Глава 33. Новая реальность

Ут­ро.

       Кру­эл­ла Де Виль мор­щится от яр­ко­го сол­нца, бес­стыд­но заг­ля­дыва­юще­го в ок­на, и ле­ниво пе­рево­рачи­ва­ет­ся на пос­те­ли на дру­гой бок. Нуж­но вста­вать, но она ни за что не про­пус­тит воз­можность по­нежить­ся в кро­вати нес­коль­ко лиш­них ми­нут. Од­на­ко, ког­да сол­нце сно­ва дос­та­ет ее, Кру­эл­ла от­кры­ва­ет гла­за, и, слад­ко по­тянув­шись, са­дить­ся.

       Все уда­лось. Она те­перь уже в дру­гой ре­аль­нос­ти и, ка­жет­ся, очень счас­тли­ва. По­вер­нув го­лову в сто­рону в на­деж­де уви­деть Рум­пе­ля ря­дом с со­бой, воз­можно, еще слад­ко спя­щим, по­тому что имен­но об этом Ген­ри пи­сал в сво­ем без­дарном фан­фи­ке, она ви­дит лишь пус­тую по­душ­ку и ра­зоча­рова­но взды­ха­ет.

       Хо­лод­ная по­лови­на кро­вати го­ворит о том, что Рум­пель уже дав­но встал. Ну что ж, оче­вид­но, у не­го мно­го дел, он ведь ни­ког­да не си­дит на мес­те.

       Кру­эл­ла ос­матри­ва­ет ком­на­ту, с вос­торгом от­ме­чая, как здесь все кра­сиво. А па­цан все же мо­лодец, учел ее вку­сы! Спаль­ня вся в мо­лоч­ных то­нах, ог­ромная кро­вать с бал­да­хином, рос­кошное белье и гро­мад­ное зер­ка­ло, оп­ра­ва ко­торо­го свер­ка­ет брил­ли­ан­та­ми, на сте­не. В зер­ка­ле Де Виль ви­дит се­бя – счас­тли­вую, с пол­ны­ми вос­торга гла­зами. Вот так это де­ла­ет­ся – бе­зуп­речное чувс­тво сти­ля есть толь­ко у нее од­ной. Вы­сокий свет­лый на­вес­ной по­толок при­водит Кру­эл­лу поч­ти в дет­ский вос­торг: на нем отоб­ра­жа­ет­ся па­нора­ма ноч­но­го не­ба и сот­ни све­тиль­ни­ков-звезд про­из­во­дят не­из­гла­димое впе­чат­ле­ние.

       Бо­же все­могу­щий. Кру­эл­ла всег­да бы­ла ате­ис­ткой, но от­ны­не она го­това наз­вать Ав­то­ра Бо­гом. Это бо­лее чем иде­аль­но.

       Она лас­ко­во про­водит ру­кой по со­сед­ней по­душ­ке. На­до же. Здесь спит Рум­пель. Они, оче­вид­но, счас­тли­вы, на­конец, ина­че и быть не мо­жет. Она проч­ла каж­дое из дер­ганно­го сло­ва нес­носно­го маль­чиш­ки, каж­дую бук­ву и каж­дую за­пятую. Она точ­но зна­ет, что в этой все­лен­ной у них есть не толь­ко боль­ная, зап­ретная, поч­ти су­мас­шедшая страсть, но и счастье. Так на­писал Ав­тор, по­тому что она это­го хо­тела.

       Как зверь, жад­но, Кру­эл­ла вды­ха­ет за­пах воз­люблен­но­го, со­бирая его в склад­ках на­волоч­ки, на ко­торой еще нес­коль­ко ча­сов на­зад, она уве­рен­на, он спал. Как стран­но. На этой пла­нете Голд, ка­жет­ся, сме­нил пар­фюм, и те­перь он сла­ще, чем обыч­но. Не­обык­но­вен­ный за­пах. Но Кру­эл­ла все рав­но с жад­ностью вды­ха­ет его в ноз­дри: дру­гая ре­аль­ность – дру­гие пра­вила.

       Пол с по­дог­ре­вом, так что вов­се не хо­лод­но сту­пать по не­му бо­сыми но­гами толь­ко с пос­те­ли.

       Кру­эл­ла на­киды­ва­ет ха­лат по­верх ноч­ной ру­баш­ки и под­хо­дит к зер­ка­лу, ос­матри­вая се­бя: ни­чего не из­ме­нилось? Нет, она все та­кая же, как всег­да. На тум­бочке воз­ле зер­ка­ла на­ходит муж­скую кос­ме­тику. Хм, брит­вы от­че­го-то нет. На­вер­ное, Рум­пель хра­нит ее в ван­ной. А, мо­жет быть, он во­об­ще не бре­ет­ся в этой вер­сии их жиз­ни? Очень ин­те­рес­но, она бы с удо­воль­стви­ем пос­мотре­ла на не­го с бо­родой.

