Музей новостей 19 Канун отречения

Под тенью призрачных кошмаров
умерь прогулочные дозы,
доверь новейшим кашеварам
всю продовольственную прозу!
Так ли, иначе приподняться
над дюжим дюжинным придётся,
и с места, времени в пространстве
сквозь тернии продраться к звёздам!
Да так, чтоб уж не придирались
к банальным истинам бессмертным,
как будто сами подсказали,
что делать, как писать об этом!

Ещё безмерное терпенье
не потревожил грохот танков,
а уж непрочное строенье
взрывается воздушным замком!
Здесь обывателя родного
утюжили великим страхом
за то, что должен слишком много
соблазнам, жертвенному праху!
Но, доведённый до кипенья,
безбожно жрать себя не стану
во имя высшего творенья:
в гниении – огонь отчаянья!

С таким в сыром зерне навалом
огнём играют толстосумы, –
все состояния ковались
лишь в преисподней, надо думать!
Во времена плохих поэтов
и перемен-переворотов
играют в русскую рулетку,
возжаждав смерти, как свободы!
Под тенью призрачных кошмаров
структурный кризис бьёт систему,
как новый «средний класс» – порядок
закалки старой непременно!
             _____________

И озверевшая тверёзость
закваски той же алкогольной,
что рабская ведёт серьёзно
любой ценой к господства доле!
И хищник, кровью опьянённый,
крадётся по следам подранка,
сам жертвой становясь невольной,
трофеем и судьбы подарком!

И забывают, понимаешь,
что есть ещё за Президентом,
которого избрали сами,
набор стандартных инструментов!
И вот уже халат снимаю
на пополуденном балконе:
среда сегодня, но какая,
в лучах с сентябрьской позолотой!

В мечтах таких, вам и не снилось,
когда в период плодоносный
помимо натиска и силы
светила вечность «до и после»!
Сквозило радостным покоем
с восторгом в меру без заносов
на виражах свободы воли
над гнётом «проклтых вопросов»!

Но что в системе электронных
торгов с межбанковской валютой,
кандидатурой, котировкой, –
чем нынче дышат наши люди?
Как всё имеет свою цену,
так деньги делают погоду,
какая может быть измена
своей команде, общей моде?!

Почём сегодня, рыло, творог,
когда пирог давно поделен,
«дай сорок» вынесено с фронта,
делись с товарищем последним!
Но от святых ста грамм не просят, –
и в этом есть такое что-то
сакральное, о чём не спросит
и враг под пыткой сверхжестокой!

Эпохи молодости нашей
сводились в спазмах к пароксизмам
пьянчуг, пропитых душ пропащих,
к идейным принципам марксизма!
Поди неплохо это было
переходить в одной шеренге
из строя в строй, расти дебилом
в дискуссиях и словопреньях!

В культурном смысле до Шекспира
могучим прозревать Гомером,
творить вождя, но не кумира,
утопии священной веря!
И возвращаясь к христианству
с намёком явным на Мессию,
от диктатуры и тиранства
крепилась ось имперским стилем!

Устоем основных инстинктов
добротность кадров проверялась, –
наукой точной романтичность
героев книжных поверялась!
И маленький глыбастый Боря
знал свой шесток сверчком в Свердловске
до первой секретарской роли –
перл паюсный в простой перловке!

И разве дело только в снеди,
волюнтаризме за валюту
в пути победоносном этом
к Дворцу кремлёвскому от юрты!
Недосягаемость. Нишкните
все глыбы времени и места
от Ницше на горе до Шнитке,
пусть рифмы ради после смерти!

Так, исторически бессмертно,
режимным следуя канонам,
пройти как за Мамаем следом
и овладеть московским троном!
Однако время ставить подпись
на Манифесте отреченья,
уже в самом начале осень
сжимает сроки размышлений.
          ______________

Идёт борьба напропалую
при равновесье сил упёртых:
к земле припав, не побалуешь,
услышав танков лязг и грохот!
И небо кажется огромной
зияющей воронкой взрыва:
и линия большого фронта
по вертикали проявилась!
          ______________

Фронтовиком отвоевавшим
слабо мне проходить парадом         
походки ради бесшабашной
всем, не таким, как все, на радость!
На поперечной лба морщине
продольных больше, как на снизке,
а нос в течение всей жизни
растёт себе картошкой сизой!

И всё-таки таким, как надо,
ещё во времена застоя
с избытком гения, нехваткой
способностей и всё такое.
Над головой давно не каплет
густейшим мёдом, «бабьим летом» –
куплетом Окуджавы славным,
как пара выстрелов дуплетом!

И в смысле этом нет мне равных
при стяжке или отжиманье
полюсовых широт, контрастов
в привычной зоне обитанья.
Так и культурная фактура
с особым правом переписки
жива вне культовой фигуры
душой недостижимо близкой,
утраченной и возвращённой
всепобеждающим желаньем
живущих всех в пространстве общем
на грани встречи и слиянья!