Кампания 1942 года. Глава 381

  Глава 381.



 - Здравствуйте, товарищ Федюнинский. Признаться, не ждал вас увидеть живым и здоровым. Нам сообщили, что командующий корпусом погиб.

 Полковник Бланк погиб под Черниговом, ведя в контратаку пехоту. Его видели в цепи с винтовкой в руках, он шёл в первых рядах, как рядовой солдат.

- Мы решили доверить вам, товарищ генерал, командование 32-й армией Резервного фронта. Штаб армии расположен западнее Вязьмы. Постарайтесь прибыть туда как можно скорее.

 Побывав в штабе армии и познакомившись с его начальником, полковником Кузовковым, Федюнинский выехал в штаб к соседу и старому приятелю, генералу Рокоссовскому. В штаб 16-й армии он приехал поздно ночью. Рокоссовский работал в замаскированном в лесу штабном автобусе. Только начали говорить по душам, как беседу друзей прервал дежурный. Генерала Федюнинского срочно вызывали телеграммой в Генштаб.  Не заезжая в штаб армии, Федюнинский помчался в Москву и вновь предстал перед Василевским.

 - Обстановка на фронтах быстро меняется, товарищ Федюнинский. И вновь, к сожалению, не в нашу пользу. Завтра летите в Ленинград с Жуковым. Там получите новое назначение.

 Так генерал Федюнинский стал заместителем Жукова, полномочного представителя Верховного Главнокомандующего на Ленинградском фронте.

 10 октября в штабе 42-й армии раздался звонок. Генерал Федюнинский, назначенный в середине сентября Жуковым командовать 42-й армией вместо потерявшего управление войсками генерала Иванова, поднял трубку. На проводе был Жуков.

 - Вы не забыли, что являетесь моим заместителем? Немедленно приезжайте ко мне в Смольный.

 В Смольном Жуков был краток:

 - Меня срочно отзывают в Ставку. Принимайте командование Ленинградским фронтом. Оперативной обстановкой вы владеете, с моими планами знакомы. Вам и карты в руки.

 Генерал Федюнинский командовал Ленинградским фронтом до конца октября и, мягко говоря, не блистал. Он пропустил сильный удар фельдмаршала фон Лееба в стык 4-й и 52-й армий. Наконец Федюнинскому стало стыдно, и он позвонил в Генштаб Василевскому.

 - Прошу понять меня правильно. Всего три месяца назад я ещё был полковником. А теперь меня назначили на такую ответственную должность. Бывший начальник штаба фронта генерал-лейтенант Хозин оказался у меня в подчинении и командует всего лишь армией. А до войны я в дивизии Хозина командовал батальоном. Неудобно получается, товарищ Василевский.

 - Что ж. Может быть, вы и правы, - сказал, подумав, Василевский.

 Той же ночью из Москвы пришёл приказ о назначении Федюнинского командующим 54-й армией вместо Хозина.

 В середине ноября под Ленинградом начались морозы. Прошли обильные снегопады. 54-я армия отражала все попытки противника продавить оборону Федюнинского и продвинуться на север. Между тем левый сосед Федюнинского, 4-я армия, загнув правый фланг, пропустила противника в Тихвин. Начальник штаба 4-й армии генерал Ляпин разместил свои тылы слишком далеко от переднего края, в результате у него возникли большие проблемы с доставкой на передовую боеприпасов, продовольствия и фуража.  Не блистал Ляпин и в стратегии. Командарм доверил Ляпину командование правофланговой группой войск - Волховской оперативной группой, - и Ляпин тут же стал себя усиливать, снимая войска с других участков фронта, чем облегчил задачу немецким танкистам, дерзким рейдом в непогоду захватившим Тихвин.

 Генерал Федюнинский, видя, что его сосед не справляется с командованием, позвонил через голову командующего фронтом в Генштаб Василевскому и предложил передать Волховскую оперативную группу в состав 54-й армии. Василевский снова прислушался к его мнению. Генерала Ляпина отозвали в штаб фронта, а его войска отдали Федюнинскому. В результате Федюнинский усилил свой левый фланг пятью дивизиями, артполком, бригадой морской пехоты и танковой бригадой полковника Зазимко. Усилив бригаду Зазимко противотанковой и зенитной артиллерией, Федюнинский прикрыл этим соединением отход пехотных дивизий. Кризис за левым флангом у 54-й армии был таким образом предотвращён. Наконец командарм спустил в штабы отступающих дивизий приказ остановиться, развернуться и занять оборону без права дальнейшего отступления. Моряки Ладожской флотилии сняли с катеров пулемёты и заняли оборону на подступах к Волховской ГЭС, где по приказу Ставки уже велась подготовка к подрыву.

 12 декабря немцы возобновили наступление и прорвались к штабу 310-й дивизии полковника Замировского у разъезда Зеленец.

 - Бой идёт на моём командном пункте. Что делать? - позвонил полковник командарму.

 - Не сумел удержать врага на дистанции, дерись теперь на КП.

 - Есть драться на КП!

 Через два часа полковник отбросил противника на километр. По ходатайству Федюнинского полковника произвели в генерал-майоры.    Оставив на армейском КП под Волховом своего заместителя генерала Мигульского, Федюнинский выехал в штаб армии, в деревню Горка. Быстро стемнело. Штабная машина прыгала по корневищам лесной дороги.   

 - Включи фары, пока не въехал в пень, - сказал Федюнинский водителю.