       На каж­дом паль­це у нее те­перь по коль­цу, не­кото­рые из них сов­сем то­нень­кие, дру­гие же – мас­сивные. И об­ру­чаль­ное есть: ог­ромное, в ви­де ко­роны, пле­вать на су­еве­рия, и что все тал­ды­чат о глад­ких коль­цах: осо­бен­ное коль­цо для осо­бен­ной жен­щи­ны, та­кой, как она. Зна­чит, они с Рум­пе­лем же­наты. Вос­хи­титель­но.

       Слад­кая не­га все еще не от­пуска­ет Кру­эл­лу, не хо­чет­ся да­же ше­велить­ся. Но она все же под­хо­дит к ок­ну, рас­па­хивая его нас­тежь и впус­кая в ком­на­ту бес­пре­рыв­ным по­током яр­кие сол­нечные лу­чи. Выг­ля­нув из ок­на, Кру­эл­ла за­мира­ет от вос­торга: чер­тов Сто­риб­рук за­быт нав­сегда. Она в Нью-Й­ор­ке!

       Ни­ког­да, ни­ког­да еще в жиз­ни она не бы­ла так счас­тли­ва. Да­же в тот ве­чер, ког­да уби­ла до­рогую ма­моч­ку, об­ре­тя сво­боду, на­конец, счастье и то не бы­ло та­ким пол­ным, как сей­час. Ко­нец ма­гии. Ко­нец чер­то­вому вол­шебно­му за­холустью, от ко­торо­го тош­нит. Пусть те­перь хоть глот­ки друг дру­гу пе­рег­ры­зут – Кру­эл­ле пле­вать. Она сво­бод­на и счас­тли­ва. И, на­конец, мож­но спо­кой­но на­чинать за­ново свой биз­нес, Голд одоб­рит. Она зах­ва­тит этот го­род мо­дой. Всег­да об этом меч­та­ла.

       Прой­дя в ван­ную ком­на­ту, Кру­эл­ла ре­ша­ет в этот раз обой­тись не прос­тым быс­трым ду­шем, ох­лажда­ющим ут­ренний сон, а по­нежить­ся в пе­не и го­рячей во­де, бла­го, да­же здесь пов­сю­ду сов­ре­мен­ный прек­расный ди­зайн. На­пол­нив ог­ромную (в пол­комна­ты) ван­ную во­дой, Кру­эл­ла до­бав­ля­ет ту­да нес­коль­ко ка­пель пе­ны с чу­дес­ным за­пахом си­рени, и с нас­лажде­ни­ем опус­ка­ет­ся в пе­нис­тые вол­ны, зак­ры­вая гла­за.

       На­до же. Все­го один взмах пе­ра – и аб­со­лют­ное счастье у нее в кар­ма­не. Один чер­тов Ав­тор его отоб­рал в од­но мгно­вение, дру­гой же его по­дарил. На миг Кру­эл­ла ду­ма­ет, что, воз­можно, сто­ит поз­во­нить Свон и поб­ла­года­рить че­рез нее па­цана за та­кой вос­хи­титель­ный по­дарок, но этот прис­туп доб­ро­ты длит­ся не­дол­го: она Кру­эл­ла Де Виль и она не бла­года­рит ге­ро­ев. Тем бо­лее – сво­их убийц. Она прос­то взя­ла то, что и так при­над­ле­жит ей по пра­ву. Оче­вид­но, от счастья ей не­ожи­дан­но снес­ло кры­шу, ну да лад­но. Нес­час­тный проб­леск доб­ра – нич­то, по срав­не­нию с ее Ть­мой. И те­перь, как ей ка­жет­ся, они тан­цу­ют с Гол­дом в этой Ть­ме вмес­те.

       Те­ло лас­ко­во гре­ет пе­нис­тая во­да в ван­ной, се­год­ня осо­бен­но неж­ная.

       Кру­эл­ла слад­ко взды­ха­ет: не­уже­ли это ко­нец ее му­кам? Не­уж­то же те­перь она мо­жет в пол­ной ме­ре ве­рить в то, что все ужа­сы прош­ло­го по­зади?

       Толь­ко ос­тывшая до­нель­зя во­да зас­та­вила ее ос­та­вить ван­ну. Кру­эл­ла спе­ци­аль­но взя­ла по­лотен­це Гол­да, по­тому что вы­тирать­ся им так пи­кан­тно, а она бы хо­тела пах­нуть этим пря­ным аро­матом, хоть он и муж­ской и до­воль­но не зна­комый. Она хо­тела бы про­питать­ся Гол­дом вся, от кон­чи­ков во­лос до кон­чи­ков паль­цев. По­тому что так дол­жно бы­ло быть всег­да и имен­но так те­перь и бу­дет.

