Пиво-воды

Пиво-воды


Его носатый профиль так выдавался из окна палатки «Пиво-воды», что казалось, порывом ветра «пиво-воды» развернёт «к лесу задом». Наглый взгляд, нос, ресницы, нос, чёрные кудри, нос и бесившее «ц-ц-ц-ц» в мой адрес всякий раз, когда я проходила мимо. Мимо я проходила два раза в неделю и однажды решила заткнуть этот кавказский источник раздражения, портящий мое московское здоровье.   

- Бутылку минеральной воды без газа! - сдержанно начала я, ссыпав мелочь в лысую тарелку. 

- Скока хочишь красавица! Хот дэсять бэзгаза! Хот сто бэзгаза! Всо бэзгаза! Я сам бэзгаза! Тока улыбнысь! - высунулся он по пояс из своего окна, словно сбесившаяся носатая кукушка. 

Он кричал горящими глазами, вставшими до бровей ресницами, руками, прыгающим кадыком, золотой цепочкой в смуглом треугольнике расстегнутой рубашки,  ; всем, что вывалилось из квадрата под вывеской «пиво-воды». Ему было лет двадцать. Мне двадцать пять. Я улыбнулась тому, что он сказал и его карикатурному акценту.
Бутылку минералки источник раздражения цепко держал в руках. Я попыталась взять, но он не отпускал.

- Бутылку отдай, джигит!

- Как тэбя зовут, красавица?

- Воду отдай!

- Тока вмэсте со мной! Как тэбя зовут?

- Меня зовут достал цокать и пялиться! - взорвалась я. - В зоопарке что ли! Привыкли в своем ауле! Так нет же! Дома вы так себя не ведёте! Своих уважаете! А здесь все можно, да? Вали, откуда приехал, где ты там живешь, и цокай там!  - выдала я подарочный набор «анти политкорректность».

- Я здесь живу, ; произнес парень почти без акцента. - Учусь здесь.

- На кого?!? Где?!?   

- На физмате.

- А в палатке чего делаешь? 

- Палатка матери. Извини, если неприятно тебе сделал. Больше не повторится! Мамой клянусь… - он отпустил бутылку и извиняюще улыбнулся.

На физмате он учится! Хамло! - продолжала я кипятиться, отойдя от палатки. Но нетипичная реакция парня перевела кипяток раздражения в сырость недоумения: извинился, не рассердился... Юноша его национальности должен был выскочить на меня из окна с налитыми кровью глазами и ящиком кассового аппарата в зубах: «Ты что, женщина?!? Асса!»
Странно...

В следующий раз, подходя к палатке, я уже боялась встретиться с ним глазами. Он так же носато улыбался мне под вывеской «Пиво-воды», рискуя быть унесённым ветром вместе с палаткой. Цокающего звука не было, но он уже звучал у меня в голове. Глаза сами встретились, не удержавшись в шорах запрета. Он подмигнул, помотав головой: «нет-нет, не цокаю, но все равно нравишься».

Я нашла обходной маршрут позади палатки, мимо всегда закрытой двери в её спине и несущей вахту ярко-зеленой урны у порога. Наполненная коробками и бумагой, урна выглядела довольной, пустая - тоскливо. 

Через неделю я поймала себя на том, что, лишь завидя безымянную со спины знакомую палатку, начинаю думать о парне. Есть ли он там сейчас, что делает, о чём думает и кому цокает, вращая флюгером носа?  Я выкидывала эти мысли, но моя голова, словно тоскливая зелёная урна, наполнялась ими снова...

В один из дней над головой, полной этих мыслей, собрался дождь. Капнуло уже в пробор, и на щёку, и на спину. Зонта, конечно, нет. Из одежды - босоножки и платье на бретельках. Небо потемнело. Яркая урна возле палатки выглядела единственным маяком в тусклом море нерешительных туч и серых прохожих. Молния со вспышкой и грохотом расстегнула первую нерешительную тучу, выпустив из неё отвесный ливень. Беспомощное платье прилипло к бедрам. «Хорошо, что на мне босоножки,  - успела подумать я сухим местом в голове,  - «воды» входят и выходят сквозь ремешки. Из туфель получились бы хлюпающие тазики…»

Вдруг дверь в палаточной спине разинулась, явив мне моего кавказца. Оказывается, он высокий и у него есть ноги. Он был одет во все чёрное, в цвет неба, словно готовился к этому дню. Парень секунду смотрел на меня, не узнавая в промокшем виде. Потом замахал руками: «Сюда! Быстрей!»
Раздался треск молнии, уже не церемонившейся с расстегиваньем, а попросту вспарывающей живот следующей туче.

Я влетела на порог палатки.

Кавказец отступил внутрь, закрыл дверь, набросил мне на плечи полотенце, стал вытирать.

