Без одной единственной

Стул кто-то заботливо прислонил к дереву. Какой-то старик, проходивший мимо. А до этого он просто валялся вверх ногами у мусорных баков. Как быстро пролетела жизнь...

Кажется вчера, довольный Николай принёс его из столярного цеха, в котором работал:
- Надь, смотри какой трон я тебе смастерил!  после смены оставался всю неделю на часок - и вот! А ты - к Любке, к Любке!
Он водрузил гордо стул посередине кухни и жестом пригласил жену опробовать. Села и сразу его полюбила.

Она ему и подушечки шила, и раз в год перекрашивала, и прежде, чем  Николай становился на него, чтобы лампочку вкрутить или достать чего с верхней полки, заставляла мужа снять ботинки и, все равно, газетку стелила. Надя на нем и смеялась, когда праздники или комедию показывают, и  плакала тихонько, вышивая или тесто замешивая, по одному часто поводу - детишек им бог с Коленькой не давал, и засыпала, положа руки на стол, дожидаясь мужа с ночной смены.

А когда Надя умерла, Коля запил, яростно и бескомпромиссно. Все в доме рушил, ломал. Довёл до состояния невыносимого: грязь, бутылки, все емкости окурками наполнены.

А однажды Коля, взял стул, ботинки не снял и газетку не постелил, перебросил ремень через трубу... Понимаете сами зачем. И стул, как будто понял. Пока не успел Николай, как следует, узел закрепить, ногой одной подломился, и того, кто на нем стоял, на пол с грохотом опрокинул. Коля ударился больно, и впервые за время, когда Нади не стало, заплакал. И так долго-долго он плакал, пока не уснул. Рядом со спасительным стулом.

А утром проснулся другим человеком. Порядок в доме навёл: пыль вытер, полы вымыл. Стул сначала во двор переставил, а потом сел на крылечко и честно с ним поговорил. Что, мол, знаешь, брат, без Нади я, как ты без ножки. Но она бы не одобрила, если б видела. Ни то, что я хотел с собой сделать, ни то, что с тобой сделал. Поэтому пришла пора нам расстаться. Не ужиться мне со свидетелем моей слабости, не серчай. Прощай, друг!