       Ей теп­ло, глав­ное, теп­ло на ду­ше. До се­год­няшне­го дня, до этой ми­нуты, она по­нятия не име­ла, что так мо­жет быть, сов­сем не зна­ла это­го чувс­тва. Веч­ный мрак по­хитил ее сер­дце, сде­лал ду­шу не­выно­симо, ус­тра­ша­юще чер­ной, бес­ко­неч­но хо­лод­ной. Но се­год­ня она впер­вые поз­на­ла, что та­кое теп­ло. И ей это пон­ра­вилось.

       Кру­эл­ла вла­зит но­гами в пу­шис­тые та­поч­ки, слад­ко по­тяги­ва­ясь, ско­рее, для за­ряда бод­рости, чем из сон­ли­вос­ти. Чу­дес­ный шам­пунь, ка­кие пу­шис­тые пос­ле не­го во­лосы! Пре­лесть.

       Она нес­пешно нап­равля­ет­ся об­ратно в свою спаль­ню, по­пут­но ос­матри­вая свои вла­дения. Ком­форта­бель­ная кух­ня с вну­шитель­ным ба­ром, со­вер­шенно пре­вос­ходная гос­ти­ная с рос­кошной ко­жаной ме­белью, на­вес­ные по­тол­ки – от­дель­ное про­из­ве­дение ис­кусств, кар­ти­ны в при­хожей над ог­ромным ка­мином сто­имостью в це­лое сос­то­яние. Всю­ду блеск.

       Все, как она меч­та­ла, да­же от­дель­ная гар­де­роб­ная ком­на­та, не смот­ря на на­личие ве­щево­го шка­фа в спаль­не. Пов­сю­ду зер­ка­ла. Кру­эл­ла лю­бит смот­реть­ся в зер­ка­ло. Они – на­поми­нание о том, что она ни­ког­да не пос­та­ре­ет, спа­сибо до­рогой Ма­лифи­сен­те и ее чу­дес­но­му яй­цу.

       Она са­дит­ся за бар­ную стой­ку, на­ливая лю­бимо­го джи­на. Де Виль зна­ет толк в ал­ко­голе. Де Виль пос­то­ян­на в сво­их прис­трас­ти­ях. Се­год­ня она пь­ет вов­се не от го­ря или без­мерной тос­ки. Она прос­то лас­ка­ет свое зас­лу­жен­ное счастье – за­пахом ко­рицы и ко­ри­ан­дра, ца­рящим на кух­не, вку­сом джи­на, ль­юще­гося по гор­лу. Все это так иде­аль­но, что ей при­ходит­ся нес­коль­ко раз ущип­нуть се­бя, да­бы убе­дить­ся, что она все-та­ки не спит. Но это прав­да но­вая ре­аль­ность. На­конец, она по­беди­ла.

       Кру­эл­ла Де Виль уме­ет по­беж­дать.

       Ког­да на по­роге кух­ни по­яв­ля­ет­ся дво­рец­кий, скло­нив­ший­ся в га­лан­тном пок­ло­не, она толь­ко слег­ка при­под­ни­ма­ет бровь. О, да, ко­неч­но же. Эта прис­лу­га дол­жна быть здесь.

       - Доб­рое ут­ро, ма­дам Де Виль – уч­ти­во улы­ба­ясь, про­из­нес он.

       О, на­до же. Она не сме­нила фа­милию, хоть и за­мужем, о чем лиш­ний раз сви­детель­ству­ет об­ра­щение. Ну и лад­но. Пле­вать на чер­то­вы фор­маль­нос­ти и глу­пей­шие пра­вила.
       - Доб­рое, до­рогой.

       Кру­эл­ла толь­ко сей­час по­няла, что по­нятия не име­ет, как зо­вут ла­кея, и не мо­жет его об этом спро­сить. Ну да лад­но, са­мое глав­ное, ка­кая, к чер­ту, раз­ни­ца, как его имя, ес­ли это все­го лишь слу­га, а они обя­заны быть без­ли­кими.

       - Ваш суп­руг ве­лел пе­редать вам доб­рей­ше­го ут­ра и что он ждет вас се­год­ня в рес­то­ране «Вик­то­рия» для праз­днич­но­го ужи­на.

       Кру­эл­ла меч­та­тель­но зак­ры­ла гла­за. О Бо­ги. Ее лю­бимый рес­то­ран. Праз­днич­ный ужин. И са­мое глав­ное – она еще и еще раз с нас­лажде­ни­ем по­нима­ет, что они с Рум­пе­лем же­наты. О, ей ни­ког­да не ус­тать нас­лаждать­ся этим. Вос­хи­титель­но.