- Ой, спаси… - произнесла я, но он приложил палец к щетине над верхней губой и помотал головой: «Молчи!»

Он вытирал мне плечи, спину и руки, обжигая взглядом. Я чувствовала, что сделана внутри из отличного, сухого картона и сейчас вспыхну. Он наклонился к уху, щекоча его носом и кудрями и вдруг… проник… Одновременно в рот и «туда».… Во рту точно был большой палец, а там-то что?
- Здравствуй, девочка! Я мечтал о тебе... - прошептал он, почти совсем без акцента.
Мое возмущение утонуло в возбуждении и там же сгорело. Я не понимала, какое из стихийных бедствий, шторм или пожар, разрывало меня изнутри.  Мы целовались, пока не кончился ливень. Потом в окошке потребовали  пива, вернув меня в сознание…

Три дня я думала, откуда в простом кавказском пареньке такая изобретательность и свобода, и что случилось со мной, и как он это сделал - одновременно и так приятно проникнув в меня с двух сторон на слоге «здра»… 

В следующий раз я намеренно возвращалась с лицевой стороны палатки «Пиво-воды». Носатый чёрт улыбался мне из окна, глазами предлагая войти. Словно под гипнозом, я обогнула палатку и переступила порог, отдав честь зеленой урне.
Кавказец прикрыл дверь и снова сразу проник в меня... Одновременно. В рот и не в рот...

- ЗдрАвствуй, девочка. Ждал тебя... - проговорил он.

На этот раз я уследила, что он делает это двумя большими пальцами, но что происходит со мной ; бродит во мне «пиво» или выходят из берегов «воды» - все равно понять не могла…

Его зовут Георгий. Он из Тбилиси. Учится и работает. Помогает матери. А я хожу на английский два раза в неделю. Больше мы ничего не сказали друг другу. Целовались, пока кто-то не начал требовательно стучать в окно ребром монеты.

«Я что, кукла с кнопками!?! - мучилась я объяснениями с совестью. - Стоит непонятно кому нажать, и всё, что ли? Готова? А как же любовь? Духовная близость? Взаимопомощь? Взаимовыручка? Чувство локтя, черт подери! Не говоря уже о прочих чувствах, о которых в книжках, в песнях, в кино? К тому же это не гигиенично! Грязными руками!»

В следующий раз я вооружилась плотными трусами и твердым намереньем обойти палатку со спины. Ноги в плотных трусах сами пошли по знакомой дороге…
Он ждал. Улыбался. По-новому причёсанные черные кудри закрывали один глаз. Но и одного его глаза хватило, чтобы я снова зашла.И снова…

- ЗдрАвствуй, девочка...

Насмешливые искорки в его глазах предназначалось моим трусам повышенной непроходимости...

Я нашла другие курсы английского и больше никогда не бывала в том районе. Никогда... 
Лишь проходя мимо палаток «Пиво-воды» чувствовала, как наполняюсь слюнями и одновременно теплею «внизу»...
Просила нескольких мужчин делать так же, но так же не получилось ни у кого. Может, не хватало вывески «Пиво-воды», а может, акцента…

- ЗдрАвствуйте, девушка! Вы взяли мой пакет! - улыбнулся мне возле кассы супермаркета высокий седеющий мужчина «кавказской национальности».

Немного располнел. Кудри поредели. Нос тот же. Флюгер. Ресницы вроде короче… Голос? А хрен его знает. Вроде похож. Мы же почти не разговаривали... Да и прошло лет пятнадцать... Да, пятнадцать. Но эту интонацию я бы узнала и через тысячу...
Совладав со слюнями и мгновенным потеплением «там»,  я ответила:

- Здравствуйте, Георгий.

- Да, я Георгий. А как вы узнали?

- Угадала.

- Ну, это, видимо, не сложно. Георгий - самое распространенное грузинское имя. Или мы все-таки знакомы?

- Возможно….

Он посмотрел с внимательной симпатией, но без узнавания.

- А пойдемте, поужинаем?

- Пойдемте…

Он - физик-лазерщик. Учился в Москве, потом уехал на родину, чтобы там работать, но из этого ничего не вышло. В Грузии нет работы для физиков. Снова вернулся в Москву. Защитился. Поначалу стеснялся, что «здесь так умно все говорят и такие умные лица, пока не понял, что делать умное лицо большого ума не надо». Строил заводы, руководил людьми. Достиг всего, что хотел, женился, построил дом, потом понял, что нечего больше хотеть, и что деньги его не интересуют. Сознательно опустился на самое дно. Жена ушла. Все деньги раздал. Кому? Всем, кто просил. Лишился всего. Оставил только семье – «дети же не виноваты, что папаша идиот»... И только недавно почувствовал, что снова чего-то хочет. Сейчас занимается «убеждением госструктур в том, что им нужно что-то купить». Успешно. Снова поднялся на достойный уровень, но уже не ради уровня. Преуспел в новых технологиях. Пирамиды бесплатного вайфая в Москве и области -  его работа. Жена предлагала снова сойтись, не захотел. Дважды в один асфальт, как говорится... Сейчас один. Почему? Из убеждения. Было много женщин - нет радости в отношениях. Каждый хочет найти своего человека. Да, противоположности притягиваются. Можно жить всю жизнь. Но рано или поздно захочется найти своего…

