Ч. 10 Чьим воспоминаниям верить?

Предыдущая страница  http://www.proza.ru/2016/08/28/942

А вот, что утверждал в мемуарах Манштейн: «…Перекопский перешеек, единственно пригодный для наступления, имеет в ширину также всего 7 км. Наступление по нему могло вестись только фронтально, никаких скрытых путей подхода местность не предоставляла.

Фланговый маневр был исключен, так как с обеих сторон было море. Перешеек был хорошо оборудован для обороны сооружениями полевого типа. Кроме того, на всю ширину его пересекал древний «Татарский ров», имеющий глубину до 15м.

После прорыва через Перекопский перешеек наступающий оказывался далее на юг еще на одном перешейке — Ишуньском, где полоса наступления, зажатая между солеными озерами, сужалась до 3 - 4 км.

Учитывая эти особенности местности, и принимая во внимание, что противник имел превосходство в воздухе, можно было предположить, что бой за перешейки будет тяжелым и изматывающим.

 Даже если бы удалось осуществить прорыв у Перекопа, оставалось сомнительным, хватит ли у корпуса сил, [222] чтобы провести второй бой у Ишуня. Но, во всяком случае, 2-3 дивизий никак не было достаточно, чтобы занять весь Крым, включая мощную крепость Севастополь…».  Немецкий командующий потребовал, чтобы ему передали часть сил, которые вели наступление на Ростов. Далее, по его словам, события развивались так:

«…Несмотря на сильнейшую поддержку артиллерии, 46 и 73 пехотным дивизиям, наступавшим по выжженной солнцем, безводной, совершенно лишенной укрытий солончаковой степи, приходилось очень трудно.

Противник превратил перешеек на глубину до 15 км в сплошную, хорошо оборудованную полосу обороны, в которой он ожесточенно сражался за каждую траншею, за каждый опорный пункт.

Все же корпусу удалось, отбивая сильные контратаки противника, 26 сентября взять Перекоп и преодолеть «Татарский ров». В три последующих дня труднейшего наступления корпус прорвал оборону [224] противника на всю ее глубину, взял сильно укрепленный населенный пункт Армянск и вышел на оперативный простор.

 Разбитый противник отошел к Ишуньскому перешейку с большими потерями. Нами было захвачено 10 000 пленных, 112 танков и 135 орудий».

Каждый, кто пишет мемуары, старается оправдать себя и показать читателю в лучшем свете. Любопытно сравнить мемуары военачальников, воевавших друг против друга, когда они пишут об одних и тех же вещах.

Приморская армия с боями отступала к Севастополю, а 51-я армия отходила на Керченский полуостров,  и происходило это стихийно.

Меня поразило, что командующий Приморской армией генерал-майор Иван Ефимович Петров решал на военном совете армии, куда отступать, на Керчь или на Севастополь. Выбрали Севастополь. Получается, что в тот момент общего военного руководства в Крыму не было.

15-го октября 1941 года командующего Азовской флотилией капитана 1 ранга А.П. Александрова сняли, а на его место назначили хорошо проявившего себя в Григорьевке Сергея Георгиевича Горшкова, которому присвоили звание контр-адмирала. В ноябре 1941 года капитана 1 ранга Александрова арестовали.

В январе 1942 года его освободили, и он продолжил службу. За что его арестовали, непонятно, потому что флотилия успешно справлялась с поставленными задачами. Кстати, Александров занимал во время войны ответственные должности и получил звание контр-адмирала.

Подобное во время войны происходило со многими военачальниками, их арестовывали, судили, приговаривали к приличным срокам «с отбытием наказания после войны», а потом выпускали, награждали, повышали в званиях.

Зачем это делал верховный главнокомандующий, догадаться нетрудно. Каждый военачальник, на своём или на чужом примере, понимал от кого зависит его жизнь.

Флотилию сформировали из нескольких катеров – малых охотников за подводными лодками, и гражданских разнокалиберных судов. Часть из них назвали канонерскими лодками, например, грунтоотвозную шаланду, которая до войны обслуживала землечерпалку.

На ней сделали настил и установили пушку. Такие «канонерки» были основной силой флотилии. Но, как сказал один знаменитый флотоводец прошлого: «Железные люди на деревянных кораблях, побеждают деревянных людей на железных кораблях».

Молодому контр-адмиралу после командования бригадой крейсеров получить такое хозяйство…. Но С.Г.Горшкову характера  и твёрдости было не занимать, он принадлежал к когорте «железных людей».

Люди на флотилии были разные, по морально-боевым качествам они, конечно, уступали кадровым морякам. Контр-адмиралу, как и его предшественнику, пришлось немало потрудиться, чтобы создать из гражданских людей воинские коллективы.

Хуже всех проявили себя на флотилии призванные из запаса политработники. Их главная обязанность заключалась в поддержании высокого морального духа командиров и краснофлотцев.

 Но именно они проявляли трусость в боевой обстановке. Когда немецкие войска подошли к Таганрогу, канонерские лодки «Ростов-Дон» и «Кренкель» спасали партийное и советское руководство города.

Немецкие танки, ворвавшиеся в город, открыли огонь по судам. В «Кренкель» попало несколько снарядов. На канонерской лодке началась паника. Несколько человек прыгнули в воду и поплыли к причалу, чтобы сдаться немцам. И первым с канонерской лодки исчез комиссар.

Через несколько суток он оказался в расположении наших войск, прошёл проверку, и его снова вернули на флотилию. Но летом 1942 года обстановка на фронте сложилась не в нашу пользу, и этот политработник вновь дезертировал. Не менее трусливо повели себя командир «Кренкеля» и комиссар Отдельного Донского отряда.

Через полгода командования флотилией С.Г. Горшковым, число дезертиров и перебежчиков на флотилии сократилось почти в пять раз.

К большому сожалению, мне не удалось обнаружить подробных материалов о действиях Азовской флотилии, когда остатки частей 51 армии заняли оборону вместе с Керченской военно-морской базой, после того, как им пришлось оставить Ак-Монайские позиции.

Ставка назначила вице-адмирала Г.И. Левченко командующим всеми войсками в Крыму, а командующим Севастопольским оборонительным районом - вице-адмирала Ф.С. Октябрьского, который командовал Черноморским флотом.

В ночь на 9 ноября вице-адмирал Левченко вместе со своим штабом на эсминце «Бдительный» перешёл в Керчь. Ещё раньше, 7 ноября, из Севастополя на эсминце «Незаможник» в Керчь прибыл заместитель Левченко генерал-лейтенант П.И. Батов.

Через трое суток боёв командованию стало ясно, что город не удержать. Доложили в Москву. Ставка приказала отвести войска на Таманский полуостров. В воспоминаниях генерала сказано: «Глубокую признательность выражаем мы, пехотинцы, нашим боевым друзьям — военным морякам Черноморского флота.

Артиллерия кораблей помогала сдерживать врага. Катера и корабли осуществляли снабжение сражающихся войск, а затем эвакуацию войск и техники. Настоящий боевой подвиг совершили моряки Азовской флотилии под командованием Сергея Георгиевича Горшкова при эвакуации сухопутных войск на Тамань».

Отход и эвакуацию людей и техники  прикрывали наиболее надёжные и стойкие части. 17 ноября ночью они последними незаметно оставили позиции  и на катерах ушли к Таманскому полуострову. Эвакуация прошла организованно даже в таких тяжелейших условиях,  благодаря хорошему сотрудничеству между армейскими и флотскими руководителями.

Продолжение http://www.proza.ru/2016/08/30/797

На фотографии: немецкие войска атакуют Керчь