       - Хо­рошо, до­рогой – ки­ва­ет она.
       - И в пол­день у вас при­мер­ка платья к ужи­ну, ма­дам. Ес­ли же­ла­ете, мы пе­рене­сем встре­чу с ди­зай­не­ром.

       О нет. Не смот­ря на то, что уже поч­ти один­надцать, ни­какая си­ла на све­те не зас­та­вит Кру­эл­лу от­ка­зать­ся от при­мер­ки но­вых ве­щей. Да еще и платья. Од­но сму­ща­ет – раз­ве она поз­во­ля­ет се­бе но­сить чу­жие ве­щи, от дру­гих ди­зай­не­ров, пусть да­же са­мые кра­сивые? Неч­то но­вень­кое.

       Ус­лужли­вый дво­рец­кий слов­но чи­та­ет ее мыс­ли:

       - Мис­тер Де Виль при­гото­вил вам платье в по­дарок и вас бу­дет ждать До­роти, швея, ма­дам.

       Джин ед­ва не вы­лил­ся по­током из ее гор­ла пря­мо на стол. От изум­ле­ния она да­же на мгно­вение за­была, как ды­шать. Мис­тер Де Виль, о Бо­ги. Мер­лин все­могу­щий, то есть, Бо­же пра­вый, как это уп­ря­мец Рум­пель от­ва­жил­ся сме­нить свою фа­милию на ее? Под ка­кими пыт­ка­ми она его уго­вори­ла?

       Ед­ва сдер­жи­вая хо­хот, Кру­эл­ла да­ет знак слу­ге уда­лить­ся.

       Итак, у Гол­да но­вый пар­фюм, он, су­дя по все­му, не бре­ет­ся, и еще он те­перь но­сит ее фа­милию. Ее воз­люблен­ный яв­но из­ме­нил­ся в этой Все­лен­ной. И она не мо­жет ска­зать, что ей та­кие пе­реме­ны не по ду­ше.

       Те­перь же она прос­то го­рит же­лани­ем не­мед­ленно поз­на­комить­ся с ним, но­вым.

       До­пив джин и по­жевав нес­коль­ко яб­лок, Кру­эл­ла вновь нап­равля­ет­ся в свою спаль­ню. При­сев у зер­ка­ла на мяг­кий пуф, она при­нима­ет­ся на­водить кра­соту.

       Обыч­ные жен­ские шту­ки вро­де ма­ки­яжа ни­ког­да рань­ше ее не ра­дова­ли. Точ­нее, она поп­росту не счи­тала это счасть­ем. Но те­перь Кру­эл­ла на­ходи­лась в та­кой эй­фо­рии, что не­воз­можно опи­сать сло­вами. По­это­му при­нима­ла все поч­ти с дет­ским вос­торгом и не­пос­редс­твен­ностью, ра­ду­ясь, как са­мый нас­то­ящий ре­бенок. У нее ни­ког­да еще не бы­ло сказ­ки, счас­тли­вой, хо­рошей сказ­ки, но, ка­жет­ся, это бо­лее чем при­ят­но.

       Она уже поч­ти за­кон­чи­ла, ког­да в дверь пос­ту­чали. Оче­вид­но, приш­ла швея и сей­час она уви­дит по­дарок Рум­пе­ля. Кру­эл­ла раз­ре­шила ей вой­ти, од­на­ко, и паль­цем не по­вела, по­ка ма­ки­яж и при­чес­ка не бы­ли за­кон­че­ны. Все это вре­мя пор­тни­ха – мо­лодая де­вуш­ка лет двад­ца­ти пя­ти, до неп­ри­личия ры­жая, ог­ненная, со смеш­ны­ми вес­нушка­ми, тер­пе­ливо сто­яла в угол­ке у две­ри, дер­жа платье на ве­чер в проз­рачном па­кете.

       - Здравс­твуй­те, ма­дам Де Виль! – яв­но нер­вни­чая, слег­ка улыб­ну­лась она, ког­да, Кру­эл­ла на­конец, об­ра­тила на нее вни­мание, бро­сив в ее сто­рону бег­лый, ко­рот­кий взгляд. – Ваш суп­руг поп­ро­сил ме­ня при­мерять платье. Он на­де­ет­ся, оно при­дет­ся вам по вку­су.

       Кру­эл­ла не­хотя, не спе­ша под­ни­ма­ет­ся с крес­ла, и мол­ча под­хо­дит к пор­тни­хе, ожи­дая. Де­вуш­ка дро­жащи­ми паль­ца­ми спе­шит пос­ко­рее от­крыть па­кет, но по­луча­ет­ся не осо­бо хо­рошо. Ру­ки у нее пря­мо хо­дуном хо­дит. Ка­кая не­уме­ха.