От его акцента не осталось почти ничего. Я смотрела, как его пальцы уверенно держат приборы. Большие были уже во мне, смоченные слюнями воспоминаний, напоминающими то ли взрыв на пивзаводе, то ли наводнение. Не слишком разрушительное …

- Мы действительно с вами знакомы? - остановил рассказ Георгий. - У меня есть ощущение, что я вас где-то видел, но вот где и при каких обстоятельствах, не могу вспомнить. 

- Не знаю точно. Но ваш нос мне определенно знаком! Или он просто слишком этничен…

- Да… - улыбнулся Георгий. - Нос у меня не скифский, и скулы тоже. Этногенез. Диссертация Гумилева. Очень увлекался одно время этой темой. 
Анекдот такой есть научный. Наш выдающийся в кавычках генетик Лысенко утверждал, что если из поколения в поколение что-то менять у растения или животного – хвост подрезать у коней, например, то через пятнадцать  поколений начнут рождаться кони с короткими хвостами. А академик Тамм - отец ядерной бомбы возразил ему на это – все женщины рождаются девушками.

- Смело для того времени.

- Отец ядерной бомбы мог себе позволить такие реплики. Я некоторое  время жил в Германии, убедился на практике в правоте Гумилева. Не смешиваются не комплементарные этносы. У меня было много знакомых, но среди них не было ни одного случая, чтобы грузин женился на немке, несмотря на то, что принцип трех «К» немецких женщин: Киндер, Кюхен, Кирхе, то есть «дети, кухня, церковь» уже не столь актуален в немецком обществе. Грузины ищут своих по темпераменту. Все тот же вечный вопрос - найти своего…

Он сцепил кисти рук, водя большими пальцами друг по другу. От этого движения во мне в том же ритме перекатывались теплые волны.

- И все-таки вопрос, где мы с вами могли встречаться, остался открытым, -  озадаченно произнес Георгий.

- Название «Пиво-воды» вам ничего не говорит? Палатки такие раньше были. Да и сейчас еще есть, - напомнила я.

- Ну, конечно, я не раз покупал в них пиво и воду. Особенно, в молодости. Когда все равно было, где покупать.

- И всё?

- Ммм, - подумал Георгий. - В такой палатке я еще работал. Но это было очень давно.

- Когда учились на физтехе?

- Да, примерно тогда. Палатка принадлежала моей матушке, и там я  зарабатывал свои первые трудовые копейки. Надо сказать, матушка меня нещадно эксплуатировала. Я был и продавцом, и грузчиком, и курьером, и бухгалтером и охранником в одном лице, а зарплату получал только продавца. За что я ей несказанно благодарен. Научила. А какие воспоминания у меня должны быть связаны с этой палаткой? Вы покупали у меня воду?

Меня ударило током возбуждения одновременно сверху и снизу, словно контакты подсоединили с двух сторон. Он! Он! Он! Нет, в трех... Еще обида. Резко и больно! Почему он меня не узнает? Неужели для него это ничего не значило?

- Воду покупала, да. Без газа,  - осторожно ответила я.

- Я обманул вас со сдачей? - засмеялся Георгий. - Я готов сейчас компенсировать.

- Нет, со сдачей не обманывали. И вода была действительно без газа. А вы больше ничего не помните? Совсем…? - От обиды я уже готова была расплакаться.

- Ну, может, вы напомните? - смутился Георгий. - Палатка была в таком проходном месте, на «Студенческой», народу всегда полно, и столько лет прошло, я могу что-то и упустить. Вы уж извините меня…

- Палатка на «Студенческой»? 

- Ну да... У матери была еще одна, но я работал в той, что возле метро «Студенческая». 

Электрод «обида» тут же отключили от меня. Два оставшихся «возбуждения» индуцировали всё менее заметные токи. Ошибка. Это не он. Мои «Пиво-воды» были совсем в другом районе. Почему «совсем»? Просто в другом…
Я вдруг заметила сероватую, словно поседевшую вместе с волосами перхоть в его жидких кудрях, и мелкие желтые зубы, какие бывают у курильщиков со стажем и стареющих грызунов…

- Это вы извините меня, Георгий. Я обозналась. А имя у вас и правда распространенное...

- Да ну, ерунда… - улыбнулся он. - Чем дольше живешь, тем чаще  встречаешь похожих людей. Земля такая маленькая и круглая. Все бывает. Тогда давайте знакомиться заново? - радостно предложил он. 

