тебя, я уверена. Здесь никто не виноват. Печально, когда любовь не взаимна, но что поделать. Разве лучше претворяться? Он поймет, что ты счастлива с Генрихом и сможет порадоваться за тебя. Ведь если он тебя по-настоящему любит, то отпустит. Но ты должна с ним попрощаться. Вы же друг другу не чужие люди.
Анна заглянула в ее глаза и неожиданно спросила.
– Ты его любишь, не так ли?
– Кого? – смутилась она.
– Зака – уточнила Анна.
Лили убрала свои руки с плеч Анны и опустила голову.
– Да – тихо призналась она.
– Почему же ты ему не признаешься?
– Но как? – вскочила на ноги Лили. – Я не могу! Зачем я буду к нему лезть и заставлять его мучиться, как он заставляет мучиться тебя. Ты чувствуешь себя виноватой, что не можешь ему ответить. Так зачем же я буду его обрекать на подобное? –  ее лицо пылало от волнения. Было видно, что ей трудно произносить эти слова, лишний раз напоминая себе о неразделенных чувствах. 
– Моя дорогая, – Анна обняла подругу. Потом взяла ее за руки и, глядя в упор, сказала – Я уеду и тогда, он взглянет на тебя по-новому. Я не буду постоянно мелькать перед ним, и скоро он успокоится и переболеет мной. Будь лишь всегда с ним рядом. В конце концов, Зак перестанет гнаться за химерой и поймет, что ты и есть его счастье.   
– Спасибо тебе – почти беззвучно прошептала Лили.
Анна улыбнулась.
– Ну мне уже скоро ехать к Генриху, а вещи еще не все упакованы.
– Тогда давай прикончим это дело! – с воодушевлением заявила Лили.
Собрав все вещи, Анна заказала такси, чтобы отвезти их к Генриху.
Уже стоя на крыльце дома в ожидании такси, Анна еще раз обняла подругу.
– Прощай, Лили. И прости меня за все – с глубоким чувством произнесла она.
– Мне не за что тебя прощать – удивилась Лили, но встретив ее серьезный взгляд, добавила – Ну тогда и ты меня прости, если что не так было когда-то.
Подруги еще раз обнялись. Анна почувствовала, как у нее наворачиваются слезы. Приехало такси, и Анна поехала к дому Генриха. Из окошка она еще раз взглянула на дом, в котором жила 18 лет. Сегодня утром она попрощалась с родителями. Они не очень были удивлены ее решением уехать. Ведь она всегда была целеустремленной и независимой, и они считали, что она уезжает учиться за границу. И были бесконечно рады за нее. Но Анна четко осознавала, что домой она больше не вернется.  Ее жизнь круто изменилась, просто невероятно, непостижимо, необъяснимо изменилась. Но что она точно знала, что в эту самую минуту она чувствовала себя поистине счастливой. Но смотря на свой дом детства, и еще раз взглянув на Лили, стоящую на крыльце и машущую ей вслед, что-то защемило в груди. Возможно, она действительно видит ее в последний раз.