       Кру­эл­ла сме­рила ее вы­соко­мер­ным, хо­лод­ным взгля­дом, от че­го она еще силь­нее зар­де­лась. Все же ей, на­конец, уда­лось одо­леть фоль­гу, и Кру­эл­ла лишь ах­ну­ла, уви­дев по­дарок. Пе­ред ней бы­ло то са­мое зо­лотис­тое платье в пол с чу­дес­ным по­ясом, что Голд по­дарил ей во вре­мя их ро­ман­ти­чес­ко­го ужи­на в Сто­риб­ру­ке. На­до же, оно про­сочи­лось и сю­да!

       Она слиш­ком спе­шит его на­деть, а при­сутс­твие этой рас­те­рян­ной де­вицы толь­ко раз­дра­жа­ет. По­это­му, су­нув ей в ру­ки нес­коль­ко дол­ла­ров ча­евых, Кру­эл­ла от­прав­ля­ет ее по­даль­ше с глаз. Как на­девать этот на­ряд она и са­ма прек­расно зна­ет и в до­пол­ни­тель­ных слу­гах вов­се не нуж­да­ет­ся.

       Прек­расная лег­кая ткань слад­ко зме­ит­ся по те­лу. Ка­кое бес­по­доб­ное ощу­щение! Ка­кое вос­хи­титель­ное платье! Ве­ро­ят­но, Румп ни­ког­да не пе­рес­та­нет ее удив­лять, как и она ни­ког­да не пе­рес­та­нет лю­бить его.

       Убе­див­шись, что она от­лично выг­ля­дит, Кру­эл­ла сни­ма­ет платье, сно­ва на­дев на не­го че­хол и уби­ра­ет в ши­фонь­ер, до­вер­ху на­битый ве­щами. Это не мо­жет не ра­довать. Де Виль счас­тли­во улы­ба­ет­ся. Что ж, ве­чером ее ждет пер­вое нас­то­ящее сви­дание с Рум­пе­лем в этом но­вом ми­ре, по­ка же она мо­жет как сле­ду­ет ос­мотреть ве­лико­леп­ный дом, где они жи­вут те­перь. И что-то ей под­ска­зыва­ет, что это бу­дет весь­ма ув­ле­катель­ное за­нятие.

       И дом ее не под­вел. Он дей­стви­тель­но ве­лико­лепен. Прос­торные ком­на­ты, пов­сю­ду мо­дерн, вы­сокие пле­тен­ные крес­ла на ве­ран­де, сплошь ус­тавлен­ной цве­тами, за­пах ко­фе пов­сю­ду, ко­жаные ши­рокие ди­ваны, на­вес­ные по­тол­ки, прек­расно раз­ри­сован­ные, леп­ные сте­ны. Она уз­на­ет свою ру­ку. И глав­ное – пов­сю­ду ме­ха. Да­же в ван­ной ков­рик под но­гами то­же ме­ховой, эти пят­на сво­дят ее с ума, и нес­коль­ко ми­нут она прос­то звон­ко хо­хочет.

       Заг­ля­нув в биб­ли­оте­ку, ви­дит ра­ритет­ные из­да­ния клас­си­ков. Осо­бен­но мно­го Фитц­дже­раль­да. Оче­вид­но, это ее свя­тыня. Она не при­пом­нит что-то, что­бы Рум­пель был его ве­ликим пок­лонни­ком. Хо­тя она во­об­ще очень ма­ло о нем зна­ет, ес­ли быть от­кро­вен­ной. А вот Кру­эл­ле всег­да нра­вились его ро­маны и рас­ска­зы. Они пе­чата­лись в га­зетах, ког­да она бы­ла еще сов­сем юной, и мать, сла­ва не­бесам, хоть чи­тать ей не зап­ре­щала. Эти тек­сты ста­ли для нее ок­ном в жизнь, ко­торую она так хо­тела по­лучить, но ко­торая, увы, бы­ла со­вер­шенно не до­сяга­ема тог­да. Вре­мя прош­ло, жизнь дав­но из­ме­нилась, а лю­бимые кни­ги ос­та­лись преж­ни­ми.

       Кру­эл­ла не ре­шилась на­дол­го за­дер­жи­вать­ся в биб­ли­оте­ке. Кни­ги все же на­вева­ли на нее тос­ку, а се­год­ня грус­тить ни­как нель­зя. На­конец, она по­лучит Рум­пе­ля в свои объ­ятья нав­сегда. На­конец, ря­дом не бу­дет на­зой­ли­вой Белль или ко­го-то из ге­ро­ев-иди­отов. На­конец, ей не нуж­но чувс­тво­вать се­бя без­дарным ще­ноч­ком без ма­гии на фо­не дру­гих ведьм. Ей ос­та­валось толь­ко счас­тли­во улы­бать­ся в каж­дое из ог­ромных зер­кал, бла­го, в до­ме их бы­ло ве­ликое мно­жес­тво.