- Ну, давайте…

- Как вас зовут?

- А давайте без имени пока обойдемся? Мне так комфортней, - ответила я.

- Нуу, если комфортней… - удивленно протянул Георгий. - Расскажите о себе, если хотите, или давайте поговорим о литературе. Что вы сейчас читаете?

- Сейчас читаю захватывающую книжку о половых инфекциях, - неожиданно для себя самой сказала я.

Его глаза округлились, нос сделался еще больше, прибавив к своей протяженности вытянутую переносицу.

- Тема, безусловно, важная, - вежливо улыбнулся Георгий. - Что же вы вынесли из книги о последствиях прелестей жизни?

- А вам какая инфекция больше по душе?

- Мне? Лично мне Гарднерелла вагиналис. Она не держится в мужчинах более трёх дней.

- Легковерные вы, мужчины. Она переходит дальше, в смысле выше, и остается верна своему хозяину навсегда без каких бы то ни было симптомов. 

- Я справку принесу! - включился в игру Георгий. - Возьму у друга-венеролога.

- Может, и его заодно возьмете? А справку вам обоим мой знакомый психиатр нарисует.

- Не думаю, чтобы мой друг был в вашем вкусе. Да и зачем начинать знакомство втроем? Еще успеется. После такой теоретической подготовки как ваша, к практике следует приступать вдумчиво, не спеша.

- О как серьезно. А вы уверены, что вы в моем вкусе?

- Да, вполне. Ваш вкус нацелен на мозги, такт и чувство юмора. Значит нам по пути. Так что, как говорится, приходите вечером на сеновал, не пожалеете. Книжки тоже почитаем.

Георгий улыбнулся желтыми зубками. Разговор перескочил на другую «передачу», как в велосипеде. Велосипедисту крутить легко, но далеко уехать не получится. Я крутанула привычный диалог. Легко и безрезультатно.

- Аккуратней с сеном, Георгий, огнеопасно.

- Огонь не опасен, а полезен для душевного равновесия. Нужно знать, как управлять огнём.

- Я люблю созреть. Я уже старенькая кидаться на первый попавшийся сеновал.

- Тем более надо созревать быстрей! ; хмыкнул Георгий и поднял руку большим пальцем вверх, до которого мне уже не было никакого дела. - Можно счет? 

- Само не созреет, надо поливать, а лучше окучивать, - продолжала педалировать я. 

- Послушайте, девушка без имени! - взорвался Георгий. - «Да» или «нет» женщина решает в первые две, максимум три минуты знакомства. Ты меня захотела сразу. Это было видно невооруженным глазом. А сейчас ты просто испугалась своего желания и прикрываешься словами, пытаясь определить, на какую «полку» меня сунуть, чтобы и меня не потерять, и чтобы не соглашаться сразу. Я в эти игры не играю. Это все ни к чему и никому не нужно.

- Твои умственные способности вызывают восхищение. Я действительно думаю, на какую полку в своем холодильнике тебя запихнуть. И склоняюсь, что на полку с надписью «не кантовать»

И без того темные глаза Георгия потемнели. В районе нескифских скул собрались решительные  тучи, перекатывающиеся желваками под кожей. 

- Кантовать грузин вообще не следует. Вам с Путиным пора бы это понять! - отрывисто сказал он.

- Мы с Путиным обсудим.

Я сворачивала из салфетки урну, а потом снова разворачивала в квадрат, тяготясь возникшей неловкостью. Георгий рассматривал меня с раздражением из-под коротких ресниц - совсем не таких, как у пиво-водного Георгия.

- Я должен станцевать ритуальный танец, чтобы ты определила, какое место в своем холодильнике для меня отвести? ; стукнул он по столу принесенным счетом.  - А с либидо у тебя как?

- У меня с либидо хорошо. Не знаю, как у Путина.

- Я не привык верить на слово. Хочу лично проверить.

- Моё или его?

- Его меня не интересует.

- Знаешь, треснет не только либидо, но и лицо, если давать проверять всем, кто хочет лично проверить, - от всей души нахамила я Георгию и встала. - Спасибо за ужин. Всего хорошего!

Я обошла ресторан со спины, опасаясь, что, несмотря на всю свою московскую интеллигентность, Георгий Второй рванет за мной со счетом в зубах и криком: «Ты что, женщина!?! Асса!»

Облезлая урна у ресторанной спины, так похожая на состарившуюся ярко-зеленую, посочувствовала мне, что не курю. Погони не было. Я вышла из укрытия, озираясь на всякий случай. В окне палатки «Пиво-воды» возле метро лицо «приезжей национальности» подпирало кулаком пуговичный взгляд, пришитый к квадрату воли...

Во рту было непривычно сухо и «там» тоже комфортно...
Вылечилась...