 Свет фар выхватил из темноты отягощённые снегом лапы вековых елей над дорогой.

 В Горке начальник разведки доложил о перегруппировке, проводимой противником по всему фронту армии. Через три дня немцы начали наступление в направлении населённого пункта Шум, где пересекались шоссе на Ленинград и железнодорожная ветка Мга - Волхов. Наступление вели четыре пехотные дивизии, усиленные танками 8-й и 12-й танковых дивизий. Несколько дней левофланговые соединения 54-й армии вели тяжёлые оборонительные бои. Противник нёс большие потери. Пленные показали, что в ротах наступающей пехоты осталось по два - три десятка человек. 25 ноября немецкое наступление прекратилось. Фронт стабилизировался в шести километрах к югу и юго-востоку от населённого пункта Волхов и армейских складов 54-й армии. Тем временем Мерецков развернул контрнаступление на Тихвин и Будогощь.

 Ночью в штаб Федюнинского позвонил из Смольного Жданов.

 - Иван Иванович, с вами всё в порядке? Германское радио только что объявило, что командующий 54-й армией покончил с собой. Ну, раз вы в добром здравии, значит долго будете жить.

 Через некоторое время Федюнинского снова вызвали к аппарату ВЧ. Звонила жена.

 - Что случилось? Почему ты звонишь?

 Жена командарма находилась в эвакуации на Урале.

 - Ничего не случилось. Мне позвонили из райкома партии и сказали, что нужно приехать в Свердловск для разговора с Москвой. А оказалось, что на связи ты.

 Федюнинский понял, что в Свердловском обкоме тоже слушают сводки новостей из Германии и таким образом решили успокоить жену. Подробностей он так никогда и не узнал.

 В конце ноября Федюнинского вызвали в штаб фронта. Ехать пришлось по льду Ладожского озера. Лёд был ещё тонким, и первые грузовики с продовольствием для Ленинграда шли порожняком, а продовольствие тянули на санных прицепах. Регулировщики в белых маскхалатах поверх полушубков указывали флажками дорогу, стоя на пронизывающем ветру. То здесь, то там в небо смотрели стволы зениток. Сами зенитки были укрыты в капонирах из ледовых кирпичей, присыпанных снегом. По обочинам дороги было много разбитых бомбами машин и свежих воронок, затянутых тонкой плёнкой льда.   В Ленинград приехали вечером. Уже стемнело. Машина мчалась по пустынным улицам. На Невском проспекте повсюду были неубранные сугробы. В штабе фронта Федюнинскому поставили задачу нанести удар в направлении на Кириши, в левый фланг остановленной под Волховом немецкой группировки, и воспрепятствовать её отходу, после чего во взаимодействии с войсками Мерецкова перерезать коммуникации всех перешедших реку Волхов немецких войск, окружить и уничтожить эти войска.      

 - Могу ли я рассчитывать на усиление?

 - Пока можем вам дать только одну стрелковую дивизию. Позже, когда окрепнет лёд на Ладожском озере, пришлём вам и тяжёлые танки. А пока можете заночевать здесь, в штабе.

 - Благодарю. Я заночую в штабе 42-й дивизии. Хочу узнать, как дела у моих боевых товарищей.

 Ехать было недалеко. Штаб дивизии был расположен на территории Кировского завода. Линия фронта проходила в шести километрах от Кировского завода и в четырнадцати километрах от Дворцовой площади. Генерал-лейтенант Николаев и его начальник штаба генерал-майор Березинский не спали и радостно приветствовали гостя.

 - С дороги ужасно есть хочется. Чем будете угощать?

 - Эх, Иван Иванович, - развёл руками генерал Николаев. - Кроме горячего чая ничего не можем предложить. Даже хлеба нет.

 - Ладно. Ставьте самовар.

 Адъютант Федюнинского принёс из машины чемоданчик. На столе появились банки консервов, колбаса и буханка хлеба. У командира дивизии настроение поднялось.

 - Да у нас сегодня пир! Ну, товарищи, тогда прошу к столу.

 На следующий день Федюнинский вернулся в Горку и стал готовить наступление 54-й армии. Оно началось 3 декабря. Ударная группа в составе трёх стрелковых дивизий, бригады морской пехоты и танковой бригады отбросила аванпосты противника, вклинилась в немецкую оборону и блокировала пять укреплённых гарнизонов. Немцы подтянули две пехотные дивизии из района Красногвардейска. К Федюнинскому тоже подошли из Ленинграда две стрелковые дивизии. Сосредоточив их в районе рабочих посёлков №4 и №5, Федюнинский 15 декабря возобновил наступление в направлении Оломна. За два дня продвинулись на двадцать километров. Противнику было уже не до Федюнинского: Мерецков выбил немцев из Тихвина и гнал за реку Волхов. 18 декабря Федюнинский начал наступление по всему фронту, перешёл железную дорогу Тихвин-Волхов и развивал успех, преследуя отступающего противника. Блокированные в тылу немецкие гпрнизоны были уничтожены огнём артиллерии. К исходу декабря армия Федюнинского вышла к железной дороге Мга - Кириши. Здесь сопротивление противника резко усилилось. Тем временем Мерецков отбросил немцев за реку Волхов и захватил небольшой плацдарм на западном берегу. Федюнинский был более всего рад тому, что воспрепятствовал подрыву Волховской ГЭС. Теперь электростанция была вне опасности. Пора было подумать о прорыве блокады Ленинграда.