       В при­хожей Кру­эл­ла ос­та­нови­лась око­ло сво­его же пор­тре­та в оп­ра­ве, ин­крус­ти­рован­ной брил­ли­ан­та­ми и улыб­ну­лась. Хо­лод­ные гла­за. Под­чер­кну­то ос­трые ску­лы. Мех и со­баки под­ле ног. Ве­лико­леп­ная кра­сота. Она уве­рен­на, что это по­дарок Рум­пе­ля. Толь­ко его вкус спо­собен на та­кое ди­во.

       Уви­дев ши­рокий бе­лос­нежный ка­мин, Кру­эл­ла вклю­чила его, при­села в у­ют­ное пу­шис­тое крес­ло, и, вы­тянув но­ги к теп­лу, зак­ры­ла гла­за с нес­кры­ва­емым нас­лажде­ни­ем. Не­беса, не­уже­ли у нее те­перь все это есть?

       Она при­вык­ла к рос­ко­ши, за­мужес­тво с иди­отом Фай­нбер­гом при­учи­ло ее к это­му, Кру­эл­ла бы­ла мас­те­рицей об­ла­поши­вать бо­гатень­ких иди­отов. Они так пред­ска­зу­емо ло­вились на ее не­вин­ный взгляд, да­же те­перь, ког­да ее дав­но прев­ра­тили в пят­нистую.

       Но она не мог­ла те­перь вспом­нить, что­бы рос­кошь, ко­торую она поз­на­ла в бра­ке, при­носи­ла ей удо­воль­ствие, нет. Ско­рее, рос­кошь бы­ла на­поми­нани­ем то­го, че­рез что ей приш­лось прой­ти в юнос­ти, и что так нель­зя те­рять. Те­перь же рос­кошь под­креп­ля­лась лю­бовью, что она так дол­го но­сила в сво­ем сер­дце к Рум­пе­лю. Жить бо­гато и быть счас­тли­вой од­новре­мен­но, пусть да­же по­нятие счастья для Кру­эл­лы так силь­но от­ли­чалось от все­об­щих пред­став­ле­ний – раз­ве это не рай? Раз­ве она не име­ла пра­ва на счастье?

       В биб­ли­оте­ке она прих­ва­тила кни­гу, ко­торую не ус­пе­ла до­читать в юнос­ти – уби­ла мать и сбе­жала из род­но­го до­ма в по­ис­ках прик­лю­чений, так и ос­та­вив про­из­ве­дение на се­реди­не – ро­ман Дик­кенса «Боль­шие на­деж­ды». Она от­кры­ла его ров­но на том мо­мен­те, где ос­та­нови­лась мно­го лет на­зад и пог­ру­зилась в чте­ние.

       Ве­чер спус­тился с не­бес, нак­рыв со­бой го­род, имен­но тог­да, ког­да пос­ледняя стра­ница кни­ги бы­ла пе­ревер­ну­та, а кни­га зак­ры­та. Де Виль по­кача­ла го­ловой: раз­ве мож­но по­верить в то, что все это – прав­да? Не­уже­ли эта идил­лия ре­аль­на и дей­стви­тель­но про­ис­хо­дит с ней? Да­же ей, че­лове­ку, в пол­ной ме­ре стол­кнув­ше­муся с си­лой ав­тор­ско­го пе­ра, слож­но бы­ло в это по­верить. Кру­эл­ла при­вык­ла, что ма­лень­кие по­беды сме­ня­ют­ся всег­да боль­ши­ми ра­зоча­рова­ни­ями и прос­то не мог­ла ос­мыслить, что те­перь это дей­стви­тель­но бы­ла по­беда в су­хую. Ее по­беда.

       От­ры­вать го­лову от по­душ­ки, сплош­но­го пят­на дал­ма­тин­ца, очень не хо­телось, но ведь тот, ко­го она так дол­го жда­ла, уже ждет ее в рес­то­ране.

       Ин­те­рес­но, эти ро­ман­ти­чес­кие ужи­ны час­то про­ис­хо­дят в их жиз­ни? Или се­год­ня ка­кой-ни­будь осо­бен­ный по­вод? Голд лю­бит удив­лять.

       И Кру­эл­ла спе­шит удив­лять­ся.

       Не­тороп­ли­во одев­шись, прих­ва­тив кро­шеч­ную су­моч­ку и за­вер­нувшись в пу­шис­тое ман­то, кап­нув нес­коль­ко ка­пель ду­хов на ко­жу (они то­же ос­та­лись не­из­менны­ми со вре­мен Сто­риб­ру­ка, хоть ка­кое-то пос­то­янс­тво), Кру­эл­ла вы­ходит на ули­цу под лег­кий стук дож­дя по ас­фаль­ту. Ох, при­дет­ся ак­ку­рат­но нес­ти по­дол, по­ка слу­га се­менит сза­ди с зон­ти­ком.

       Ши­кар­ный крас­ный го­ноч­ный ав­то­мобиль уже ждет ее. Ин­те­рес­но, где ее ма­шина? Нет, она вов­се не со­бира­лась ехать к Рум­пе­лю на сво­ем ав­то, но все же лю­бопыт­но. Не слиш­ком ли стран­но бу­дет, ес­ли она по­ин­те­ресу­ет­ся об этом у слу­ги? Хо­тя, что мо­жет быть бо­лее стран­ным, чем жен­щи­на с чер­но-бе­лыми во­лоса­ми?
       - До­рогой, а где же моя ма­шина? – ин­те­ресу­ет­ся она с хо­лод­ной веж­ли­востью.
       - Мис­тер Де Виль рас­по­рядил­ся дос­та­вить вас на сво­ей, со сво­им во­дите­лем, ми­леди. Он ска­зал, что ва­шу ма­шину за­берут из ре­мон­та зав­тра.

       Да уж. Ав­то, ка­жет­ся, не сов­сем в по­ряд­ке. Ос­та­ет­ся на­де­ять­ся, что не смер­тель­но, по­тому что Кру­эл­ла очень лю­била свою же­лез­ную крош­ку. Это во­об­ще бы­ла лю­бовь с пер­во­го взгля­да.

       Она са­дит­ся на бар­хатные си­денья, ос­то­рож­но поп­равляя платье, что­бы не из­мять кап­ризную ткань, и вып­ры­гива­ет но­гой из туф­ли.

       - Доб­рый ве­чер, ми­леди! – ки­ва­ет ей во­дитель в пол-обо­рота.

       О черт. Ну Ген­ри, ну юный дам­ский угод­ник! По­радо­вал от ду­ши! Нет, все же ей нуж­но поб­ла­года­рить и Свон, и ее па­цана. Уго­дил так уго­дил!

       Ее шо­фер – глу­пый ка­мелот­ский выс­кочка ко­роль Ар­тур собс­твен­ной пер­со­ной, и ник­то иной.

       Кру­эл­ле сто­ит поч­ти не­чело­вечес­ких уси­лий сдер­жать­ся и не за­вопить от хо­хота. Она лишь ки­ва­ет в от­вет, пря­ча улыб­ку в ла­дони. Приш­лось сде­лать вид, что зе­ва­ет.

       Рес­то­ран, ку­да ее при­вез­ли че­рез нес­коль­ко ми­нут пу­ти, прос­то ве­лико­лепен. Она очень лю­била про­водить здесь ве­чера, ког­да бы­ла за­мужем.

       Иног­да иди­от-суп­руг то­же к ней при­со­еди­нял­ся. Здесь бы­ло все кри­чаще-кра­сиво и столь же кри­чаще-до­рого, а сте­ны в пря­мом смыс­ле сло­ва, бы­ли об­лепле­ны зо­лотом – кро­шеч­ные брил­ли­ан­ты и зо­лотые свит­ки ос­ве­щали глав­ный зал луч­ше сот­ни ты­сяч све­чей.

       Кру­эл­ла ос­то­рож­но сту­па­ет по пар­ке­ту, ед­ва ка­са­ясь по­ла но­гами. Сдер­жать вол­не­ние она не в сос­то­янии, ды­хание при­ходит­ся за­дер­жи­вать, а сер­дце бь­ет­ся в гру­ди, как шаль­ное, а ведь она не бы­ла уве­рен­на в том, что сер­дце у нее во­об­ще есть. Джа­зовые му­зыкан­ты иг­ра­ют тан­го. Как это ори­гиналь­но! Здесь всег­да лю­били эк­спе­римен­ты с му­зыкой. Ес­ли бы не пра­вила при­личия, она тут же пус­ти­лась бы в пляс. Ну да лад­но. Кру­эл­ла ус­по­ка­ива­ет се­бя. Ско­ро она бу­дет тан­це­вать, опи­ра­ясь на пле­чо Рум­пель­штиль­цхе­на.

       Ис­пы­тывая все бо­лее силь­ное вол­не­ние, Кру­эл­ла приб­ли­жа­ет­ся к сто­лику. От­дель­ный сто­лик в уг­лу за­ла, скры­тый вы­сокой ка­бин­кой от пос­то­рон­них глаз.

       Улыб­ка пол­зет по ее ли­цу, и, дол­жно быть, гла­за ее сей­час си­яют. Еще нес­коль­ко ша­гов навс­тре­чу счастью. Па­ру ша­гов к меч­те. Па­ру ша­гов к по­беде.

       Кру­эл­лу не ис­пу­гала прег­ра­да в ви­де хо­лено­го офи­ци­ан­та. По­дой­дя к ней, он про­тяги­ва­ет ей крас­ную ро­зу, ко­торая ого­лила ос­трые ши­пы, как жа­ло. Но это ей да­же нра­вит­ся. Ох, Рум­пель уме­ет удив­лять и быть нас­то­ящим ро­ман­ти­ком. Все уме­ет.

       - Мис­тер Де Виль ве­лел пе­редать вам этот цве­ток, ми­леди. И так же за­вязать вам гла­за. Он уже ждет вас за сто­ликом?

       О, толь­ко те­перь Кру­эл­ла за­меча­ет лег­кий пла­ток на ру­ке у офи­ци­ан­та. Ах, ин­три­ган. Он не прос­то по­дарил сво­ему ядо­вито­му цвет­ку – Кру­эл­ле – ро­зу с ко­лючи­ми ши­пами, об ко­торые так лег­ко уко­лоть­ся. Он еще и хо­чет, что­бы она сту­пила в не­из­вес­тность. Ну что ж, она сог­ласна. Ей нра­вит­ся, без­мерно нра­вит­ся эта иг­ра. Чрез­вы­чай­но за­водит. Очень воз­бужда­юще.

       Од­но лег­чай­шее ка­сание паль­цев – и она уже ли­шена зре­ния. Те­перь сер­дце про­делы­ва­ет в гру­ди бе­шеные куль­би­ты, за­то Кру­эл­ла боль­ше ни за что не за­сом­не­ва­ет­ся в том, что оно у нее есть.

       Де Виль при­ходит­ся по­быть ве­домой нес­коль­ко ми­нут, па­ру ко­рот­ких ша­гов от глав­но­го за­ла до их с Гол­дом сто­лика. Это вол­ну­ет. Это зас­тавля­ет нер­вни­чать, но до­воль­но при­ят­но. Это по­дог­ре­ва­ет воз­бужде­ние. Ни­чего – еще сов­сем нем­но­го, и она уви­дит его гла­за. И, на­вер­ное, его счас­тли­вую улыб­ку.

       Как дол­го она это­го жда­ла! Да­же веч­ная боль от­сту­пила, при­тих­ла, пе­рес­та­ла тер­зать мозг.


       Две­ри зак­ры­ва­ют­ся. Он под­хо­дит к ней сза­ди, об­ни­мая ее за та­лию. Она чувс­тву­ет его го­рячее ды­хание, лас­ко­во ще­кочу­щее ее шею, и бла­жен­но улы­ба­ет­ся, ког­да он скло­ня­ет­ся по­цело­вать ее ро­дин­ки. Так и есть. За­рос. Ко­лючая бо­рода при­ят­но щип­лет ко­жу. Это что-то но­вень­кое.

       Очень ос­то­рож­но он раз­во­рачи­ва­ет ее ли­цом к се­бе, це­луя ще­ку. О, и пах­нет ина­че. Тот пря­ный аро­мат, что раз­ли­ва­ет­ся по их спаль­не – его за­пах, она не ошиб­лась. Кру­эл­ла хо­чет на­дышать­ся им те­перь.

       - До­рогой? – она лег­ко хи­хик­ну­ла, ког­да ру­ки его раз­вя­зыва­ют узел шар­фа на гла­зах.

       До­воль­но улы­ба­ясь, Кру­эл­ла от­кры­ва­ет гла­за, рас­па­хивая ру­ки для объ­ятий….

       Что это, черт возь­ми? Что про­ис­хо­дит?

       Она ку­са­ет гу­бу, на ко­торой мо­мен­таль­но прос­ту­па­ет кровь, щип­лет се­бе ла­донь, да­бы убе­дить­ся, что это не прек­расный сон обор­ван вдруг ноч­ным кош­ма­ром. Ка­ча­ет го­ловой, не в си­лах по­верить в то, что все это – прав­да, ког­да убеж­да­ет­ся в том, что она в ре­аль­нос­ти.

       От­сту­па­ет на нес­коль­ко ша­гов, слов­но гро­мом по­ражен­ная, и, не от­во­дя взгля­да, свер­лит сво­его спут­ни­ка гла­зами.

       С уст сры­ва­ет­ся толь­ко ко­рот­кое, изум­ленное:


       - Ты?